Если ты вдруг понял, что погружаешься в безумие, - ныряй.

- Поговорка Малкавиан

Днем мне опять снились сны. Я думал, что рано или поздно это прекратится, - нет, никто мне этого не говорил, мои догадки основывались лишь на здравом смысле. По крайней мере, я надеялся, что на здравом смысле. Я мертв уже 20 лет. У меня не должно быть снов.

Но опять же, я не могу вспомнить, что я… что с нами происходит во время дневного «сна». Сон восстанавливает силы. Нам следовало бы просыпаться бодрыми, полными энергии, но так происходит только…

Вот это и беспокоит меня больше всего. Обычно я чувствую, что солнце садится. Ко мне частично возвращается моя сила, но в основном я ощущаю голод. Просыпаться голодным… к этому так сложно привыкнуть. Но даже когда то, что осталось от моих внутренностей, сжимается от острого чувства голода, я радуюсь, что не проснулся в полночь с чувством сытости.

Другие говорят – когда думают, что я их не слышу, - что все в моей... семье безумны. Сумасшедшие. Я никогда не считал себя безумцем, ни при жизни, ни тогда, когда я стал… таким. Но ни в чем нельзя быть уверенным. Что происходит, когда мне снятся сны? Может быть, я встаю и делаю вещи, о которых потом не помню?

Они правы?

Я – сумасшедший?

Семья Малкавиан

Прошлой ночью я встретился только с Фицжеральдом. Он выглядел лучше, чем ему следовало бы, принимая во внимание все обстоятельства, но было в уголках его глаз что-то… я не могу сказать, что именно, но выглядело это… странно. Я могу обнаружить убийцу в толпе, если он будет находиться от меня в 20 ярдах, и я привык, что от Фицжеральда исходит этот запах, - такова уж его природа. Но это странное что-то не выглядело как часть его природы, оно было как пятно или следы плесени на картофелине. Может быть, он приобрел это «что-то» за последние несколько лет – одному Господу известно, насколько за эти годы изменился я сам. Но беспокойство не проходило. Я знал, что Фицжеральду не стоит слишком уж доверять, и то – только в делах, касающихся семьи, но это новое пятнышко… смущало.

Если подумать, все это было глупой затеей, но в конце концов я спросил у него о снах, а также о том, есть ли у меня повод для беспокойства. Мне казалось, он засмеется, но он проявил интерес к моим словам. Может быть, я сказал ему больше, чем следовало, потому что в результате он смог предположить, что же меня так волновало, что я хотел узнать.

Все идет от сердца, сказал он. Есть в крови какая-то болезнь, обнаружить которую можно, добравшись до сердца семьи.

Значит, вот чем мне предстоит заняться. Я думал, я в своем уме. Я не верю, что мое здравомыслие было отторгнуто от меня в процессе обращения. Все, что произошло между тем временем и нынешней ночью, более-менее вписывалось в рамки привычных для нашего племени событий, даже если не принимать во внимание родственные отношения. Если и есть среди нас настоящие, без дураков, психи, так это наши старейшины, да и то, у них уже старческое слабоумие должно развиться. Так что я – в своем уме.

И все же я был напуган. Я знал, что я не болен, как Беккер, или Дрю, или вотерфордовские дружки Рингалла. Я видел слабые следы порчи на Фицжеральде и Перл, но эти двое были ничем не хуже всех тех, кто ошивался в Элизиуме или около местной Кормушки. Еще не известно, насколько они стары… всегда ведь можно соврать. И я знал, что все мои Сородичи не чураются клеветы, поэтому не очень-то верил во все эти россказни о крови Малкава. Но во мне пробудилось любопытство.

Добрый знак, да. Если вы сомневаетесь в собственном рассудке, то, скорее всего, с вами все в порядке. Я не помню, где я об этом слышал.

Становление

Начнем с самого начала. Это важно. Нужно найти схему.

К сожалению, когда речь заходит о семье, схемы понять непросто. Большинство моих соплеменников не любят говорить о Становлении. Кое-кто из них каждый раз рассказывает новую историю. Так что понять, что же объединяет их всех, довольно сложно.

То малое, что мне удалось найти, обнаружилось в Филадельфии, где я на короткое время проник в разум Пака. После нескольких глотков он был кристально прозрачен, чего нельзя сказать о членах кланов, которые «априори» считаются здравомыслящими и с которыми меня, по какому-то недоразумению, сравнивают.

Мне еще не приходилось слышать о «наездниках реальности». Ни с кем из них я не сталкивался, но само их существование многое объясняло. Эти создания, не знаю уж, почему, стали этакими охотниками. Они заранее выбирают жертву (да, жертву, здесь я не собираюсь себя обманывать), а затем начинают планомерно изменять ее жизнь. Может быть, они начинают с перестановки в квартире жертвы. Затем они гипнотизируют ее друзей и родственников, заставляя их вести себя странно или вовсе забыть о ее существовании. Галлюцинациями они тоже не пренебрегают. Таким образом они готовят жертву к Становлению, позволяют ей привыкнуть к новой реальности – как-то так. По мне, так полнейшее дерьмо. Может быть, поэтому Беккер и Перл и стали такими чокнутыми. Пак не знал, когда возникла эта традиция, а мне тошно стало, когда я представил, что был какой-то гуру, который все это придумал, а потом научил своих детей делать точно так же. Неудивительно, что многие вампиры считают Малкавианов помешанными. Они же видели, как ведут себя эти засранцы.

Опять-таки, время от времени мы работаем сообща. Я не знаю, как обычно это происходит у других: если Бруха или кто-нибудь еще и устраивают для своих отпрысков «ознакомительные вечеринки», меня туда не приглашали. Но я помогал – сколько раз, четыре? – проходить через Становление. Разумеется, я не отдавал свою кровь новообращенным, но я морально поддерживал их и вообще делал все, что понадобится. По-моему, это правильно; ведь Становление имеет значение для всей семьи. Но если посмотреть на схемы – это общая традиция, или же она имеется только у нас, Малкавианов?

Стоп. Это не так и важно; в конце концов, всего лишь разная методика. Мотивы – но я не могу увидеть схему, не могу разобраться. Если и есть какие-то общие места, я уверен, что они общие для всех, а не только для нашей линии крови. Я слышал о сектах просветления – ну и термин! – и о том, как они пытаются сфокусироваться на нашем сверхъестественном восприятии и все такое прочее. Но в чем разница между ними и этими шутами Тремер? Все остальное, насколько я понимаю, зависит от целей и задач определенного сира. У нашей семьи нет общей цели, о существовании какого-нибудь заговора я тоже не слышал.

… Но Пак как-то упомянул о «заразе». Странное слово, если подумать, ведь нельзя же стать вампиром случайно. Я никогда не создавал нового вампира. Нет в этом ничего заразного. В нас, я имею в виду.

Но он был полностью убежден в своих словах. Если бы я смог сосредоточиться и посмотреть сквозь его черепушку, забраться поглубже в его разум, я бы обнаружил там ту же уверенность. Он верит, что во всех нас живет какая-то болезнь и что мы распространяем ее. Он даже сказал, что распространяем мы ее намеренно. И это сильно беспокоит окружающих.

Когда я прошел Становление…

Хммм… Странно.

Я стал лучше спать. Теперь я не могу вспомнить, что мне снилось.

До и После

Книга Нод гласит, что «Каин запретил даровать Становление тем, кто болен, безумен или полон дурных жидкостей, ибо они могут запятнать Кровь». Малкавианы, разумеется, легко переступают через этот запрет. С другой стороны, они не всегда выставляют свое отношение напоказ.

В общем случае не имеет значения, был ли кандидат в вампиры безумен до Становления, – ни с точки зрения правил, ни по мнению клана. Проклятие – это Проклятие, и все Малкавианы плывут в одной лодке. Иногда расстройство, которым человек страдал при жизни, остается с ним и после смерти, иногда оно меняется, а порою бывает и так, что к прежним недугам добавляются новые.

В качестве примера можно привести болезни, связанные с гормональными расстройствами или подобными причинами, которые для вампиров просто не актуальны. Эндокринная система вампира просто не работает, поэтому побочные эффекты расстроенной эндокринной системы у него никак не проявляются. Но иногда такое расстройство сохраняется и после Становления; так происходит в тех случаях, когда оно успело оказать глубокое воздействие на разум смертного. У вампира проявление таких расстройств может принимать самые разнообразные формы. Например, педофил, ставший Малкавианом, может или приобрести почти неукротимое желание питаться только кровью детей (совсем как Вентру с их разборчивостью), или же наоборот, будет защищать детей от нападений других вампиров.

Практика показывает, что Лунатики, утратившие разум еще до Становления, страдают сильнее, чем те, кто до обращения находился в здравом уме. Но столь ли велика разница?

Истощенные

Интересно. Может быть, Пак говорил о тех, кто… не сумел пройти через это?

Наверное, мне бы следовало вспомнить о них раньше. Я как будто списал их, забыл о них, как о неудачном эксперименте. Я дважды видел, как они рождались и убирались куда подальше, так что неудивительно, что я постарался забыть о них. Иногда разум просто не хочет вспоминать.

Если в нас – в Сородичах - и в самом деле таится болезнь, то именно так она и может проявляться. Те бедолаги… В особенности девчонка в Эль-Пасо¹. Она кричала даже после того, как мы накормили ее. Часами. И она дралась, как сам дьявол. Ей хватило сил, чтобы оторвать меня от пола, так что нам пришлось привязать ее покрепче. И она не останавливалась – вопила и вопила, даже когда Фицжеральд встал перед ней и посмотрел ей в глаза, и я почувствовал, как его разум потянулся к ней.

«Она Истощенная», - сказал он. – «Только кости остались». И я не стал задавать вопросов. Я держал ее, когда он вгонял ей в сердце кол, а потом помог погрузить ее в фургон и смотрел, как он уезжает прочь.

Забавно. От ребенка тоже избавились. Я тогда спросил, нужно ли его увозить – он же без сознания, как он будет питаться? – но в ответ получил только кивок.

Куда они делись? Мне страшно задавать этот вопрос. Высушить их – все равно ведь никакой князь об этом не узнает, а тела их похожи на тела смертных – было бы слишком просто. Почему-то было решено, что они нам понадобятся – такие, какие есть. Может быть, они стали пищей для старейшин; лично меня не раз будоражил запах крови чужих отпрысков. Мне часто чудились огромные ямы с железными прутьями, что-то среднее между клеткой в зоопарке и палатой в лечебнице. Одна мысль об этих психах, холодными руками цепляющихся за камни, прижимающихся к решеткам, умоляющих об освобождении… если уж их не убили на месте, а поместили туда, значит, рано или поздно их должны выпустить на свободу?

Мое воображение сыграло со мной дурную шутку. А все эти чертовы сны. Если я когда-нибудь и видел подобное, я обо всем забыл.

Сборища

Вчера ночью пришел Зов. Мне он был не нужен; у меня и так было о чем поразмыслить, и совсем не хотелось тратить время, встречаясь с семьей в городе. В каком там городе… так сложно определить все вечером, сразу после пробуждения. Сны по-прежнему наполняли мои воспоминания, и я не мог понять, какой город был назван первым, а какой – вторым.

Конечно, это был уже не первый Зов. Я имею в виду, не первый Зов на это сборище. Я уже слышал его неделю назад, слабый, как эхо, прилетевший через тысячу миль. Но я уже шел туда. Я шел туда не на сборище, а по своим делам. Зов вернулся через несколько дней. Он уже стал громче и теперь звучал как шепот, а не как слабое шуршание паутины. А сегодня – опять шепот, но как будто шепчет кто-то, кто стоит рядом с тобой. Нет, я знаю, что рядом никого нет, это все кровь…

И, хотя не явиться на сборище значило бы нарушить этикет, я шел туда лишь затем, чтобы не слышать Зов, каждую ночь бьющийся мне в голову. Если сборище проводится в том городе, где ты находишься, Зов звучит постоянно, может быть, потому, что слишком многие из нас – 10, или даже 50, - оказываются в одном месте. Я знаю, что кое-кто – Рингалл, например, - могут игнорировать Зов или, по крайней мере, слышат его не так громко, как я. Везунчики.

Сборище созвал Беккер. Из чего, само собой, следует, что мы находились в Сент-Луисе². Странно, что я теперь так вспоминаю города – по тем, кто «держит» их, а не по достопримечательностям и не по пище. Я еще не видел Арку³ и не ел. Значит, Беккер.

Никто никогда не говорит, что должно происходить на сборище, и сегодняшняя встреча не стала исключением. Битый час все занимались своими делами, пока Беккер не обратился к нам. Из других кланов, насколько я понял, не было никого. Да-да, я помню, что каждый, кто желает увидеть, может прийти и обрести зрение, но лично мне не хотелось бы, чтобы какой-нибудь полуразложившийся Носферату или щеголеватый Тореадор пялился на семью.

Интересно, сколько информации утаивается на таких встречах? Иногда кажется, что нас созывают совсем без цели, кроме, разве что, старейшин, которым удобней совещаться и строить козни на виду у семьи. Этакая игра. Если же нас созывают по делу, то речь обычно идет об очередном «крестовом походе»: надо проучить какого-нибудь князя, пристукнуть слишком много возомнившего о себе анарха или сбить спесь с людишек.

Забавно, но я никогда не видел, чтобы предложение о таком походе было отклонено. Можно решить, что только заинтересованные в сваре вампиры слышат Зов, но я-то знаю, что это чушь. Мне все эти походы не нравятся, правда. Одному небу известно, почему я соглашаюсь с ними. Инстинкт самосохранения, не иначе.

В Сент-Луисе хватает своих придурков. Это вам не Филли⁴.

Камарилья

Пытаясь понять, кто я есть, я понял, кем я не явлюсь. Гм… Звучит не очень, но мне сложно…

Правильно. Начнем с начала. Большую часть ночей я проводил в городах Камарильи, и в этом нет ничего удивительного: большая часть семьи состоит в Камарилье, чего уж там. Не думаю, что у большинства из нас был выбор; в смысле, не могли же мы выбирать, на какую сторону встанет наш сир, а то и его сир, тысячу четыреста или сколько там лет назад.

Похоже, им тут… нравится. Нет, это не для меня – я чувствую какой-то зуд в черепушке, если надолго остаюсь в одном месте, и сны у меня становятся страшней, а это значит – ну вы понимаете, да? – что мне пора сваливать, но они, похоже, вписались в систему. Здесь много говорят о человеческом развитии, об искусстве, идеях – обо всей той ерунде, которую в Шабаше не ценят. Ну, так получается по рассказам. Люди здесь более покладисты, по крайней мере, когда дело доходит до открытых обсуждений. Расспросы о князе могут привести к тому, что он запомнит вас и пометит в своих бумажках как потенциальную угрозу его власти, а за это можно и огрести. Но так случается не всегда.

Не знаю, можно ли сказать, что Камарилья доверяет потомкам Малкава. Насколько я понял по вибрациям, они предпочитают, чтобы семья работала на них, а не против них. С доверием это почти не связано; скорее уж, речь идет о практичности. Сдается мне, мы для них – что-то вроде Тремер: не самые желанные союзники, зато с полезными качествами, которыми можно воспользоваться.

Одно могу сказать точно: князей из Малкавианов они не жалуют. Может быть, дело в этом чертовом предубеждении, в воображаемой «болезненности», но на Малкавиана у власти смотрят как на марионетку, которой управляет скрывшийся за троном кукловод. Ну да, ну да, мы слишком непредсказуемы, нам нельзя доверять, мы даже на роль кукловодов не годимся. Ублюдки.

Веселье начинается, когда кто-то из семьи приходит к власти и успешно распоряжается ею. Им, наверное, кажется, что такое событие – большая редкость. А может, они боятся, что мы будем становиться правителями чаще, чем им хотелось бы.

В Камарилье не любят говорить о Патриархах. Требование этикета? Страх? У нас такое отношение не распространено. Пак безо всяких колебаний обсуждал вопросы наследования, да и Ами-Линн. Трудно игнорировать легенды о прародителе, когда в голове у тебя порою пульсирует что-то, что может быть лишь частью его раздробленного сознания или воспоминаниями о его прежних снах.

Шабаш

Честное слово, из-за всего этого я мог вляпаться в большие неприятности. Если б стало известно, что я общался с Шабашем, меня бы в лучшем случае выставили из города, а в худшем – высушили. Опять же, любая стая Шабаша, поймавшая меня на своей территории, приколотила бы мои внутренности к фонарю, а все остальное разбросала бы по трем ближайшим улицам. Все эти признаки безумия меня не радуют.

Но я в порядке. Я знаю, что я делаю. Раньше мне случалось делать вещи и похуже.

Я не знаю, в чем там дело с Шабашем, но те из семьи, кто встал на их сторону, оказались хуже всех. Похоже, что наездники реальности в сообществе отступников работают не зря, потому что они хотя бы гарантируют, что новообращенный будет готов к своей роли.

Мне повезло, что я наткнулся на Перл; может быть, все дело в том, что она меня намного старше (а в Шабаше по-настоящему долбанутыми являются младшие поколения, может, потому, что их так много), но она уравновешенней многих, кого я знал. Из Шабаша, в смысле. То ли у нее случилось прозрение, то ли кто-то из ее ребят следил за мной, не знаю. Скорее, второе. Эти «случайные» встречи почему-то происходят слишком часто.

Ладно, может, мне и не стоило заводить разговор о политике. Но мне нужно было открыть дверь, нужно было, чтобы она заговорила. Вначале мы обменялись парой историй, и я соглашался с ней, чтоб ее успокоить (но не настолько, чтобы она меня в чем-то заподозрила), а затем я смог задавать вопросы, которые были действительно важны для меня. В любом случае, все закончилось хорошо.

Я вслушивался в ее слова, пытаясь понять, что же стоит за ними. Манера ее речи была такова, что становилось ясно: чего бы она ни сказала, ни высокопоставленные князья, ни ребята из Шабаша прояснить ее слов не смогут. Что-то тайное, непроизносимое между родственниками… Я наклонился поближе, чтобы лучше слышать.

Она говорила о глупости вампирских сект, воюющих друг с другом, и в ее словах чувствовался привкус огня и смерти, и рисовалась ритуальная служба, во время которой Становление получили сразу 10, а то и 20 новообращенных, и все они были членами нашей семьи. Она смеялась и рассказывала о путешествии в Амстердам, которое она когда-нибудь совершит, и ее смех скрывал историю целых стай, всего клана, всех, кто лишь во вторую очередь преследует цели своих боссов, а в первую – цели отступников. Она упомянула, что порою ей не хватает китайской пищи, а иногда… многое была высказано в этой короткой шутке.

А потом она, похоже, решила, что я пытаюсь понять, чего же она недоговорила, и наша беседа прервалась.

Но прежде, чем мы расстались, я рискнул и напрямую спросил ее, не замечала ли она признаком безумия в нашей крови… чего-то такого, чего не смогли бы объяснить даже самые отвратные ритуалы инициации.

Она рассмеялась мне в лицо.

Сука.

«Извини», - сказала она, - «но так смешно слышать от тебя подобные вопросы». Она оставила на краю стола неплохие чаевые, встала и ушла.

И что, черт бы меня побрал, все это значило?

Отшельники

Теперь у меня еще больше причин для беспокойства.

«Ты не знаешь, насколько тебе повезло», - сказал Гектор. – «Большинству из нас нужна защита и место, где можно охотиться. Я не знаю, как ты умудряешься переходить из города в город».

Холера. Это он точно сказал. Мне повезло. Я легко могу найти кого-нибудь, кто поручится за меня в городе Камарильи, и я знаю, как вести себя на территориях Шабаша. У меня приличный банковский счет, который позволяет мне покупать билеты на ночные авиарейсы и нанимать водителя с грузовиком, чтобы проехаться от одного города к другому. Не помню уже, когда я в последний раз пополнял его. Наверное, я правильно выбрал фонды для инвестиций, а может, у меня самые хорошие банкиры, которые ради меня землю носом роют.

Но я не полностью одинок, нет. Кровь чуть погуще, чем… ну, чем у остальных кланов. За исключением разве что Тремер. Разумеется, кое-кто семьи пытался мною заняться вскоре после обращения, но сдается мне, что давили на меня не больше, чем на всех остальных. Мы неплохо ладим друг с другом, может быть, из-за общей ноши – я говорю о предубеждении остальных кланов против нас, что мы, мол, психи и все в том же духе.

(Правда? Я все еще не знаю. Я ищу ответ на вопрос.)

Отшельников на самом деле не так уж много. Ты почти что не общаешься с семьей, и это пугает. И потом, в каждом из нас таится страх, что, стоит тебе отдалиться от семьи, и безу – сверхъестественные силы, наполняющие наш мир, обрушатся на тебя. Ты начнешь рисовать всякую чепуху, из стен будут выходить тени, вокруг тебя начнут происходить странные события. Лучше уж не чураться общества.

Паутина

Не так уж сложно догадаться. Я думаю, что по большей части наша плохая репутация связана с Сетью. Как там ЛеРой сказал? «Сеть Безумия Малкавианов?» Как будто это радиостанция, или телеканал, или что-то в этом роде. Разумеется, мы так не говорим.

Если подумать, то у нас для этого нет названия. Связь – это клан, клан – это Малкав. По крайней мере, так гласит история.

На самом деле все не совсем так. Названия-то есть, но они у всех разные. Метатрон, Уста Господа. Связь. Паутина. Нервы Малкава. Вавилон. Некоторые говорят – ткань. «Имя мне - легион, ибо нас много», - вспоминают другие и говорят о разуме Легиона. Я слышал рассуждения гностиков о зашифрованной сефире, рассказы о генетической памяти, настолько развитой, что она позволяет помнить нам события, которым только предстоит произойти, - лично мне нравится последний вариант. Генетическая память объясняет многое. Хотя бы для меня.

Если уж зашла об этом речь, то вполне может получиться так, что большая часть из нас даже не подозревает о существовании Сети или воспринимает ее совсем не так, как я. Тому, кто живет – гм, не совсем подходящее слово, - с этим, объяснения не нужны.

Странно, но остальные кланы, кажется, ничем подобным не обладают – иначе хоть кто-нибудь из них проговорился бы. Вполне очевидно, что, если вы объединены кровными узами, между вами должна существовать какая-то связь. Скажем, вас соединяет кровь. Гм, никогда не думал об этом в таком ключе. Может быть, Сеть - как раз и есть такая связь?

Не то чтобы сообщения приходили каждую ночь. Я слышу шепот примерно раз в неделю; чаще, конечно, чем вызовы на собрания. Розарии⁵ приходится хуже, она говорит, что голоса приходят к ней чуть ли не каждую ночь. В 92-м она первой прибыла на собрание, так что, я думаю, она не врет. С другой стороны, возьмем Беккера; его приходится чуть ли не приводить на собрания. Связи для него не существует, холера его побери вместе со всеми его проблемами.

Пак говорит, что в каждом из нас застряла частица Малкава; что он связывает нас всех воедино, создавая для себя этакую систему безопасности, чтобы шпионить нашими глазами и вести свою партию в Джихаде. Глупости. Я не верю, что Малкав все еще жив и бодрствует, а уж тем более – наблюдает за миром через нас. Если бы он не спал, мы бы об этом точно знали.

Разве что… он проснулся во время прилива пару лет назад?

Я чувствую себя получше – нет, нет, кажется, нет. Я должен чувствовать себя лучше, потому что эти «голоса в голове» приходят из сети, и, может быть, с ними и связана наша дурная слава. Но я не могу избавиться от ощущения, что я что-то упустил. Возможно, все дело в поганой ухмылке Беккера или привычке Дрю полосками сдирать с себя кожу. Пока они – часть семьи, нельзя сказать, что мы все в своем уме.

И если их безумие вызвано не долгой связью с Паутиной, тогда в чем его причина?

Уловки Малкавианов

Розыгрыш

Ладно, допустим, что все эти мои сновидения, эти «сомнамбулические насыщения» или что там еще – всего лишь розыгрыш.

Не могу сказать, что мне нравится эта версия. Вероятно, тот, кто делает все это – если кто-то что-то делает, не будем прежде времени впадать в паранойю, - хочет, чтобы я начал сомневаться в собственном здравомыслии, чтобы я поставил под вопрос свое положение в клане, чтобы попытался понять, почему я – член именно этого клана. Может быть, оно и сработает. Может быть.

Но меня нельзя заподозрить в излишней глупости. Мы разыгрываем людей, которые слишком уверены в себе, в понимании своего «места в мире», а не…

Ха. Ладно, попробуем еще раз. Может быть, меня и в самом деле разыгрывают.

Лучшие розыгрыши всегда отличаются изяществом. Иного нам не позволяет гордость. Пусть жертва думает, что она, наверное, сходит с ума – или же впервые смогла увидеть мир вокруг себя. Пусть удивляется и недоумевает. Пусть поймет, что тоже состоит из костей и кожи, которые могут гореть, - пусть почувствует собственную уязвимость. Пусть откажется от привычного образа мышления.

«Шутка» - не самый подходящий термин. Нам ведь нужен не только смех. Боже, что там за глупость сморозил Нетчерч на одном из своих докладов? Розыгрыш и не должен быть смешным, даже для нас, - хотя хороших розыгрышей это не касается, но речь не об этом. Раскрасить весь мрамор в Элизиуме в яркие цвета, как делали греки; и вовсе не затем, чтобы посмотреть на лица Тореадоров. Ну, и для этого тоже, но все же скорее для того, чтобы почувствовать, как постепенно до них доходит, что они уже настолько сжились со своими привычками, что…

Я становлюсь беспокойным. Я снова ощущаю этот зуд, может быть, потому, что слишком много о нем думаю. Кто мог бы открыть мне глаза на все это? Кесло? Может быть.

Для достижения значимых целей нужно много сил. Возможно, я слишком мягок, но я начинаю нервничать, когда сородичи вовлекают в свои затеи другие кланы. Такое случалось только дважды, насколько мне известно, но будь я проклят, если эти два случая не были похожи друг на друга, хотя и происходили в городах, расположенных в тысячах миль друг от друга. Родичи входили в роль, скажем так, на подходах к месту собрания. Даже места для встречи были выбраны необычные, хотя, если подумать, в этом был свой смысл. Провести собрание в детской библиотеке было глупостью, но теперь, когда я вспоминаю, как все там начали вести себя наподобие местных Колдунов, мне становится весело.

Мне понадобится вся моя наблюдательность; я не могу с уверенностью что-то утверждать, но я знаю, что до встречи на Дубовой улице Кантерер никогда не говорила с этим тягучим дуврским акцентом, не говорит она с ним и сейчас. Она не передразнивала никого из собравшихся в Элизиуме, хотя, возможно, пародировала какую-нибудь знаменитость.

Черт, хотел бы я, чтоб пища для ума не подавалась мне в сопровождении выпивки. Мне надо бы вспомнить, что именно я тогда делал, с кем трепался. Может, они и меня втянули в игру, но я не помню, чтобы кто-то подходил ко мне или давал мне какие-нибудь указания. Чертовы пробелы в памяти…

После никто ничего не говорил, но у меня создалось впечатление, что оба раза, когда такое происходило, за собранием наблюдали. Может быть, кто-нибудь из соответствующего клана. Это звучит разумно; в конце концов, какой смысл затевать спектакль только ради нашего развлечения?

Дело в том… если меня и правда разыгрывают, в этом участвует много родичей, и игра уже перешла все разумные границы. Сны и пробелы в памяти преследовали меня на обоих побережьях, и даже за пределами Штатов. Меня терзает любопытство: зачем им все это надо?

Прорицание

ЛеРой начал вести себя как последний придурок. Я не раз говорил этому ублюдку, что не собираюсь нестись назад, чтобы помочь ему в его затеях с Элизиумом, что у меня тут дела. Я сказал ему: «По этому номеру звонить только в крайнем случае, понял?» И что он сделал? Он вызвонил меня, не прошло и года моих поисков, и начал ныть, что у него плохие предчувствия, так что мне надо составить для него предсказание, чтоб он знал, в какую сторону бежать.

«Слушай», - сказал он. – «Я больше никому не могу довериться. А у тебя есть Зрение – ты так это называешь, да? У тебя есть Зрение, и весьма сильное. Я знаю, что ты ничего подобного о себе не думал, но можешь мне поверить, это так. Ты можешь видеть. Ты… у тебя бывают видения, только надо, чтоб ты их вытащил наружу из памяти. А мне нужны твои видения».

Да. Признаюсь. У меня есть Зрение. Я - член семьи, а значит, я не могу быть полностью слепым. Но, Господом клянусь, я не могу понять, с чего он вдруг решил, что я – Дельфийский оракул. У нас в семье кое-кто живет за счет предсказаний и толкований. Лично я считаю, что большую часть времени они просто дурят чужаков, и именно поэтому за объяснением своих снов я к ним не пойду. Вполне возможно, что они участвуют в розыгрыше, из-за которого я тут мечусь из угла в угол, так что смысла не вижу.

Мне кажется, что все это как-то связано с историей семьи, хотя я так и не смог понять, откуда взялись эти «Малкавианы-прорицатели». Должен признать, что эти сведения распространены намного меньше, чем слухи о «сумасшествии», - а может, и нет, просто чужаки, которым нужны услуги предсказателей, об этом не болтают. Наверное, все дело в том парне, Умеде, который предсказал рождение Камарильи. Возможно, все это как-то связано со способностью считывать информацию с ткани – но это глупость. Как, во имя всего святого, вы собираетесь отыскивать нужные вам сведения в том многоголосье, что еженощно звучит у вас в голове? Это вам не Интернет.

По-моему, есть причины, по которым этим умением обладаем мы, а не Тореадоры или Тремер. Тореадоры просто не могут сосредоточиться на уродстве и искажении; то слабое Зрение, что у них есть, настроено так хитро, что толку от него никакого. А Тремер? По мне, так проще поверить соседу-«Лунатику», чем полагаться на выпотрошенных кошек и астрологические таблицы.

В любом случае я, к стыду своему, рассвирепел – возможно, сильнее, чем того заслуживал ЛеРой, да, но надо же было, чтобы он понял. У меня здесь дела. Может, с моей стороны было не слишком красиво придумывать эту сказку о его погребальном костре, но ЛеРою придется ее проглотить.

Наездники реальности

Если учесть все, что Анхелика рассказала прошлой ночью, то получается, что розыгрыши во многом определяют… репутацию нашей семьи. Но списывать все только на розыгрыши я бы не стал. Может быть, на свете больше наездников реальности, чем мне казалось.

Нет, необязательно. Их может быть и мало – для слухов этого будет достаточно. В смысле, Тремер до сих пор болтают о Салюбри, а кто-нибудь за последние 200 лет видел хоть одного Салюбри? Так что если Салюбри стали городской легендой – а если у них, как говорят, по три глаза, то всерьез воспринимать россказни о них никто не станет, - то и прозвище Лунатиков могло прицепиться к нам из-за каких-нибудь Малкавианов, которые любили сводить людей с ума.

Чокнутые ублюдки, вот что я скажу. Рингалл тому отличный пример. Они вовсю пользуются тем, что мы можем видеть больше, чем остальные вампиры и люди. Но я сомневаюсь, что сумасшествие является ключом к тем дверям. В конце концов, безумие – это внутреннее свойство, так? Оно не связано ни с какими внешними силами – сумасшедшие люди не связаны с Паутиной, да? – оно просто живет у тебя в голове. Это что-то, что пытается вырваться наружу, а не навязывается тебе окружающим миром. Рингалл с таким объяснением не согласен. И если бы я не знал лучше, я б сказал, что он сумасшедший.

Стоп. Тут что-то не так. Репутация… безумцев появилась давно. Мне следовало бы начинать со старейшин, а я ни разу не слышал, чтобы старейшины ввязывались в такие игры. Разумеется, это не значит, что они и в самом деле стоят в стороне. Скорее уж, они предпочитают обходные пути. Если я прав, то разобраться со всем этим смогли бы только другие старейшины. Тогда это имеет смысл. Это и правда имеет смысл. Может быть, я нашел ответ.

Розыгрыши и престиж

Вопреки распространенному мнению, Малкавианы устраивают свои розыгрыши вовсе не ради поддержания репутации клана. Порою творец превосходной шутки и вовсе не получает никакого признания среди своих собратьев. Розыгрыши являются свойством натуры и одновременно – интеллектуальным упражнением; Малкавианы устраивают розыгрыши столь же естественно, как люди учат детей читать или указывают приятелю на птичку с ярким оперением, которую тот не заметил. Это своеобразный способ делиться – делиться видением мира, недоступным окружающим.

Любой вампир, цепляющийся за свои привычки, может стать мишенью для розыгрыша; например, если каждую пятницу он охотится в одном из трех клубов, знающий его Малкавиан может отбуксировать его машину, помешать ему войти в помещение или еще как-нибудь заставить его нарушить привычный ход событий. Вампиры, которые относятся к привычкам не так трепетно, тоже подходят на роль жертв. Исключением может стать только собрат-Лунатик, которого помешательство вынуждает во всем следовать заведенному порядку; такой вампир для розыгрыша не годится, так как он и без того «видит, что находится за сводами пещеры», и его поведение – лишь реакция на знакомство с большим миром, закрытым для остальных кланов. Изощренная логика, ничего не скажешь, но чего еще можно ожидать от Малкавианов?

И последнее замечание: принадлежность к клану Малкавианов и репутация существа, постоянного готового что-нибудь отчудить, вовсе не дарует дипломатическую неприкосновенность. Между старейшинами Малкавианов и старейшинами других кланов существует своего рода договоренность: выходки Лунатиков будут терпеть, но только до определенного предела. Если какой-нибудь глупый сосунок решит стянуть штаны с князя, стоящего посреди Элизиума, а князь тут же потребует примерно наказать его, никто из Малкавианов, вполне возможно, и пальцем не пошевелит, чтобы помочь дураку. Проницательные Малкавианы знают, когда и что можно говорить.

Точка зрения Отступников (Антитрибу)

Мы разорваны, разорваны на две части. Огромный груз сыновней преданности давит нам на грудь, ибо разве не от отца нашего Малкава получили мы нашу проницательность и просветленность?

А когда он пробудится, дар, полученный от него, вырвется из наших черепов, утечет из наших вен. Он соберет воедино свой разум, восстанет из наших разрозненных тел – но что тогда останется нам? Даже если то, что я слышал, правда, и его тело лежит где-то, нетронутое и никем не охраняемое, все мы лишимся части себя, чтобы насытить его сознание.

Это наш священный долг, задача всех истинных детей Малкава. Мы должны как можно шире распространить семя его безумия. Если мы будем неустанно работать и сможем рассеять его кровь и таящуюся в ней болезнь по всему миру, истощить ее, то он, возможно, не пробудится. Если мы разделим его душу на мелкие кусочки, настолько мелкие, что наконец станем владыками, а не рабами болезни, то мы сможем поглотить его сущность, его безумие, его мудрость, все частицы его божественности, оставшиеся в нашей крови. Существует выражение, появившееся совсем недавно, но настолько удачное, что я жалею, что его не было раньше:

«На один укус».

Даже наши упрямые дети из Камарильи знают нашу цель и помогают нам. В конце концов, почему они не уничтожают всех своих немощных и слабых собратьев? Нет, они согласны, что кровь должна быть чистой. За каждого полоумного визжащего ублюдка, обреченного на Окончательную Смерть, они обращают двух новых людей. В этом и заключается мудрость. Так можно обрести власть над собой.

Сами видите, мы не сильно от них отличаемся. Все мы – потомки Малкава. И все мы обречены стать Малкавом.

- Дрозодни, священник стаи, отступник-Малкавиан.

Старейшины и дети

Боже, хотел бы я знать, что нашло на Хоксху этой ночью. Мне повезло, что поблизости оказался тот гуль.

Мне не очень-то хочется в этом признаваться, но я еще ни разу не встречал старшего сородича, не страдающего никакими заскоками. Наверное, так на них действует время. Я думаю, дело здесь вовсе не в безумии, о котором говорят чужаки, а в старческом слабоумии. А может быть, все зависит от того, когда они прошли Становление. Или даже от обоих этих факторов.

Они не очень-то вписываются во все эти теории Юнга и Фрейда, которые я изучал в колледже. Год за годом они убеждали себя, что они сумасшедшие, у них не было возможности ознакомиться с современными достижениями психиатрии – неудивительно, что я не в силах понять, что ими движет. Если послушать, что о нас болтают, то можно услышать истории о предсказателях-Малкавианах, которые вроде бы притворяются, что не обладают пророческим даром, но и не слишком пытаются его скрыть. Наверное, все эти сплетни связаны с нашими старейшинами. Если у тебя есть Зрение и ты веками напролет используешь его, то тебя вполне можно считать пророком, чего уж там. Можно понять, почему они порою считают, что видения им посылает Бог или кто-то еще. Сир Анхелики был из таких, по крайней мере, мне кажется, она об этом рассказывала. На ней это тоже как-то отразилось.

А еще есть Марлибон, пуританин. Он настолько помешан на Библии, что порою у меня при виде его мурашки по коже бегут. Я слышал, что с большинством старейшин творится то же самое. Они родились в эпоху, когда церковь определяла, как тебе есть, пить, спать, дышать; до определенного времени расстройства психики вовсе не описывались, а считались чем-то вроде «демонической одержимости».

Ах, да. Я забыл Мантиуса.

Служители сейчас стремятся быть более заметными. Я думаю, это связано с развитием медицины; теперь можно справиться с переходом в… это состояние и уверить себя, что голоса в твоей голове принадлежат вовсе не демонам. А служители других кланов охотно цитируют Юнга и Фрейда, когда думают, что мы их не слышим.

Да хранит нас Господь, но именно из-за этого и появляются серийные убийцы.

Да, я знаю, что они бывают не только в нашем клане. Я слышал о Носферату из Детройта, который коллекционировал внутренние органы, и о Гангреле, который нарезал на полоски матерей-одиночек. Не говоря уже о Шабаше… Но и в семье не обошлось без таких экземпляров. Дрю ходит по краю, но я сомневаюсь, что он так уж одержим потребностью убивать – он не пытается нарочно создавать ситуации, в которых убийство становится возможным. Может быть, это как-то связано с промышленной революцией и изменениями в городской жизни; Джек-Потрошитель не прятался в шкафах до начала 19 века, а он – первый серийный убийца из всех, кого я могу вспомнить. Старейшины, когда они убивают, - они думают по-другому. Порождения других эпох.

Я ни в коем случае не дам Становления маньяку, но другие, по всей видимости, придерживаются другого мнения. И слухи начинают меня пугать. Города такие большие, в них так много людей, ТВ забивает головы стаду страхами и суевериями, которые до того были людям неведомы, религия сражается с наукой, и люди не знают, чему верить, - вот из какого мира вышло последнее поколение вампиров. Их переполняют разнообразные ощущения, видения, преследующие их, настолько противоречивы и разрозненны, что они как бы переключаются и начинают создавать свои собственные видения – то, чего я и представить не могу. Наши самые младшие сородичи пугают меня.

Забавно, но современный мир, похоже, не считает сумасшествие недостатком. Оно стало поводом для посещения психотерапевта. Еще можно принять прозак⁶, и ты почувствуешь себя лучше. Нет необходимости серьезно браться за работу, стараться. Люди просто-таки жаждут признать, что они страдают разного рода расстройствами, что они подавлены, угнетены, что у них гормональный дисбаланс, - все, что угодно, лишь бы переложить ответственность за свои поступки на козла отпущения под названием «я слегка не в себе». И они охотно глотают таблетки и проходят «курсы», которые не требуют от них чрезмерных усилий в работе над собой. Еще чуть-чуть – и люди вовсе разучатся управлять собой, будут только постоянно принимать нужные лекарства.

Не я. Ни в коем случае. Я – не сумасшедший, да сумасшествие и не является причиной для снисхождения.

Заводи безумия

Господом клянусь, я думал, что со мной говорит сама улица. На ней никого не было, а я вглядывался так внимательно, что мог бы разглядеть, как мочится муравей, ползущий в дальнем ее конце. Может быть, это призрак. Говорят, иногда мы можем их слышать. Мы, вампиры. Не Малкавианы. Мы ничем не отличаемся от остальных вампиров. Мы же не Носферату.

Может быть, я просто чего-то не понимаю. Пак любил разглагольствовать о том, что болезнь Малкавиан не могут удержать ни расстояния, ни тела, ни даже кровь. Он говорил, что наше безумие может заполнить дом, улицу, город, что оно накапливается в местах, где есть подходящие для этого условия. Безумие стекает в эти места, как вода с холмов.

Дом на холме⁷. Одинокий, полный безумия. Не самая приятная мысль.

Мне хотелось бы знать, на что может быть похоже такое место. Я слышал о Колодце радости и считал, что его воды вызывают галлюцинации из-за каких-то растворенных в них химических веществ. Но это не объясняет, почему немецкие собратья считают его почти священным. Может быть, они знают что-то, чего не знаю я, может быть, дело здесь не только в воде.

Такое место, место, полное безумия, - могло ли оно впитать пролитую кровь, поглотить силу, струившуюся в этой крови? Нужна ли кровь? Чем это место питает свое безумие? Я имею в виду ту улицу в Париже, по которой они волочили несчастных дочерей…

…

Я это помню?

Традиции клана

И снова все нити ведут к сердцу клана. Фицжеральд, этот ублюдок, продолжает утаивать от меня ответы. Все вокруг меня ведут какую-то игру, а я не могу понять, чего они хотят добиться.

Все упирается в средства. Методологию. Раньше я считал по-другому, теперь изменил свое мнение. У них есть цели. Разумеется, есть, у всех нас есть цели, но есть и схемы. Именно схемы.

Зараза. Они часто используют это слово. Им кажется, будто мы разыгрываем какую-то гигантскую злобную шутку, в которую вовлечен весь мир. Как будто нам хочется быть в положении того парня, который пишет на зеркале в ванной снятого на одну ночь номера «Добро пожаловать в царство СПИДа!» Похоже, молодняк просто впадает в ступор, когда до него доходит все это. Но почти все из тех, кого я знаю, слишком умны, чтобы согласиться с идеей «Обращай всех, кто попадется под руку, чтобы весь мир был населен вампирами и нам нечего было есть». Дрю. Ублюдок. К этому он и стремится.

Что еще? Анархия. Ни правительства, ни Камарильи, ни Шабаша, ничего. Самоуправление для всех вампиров мира. Но это долгая, трудная работа, и методы, выбранные нашими юными анархистами, тут не годятся.

Убийство священных коров – что там за слово? – Иконоборчество. Разнести человеческие ценности в клочки и заставить людей просеивать обломки, чтобы найти действительно важные фрагменты. Этим занимаются трикстеры. Иконоборчество – их святыня. Перл. Она – одна из них. Она здесь, чтобы уничтожать.

А затем – Просвещение. Потребность учить. Открывать двери в комнаты разума. К этому стремится Рингалл. И многие другие поддерживают его. Но меня они просветить не хотят. Они не хотят рассказать мне правду. Что заставляет их думать, что я и так все знаю – кровь нашей семьи?

Так много кузенов, дедушек, бабушек, дядей, тетей – так много точек зрения и истин. Боже, я, наверное, запутался в Сети, я не понимал этого… так много идей, традиций, целей…

Спокойно, спокойно. Что еще? Что там с Розарией? Да. Отстраненность. Вот оно. Пользоваться предметами, но не позволять им пользоваться тобой. Не привязываться к ним. Вообще не привязываться. Уходить в сторону. Разорвать цепи тела, цепи плоти, живой или мертвой. Ты не сможешь достичь превосходства, если будешь цепляться за вещи; небытие не сможет найти тебя.

Вспышки. Я вижу, что нас разделяет. Марлибон – он стоит за связь с Божеством. Он, и похожие на него дяди и тети, и двоюродные братья – все они нашли нечто, что связывает их с высшими силами. Старейшины стремятся стать избранными, молодежь хочет быть среди тех, кто выбирает.

Я понимаю слишком многое…

Не могу закрыться от этого. Еще одна ловушка. Невежество. Если я решу забыть все, что узнал, я попадусь в нее. Психи со склонностью к дзен-буддизму. Отрицание мысли и рациональности, ничего, кроме физических действий. Малкавианы на автопилоте. Ужасно. Ни вины, ни стыда – и выбора тоже нет. Нельзя быть наказанным за свой выбор, потому что ты не выбираешь, ты только действуешь. Тебе нельзя вменить в вину твои размышления. Их нет.

Нигилизм. Окончательный распад. Порою я их чувствую. Я не пытаюсь дотянуться до них, они такие холодные, что пальцы у меня замерзнут и отвалятся. Они – как вороны, ждущие Геенну, как сторожевые псы. В последние годы их стало больше, наверное, они чувствуют приближающийся конец и готовятся к нему. Многие из них молоды, моложе меня; но старейшины, которые ждали веками, которые все зубы себе сточили, - они начинают шевелиться…

Давай, думай! Где мое место? Какие у меня цели?

Настоящая традиция клана

Традиции – это замечательно, но тебе вовсе не обязательно их придерживаться.

Спасение

Это возможно? Я так много понял. Много узнал. Узнал, что я нездоров. Нет, я здоров! Но я так слаб.

Я не знаю, как оценить эти слухи об искуплении. В смысле, когда ты слышишь их впервые, ты готов поверить им. Но позже, когда ты выслушаешь все эти бредни сумасшедших – нет, не надо использовать это слово, они не обязательно сумасшедшие, - когда ты выслушаешь все эти теории и домыслы о нашей семье, а также пару-тройку старый историй, ты понимаешь, что к слухам не стоит относиться серьезно.

Но это слово. Название. Оно звенит, и звенит правильно – так, как будто я его слышал раньше. Голконда.

Говорят, так можно избавиться от заразы. Если ты сумеешь освободиться от голода, ты сумеешь освободиться и от требований своего разума. Кто говорит? Я не знаю. Голоса в Сети.

Вся сила Зрения, но без возможности мгновенно впитать ее. Возможности смотреть на солнце и не морщиться.

Клянусь, хотел бы я поверить в эти слухи.

Внешний мир

Я мертв двадцать лет. Двадцать. В этом я уверен. Зрение, вот что беспокоит меня. Я могу видеть структуры – раньше я так не умел. Я могу распознать цвет с закрытыми глазами, просто прикоснувшись к предмету, чтобы почувствовать идущее от него тепло. Жизнь – нет, не то слово! – с таким вот восприятием и заставляет меня думать, что я помню нечто, чего помнить просто не могу. Слишком живое воображение. Как сны…

НЕТ. Нельзя так думать. Я не вижу снов, когда бодрствую. У меня нет галлюцинаций.

Я мертв всего двадцать лет. Я могу помнить только 20 лет, прошедших без света солнца, и 31 год до этого. Я не могу помнить девятнадцатый век или предшествующие эпохи. Это всего лишь воображение.

Слушайте, я пытаюсь рассуждать. Я же не верю во все, что говорю, да? Нет, я не хочу верить, что я безумен, но все же мне хотелось бы знать. Любопытство – это хороший признак. Мне хотелось бы знать, в своем ли я уме. По всем правилам выходит, что да, я не сошел с ума.

Это не могут быть воспоминания.

Ассамиты

Слушай, дитя. Хочу тебе кое-что поведать. Даром.

Понимаешь, Ассам, или Хаким, или Мустафа, или как там эти ублюдки с высохшей кровью называют своего жуткого прародителя, - он тоже из расчлененных богов. Как и Малкав. Его разрубили на кусочки, а потом эти кусочки были проглочены его потомками. Знакомая история. Но – а на это «но» следует обратить особое внимание, душа моя! – Ассам не поселился в мозгах своих детей.

Куда же он делся? А что Ассамиты любят больше всего? Узнай это – и поймешь, где обитает их предок.

Но из-за этого они уже не те твари, которыми были когда-то. Он шевелится в них, точно так же, как Малкав шевелится в нас. И горе всем нам, если они выблюют частички своего отца в некий сосуд, чтобы Ассам снова смог стоять босыми ногами на земле, глядя в ночное небо.

Бруха

Славные животинки, эти Бруха. Славные животинки. Не скот, не волки и не кошки. Собаки. Злые, но умные собаки. Они смотрят, как ты достаешь ключи, и они знают, что ты открываешь дверь. Они смотрят, как ты отпираешь замок и поворачиваешь ручку, и знают, что именно ты делаешь. Но им и в голову не придет самим повернуть ручку. Может быть, у них просто нет больших пальцев?

Мы бы могли дать им большие пальцы, но лучше уж мы будем возиться с другими зверушками.

Меня это пугает до дрожи. Почему весь этот бред преследует меня?

Каитиффы

Я подумываю о том, чтобы заняться коллекционированием. Пожалуй, начну коллекционировать Каитиффов. Они необработанны и бесформенны, их не коснулись Традиции и узы крови. В них нет ни предубеждений, ни уверенности. Они осознают свое невежество. Им нужна помощь.

Последователи Сета

Повстречаешь одного Сеттита – и увидишь вампира, который ни за что не упустит ни одной из имеющихся возможностей. Встретишь двух – увидишь единение во зле. Но если ты посмотришь на них всех, на линию крови, что ты увидишь?

Нас.

Вера, безумие – все то же самое. По вполне понятным, хотя и крайне неприятным причинам. Вспомни: в процессе смерти и перерождения, когда ты парил в пустоте, кровь Малкава воззвала к тебе. Ты взглянул, чтобы увидеть, откуда приходит голос. Проще говоря, пока остальные вампиры плотно сжимали веки, боясь увидеть то, что находится между мирами, ты посмотрел влево и увидел.

Видишь ли, когда Сеттит переступает через грань, кровь Сета зовет его. Еще не мертвый, но уже и не живой птенец слышит голос и смотрит вправо.

И видит.

Помни об этом. Никто не понимает нас и наши видения лучше Последователей Сета, и никакой другой клан не скрывает так усердно своих тайн, маскируя их слоями пропаганды и укутывая клеветой, как плащом. Они – великие заговорщики, хотя и не признаются в этом. Более того, их подобные подозрения… раздражают, так что я бы не советовала говорить с ними на эту тему.

Гангрел

Кучка недорослей. Шляются в своих кожаных безрукавках, слишком крутые, чтобы разговаривать с чужаками. Слишком крутые, чтобы обращать на нас внимание. А вот если ты их проигнорируешь, они надуются и рассердятся, и начнут говорить, что ты им совсем не нужен, что они такие большие, крутые, сильные и могущественные, что им вообще никто не нужен. А потом будут все время оглядываться, но так, что ты и не заметишь, что на тебя посмотрели.

Им нужно, чтобы мы бежали за ними, как стадо за вожаком, утирали их рубахами слезы, струящиеся по нашим лицам, умоляли их вернуться, говорили, что, если они вернутся и останутся с нами, мы никогда больше не будем игнорировать их, что мы всегда будем верить в них и не предадим их.

Пошли они на хрен.

Джованни

Дети мертвого бога. Пожиратели мертвецов, мертвецов, которые сами питались трупами. Падальщики. Слишком долго они были мертвы, как камни.

Трупы могут бояться? Должны бы. Люди извне, которых они впускают только тогда, когда сами того захотят, слишком сильно бьют по стеклу. Я слышала грохот. Я слышала, как стекло треснуло. Думаю, скоро вход будет открыт.

Джованни должны бояться. Стекло треснуло. А люди по другую сторону стекла их ненавидят.

Ласомбра

Они не знают. Правда, не знают.

Я могу предположить, что они считают, будто они всем управляют. Они двигаются, и в движениях их сквозит Пустота, но они считают, что отдают приказы.

Наверное, точно так же пчеловод может думать, что это он приказал медведю разломать улей, убить пчел и нажраться меда, и все это ради того, чтобы пчеловод потом мог собрать остатки. Он может думать, что медведь подчиняется его приказам.

То же самое и с Ласомбра. Они верят, что именно они дергают за нити, привязанные к их пальцам, но нити эти теряются в темноте.

Носферату

Очень сложно не любить Носферату. Несмотря на всю их надутость и убогость, они такие непередаваемо искренние. Младшие из них жалеют меня, хотя я этого и не заслужила, старшие – уважают. Мы вместе с ними ведем одну игру, участвуем в одном прелестном заговоре. Ни я, ни они эту игру не затевали, но раз уж остальным нравится ставить нас рядом, мы решили поддержать друг друга.

Они так трогательно крадутся за мной, когда думают, что я их не вижу; может быть, надеются, что я что-нибудь уроню или приоткрою лодыжку, когда соберусь перепрыгивать через лужу. Когда я их замечаю, они сильно обижаются, поэтому обычно я притворяюсь, что даже не подозреваю об их присутствии.

На мой взгляд, они чересчур привязаны к своим телам. Им не следует так себя увечить. Может быть, в один прекрасный день им надоест унижаться, и тогда мы поговорим, как взрослые люди.

Равнос

Когда Делижбета умирала, я держала ее за руку.

Бедное дитя. Вся ее вина заключалась в том, что ее предком было чудовище, давным-давно высушившее само себя, да еще, пожалуй, в невежестве. Она была не готова к его пробуждению.

Мне надо было добраться до нее раньше. Если бы она была готова, она бы выжила. Но она не смогла вынести боли, которую ей причиняли сходящие с ума члены ее клана. Она к такому не привыкла.

Теперь крест сломан. Десять голов чудища отсечены. Король-демон лишился жизни, и Золотая Ланка пала, объятая огнем.

Помни. Помни. Судьба Делижбеты – моя судьба. Мы должны быть готовы – мы не можем быть готовы – мы должны быть готовы, иначе мы погибнем так же, как погибли они.

Тореадор

Если постараться, то понять одержимость Тореадоров довольно легко. Подумай – у них тоже есть Зрение, хотя их линзы и покрыты трещинами. Они видят больше, чем позволяют человеческие чувства, их пальцы гладят ткань, которую остальные просто не замечают. Все их празднества, танцы, прочие социальные игрища – это кусочки большого узора, знак их индивидуальности. Они знают, кто они.

Как это ни прискорбно, но единственный их изъян – это слабость. Тореадор скорее позволит себя нарезать на кусочки, чем повредит часть прекрасного узора. Они могут видеть через Ложь, но многие предпочитают прекрасную ложь тем явлениям, уродливым или нет, которые находятся за бумажными стенами восприятия.

Когда-то я любила Тореадора, очень сильно любила. Я любила его, потому что он мог говорить со мной, он понимал, как сильно давит на меня Зрение.

Из всего того, что рухнуло и рассыпалось в прах под влиянием моего проклятия, больше всего я жалею о нем.

Тремер

Колдуны пробудились наполовину. Они тянутся ко всему, подобно детям, все хотят пощупать. Они пробуют мир на ощупь и вкус, они вдыхают его запахи и ищут скрытые связи. Они смотрят, как меняется луна, наблюдают за приливами и отливами, за кровотечениями у женщин, и видят узоры. Они смотрят на яркую звезду, чей свет изливается в пустоту, смотрят на кровь, проливаемую на бетон, и видят узоры. Они верят, что все в мире взаимосвязано.

Вот в этом-то и загвоздка. Они верят. Они не знают. Пока.

Понаблюдай за Тремер. Они не видят всего, что видим мы, но они замечают вещи, которые лежат так близко, что на них никто не смотрит. Понаблюдай за ними, послушай, чему они, как они считают, научились. Когда-нибудь они заметят, как мы подражаем им – и, возможно, им хватит мудрости, чтобы начать подражать нам.

Они близки к этому.

Цимисхи

Больные. Полуразложившиеся больные калеки. Зараза терзает их плоть. Отвратительные. Грязные. Больные. Хнычущие, покрытые язвами. Разруби их на части. Очисть их тела, пока они не потерялись в мясе.

Нет. Не трогай мясо. Пусть себе варятся в собственных клетках. Не трогай этих отвратительных уродливых тварей. Держись от них подальше. Они заразны, знаешь ли. Они думают, что могут справиться с опухолью, но она становится все больше. Опухоль растет в них. Она ждет Геенны, чтобы пожрать их тела. Чтобы поглотить их увядшую, вонючую плоть.

РАЗВЕ ОНИ НЕ ВИДЯТ?

Вентру

Они сидят на своих тронах потому, что троны их покрыты колючками. Шипы и лозы вырастают из кресла и вцепляются в их плоть, и никто из них не откажется от своего сиденья. Если кто-нибудь из них и решится на это, шипы сдерут с него кожу, и он станет голым – а они не так сильно опасаются показаться голыми перед окружающими, как боятся увидеть себя без привычной маски.

Даже когда трон пуст, и все его колючки, шипы и крючки усеяны частицами прошлого короля, Вентру будут за него соперничать. «Мы самые лучшие», - говорят они. – «Мы будем править вами. Мы можем защитить вас от Шабаша и от Люпинов. Мы можем сделать так, чтобы вы все оказались в безопасности».

Я не знаю, как они собираются защищать меня, если они сами себя не могут защитить от трона.

Люпины

Что там осталось? Люпины… Какие-то оборот… об… Боже, что… я – р-р-р… А-а-а! Р-р-ры…

…это духи ночи, чудовища, рожденные от злой матери и демонов полей! Они – наше проклятие…

… Руки! Мои руки! Прошу вас, пощадите меня! Пожалуйста…

… дураки, все они… должны бы знать, что, раз уж ты построил стену, то кто-нибудь захочет через нее перебраться…

… А-А-А! СИКОРА! С запада он пришел, от мертвых морей, от вод Вакша… подпоясанный черным, облаченный в лиловое! А-А-А! Владыка язычников! СИКОРА!..

… ты можешь слышать, как они крадутся под землей, ты можешь слышать, как они скребутся в дверь, они вокруг нас, они хотят убить нас. О Господи, почему же я там, где они могут найти меня?..

… Дейзи? Генри? Не оставляйте меня. Не уходите. Пожалуйста – НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ! НЕ УХОДИТЕ –

… хххх… хххх…Ха… Ч-черт. Господи. Если они оставляют на ткани такие прорехи, то каково будет встретиться с одним из них?

Маги

Никогда не слушай разглагольствования идиотов. Тебя это только рассердит. Глупая, глупая корова, бык, олень, кто там еще ходит стадом? Ничем не отличается от остальных. Убежден, что реальность можно потрогать, смять, свернуть, растянуть, как глину. Идиот!

В прошлом. У него все в прошлом. Готов признать, что реальность – это то, о чем ему говорят, да нет, хуже, намного хуже! Слабоумный!

Реальность не меняется. Ее нельзя изменить, но можно изменить свое восприятие. Размахивай руками перед зеркалом – ты не сдвинешь этим зеркало. Ты даже не сможешь заставить шевелиться другую руку. Ты просто толкаешь речь перед глухим зеркалом.

Разбей зеркало. Разбей зеркало, идиот. Ты никогда ничего не добьешься, если будешь думать, что, перемещая вокруг себя отражение, ты что-то меняешь. Ты не можешь изменить отражение.

Загляни за зеркало. Посмотри на настоящий мир.

Призраки

Начали ли мертвые просачиваться через трещины в земле?

Я этого не вижу, но я уверена, что мертвые уже ходят среди нас. Когда-то давно у меня было… видение. Может быть, ты знаешь: сумели ли они уже вырваться из своих могил?

Когда-то я знала одну мертвую женщину. Она была такой грустной и такой слабой, что, если бы я задрожала, когда она коснулась меня, ее пальцы оторвались бы и рассеялись по ветру. За ней гнались, и я чувствовала на ней запах ее преследователей – я чувствовала запах их одержимости. Ты же знаешь, мертвые – они одержимы. Они забывают все, что когда-то знали, забывают свои чувства и мнения – только предмет их одержимости имеет для них значение.

Я знала мертвую женщину. Она ничего не сказала мне об огнях, горящих в ином мире, даже когда я спросила о них, когда сказала, что видела их.

Это было так давно.

Моя память сыграла со мной дурную шутку. Я не могу услышать ее голос – слышу только вой, столь пронзительный, что он оглушает меня, заставляет прятаться. Голоса такие громкие; она, должно быть, была разорвана ими на части, растерта в пыль, уничтожена. Да, сейчас вой уже пробился сквозь землю, и мертвые уже ходят среди нас.

Ты уверен, что ничего не можешь мне сказать? Хотела бы я знать…

Феи

Они ушли. А мы никогда не сможем последовать за ними.

Охотники

Черт бы все побрал, куда катится этот мир? ЛеРой мертв, и убил его какой-то мелкий служащий с канистрой бензина и спичкой! Он просто стоял над телом, пока то не догорело; ему надо было бы смыться до того, как я туда добрался. Чушь какая-то. О чем он думал?

Ммм… Возможно, я пытаюсь забыть? Что-то… что-то нависало над ним. Что бы это могло быть? Создания невидимого мира, которые теперь перебираются к нам, в наши три измерения?

Может быть, у меня галлюцинации?

Черт, ну и херово же мне, если я думаю, что увидеть нечто, чего на самом деле нет, - это меньшее из зол.

И… подождите… ЛеРой умер месяц назад…

Человеческий фактор

От ночи осталось пять часов. В грузовике у меня чемодан, набитый деньгами. Честное слово, мне бы надо поговорить с кем-нибудь, кто не принадлежит к нашей семье, но кто сумеет меня понять?

Я… мы… семья не всегда успешно общается с людьми. Мы даже не можем на равных говорить с другими, с чужаками (не говори «с незараженными», не говори, не гово…)… с другими кланами. Другими семьями. Они обходятся с нами, как с изгоями, да к тому же притворяются, что не замечают ничего из того, что творится у них под носом, и все затем, чтобы убедить нас, будто мы бредим.

Значит, люди? Все сложнее и сложнее.

У меня была семья. Настоящая семья, по рождению, не по полученной крови. Я знаю, что у меня была семья. Я давным-давно потерял их фотографии, а в доме, где мы раньше жили, теперь живут какие-то посторонние люди, я так часто менял имена, что уже и не вспомню, куда делись мои настоящие документы, но отсюда не следует, что семьи у меня не было.

И у меня до сих пор есть… ну, друзья – не совсем подходящее слово. Скажем, множество знакомых. Приходится сохранять дистанцию. Они могут кое-что пронюхать, вот что я скажу; странный у них бывает взгляд, когда они застывают на месте, как кролик, который думает, что, если он не шелохнется, змея его не тронет. Есть что-то этакое в вампирах, хотя я не знаю, как ребята вроде Кармелиты умудряются сдерживать эти реакции в стиле «хищник – жертва». Может, семейный секрет Тореадоров; как бы то ни было, у нее это здорово получается, потому что мне ни разу не удавалось заметить, как она подавляет посыл «вот она я, и сейчас я буду тебя убивать», который так легко читается у всех нас. Вообще ничего не замечал.

Но все же у меня есть знакомые. Я все еще разговариваю с людьми, хотя они порою и проявляют ко мне излишнее внимание. Так происходит не только со мной. Посмотрите на Рив: она так часто появляется в обществе, что чужаки поначалу принимают ее за Тореадора. У Пака есть подружка, а то и пять; нет, он не мормон, просто ему хочется быть уверенным, что всегда будет куда податься. Трудно жить рядом с людьми и не разрушать их жизни. Особенно трудно потому, что сам-то ты уже не живой.

Разумеется, всегда есть… выбор. У меня нет гуля, и никогВся сила Зрения, но без возможности мгновенно впитать ее. Возможности смотреть на солнце и не морщиться.да не было. У Розарии их девять, если ничего не путаю. Ей нравится, когда о ней заботятся. Так она говорит, хотя ей даром не нужна та забота. Чокнутая она. НЕТ. Не чокнутая. Не надо оскорблений.

Гули. Правильно. В голове не укладывается, что люди могут добровольно оставаться рядом с нами, но такое случается. И не всегда дело в крови, которая связывает их. Иногда так проявляется синдром побитой собаки: их терзает стыд и чувство вины, они чувствуют, что мы можем сильно осложнить им жизнь, и с радостью идут за нами. Подружки Пака из таких – ну, или их просто привлекает его аура. Он неплохо изображает «опасного ублюдка». Рив, Перл, Фицжеральд (грёбаный Фицжеральд, это он втянул меня в эту чертову охоту, по его милости я раскапываю всю эту хрень о семье) – все они опасны. Чтобы почувствовать острые лезвия, охраняющие их личное пространство, никакое Зрение не нужно. И все же люди приближаются к ним. Люди хотят получить раны. Перл права. Порою люди становятся самыми настоящими скотами.

Так, стоп. О чем ты там? Гули. Мне не нужен гуль, я слишком часто перемещаюсь. Каждый месяц – новый город, по крайней мере, пока я в процессе поиска. Но опять же, я во многом – исключение из правил. У меня… бывает что-то вроде вспышек, как тогда, когда я вспоминал тех ребят, которые… но это часть сна, и я уверен, что мог получить их через… нити.

Но гули… довольно популярны среди моих сородичей. Наша семья часто принимает посторонних. Иногда слуга под конец получает в наследство имение; иногда помогает, совсем как член семьи. Разумеется, есть и другая сторона: мне жаль тех бедолаг, которым приходится из последних сил возвращаться к Дрю. Можете считать, что те, кто выживает, чему-то учатся. Но на самом деле ничему они не учатся. Ничему.

Где живут Малкавианы

Боже милостивый, не надо было мне смотреть на календарь. У меня из жизни (жизни?) выпали не то что дни – недели. Может быть, это из-за путешествия. Мы не слишком привычны к переездам из города в город. Не надо этого делать. Люпины. Традиции. Может быть, так нарушение привычного цикла сказывается у вампиров. Может, те, кто, как и я, много путешествуют, подолгу спят. И, наверное, вас не терзает голод, если вы… нет, дело не в этом!

Где я был все это время?

Хорошо, давайте по очереди. Соединенные Штаты. Много городов. Много Малкавианов. Так много людей, все из разных стран, и все цепляются за свою культуру, порывают со своей культурой, пытаются сохранить семейные традиции, нарушают семейные традиции – ужас какой-то. Ростом городов уже нельзя управлять, люди готовы сменять свою неповторимость на всю ту чушь, что предлагают по телевизору. Улей. Битком набитый людьми и нами. Если верить тому, что я слышал, старейшины перебираются в Новую Англию – не знаю, что их туда тянет. Может быть, туда свозят Истощенных. В смысле, американских Истощенных. Здесь обитают князья из нашей семьи. Неплохое место для князя, потому что города здесь растут, а потом начинают гнить с самой сердцевины и порою очень быстро умирают. Здесь есть и архиепископы из нашей семейки; я слышал Зов, раздавшийся из Майами, на расстоянии в сотни миль оттуда: наверное, у Контрерас случилось что-то важное. Да, Штаты для нас – хорошее место. Здесь можно жить даже при наличии чокнутых родственников.

Европа. Я был в Европе. Большие сборища чаще всего проводятся в Европе, но места их проведения меняются. Сады Святой Марии или Бисетр⁸, Вена с ее Башней Дураков⁹, рухнувшие ворота библиотеки Валентина в Марселе, даже Торнс. В Европе много мест, ставших почти священными для наших европейских собратьев, да и для всех нас. Чужаки там слишком суеверны и не позволяют высокопоставленным членам семьи приходить к власти, но и там есть несколько городов, где правят наши сородичи, например, Равенна. Европа… добра к нам. Нити – длинные, но очень прочные. Чужаки стараются держаться от нас подальше, но все же защищают нас. Они не хотят, чтобы мы ополчились против них.

Африка… нет. Я слышал, что порою оттуда приходит Зов, но он очень слаб; наверное, там слишком мало членов семьи и они не могут усилить его. Я… я побаиваюсь Африки, но не могу понять, почему.

Нет, только не Африка. Скорее уж я отправлюсь в Мехико, а это та еще дыра. Родственников оттуда невозможно удержать под контролем. Они просто дикари, куда более злобные, чем можно ожидать от выходцев из города Шабаша. Те штуки, которых я слышал в рассказе Перл… они начинают бормотать, когда я подумываю о Мехико. И мне кажется, там есть что-то древнее, древнее и злое. Может быть, там в земле слишком много мертвецов; может, это одно из мест, которые изменились под влиянием силы.

Дальше на юг, в Южную Америку? Хм. Те земли не слишком нам подходят. Порою оттуда доносится запах пролитой древней крови и пожаров, но запах этот стар и слаб. Зов почти никогда не приходит из Южной Америки; в Камарилье ходят слухи, что там решила поселиться парочка прародителей. Для переселенцев там осталось не так уж много места.

Индия. Вот где идет война за земли, за все те города, что лишись правителей в Неделю кошмаров. Я знаю, что меня там не было. Я не слышал Зов, но знавал кое-кого в Европе, кто его слышал. Что за ужас: Малкавианы, преодолевающие сотни и тысячи миль, чтобы попасть туда. Я думаю, что Васантасена тоже отправилась туда, хотя и не знаю, почему я так решил. Я даже не знаю, кто она такая. Я помню ее лицо, но…

Азия. Нет. От Азии надо держаться подальше. Она нам не принадлежит. Реальность там была оформлена, свернута, съедена (там обитают кое-кто поужасней - прим. редакции)…

Австралия. Там очень много призраков. Много пролитой крови. В городах там живет странное безумие, пришедшее, как мне кажется, из пустошей. Когда я… я? Кто-то еще? Когда я был там, я не мог спокойно и часа проспать. Сны, бесконечные сны стучались в мой мозг – в Австралии днем толком не вздремнешь. Призраки и сны, и пятна крови на стенах зданий. Другие вампиры там неплохо живут, но только не мы, с нашим Зрением, только не мы. Я там даже слышал Зов, но он был какой-то неправильный. Такое впечатление, будто кто-то пытался изобразить Зов, чтобы подманить меня, но этот кто-то был не из семьи. В этом я уверен. В австралийских снах живет что-то реальное. Интересно, что будет если оно войдет в сон наяву, как те…

Господи Боже. Я не мог бывать во всех этих местах. У меня не может быть всех этих воспоминаний. Что-то тут не так.

Они что, внушили мне все эти воспоминания? Это работа Пака? Розарии? Фицжеральда?

Откуда все это?

***

О Господи. До рассвета остался час, а я помню только, что последний раз бодрствовал десять дней назад. Я просто проснулся. Я не знаю, где я. Мне незнакома эта мебель, мне незнакома комната. Я не знаю, кто эта женщина на полу.

Мне нужно уйти и спрятаться. Скоро взойдет солнце.

Но я боюсь. Если я засну, я могу никогда больше не проснуться. Я не хочу навеки погрузиться во тьму.

Пожалуйста, кто бы вы ни были. Пожалуйста, прекратите. Дайте мне проснуться, увидеть друзей, почувствовать жажду и утолить ее и делать то, что я считаю нужным. Все, что я хочу, - это спокойное существование. Я не заслужил такого. Я слишком молод.

Пожалуйста. Не забирайте меня больше.

Пожалуйста.

Анатомия безумия

Клан Малкавианов часто не понимают, так как людям свойственно думать, что, если они видели одного Лунатика, они видели их всех. Разумеется, на самом деле это не так: психопат-убийца совсем не похож на одержимого ученого, который, в свою очередь, сильно отличается от мечтательной художницы, которую со старым религиозным фанатиком связывает только кровь.

Именно поэтому Малкавианов так сложно описывать – и так сложно отыгрывать. Очень трудно сохранить равновесие между убедительным, достоверным изображением неустойчивости психики и отыгрышем настоящего безумия, столь явного и отталкивающего, что становится непонятным, как его носитель до сих пор жив. Разумеется, только дееспособные Малкавианы смогли пережить период обучения, но у всех из них есть какие-нибудь отклонения. А так как речь идет о ролевой игре, то психозы Малкавианов должны быть не только правдоподобными, но и запоминающимися. Никого не заинтересует Малкавиан, который считает, что Земля плоская – к игре это не имеет никакого отношения. Так как же надо отыгрывать сумасшедшего вампира, чтобы и самому получить удовольствие, и не испортить впечатление от игры своим товарищам и Мастеру?

Реальность

Нельзя выделить общую причину для всех умственных расстройств. Многие из них вызваны органическими повреждениями, гормональным дисбалансом в организме, травмами и аномалиями развития мозга, старением, приемом наркотиков или болезнями. Определенную роль тут играет и наследственность, но не стоит забывать и о случайностях. Разумеется, расстройства такого рода невозможно излечить только психологическими методами; для достижения какого-нибудь прогресса в лечении требуется прием лекарств и разного рода процедуры.

С другой стороны, многие расстройства вызваны внешними обстоятельствами. Некоторые из них возникают только под влиянием происходящих событий – например, актов насилия. Раньше ученые считали, что психические расстройства связаны только с окружающей средой, и только недавно стали уделять внимание наследственности и органическим процессам.

Психические заболевания включают широкий перечень расстройств, начиная от состояний постоянной тревожности и заканчивая аутизмом, синдромом нарушения внимания и такими серьезными болезнями, как кататония. Список расстройств слишком обширен, и мы не будем приводить его здесь, но игрокам следует помнить, что психических заболеваний очень много.

Отыгрыш Лунатика

При отыгрыше персонажа, тем более – вампира, реализм вполне может уступить место драматичности и необходимости следовать сюжету. Выбор и отыгрыш психоза должен зависеть не от вероятности его возникновения, а от того, насколько он подходит к игре.

Во-первых, существует множество расстройств, которые просто не отыгрываемы: делирий, слабоумие, кататония и тому подобные заболевания не позволят персонажу действовать (к тому же сир, по условиям игры, вполне может счесть такого отпрыска «неудавшимся» и приступить к созданию нового – после уничтожения «отработанного материала», разумеется). Психополовые расстройства тоже не желательны, во-первых, потому, что они могут осложнить жизнь другим членам группы, во-вторых, потому, что у Малкавианов, как и у остальных вампиров, нет ярко выраженного полового влечения. С другой стороны, некоторым группам игроков такие расстройства могут показаться настоящей находкой – в этом случае выбор у вас будет шире. Наконец, некоторые расстройства недостаточно интересны. Боязнь числа 13 или деревьев технически вполне осуществима, но едва ли подходит к жанру ужасов.

Разумеется, мало кто из Малкавианов считает себя «сумасшедшим», точно так же, как мало кто из старейшин любого клана – какими бы жестокими они ни были – считает себя «злыми». Многие члены клана понимают, что они не вполне соответствуют представлениям людей и Сородичей о «нормальности». Но они склонны считать, что это связано с их… знаниями о мире и его законах, а не с болезнью или какими-нибудь отклонениями. Некоторые признают, что их понимание мира чужаки склонны считать безумием, но при этом сами Малкавианы настаивают, что только они могут ясно все видеть и осмыслять; а значит, это не они, а весь остальной мир живет во лжи.

Забавно, но некоторые Малкавианы соглашаются с тем, что их линия крови унаследовала некоторую долю безумия, которое проявляется, например, у Старцев. В преданиях клана говорится о проницательности и силе Малкава, которые были столь велики, что разум выбранных им детей не выдержал. Только постоянное истощение крови Малкава и ослабление видений позволяет младшим поколениям сохранять хоть какое-то подобие разума – по крайней мере, такой вывод не противоречит здравому смыслу.

Важно понять, что реальность Малкавиан во многом зависит от их безумия, вокруг которого она и формируется. Нельзя сказать, что одержимость шизофреника связана с его верой или убеждениями; он вырывает глаза своим жертвам не потому, что верит, будто таким образом сумеет избавиться от контроля с их стороны, а потому, что знает это. Реальность Малкавиан обусловлена их психозом и поэтому может принимать самые разные формы. Реальность у них разная, потому что они смотрят на нее сквозь треснувшее стекло. Поэтому лучше избегать таких слов, как «вера», причем как при описании персонажа, так и при его отыгрыше. Не следует говорить: «Мой Малкавиан верит, что мир вокруг него – это разлагающийся труп Бога», лучше сформулировать эту мысль так: «Мой Малкавиан видит, как разлагается мир, и знает, что наша планета – это тело Бога». Даже незначительные изменения в предложении сделают вас более убедительным, а вашего персонажа – более достоверным.

Разумеется, можно и вовсе не обсуждать ваш психоз с другими членами группы, за исключением совсем уж крайних случаев. Пусть они сами в ходе игры выясняют, что с вами не так. Но при этом надо помнить, что, даже если вы не станете сообщать другим игрокам о своем расстройстве, обсудить его с мастером просто необходимо, хотя бы ради того, чтобы предотвратить ненужные конфликты между членами группы. Конфликты между персонажами вполне вписываются в игру, но не следует выбирать расстройство, которое заставит остальных игроков чувствовать себя не в своей тарелке – это помешает игре.

Не следует забывать и о том, в какой период времени жил ваш Малкавиан. Психоз у вампиров, получивших Становление до эпохи Юнга и Фрейда, может соответствовать современным научным описаниям, но, скорее всего, такие вампиры будут демонстрировать признаки «одержимости». Совсем юные новообращенные, воспитанные издерганными родителями и выросшие в окружении быстро меняющихся технологий 21 века, могут быть более безумны, чем даже старейшины. Ганнибал Лектор не вписался бы в рассказы По; персонажи, чьи расстройства не соответствуют времени, в котором они жили, могут затруднить развитие игры.

Массовая культура тоже не способствует сохранению духа игры. Теоретически, шизофреник-Малкавиан может считать себя героем плохого детектива или рыцарем-джедаем, но если вы введете такого персонажа в игру, то, во-первых, остальные игроки не будут относиться к нему всерьез, во-вторых, он сам не будет воспринимать игру серьезно. Кто это там… джедай?..

Наконец, не стоит пренебрегать чтением и сбором информации. Нет, мы не считаем, что достаточно будет посмотреть «Матрицу» и скопировать Лоренса Фишборна¹⁰ с его идиотской верой в то, что люди – живые батарейки для роботов и тому подобный бред. Прочтите учебник по психологии для начинающих или «Уловку-22». Посетите выставку сюрреалистов или пролистайте книгу по истории искусства – многие художники были в какой-то мере чокнутыми. Прочтите что-нибудь по философии; многие философские доктрины (например, Ницше или Декарта) при небольших изменениях и убедительном отыгрыше вполне сойдут за психические расстройства. Богословие тоже может стать источником вдохновения.

Любой человек может изобразить кого-то, кто верит в нечто необычное. Весь фокус в том, что личность вашего Малкавиана должна соответствовать его психическому расстройству, - тогда ваши товарищи по игре поверят в него.

Психозы

Одна из самых сложных задач при создании персонажа-Малкавиана – это выбор психоза, который, с одной стороны, должен быть достаточно прост в отыгрыше и одновременно интересен, а с другой стороны, достаточно достоверен, чтобы ваш персонаж выглядел по-настоящему сумасшедшим. Здесь может помочь учебник по психиатрии, но, как уже упоминалось выше, многие описываемые в нем заболевания не подходят для неупокоенного существа.

Помните, что приводимые ниже описания весьма условны, но они помогут вам лучше представить себе психозы, описанные в книге правил, а значит – и создать более «правдоподобного» Малкавиана.

Шизофрения и в самом деле предполагает некоторую «расщепленность» сознания больного, но это не раздвоение личности. Как правило, наблюдается несоответствие между чувствами и идеями; шизофреник может вполне спокойно говорить о трагедии, но становится угрюмым и замкнутым при обсуждении приятных воспоминаний. Многие люди считают, что шизофрения – это и есть раздвоение личности, но они неправы.

Раздвоение личности чаще встречается у женщин, чем у мужчин, и, по некоторым предположениям, может быть вызвано пережитым насилием. «Личности» больного расходятся не настолько сильно, чтобы иметь разные имена или пол (хотя и такое возможно); у вампира с этим расстройством может быть три личности, откликающиеся на одно имя, но сильно отличающиеся друг от друга. Одна из этих личностей может быть «сильнее» остальных, она будет выходить на первый план в тех ситуациях, с которыми две другие личности «не могут справиться», при этом она может быть весьма сердитой и недовольной своей ролью. Смена личностей часто происходит мгновенно и обычно бывает вызвана стрессовой ситуацией или окружающей обстановкой.

Навязчивые состояния – это не только постоянное повторение действий, хотя и без этого не обходится. Больных преследуют навязчивые идеи, которые могут серьезно повлиять на их жизнь. Часто эти идеи связаны с насилием или порчей, они нарушают обычный ход мыслей больного и причиняют ему страдания. С другой стороны, больной постоянно повторяет определенный набор действий, часто имеющих для него особый смысл. Во многих случаях больной начинает повторять одно и то же действие (например, считать, мыть и что-то перекладывать) под влиянием навязчивых мыслей. Да, такие больные сильно волнуются и переживают, если им помешать в выполнении этих действий; у человека это может стать причиной депрессии, но вампир от сильных переживаний может впасть в безумие. Навязчивые состояния, как правило, сохраняются на протяжении всей жизни больного и могут не прекратиться и после его смерти.

Маниакально-депрессивный психоз теперь принято называть биполярным психозом. Человек с этим заболеванием может испытывать или сильнейшее возбуждение, или общую подавленность; каждое из этих состояний может сохраняться в течение разного времени. Движения и речь больного замедляются или ускоряются в зависимости от того, в каком именно состоянии в данный отрезок времени он находится. В некоторых случаях возможны галлюцинации.

Не стоит забывать, что Малкавианы практически не могут превозмочь свои заболевания, пусть даже на короткое время. Многие из них просто не понимают, что с ними не все в порядке; то есть, они могут считать, что в каком-то абстрактном смысле они отличаются от окружающих, и даже могут пофилософствовать на эту тему, но ни за что не поверят, что они больны. Малкавианы редко тратят Силу воли на преодоление своего психоза, так же редко, как обычный человек пытается подавить свое решение расплатиться наличными или отказывается от обеда, если он голоден и не сидит на диете. Им этого просто не нужно.

Новые психозы

Десенсибилизация (падение чувствительности)

У вампира с этим расстройством как бы ампутированы чувства. Он не может испытывать сильных эмоций, будь то радость, грусть, гнев или любовь. У больного, если так можно выразиться, просто отсутствуют нужные нейронные связи.

Доминирование или узы крови могут привести такого вампира «в чувство», но даже такое сильное сверхъестественное воздействие влияет скорее на поведение вампира, чем на его психику. Даже в случае Клятвы Крови вампир переживает любовь и обожание к хозяину отстраненно, как актер, исполняющий роль. Он бросится под машину, чтобы спасти «свою любовь», но при этом не промолвит ни слова, не улыбнется и не заплачет. Впадая в безумие, он молча крушит все вокруг, когда его охватывает Красный Ужас, он молча убегает прочь, как таракан от света.

Вампиры с этим расстройством часто не могут до конца поверить в собственные идеалы, поэтому сложность всех бросков на Человечность, Совесть, Убежденность и Путь увеличивается на 2. Запас кубиков при бросках на социальные характеристики уменьшается на единицу, так как использование таких характеристик подразумевает проявление эмоций; вампиры с десенсибилизацией не могут выбирать Актерство как одну из своих способностей.

Необоснованная трата крови

Это расстройство не бросается в глаза. Страдающие им вампиры не могут сознательно контролировать запас крови. Они часто бессознательно тратят кровь на увеличение Атрибутов и Способностей – обычно в неподходящее для этого время и без какой-либо цели. Например, они могут увеличить силу, сидя за столом с выпивкой, повысить скорость реакций во время написания письма и т. п. Известно, что иногда такие больные тратят кровь даже днем, во время сна, при этом они просыпаются с более сильным чувством голода, чем обычно, и не могут понять, с чем это связано.

Если персонаж страдает этим расстройством, Рассказчик может решить, что один раз за сессию он должен тратить единицу крови на увеличение определенного Атрибута, или что при пробуждении запас крови у него будет на единицу меньше положенного. Рассказчик может не конкретизировать, когда и на что персонаж потратил единицу крови, - достаточно будет сказать, что запас крови у вампира уменьшился. В конце концов, вампир может и не знать, на что ушла его кровь. Желательно, чтобы игроки отыгрывали это расстройство (например, они могут начать бесцельно тратить кровь в середине напряженной сцены, просто чтобы растревожить товарищей). При этом мастер может сделать так, чтобы это расстройство было именно недостатком, а не случайным капризом.

Мазохизм

У человека, страдающего этим недугом, боль тесно связана с удовольствием. У вампиров, которые больше не могут получать удовольствия от секса как такового, мазохизм связывается с удовольствием от крови или Поцелуя. Обычно мазохизму сопутствует глубоко укоренившийся стыд, и вампиры-мазохисты часто испытывают отвращение к процессу питания от смертных. Восстановить душевное равновесие им удается за счет испытываемых страданий, которые они считают наказанием за удовольствие, полученное во время приема крови.

Вампиры с этим расстройством испытывают определенные сложности при лечении ран. Вампир, чье здоровье опустилось ниже уровня Ушибов, должен выполнить бросок на силу воли со сложностью 6; в случае неудачного броска в течение следующего хода он не сможет действовать, переживая восхитительное ощущение боли. Более того, для исцеления с помощью крови вампир-мазохист должен выполнить бросок на Самоконтроль со сложностью 8, вне зависимости от тяжести ран.

Провалы в памяти

Это расстройство не похоже на амнезию в привычном значении. Вампир не забывает раз и навсегда те или иные моменты своей жизни; вместо этого у него в самое неподходящее время из памяти выпадают некоторые события и факты. Воспоминания исчезают, но могут вернуться через несколько минут – или через несколько десятилетий.

Вампир, страдающий этим расстройством, как минимум один раз за сцену будет что-то забывать. Например, он может забыть, куда положил ключи (если вы стоите перед запертой дверью убежища, а на востоке уже алеет заря, такая забывчивость может доставить немало хлопот), или же забыть имеющуюся у него Способность и даже о том, что такая Способность у него была («Ты чего на меня уставился? Я в жизни не прикасался к клавиатуре»).

Так как этот психоз требует особого внимания со стороны мастера, игроки должны дважды подумать, прежде чем выбрать его для своего персонажа. Да, игрок может изобразить незначительные провалы в памяти, но со временем эти провалы будут становиться все серьезней. Сложно определить, когда именно лучше всего забыть о том, как стреляют из ружья, чтобы товарищи по группе не разозлились и не устроили «суд Линча». В таких случаях желательно посоветоваться с Рассказчиком.

Фиксация на предмете

Вампир с этим расстройством связывает свое благополучие с посторонним объектом, и связь эта настолько сильна, что он уверен: без этого объекта он не сможет нормально существовать. Обычно такое расстройство вызывается некоей травмой, в получении которой данный предмет сыграл значимую, хотя и не всегда очевидную роль. Например, больной может испытывать сильнейшую привязанность к обручальному кольцу своей умершей невесты, если в тяжелые годы возможность взять эту невесту за руку была его единственным утешением. Другой больной может считать источником силы ремень своего отца, которым тот порол его в детстве.

Если больные вынуждены находиться вдали от объекта привязанности, запас бросков на все действия у них уменьшается на два. Скрыть это расстройство от внимательного наблюдателя практически невозможно; в минуты сильного волнения вампиру придется выполнять бросок на Силу воли, чтобы избежать искушения прижать предмет к себе, потереть его или еще каким-нибудь образом не проявить привязанность к этому предмету.

Иногда это расстройство дает толчок к развитию других психозов. Страдающий фиксацией вампир может заболеть, например, раздвоением личности, и каждая из этих личностей будет иметь определенное отношение к предмету. Например, у упоминавшейся выше жертвы семейного насилия одной из множественных личностей может стать авторитарное существо, похожее на ее отца.

Впадение в детство

Попадая в сложные ситуации, вампир с этим расстройством по уровню умственного развития начинает походить на ребенка. Обычно это сопровождается неспособностью установить связь между причиной и следствием, размытостью моральных понятий и желанием избежать противостояния. Такие больные далеко не всегда считают себя несчастными детьми, потерявшими родителей, - чаще всего страдающие этим недугом вампиры воспринимают себя как вполне сформировавшихся личностей. Разумеется, они весьма эгоистичны, боятся всего неизвестного и тянутся к сильным фигурам «родителей», но на такие нюансы больные стараются не обращать внимания.

У вампиров с этим расстройством сложность всех бросков на Инстинкты и Самоконтроль увеличивается на 2: дети не понимают необходимости дисциплины и не настолько владеют собой, чтобы управлять внутренним Зверем. Впавшие в детство вампиры в этом ничем не отличаются от обычных детей.

Рассказчику следует помнить, что неправильное использование этого психоза делает Малкавиана скорее привлекательным, чем пугающим. Получается тот самый типаж с плюшевым мишкой и тапочками с «ушками». Правильный отыгрыш этого психоза должен вселять в зрителей ужас: сверхъестественное создание, не делающее различий между добром и злом. Поэтому желательно тем или иным образом наказывать игроков, которые отыгрышем этого расстройства вызывают смех, а не страх.

Суицидальные наклонности

Это расстройство сильнее распространено среди старых вампиров, хотя порою встречается даже у новообращенных. Вампир испытывает сильнейшее отвращение к собственному телу, его ужасает мысль о «вечной жизни» или о необходимости постоянно существовать в мертвой, холодной оболочке. Это отвращение бессознательно, на уровне сознания «желание смерти» никак не проявляется, хотя в поведении больного и могут присутствовать пугающие моменты.

Когда персонаж сталкивается с очевидным доказательством собственного бессмертия – например, при посещении кладбища, где похоронена его смертная дочь, или при виде умершего гуля, - он должен немедленно выполнить бросок на Силу воли, иначе его поведение становится потенциально опасным для его дальнейшего существования. Поведение может быть или очевидно опасным – например, персонаж может ворваться в Элизиум и рассказать князю, о чем тот сейчас думает, - или же более скрытным (например, персонаж может пообщаться с репортером, тем самым нарушив Маскарад).

В любом случае, стремление к смерти существует только на подсознательном уровне и не обсуждается. Персонаж будет упорно стремиться выполнить задуманное, сопротивляясь любой попытке его отговорить. Он даже может верить, что его задумка совершенно безопасна. Такое поведение длится на протяжении сцены или двух, но вызванные им последствия могут еще долго омрачать персонажу жизнь.

Ассоциированное ощущение (синестезия)

Это расстройство связано не столько со способностью к мышлению, сколько с восприятием и ощущениями. Сигналы, приходящие от органов чувств вампира, как бы «смешиваются»; хотя он по-прежнему способен воспринимать сенсорную информацию, информация, поступающая от одного органа чувств, как бы маскируется под сигналы от другого органа чувств. Иными словами, такие больные «слышат» цвета, «нюхают» текстуры, «пробуют на вкус» звуки и только с большим трудом могут воспринимать получаемую информацию иным образом.

Сам больной, как правило, привыкает к столь необычному способу получения информации, и проблемы у него возникают тогда, когда ему надо донести до окружающих, что же он почувствовал. Персонаж с такой болезнью будет испытывать серьезные затруднения, если ему понадобится сформулировать что-то вроде «перережь красный проводок», - точно так же ему будет очень сложно понять, о чем говорят окружающие. Так как проявляться синергия может по-разному, нет никакой гарантии, что два персонажа с этим расстройством смогут понять друг друга.

Помимо описанных выше проблем в повседневном общении, вампир получает штраф +2 к сложности бросков на Выразительность и Актерство (за исключением тех случаев, когда ему надо создать совершенно сюрреалистическое произведение искусства). Больной может потратить единицу Силы воли, чтобы привести свои ощущения в норму на одни ход – или, скорее, чтобы иметь возможность объяснить другим, что же он видит, слышит, чувствует и обоняет. Персонаж по-прежнему будет слышать звон и воспринимать его как привкус пряности, но он хотя бы сможет понять, что остальные этот слышимый им привкус называют звоном.

Вопросы о Каитиффах

Но если при Становлении Малкавиан автоматически заражается безумием, то Малкавианов-Каитиффов существовать не может?

На самом деле немного не так. Малкавианы, как и остальные вампиры, порою оставляют без присмотра новообращенных отпрысков, предоставляя им самим искать свой путь в мире. Обычно такие отпрыски так же безумны, как и остальные Малкавианы, но никогда не развивают присущие клану Дисциплины и не поддерживают с кланом никаких связей.

Все обращенные Малкавианами Каитиффы безумны?

Нет. Иногда кровь истощается настолько, что отпрыск после становления сохраняет разум. Такие новообращенные всегда становятся Каитиффами, так как их сиры чувствуют, что в этих птенцах… есть какой-то изъян, недостаток. Поэтому игрок, отыгрывающий Каитиффа с сиром-Малкавианом, может по желанию взять психоз или отказаться от него – или предоставить право выбора Рассказчику.

Каитифф, унаследовавший безумие от своего сира, будет иметь доступ к Сети?

Возможно. Малкавианов не слишком волнует тот факт, что их могут подслушать. Скорее всего, Каитифф, показавший, что он может связаться с Сетью, будет выслежен и убит – часто инстинктивно. Если Рассказчик решит, что у Каитифа есть доступ в Сеть, то такой персонаж обязательно должен иметь психоз, к тому же значение Времени Малкавианов (Malkavian Time) у него будет равно нулю (он может иметь соответствующий талант, но при бросках будет учитываться только значение Сообразительности). Вампир со значением Времени Малкавианов, равным или превышающим единицу, может быть только Малкавианом, владеющим Дисциплинами клана и имеющим доступ в Сеть, и не важно, позаботился его сир об его обучении или нет.

Сеть Безумия

Любой Малкавиан изначально имеет доступ (до определенной степени) к сверхъестественной бестелесной нервной системе, если только мастер не решит, что связываться с этим рассадником заразы не стоит. Эта система часто называется Сетью Безумия (или Паутиной, Гобеленом, тканью и т. п.). Отсюда не следует, что все члены клана постоянно связаны друг с другом посредством телепатии или что они ежеминутно получают исходящие из Сети сигналы. Если уж/sup на то пошло, Малкавианы проводят в Сети очень мало времени. Многие из них слышат слабое бормотание только два-три раза в году. Большую часть ночей единственным компаньоном Малкавиана, живущим у него в черепушке, является его безумие.

Никто точно не знает, что представляет собой Сеть. Малкавианы убеждены, что она как-то связана с Малкавом, но никто не доказал, что они правы. Легенда о Малкаве, существующем на психическом уровне в разумах всех его потомков, весьма популярна, не менее популярно и предположение, что он создал Сеть, чтобы с ее помощью следить за миром глазами своих правнуков, не выходя при этом из состояния дремы. Только Четвертое Поколение знает ответ на этот вопрос, но они не очень-то склонны к общению.

Паутина не связана с Помешательством – вампиры иных кланов могут обучиться Помешательству, но никому из них не дано услышать Зов. Некоторые ученые сравнивают Сеть с узами крови и считают ее чем-то вроде симпатической связи, основанной на крови и обладающей различными (и весьма сильными) свойствами. Но эта теория имеет свой недостаток: гули Малкавианов с Сетью никак не связаны.

Чем бы ни была Сеть Безумия, никто, даже сами Малкавианы, не может понять ее до конца. А поэтому Сеть предоставляет мастеру множество интересных возможностей, от создания сюжетных зацепок до «бога из машины». Можно написать целую книгу правил обращения с Сетью, и все равно будут находиться новые и новые ее проявления и возможности. Итак, Сеть полностью управляется мастером – если он захочет ввести ее в игру.

Особенности Проницательности

Если мастер не хочет разбираться в хитросплетениях Сети Безумия, можно ввести в игру Дополнение Проницательности, описанное во «Времени жидкой крови». Хотя это Дополнение разрабатывалось специально для вампиров с ослабевшей кровью, трудно не согласиться, что любая способность к предвидению, основанная на Прорицании и Помешательстве, прекрасно подходит Малкавианам.

Мастер может также ввести в игру и Сеть и Проницательность, тем или иным способом совместив их.

Новый Талант

Время Малкавианов

Джентри пытался бороться, но заостренное дерево в сердце действовало не хуже сильного снотворного и не давало ему прийти в себя. С огромным трудом – глаза его стали как каменные - он сумел перевести взгляд на тварь, которая, подобно летучей мыши, угнездилась рядом с его головой. «Как?..» - прохрипел он.

Хрупкий вампир лишь пожал плечами. Голос его был холоден и спокоен. «Лита сказала мне, что ты здесь, и, возможно, попытаешься от нее избавиться».

Джентри обратил лихорадочный взгляд на край водостока, все еще покрытый влажным пеплом, оставшимся от Литы. «Но…»

Пальцы, коснувшиеся его лица, казались ледяными.

Этот свойственный Малкавианам Талант отражает связь Лунатиков с общим подсознанием клана и, разумеется, является сверхъестественным по своей природе. Он позволяет Малкавианам входить в потоки Сети и «выуживать» оттуда сообщения, импульсы, общие видения и информацию о предстоящих сборищах клана.

Обычно броски на Время Малкавианов выполняет мастер, особенно в тех случаях, когда дело касается собраний клана. Мастер в тайне от остальных участников выполняет бросок на Сообразительность + Время Малкавианов примерно за неделю до собрания. При получении одного успешного балла Малкавиан слышит призыв, побуждающий его немедленно идти в указанное место, - но уже после начала собрания. Три успешных балла означают, что Малкавиан будет знать о встрече за день или два до нее и примерно будет представлять себе, зачем она проводится. Пять успешных баллов предупредят вампира за неделю, к тому же он достаточно четко увидит цели встречи. Шесть и более успешных баллов могут причинить вред – они означают, что несчастный сумасшедший вампир слишком глубоко погрузился в потоки информации и начинает ощущать психозы старейшин…

Теоретически, через Сеть можно намеренно послать сообщение, но это не значит, что Сеть является этаким аналогом (или ухудшенной версией) сотового телефона. По большей части все «посылаемые» сообщения для получателей, отдаленных от их источника более чем на несколько футов, выглядят как бессмысленные крики, передающие боль или сильные эмоции Малкавиана. По этой причине Малкавиан, у которого значение Таланта больше трех, может слышать предсмертные крики своих собратьев, находящихся в том же городе.

Но, невзирая на все сложности, через Сеть можно намеренно послать сообщение даже без Помешательства. Это сложно, но все же Малкавиан может попытаться это сделать. Выполняется бросок на Сообразительность + Время Малкавианов со сложностью 9. В случае успеха Малкавиан может передать сообщение одному вампиру, находящемуся в том же городе (по решению Рассказчика расстояние может быть увеличено). Один успешный балл позволяет передать два слова.

Учтите, что значение этого Таланта вовсе не обязательно должно быть больше нуля, чтобы Малкавиан мог подключиться к старой доброй нервной системе клана. На самом деле новообращенный может стать еще… безумней, когда у него в голове начнут звучать сообщения, а он не будет знать, откуда они поступают.

• - Ваши «братья» удивляются тому, что вы сумели дойти до места собрания.

•• - Вы привыкли к приходящему время от времени Зову.

••• - Иногда вы слышите слабое эхо сообщений, предназначенных не вам.

•••• - Когда умирает один из членов семьи, вам становится известно об этом.

••••• - Вы – непререкаемый местный авторитет в вопросах необходимости.

Владеют: Малкавианы. Только Малкавианы.

Специализации: нет.

Дисциплины

Когда дело доходит до Дисциплин, старейшины Малкавианов ничем не отличаются от старейшин других кланов: они всегда пользуются возможностью развить свои способности и воздействовать ими как на себя, так и на окружающих. Но старейшины Малкавианов из-за своей постоянной и тесной связи с сумасшествием могут добиваться таких эффектов, которые вампирам, остающимся в своем уме, просто не доступны.

Игрок может решить, что его персонаж – один из немногих Малкавианов, не затронутых всеобщим «пробуждением», и сохранить за ним привычные Дисциплины Прорицания, Затемнения и Доминирования. К тому же, потомки таких «отщепенцев» тоже будут иметь склонность или к Доминированию, или к Помешательству, поэтому у игроков есть все основания для выбора Малкавиана с Доминированием.

Некоторые из перечисленных ниже сил высокого уровня могут быть выбраны или как силы Помешательства, или как отдельные Дисциплины. Применение этих сил связано как с Сетью, так и с личностью вампира. Когда Помешательство у Малкавианов Камарильи было заблокировано, они научились справляться с этим, заменив основанные на выходе в Сеть пропавшие способности новыми, использующими Прорицание и Затемнение. Может быть, у них и не было Помешательства, зато Разум Легиона всегда оставался с ними.

Описываемые ниже Дисциплины рекомендуется использовать только для Малкавианов; значимость Сети уменьшится, если кто-нибудь из Тореадоров или Тремер получит способность прикасаться к этой бесплотной нервной системе клана. Зов – это одно из проявлений Проклятия Малкава, если вам так угодно, и Малкавианы дорого заплатили за него.

Примечание: Практически для всех Дисциплин приводятся правила Театра Духовного Ока (Mind’ s Eye Theatre, MET). Некоторые из описываемых сил при отыгрыше «вживую» не применимы, их разумней использовать в настольной игре, когда есть возможность немедленно связаться с мастером.

••••• • Гомон (Babble)

Прорицание шестого уровня или Помешательство шестого уровня

Одной из наиболее характерных способностей прежних Малкавианов было умение общаться друг другом с помощью Сети, преодолевая огромные расстояния. Малкавиан с этой способностью может установить связь между несколькими персонажами и дать им возможность свободно разговаривать (всем участникам переговоров действительно нужно говорить, причем громко). Каждый из участвующих в общении слышит собеседников так, как будто они стоят рядом с ним. Например, если Розария находится у себя в тихом спокойном убежище, а Пак – на шумной улице, то Паку не надо повышать голос – Розария и так услышит его, но Розарии придется говорить очень громко, чтобы заглушить шум уличного движения.

Система: Количество персонажей, с которыми может одновременно связаться Малкавиан, равно значению его Силы воли. Чтобы связаться с персонажем, который этого не хочет, выполняется бросок на Обаяние + Эмпатия, сложность броска равна Силе воли у этого персонажа. Игрок может присоединить к разговору и большее количество вампиров (не больше, чем сумма значений Силы воли и Эмпатии у его персонажа), но только при условии, что психозы этих вампиров не позволяют им сопротивляться Гомону.

Система МЕТ: Без мобильных телефонов или раций эту силу отыграть практически невозможно. Мастер может взять ответственность за реализацию этой силы на себя: например, он может подходить к игрокам и передавать им сообщения, якобы полученные с помощью Гомона.

••••• ••• Зов (Call)

Прорицание восьмого уровня или Помешательство шестого уровня

Хотя многие собрания клана проводятся спонтанно, а Зов при этом вызывается неосознанной потребностью Малкавианов города во встрече, Зов можно послать и намеренно. Сделать это можно с помощью Помешательства или Прорицания, хотя посредством Помешательства сделать это намного проще.

Система: чтобы послать Зов, Малкавиан (и только Малкавиан) выполняет бросок на Восприятие + Эмпатия, сложность броска равна 6. Другие члены клана услышат Зов и откликнутся на него (если захотят) только в том случае, если выполнят бросок на Время Малкавианов.

Успешные баллы	Радиус действия
1	Все Малкавианы в пределах трех кварталов
3	Все Малкавианы в радиусе 3 миль
5	Все Малкавианы в радиусе 10 миль
7	Все Малкавианы города
10	Все Малкавианы метрополиса или города с пригородами
13	Все Малкавианы в радиусе 300 миль
15	Все Малкавианы континента
20	Все Малкавианы мира

Зов не имеет словесного оформления, он просто передает образы места и времени. Не указывается цель, не называется место встречи, но в этом и нет необходимости. Зов воспринимается на уровне инстинктов, поэтому если американский Малкавиан, который ни слова не знает по-французски, окажется в Париже и услышит там Зов, он сумеет с помощью видений и ощущений добраться до нужного места с той же легкостью, как и французские Лунатики.

Система МЕТ: при живом отыгрыше эта сила реализуется с некоторым запозданием. Иными словами, персонаж должен сообщить мастеру о своем намерении послать Зов, затем мастер сам сообщает об этом всем затронутым Зовом Малкавианам. В конце концов, вы можете не знать всех Малкавианов города, но ваш Зов они все равно услышат (с помощью мастера). Можно предупредить мастера заранее, за несколько дней до игры, чтобы он смог внести соответствующую пометку в записи всех Малкавианов, прежде чем вручить им все необходимые в игре бумаги. Успех считается автоматическим, но Зов не может выйти за пределы города: Зов, переходящий от города к городу, лучше оставить в полном распоряжении мастера.

••••• • Язык Сивиллы (Sibyl’s Tongue)

Прорицание шестого уровня

Старшие Малкавианы пользуются вполне заслуженной репутацией провидцев и предсказателей. Сила Языка Сивиллы позволяет еще больше развить их способности: наделенные ею Малкавианы могут с помощью развитого Прорицания находить в Сети ответы на поставленные вопросы. Если кто-то из Малкавианов знает ответ, прорицатель может подключиться к воспоминаниям этого Малкавиана и извлечь из них нужную информацию.

Но в случае провала прорицателя ждет наказание. Открыться Разуму Легиона, нагим окунуться в его воды – это опасный шаг. На Малкавиана, пользующегося этой силой, могут лавиной обрушиться все безумные мысли членов клана. Это очень… неприятно.

Система: в течение хода Малкавиан концентрирует все свои мысли на Сети. Затем игрок выполняет бросок на Сообразительность + Расследование со сложностью 8. В случае успеха Малкавиан получает нужный ему ответ, и чем больше будет успешных баллов, тем понятней будет этот ответ. Но помните: кто-то из Малкавианов (за исключением самого Малкава, само собой) должен знать ответ на задаваемый вопрос.

Если бросок оказывается неудачным, у Малкавиана начинаются неприятности. Мешанина мыслей и эмоций, из которых состоит Сеть, заполняет его разум на такой скорости, что отфильтровать получаемую информацию просто невозможно. До окончания сцены вампир получает два дополнительных психоза. Если бросок был провален, один из этих психозов сохраняется навсегда.

По решению Рассказчика особо опасные вопросы могут вызывать психоз даже в том случае, если бросок был удачным, последствия провала в этом случае будут еще более серьезными. В особенности это касается вопросов, ответы на которые хранятся в памяти Старцев – никто, как бы хорошо ни был он подготовлен, не захочет прикасаться к ней.

Система МЕТ: Чтобы активировать эту способность, игрок тратит одну или несколько единиц Ментальных Характеристик, чем больше единиц будет потрачено, тем точнее будет полученный ответ (выдается Рассказчиком). Проведите простой тест (помните, вы не обязаны никому докладывать о своих действиях). В случае выигрыша или ничьей Малкавиан может подсоединиться к Паутине и получить нужную ему информацию. В случае провала Малкавиан впадает в истерику и получает два дополнительных Психоза (сохраняются в течение часа или одной сцены). Психозы могут произвольно выбираться из набора карточек с психозами, подготовленными для отыгрыша Помешательства. В любом случае расходуются единицы Ментальных Характеристик.

Если мастер не может озвучивать эту силу или если он хочет ускорить процесс игры, Малкавиан может пользоваться Языком Сивиллы для получения доступа к Знанию, которого в обычных условиях у него нет. Тратится две единицы Ментальных Характеристик, проводится простой тест, описанный выше. В случае успеха игрок получает один дополнительный уровень выбранного Знания. Например, если эта сила используется персонажем с уровнем эксперта Знания Книги Нод 2, то в случае успеха он перейдет на уровень Знания Книги Нод 3, что позволит получить часть полезной информации или решить одну задачу. Такое использование этой силы возможно только по решению мастера.

••••• • Каракули (Scrawl)

Затемнение шестого уровня

Малкавиан может погрузиться в заводь безумия и облечь свои бессвязные мысли в письменную форму. Его писанина ничем не будет отличаться от надписей на стене (хотя по бессмысленности она будет близка к надписям на стенах палат в психиатрических лечебницах), но другой Малкавиан сможет расшифровать ее и прочесть сообщение. Можно сказать, что зараза, живущая в крови Малкава, становится своего рода проводником для информации. Тот, кто пишет сообщение, может сделать так, чтобы его смогли прочесть все Малкавианы или только один определенный Лунатик.

Система: Для выполнения надписи никаких бросков не требуется. Если вампир хочет, чтобы его сообщение мог прочесть только определенный Малкавиан, ему надо лично знать этого Малкавиана, или его сира, или одного из его потомков. Для прочтения надписи бросков не требуется.

Вампиры из других кланов с Прорицанием 6 уровня и выше могут прочесть надпись, если заподозрят, что в каракулях заключен какой-то смысл. Для этого выполняется бросок на Восприятие + Оккультизм со сложностью 9. В случае неудачного броска вампир, увидевший в надписи безумца ошибочный узор, на некоторое время поддается психозу.

Система МЕТ: При отыгрыше вживую реализовать эту силу довольно сложно. Если мастер доверяет игрокам, он может воспользоваться специальной карточкой (желательно другого цвета, чем те, что используются для обычных сообщений), на одной стороне которой будет написано «Каракули», а на другой – сообщение. Более надежный, но и трудоемкий метод - оставить карточку с надписью «Каракули» и просьбой обратиться к мастеру; в этом случае другие вампиры не смогут прочесть надпись, но игрок и мастер потратят часть времени на общение по этому вопросу.

Если Каракули во время игры вызывают слишком много затруднений, рассказчик может вовсе отказаться от их использования или же использовать эту силу только для развития события между сессиями (для передачи тайных сообщений между Малкавианами).

••••• ••• Фантом-Преследователь (Phantom Haunter)

Затемнение восьмого уровня

Эта пугающая сила позволяет Малкавиану черпать энергию из представлений жертвы о самой себе. Малкавиан, использующий Фантома-Преследователя, может проникнуть в разум жертвы, извлечь оттуда образ, наиболее схожий (или наоборот – прямо противоречащий) с собственным воображаемым образом жертвы, и скопировать его в полной мере. Если Становление причинило жертве немало страданий, Малкавиан может явиться в облике ее сира; если на жертву сильно повлияла ее властная мать, вампир престанет перед ним в виде ее матери; если священнику удалось удержать жертву от самоуничтожения, Лунатик примет образ этого священника. Фантом не обязательно будет точной копией прототипа, так как его описание извлечено из памяти жертвы; более того, фантом может стать настоящей карикатурой на оригинал, который жертва знала в прошлом.

Хотя изменения, по большей части, иллюзорны, их нельзя назвать поверхностными. Когда Малкавиан надевает личину фантома, он приобретает все те знания, которые, по мнению жертвы, могут быть у данной личности. Если жертва верит, что ее отец знал, как она убегала из дому в воскресенье утром, чтобы заняться любовью со своим парнем, Малкавиан тоже будет об этом знать и сможет использовать это знание по своему усмотрению. Так как знания фантома зависят от представлений жертвы, Малкавиан может не знать чего-то из того, что известно настоящему человеку, но может и узнать нечто, неизвестное прототипу. Основную роль здесь играет вера жертвы в то, что знает и чего не знает ее мучитель или благодетель.

Разумеется, порою Малкавиану нелегко надеть на себя чужую личину и принять ложные воспоминания. Если он проведет слишком много времени в роли чьего-то пугала, его поведенческие схемы могут серьезно измениться.

Система: Для применения этой силы выполняется бросок на Манипулирование + Эмпатия, сложность равна Силе воли у жертвы. Каждый успешный балл позволяет Малкавиану сохранить облик фантома в течение одного хода. За время действия этой силы Малкавиан может уничтожить самооценку жертвы, пользуясь известной ему информацией; сложность применения Доминирования, Присутствия или Помешательства против жертвы в это время снижается на 3; за каждый ход, в течение которого Малкавиан продолжает свой «розыгрыш», жертва теряет единицу временной Силы воли.

Чтобы сохранить контроль над фантомом, Малкавиан каждый ход, начиная со второго, должен выполнять бросок на Силу воли со сложностью 6. В случае неудачного броска личина слишком глубоко проникает в разум Малкавиана, и до конца ночи он сохраняет привычки и образ мыслей оригинала. Это можно считать легким проявлением раздвоения личности или шизофрении; в любом случае, образ Малкавиана у него в мозгу временно замещается образом фантома. Если бросок был провален, образ фантома сохраняется на месяц или еще более долгий срок. В любом случае, у Малкавиана больше нет доступа к «воспоминаниям» фантома, его внешность остается прежней – сохраняются лишь слабые представления о чужой личности.

Система МЕТ: Фантом-Преследователь очень сложен для отыгрыша «вживую», так как требует прекрасных актерских качеств. Если ваш товарищ по игре откажется сотрудничать с вами, вам без помощи мастера не удастся получить нужную информацию, а вмешательства мастера желательно избегать. Если обе стороны готовы отыграть проявления этой Дисциплины, следует разрешить им это.

В условиях игры для использования Фантома-Преследователя требуется успешно выполнить проверку на Социальные характеристики и сравнить ее результат с результатом аналогичной проверки у жертвы. В случае выигрыша вы свободно можете повторно использовать против жертвы Помешательство, Доминирование или Присутствие. После этого вы можете или позволить полученным знаниям и надетой личине испариться, или же потратить единицу Силы воли и удержать Фантома для еще одной попытки применения Дисциплин (мы использует термин «Силы воли», но, скорее, речь идет о еще одном сравнении Социальных характеристик). Помните, что под личиной вы можете воспользоваться каждой из перечисленных Дисциплин лишь один раз.

Пример: Юрий¹¹ решил использовать небольшой ментальный трюк против Ани, своего давнего врага. Он победил при проверке Социальных характеристик и попытался проникнуть в ее разум с помощью Абсолютного Безумия (Total Insanity), силы высокого уровня Помешательства. Ему не удалось пройти проверку на применение Абсолютного Безумия, но он повторил попытку с помощью Фантома-Преследователя и преуспел. Потратив единицу Силы воли, он сумел удержать выбранную личину и использовал Гипноз (Доминирование) для передачи приказа жертве. Ему это не удалось, он попытался еще раз воздействовать на жертву с помощью Запугивания, опять не преуспел (плохая выдалась ночка), а затем повторил попытку с помощью Фантома-Преследователя, и снова неудачно. Теперь, чтобы еще раз попытаться воздействовать на жертву с помощью выбранной личины, ему надо потратить еще единицу Силы воли.

••••• •• Разум ребенка (Childmind)

Помешательство седьмого уровня

Эта пугающая способность позволяет Малкавиану провести над жертвой что-то вроде психической лоботомии. Сконцентрировав силу Помешательства, Лунатик может лишить противника способности рассуждать, сведя его тем самым на уровень неразумного ребенка.

Система: При использовании этой силы Малкавиан должен смотреть в глаза жертве. После того, как зрительный контакт был установлен, игрок выполняет бросок на Интеллект + Эмпатия, сложность равна значению Инстинкта или Самоконтроля у жертвы.

Игрок может уменьшить значения Ментальных Атрибутов жертвы на несколько пунктов (но не ниже единицы). Мастер не обязан называть истинное значение этих Атрибутов, так что игроку приходится самому догадываться, какой именно Атрибут и на сколько единиц ему надо понижать. Все то время, пока у жертвы сохраняется разум ребенка, у нее проявляется Впадение в детство (см. Психозы).

Например, Хоксха, отыгрываемый Беном, применил Разум ребенка к Лорен-Бесс. Хоксха (точнее, Бен), знает, что она отличается умом и хитростью, поэтому Бен объявляет, что хочет уменьшить ее Интеллект на 3, Сообразительность – на 3 и Восприятие – на 1 балл. У Лорен-Бесс Интеллект был равен 5, Восприятие – 3 и Сообразительность – 3; она несколько умнее, чем считал Бен, и не так хитра. Интеллект и Восприятие у нее уменьшаются до 2, Сообразительность – до 1, так как эта сила не может снизить значение Атрибута до нуля. Лорен-Бесс удается сохранить часть своей хитрости, она по-прежнему не уступает в уме среднему человеку, но ее способность принимать решения сильно ухудшилась, и при наличии соответствующих условий она впадет в действо и ведет себя, как ребенок. Ну что ж, хотя бы время от времени она способна к осмысленным действиям…

Длительность эффекта от применения это силы зависит от количества полученных баллов:

1 успешный балл – 1 ход

2 успешных балла – 1 ночь

3 успешных балла – неделя

4 успешных балла – месяц

5 успешных баллов – год

6+ баллов – один год (при всех результатах более 5 баллов)

Система МЕТ: нужно посмотреть в глаза жертве и выполнить проверку Ума, результат которой сравнивается с результатом аналогичной проверки у жертвы. В случае выигрыша вы можете силой воли уменьшить значение ментальных Атрибутов жертвы. Потратив единицу Ума (не более 7), вы уменьшаете значение Ума у жертвы на один пункт. Уменьшаются как текущие, так и постоянные значения характеристики, эффект сохраняется до конца ночи. Жертва не может восстановить значение характеристики с помощью Силы воли или аналогичных методов, ее общее состояние зависит от получившихся в результате воздействия силы значений Ума. Так, гениальный Тремер (с Умом в 12 пунктов), потеряв семь пунктов, может обратиться в среднего ученого со значением Ума в пять пунктов. Если до этого Тремер расходовал пункты Ума, он может остаться вообще без текущего значения Ума. Даже если Тремер использует Силу воли для восстановления Ума, он сможет восстановиться только до значения 5, не выше.

••••• •• Сон разума (Sleep of Reason)

Помешательство седьмого уровня

Эта жуткая сила получила свое название по картине Гойи¹², которая пользуется огромной популярностью среди членов клана. Малкавиан с этой силой может проникнуть в разум жертвы, извлечь оттуда пугающие образы и натравить их на жертву.

Система: игрок выполняет бросок на Сообразительность + Запугивание со сложностью 6. На каждый создаваемый образ чудища Малкавиан должен потратить единицу крови, максимальное количество чудищ определяется количеством успешных баллов. Так, если при броске Фицжеральд получил пять успешных баллов, он может создать пять чудищ, потратив на каждое по единице крови.

«Пугала» могут принимать практически любую форму, но, как правило, это искаженные образы страхов и плохих воспоминаний жертвы. Так как они – порождение разума жертвы, именно ее характеристики определяют их силу и способности.

Характеристики чудищ:

Сила: 10 – Сила воли жертвы

Ловкость: 13 – Сила воли жертвы

Выносливость: 12 – Сила воли жертвы

Здоровье: 13 – сумма значений Мужества и Самоконтроля жертвы.

У чудищ нет их собственных Ментальных и Социальных Атрибутов, они совершенно не восприимчивы к любым ментальным атакам со стороны жертвы, так как порождены ее собственной фантазией. Жертва не может скрыться от них с помощью Затемнения, не может воздействовать на них Доминированием. Другие вампиры могут применять эти Дисциплины против чудищ, но сложность такого применения будет равна сложности применения Дисциплин к самой жертве. В любом случае, чудища реагируют только на жертву (если их не вынудить к иному) и не могут причинить вред никому, кроме нее.

Чудища могут кусаться, пинаться, царапаться, словом, применять любые атаки, соответствующие их облику. Все эти атаки наносят летальные повреждения Сила +1, но этот урон по природе своей иллюзорен и исчезает в конце сцены. Маленькие злобные твари летают с той же скоростью, с которой бегает жертва, и могут настигнуть ее в любом месте. Не уничтоженные до конца сцены чудища растворяются в воздухе, из которого и были созданы.

Система МЕТ: для вызова одного чудища требуется потратить единицу Ума и единицу крови. Максимальное количество чудищ зависит от ограничений по расходу крови, соответствующих вашему Поколению. Чудовища преследуют вашу жертву и, возможно, нападают на нее, при этом у них имеются следующие характеристики:

Сила: 5+ (значение негативных силовых характеристик жертвы)

Здоровье (изначально считаются полностью здоровыми): 13 – Самоконтроль / Инстинкт жертвы +

Мужество (половинное значение при использовании сжатой шкалы)

Атака: удар наносит два уровня летальных повреждений.

Чудища, созданные при помощи этой силы, могут нападать только на одну определенную жертву. Они исчезают или через час, или сразу после уничтожения жертвы.

••••• ••• Отрицание (Deny)

Помешательство восьмого уровня

Эта сила убедительно доказывает, что Малкавианы видят больше, чем те, кто их окружает. Малкавиан, пользующийся этой силой, может настолько абстрагироваться от предмета, что этот предмет полностью перестанет для него существовать. Помешательство настолько сильно, что искаженное восприятие Малкавиана оказывается верным: например, он может пройти сквозь запертую дверь, которой для него «не существует»; меч, которого он не замечает, не сможет причинить ему вред и будет просто проходить сквозь его тело. Некоторые старейшины других кланов, которые наблюдали Отрицание в действии, не могут объяснить, как работает эта сила. Может быть, действие совершается на астральном уровне, может быть, старшие Малкавианы существуют более чем в трех измерениях – никто не знает. А сами Лунатики, разумеется, хранят молчание…

Эта сила не позволяет «отрицать» существование живых созданий, неупокоенных и призраков; она действует только на неодушевленные предметы. Кое-где в старых легендах есть намеки на то, что Пожиратель, а может быть, и сам Малкав, могли использовать подобную силу и против живых существ, но сейчас даже старейшинам остается лишь мечтать о подобном могуществе.

Система: Игрок тратит единицу крови и выполняет бросок на Силу воли со сложностью 8. В случае удачи Малкавиан в течение сцены не может каким-либо образом контактировать с выбранным предметом и не видит его. Предмет перестает существовать для Лунатика. Разумеется, у этой силы есть и свои недостатки: если Малкавиан «настроит» восприятие так, что не будет замечать оружия у противника, он не сможет понять, почему его товарищи ведут себя так, как будто враг вооружен. Он может даже решить, что у них начались галлюцинации.

«Несуществование» распространяется только на те предметы, которые Малкавиан держит в руках. Например, Малкавиан может метнуть через «несуществующую» закрытую дверь пожарный топор и поразить врага, но пули будут от этой двери отскакивать (и даже могут рикошетом задеть Лунатика). Малкавиан не может сделать так, чтобы другие вампиры и люди не замечали данный предмет, даже если прикоснется к ним; сила изменяет восприятие только у самого Малкавиана.

Система МЕТ: Вы тратите единицу крови и единицу Силы воли, и в течение следующей сцены или часа выбранного предмета для вас не существует. Если вы отрицаете меч, он не сможет поранить вас, кол не парализует ваше тело, комплект брони на противнике не остановит ваш кулак. Одновременно можно отрицать существование только одного предмета.

Оставляя тело

Как можно понять из истории, рассказанной в первой главе, Малкавианы и в самом деле могут «загрузить» себя, свое сознание в Сеть Безумия. Такое существование нельзя назвать бессмертным, так как та часть, которая остается в Сети, сохраняет слабую способность чувствовать, становится как бы эхом личности вампира. Не похоже, что Малкавианы, влившиеся в сеть, обладают амбициями или самосознанием; скорее, они – набор воспомиЭтот свойственный Малкавианам Талан отражает связь Лунатиков с общим подсознанием клана и, разумеется, является сверхъестественным по своей природе. Он позволяет Малкавианам входить в пото
ки Сети и «выуживать» оттуда сообщения, импульсы, общие видения и информацию о предстоящих сборищах клана./p15наний и мыслей, который как бы оживает при наличии подходящих стимулов. Их разум неполон, искажен, практически не поддается влиянию – в конце концов, он больше не обитает в отдельном теле и не располагает отдельным набором воспоминаний. Он существует где-то за пределами реальности, бесплотный и расплывчатый.

И, само собой, сумасшедший.

Теоретически, диаблери может стать пропуском в Сеть. Но такое «переселение» возможно только в том случае, когда диаблерист сам является Малкавианом. По решению Рассказчика, особенно могущественный старейшина может просочиться по крови молодого диаблериста в Сеть, по пути наградив своего убийцу проклятием Малкава во всей его красе. Но и в этом случае остается шанс быть поглощенным полностью.

Никакой общей схемы попадания в Сеть не существует, и не следует делать Паутину последним прибежищем для переживающих Конечную Смерть персонажей, если, конечно, этого не требует сюжет. Малкавиан может стать частью Гобелена только с разрешения Рассказчика – а Рассказчику рекомендуется как следует подумать, прежде чем давать разрешение, и отнестись к переселению в Сеть со всем уважением, не меньшим, чем уважение к Голконде.

И помните: далеко не все знают о возможности влиться в Сеть, эта информация считается одной из главнейших тайн клана, и ее невозможно получить из Сети. Тот, кто желает совершить последний переход, должен каким-либо образом прийти к идее о возможности такого переселения, а затем уже думать, как именно он будет уходить в Сеть. Жизнь у Малкавианов никогда не была легкой.

Добродетели и Изъяны

Существует немало Добродетелей и Изъянов, прекрасно подходящих Малкавианам. Большинство ментальных Изъянов, перечисленных в основной книге правил, можно использовать для Лунатиков, например: Обостренные чувства, Сир с плохой репутацией, Медиум, Пророческие способности (идеально подходит), Проклятие, Суеверный страх и Хватка проклятого. Ниже приводится еще несколько рекомендаций, которые позволят завершить образ вашего Лунатика и придадут ему оригинальность.

Чистая аура (Добродетель, 1 балл)

Сила самоконтроля или простая случайность привели к тому, что ваше безумие никак не отражается на вашей ауре. Аура не меняется и не искажается, даже когда вы смущены, впадаете в бешенство или переживаете припадок.

Благотворная кровь (Добродетель, 1 балл)

Ваша кровь по-прежнему несет проклятие Малкава, но его проявление несколько смягчено. Создаваемые вами гули не страдают от обычных последствий приема крови Малкавиана – их можно по самые гланды залить вашей кровью, но никаких психозов у них не будет (но они могут сойти с ума, просто обитая рядом с вами, - все зависит от вашего образа жизни). Разумеется, любой обращаемый вами птенец после Становления получит Психоз – хотя ваша кровь легко разбавляется кровью человека, проклятие Малкава никуда из нее не делось.

Низкая чувствительность (Добродетель, 4 балла)

В вашей нервной системе отсутствует часть связей. Возможно, такое состояние стало результатом какого-то события еще при жизни, возможно, было побочным эффектом Становления. У вас очень низкая чувствительность – как к приятным ощущениям, так и к боли. Обратная сторона очевидна: одно из ваших чувств восприятия настолько ослаблено, что вы можете просто не заметить некоторых жизненно важных фактов (например, лезвия, приставленного к спине, - или воткнутого в спину). Сложность всех бросков на Восприятие, когда дело касается тактильной чувствительности, увеличивается на 3 пункта. Рассказчик может потребовать выполнения такого броска даже в абсолютно понятной ситуации; ведь вы можете не заметить, что в вас попала пуля, если только она не сбила вас с ног.

Но отмершие нервные окончания оберегают вас от боли и позволяют вам не обращать внимания на раны, если только плоть буквально не плавится на костях. Все штрафы при ранениях уменьшаются в два раза, иными словами, до тех пор, пока вы не достигните уровня Ранений, штрафов у вас не будет, а на этом уровне ваш запас бросков уменьшится только на 1 кубик; и даже достигнув уровня Калеки, вы сможете действовать, получив штраф всего в 2 кубика.

Рассказчик может самостоятельно следить за здоровьем персонажа и не сообщать игроку о получаемых тем повреждениях. Даже если Малкавиан решил сделать передышку и осмотреть себя, мастер может высказаться в самой расплывчатой форме: «В груди у тебя есть несколько ран, но ты не знаешь, остались пули внутри или нет», «Левая рука у тебя не двигается, но ты не знаешь, почему» и пр. Такой подход прибавляет работы мастеру (который для сохранения секретности может выполнять броски на поглощение повреждений втайне от игрока), но делает игру интересней и увлекательней.

Система МЕТ: Персонажи с Травмами могут действовать как полностью здоровые персонажи. В случае получения Ранений они не обязаны использовать дополнительные баллы при сравнении Характеристик, хотя и могут автоматически проиграть при таком сравнении.

Бесплотный наставник (Добродетель, 5 баллов)

Может быть, в голове у вас и звучат голоса, но эти голоса дают полезные советы. У вас есть незримый наставник и советник (как и обычный, приобретается через Дополнение Наставника), который по большей части существует в вашей голове. Это может быть Малкавиан, который влился в Сеть, или полностью воображаемое существо с доступом к общим секретам клана. В любом случае, вашим врагам придется попотеть, прежде чем они смогут лишить вас его советов, а вам не составит большого труда обратиться к нему за помощью. К сожалению, у этой Добродетели есть и свои недостатки: ваш наставник найдет вас где угодно и может сильно помешать в том случае, когда вы занимаетесь чем-то, на его взгляд, ненужным. Эта связь налагает на вас определенные обязательства, и порою оказывается, что вы по уши заняты делами вашего наставника, как и положено примерному ученику.

Система МЕТ: эта Добродетель не подходит для игры «вживую», так как требует постоянного внимания со стороны мастера.

Привязанность (Добродетель, 5 баллов)

По непонятным причинам вы невольно вызываете в тех, с кем связаны узами крови, вполне определенные чувства. Вы не обладаете иммунитетом к Клятве крови (и не можете взять Добродетель Неподчинения), но если на вас все же были наложены узы, ваш хозяин тоже испытывает к вам привязанность равной силы. Даже если до этого он был связан с другим вампиром, теперь он становится хозяином для двух вампиров одновременно. Это может привести к возникновению довольно сложных и запутанных отношений.

Стигматы (Изъян, 2-4 балла)

Вы постоянно истекаете кровью, даже если на теле у вас нет ран, кровотечение не прекращается. Кровотечение слабое, но остановить его нельзя, поэтому каждый вечер вы теряете дополнительную единицу крови (перед рассветом в лист персонажа вносится соответствующая пометка). Если кровь течет из мест, которые постоянно на виду (ладони, например), сложность бросков на все Социальные действия увеличивается на 1, хотя некоторые вампиры и могут при виде крови серьезней отнестись к вашей репутации пророка.

При Изъяне в 4 балла кровь сочится из ваших глазниц, что делает практически невозможными открытые передвижения среди людей и вызывает серьезное беспокойство у других Каинитов (сложность бросков на Социальные действия увеличивается на 2). К тому же кровь мешает вам видеть, из-за чего сложность всех бросков на Восприятие, связанных со зрением, увеличивается на 1.

Система МЕТ: этот Изъян стоит от 2 до 4 баллов. В любом случае каждый вечер вы теряете единицу крови. Двухбалльный уровень при сравнении на единицу уменьшает ваши социальные характеристики, при уровне в 4 балла эти характеристики уменьшаются на 2, к тому же налагается штраф в 1 балл при выполнении проверки на возможность что-то увидеть/рассмотреть. К тому же отыгрыш этого Изъяна, в особенности 4-балльного уровня, лучше оставить для Хэллоуина или для игр, проводимых вдалеке от посещаемых посторонними людьми мест. Если прохожие не слишком одобрительно относятся к людям, переодетым вампирами, только представьте, какая будет у них реакция при виде человека, у которого по щекам течет кровь.

Заразность (Изъян, 3 балла)

При укусе вы передаете безумие, терзающее ваш клан. Когда вы кусаете человека, сила Поцелуя удерживает его на месте, как и всегда. Но за каждые отданные вам три единицы крови жертва получает один временный психоз, который длится в течение недели или около того. Как правило, Малкавианы с таким Изъяном часто навещают приюты для душевнобольных, где они могут питаться почти незаметно.

Система МЕТ: Изъян стоит три балла, за каждые три отданные единицы крови жертва получает один временный психоз.

Глава 2: В Бедламе