Прелюдия

Добро пожаловать, дорогой читатель...

С точки зрения общей сути вещей с момента написания моего последнего письма прошло лишь немного времени, но я вновь испытываю желание поделиться с тобой своими мыслями. Конечно же, я мог бы сказать, что великие и поразительные изменения в землях мертвых подвигли меня на то, чтобы несколько изменить и дополнить мой предыдущий труд, но, на самом деле, это будет лишь частью истины. Произошли изменения, и я отчаянно надеюсь на то, что они будут продолжаться – хотя, пока что, они остаются лишь слабым подобием того, на что мы могли бы надеяться. Они напоминают первый лучик света, вырвавшийся из-под темной крышки подвала, который, в то же время, дарует надежду на то, что в этом мире есть нечто кроме беспроглядной темноты.

На самом деле, источник моего вдохновения во многом связан с тем воздействием, которое мое последнее творение оказало на земли, лежащие по эту сторону Савана. Таковым был страх Владык Смерти, вызванный тем, что я осмелился нарушить их ужасный Диктум Мортум – их проклятый закон, запрещающий какие-либо отношения с теми, кто еще может дышать – таковой была их безумная ярость, с которой они стремились найти и уничтожить меня, и таковым было то ужасное наказание, которому они поклялись подвергнуть вашего покорного слугу, что я не смог побороть искушение и вновь вступил на этот смертельно опасный путь. До этого я никогда не чувствовал себя более сильным, более радостным...более живым, если уж на то пошло, если, конечно же, не считать тех солнечных дней, когда спесивые аристократы Англии стремились сокрушить меня из-за моих сочинений, считая, что таким образом они спасают своих детей от развращения и порока.

И потому, благодаря моей извечной любви к разброду и насмешкам над спесивостью и чопорностью, а также той растущей легкости, с которой я учусь управляться с вашими электрическими пишущими машинами, я вернулся для того, чтобы выворотить еще один камень из фундамента Иерархии. Мой друг Эрнест предсказывает, что если я буду продолжать избегать ее мстительных прислужников, то этот странный опиум непокорности и мятежа вскоре заставит меня писать каждую неделю, и ему придется сделать из меня газетчика. В свою очередь я поклялся, что лучше сам брошусь в Забвение, чем стану производить такую сухую, скучную и неизящную прозу, которую он называет "результатом работы репортера". Тем не менее, несмотря на все это, он является отличным спутником, и мы соглашаемся друг с другом практически во всем, если, конечно же, не считать литературы. Мы должны продолжать вместе щипать Владык Смерти за носы, пока у нас есть такая возможность, пускай даже каждый из нас будет делать это по-своему.

Только подумайте, я сам научил его печатать. Судя по всему, я действительно создал монстра.

 

Мертвые

Смерть всегда была величайшей загадкой жизни. Это абсолютно неизведанная страна, из которой до сих пор не возвращался ни один странник, вызывающая в равной степени как страх, так и острое любопытство. Некоторые пытаются не думать о ней; другие посвящают свои жизни попыткам понять, что же в действительности может лежать за гранью смерти.

Как бы то ни было, всегда остается вопрос – на самом ли деле смерть является настолько загадочной? Конечно же во всех культурах, начиная с самого начала времен, существовали истории, повествующие о мертвых, которые возвращались в мир живых, влекомые какой-либо незавершенной задачей, обеспокоенные благополучием своих любимых или стремящиеся к отмщению врагам. Кроме того, всегда существовали и те, кто обладали (или, во всяком случае, утверждали, что обладают) особым даром, который заключался в том, что они были способны видеть тени мертвых и общаться с ними. К их числу можно было бы отнести великое множество людей, начиная Сивиллами древности, и заканчивая вращателями столов и самопровозглашенными медиумами относительно недавних дней.

Почему же тогда смерть остается настолько пугающей и практически неизвестной? У нас практически нет причин для того, чтобы усомниться в том, что у живых было предостаточно возможностей побеседовать с призраками знакомых им при жизни людей, определив при этом их состояние и природу мира, в котором они оказались. Но, вместо этого, основная масса задающихся вопросов содержит в себе минимальное количество смысла и, в большинстве своем, связана с местонахождением пропавшей брошки или тем, насколько нравится умершему тот мир, в котором он оказался.

Смерть пугает людей. То, что наступает после смерти, пугает их еще больше. Они не задают рациональных или логичных вопросов потому, что они боятся ответов. Как правильно заметил Джордж, гораздо легче просто не думать об этом. Кроме того, у Иерархии есть закон, именуемый Диктум Мортумом, основной задачей которого является воспрепятствование чрезмерному общению мертвых с живыми. Поэтому неудивительно, что живым известно так мало. В противном случае, нам бы не пришлось писать то, что мы сейчас пишем. Я говорю "мы", так как я надеюсь, что Джордж все же предоставит мне возможность ввернуть пару словечек в том или ином месте. В конце концов, должен же хоть кто-то ограничить словесные возлияния Милорда. В противном случае, он просто утопит нас в своей засахаренной прозе.

Во имя Сафо и Катулла, метафора! Клянусь, мой дорогой Эрнест, мое общество очень положительно влияет на тебя. Ты даже очень неплохо выразил то, что нужно было сказать (хотя, на мой вкус, это можно было бы сделать чуточку элегантней), и я считаю, что ты абсолютно прав, возвращая меня к основной теме нашего изложения. Основной моей задачей является раскрытие истинной природы тех мертвых теней, которых мы называем призраками, их различных состояний и деятельности тех сил, которые направили их в эту юдоль скорбей и продолжают удерживать здесь, зачастую, против их собственной воли. Именно этой задаче я и собираюсь посвятить себя, ничуть не отклоняясь при этом от основного русла моего рассказа.

Джордж, не отклоняющийся от основного русла? Пожалуй, я поверю в это только тогда, когда сам увижу подобное чудо.

Прежде всего, знайте, что души, которые становятся теми, кого мы называем призраками, являются теми же самыми людьми, которые покидают Мир Живых. Этот факт не распространяется на все последующее посмертие, но, скорее, свидетельствует о фактическом нарушении путешествия души в Вечность – какой бы эта Вечность ни была. Как ни странно, но искатель ответов на вопросы, связанные со Смертью, вряд ли найдет их, миновав Саван, и, скорее, его ждут лишь новые загадки. Однако, на этом я бы хотел остановиться чуточку позже.

К числу тех вещей, которые приводят души в сумрачный мир этих Земель Смерти, относится то, что призраки привыкли называть Страстями и Оковами. Хотя ты вряд ли знаком с этими названиями, дорогой читатель, ты уже не раз должен был сталкиваться с ними в тех или иных формах, так как сложно вспомнить хотя бы одну историю о призраках, в которой их не было бы.

Именно Страсть является тем, что препятствует душе спокойно погрузиться в благословенный покой смерти и заставляет ее влачить горестное существование призрака. Стремление убитого мужчины отомстить своему убийце, забота родителей о любимом ребенке – все это, как, впрочем, и многое другое, относится к числу Страстей. Более того, предположение о том, что существует столько же различных Страстей, сколько и самих призраков, вряд ли можно назвать чрезмерно преувеличенным.

В свою очередь, Оковы являются материальными предметами, от которых не может отречься призрак, и которые привязывают его к Землям Теней. Если вы хотите обратиться к более простому, но и более грубому определению, то Оковы являются предметом, в котором воплощается Страсть призрака – золото скряги, любимая женщина или просто какое-то дорогое ему место, в котором прошла большая часть его жизни. Только тогда, когда душа сама сможет преодолеть силу этих Оков, привязывающих ее к Миру Живых, у нее появится надежда на то, что ее скорбное существование в обличье призрака подойдет к концу.

Только что переродившиеся Анфаны, как обычно называют новорожденных призраков, появляются по эту сторону Савана практически такими же беспомощными, как и живые младенцы, рождающиеся в Мире Живых. До тех пор, пока они остаются покрыты Оболочкой, состоящей из плазмы, их чувства остаются приглушенными, разумы пребывают в смятении, а сами Земли Теней кажутся каким-то безумным сном. Некоторым из числа особенно стойких и уверенных в себе душ удается разорвать Оболочку изнутри, освободившись своими собственными силами, но большинство новоприбывших ожидает неотвратимое Невольничество.

Души, в сути своей, могут выполнять функции как пищи, так и денег среди призраков, пополняя, в то же время, общее их количество, в результате чего пленение Анфана путем освобождения его из Оболочки способно в немалой степени обогатить пленителя. Многие Невольники влачат столь же жалкое существование, как и большинство живых рабов на протяжении всей человеческой истории, хотя, при этом, они нередко избегают наихудшей доли, которую мог бы представить себе живой разум, что объясняется их немалой ценностью.

На самом деле, ситуация складывается очень по-разному. Есть хорошие хозяева, и есть плохие хозяева. Некоторые являются жестокими садистами, а другие думают только о деньгах. Находятся и те, кто действительно хотят помочь. Невольник, который принадлежит могучему призраку, оказывается в безопасности от других призраков и может спокойно разобраться с основными законами этого мира. Некоторые рабовладельцы считают себя не столько хозяевами, сколько учителями. Некоторые из них со временем даже отпускают своих Невольников на свободу. Тем не менее, работорговля в сути своей продолжает оставаться бизнесом. Некоторые вещи не изменяются даже по эту сторону Савана.

Конечно же, достаточно многие Невольники предпочитают наполненное опасностями существование Лемуров. Так называют те души, которые, в силу тех или иных обстоятельств, сумели сами освободиться от своих Оболочек, а также смогли избежать последующего порабощения. Удерживаемые в Землях Теней своими Страстями, они все еще остаются достаточно молодыми и слабыми, что, в свою очередь, делает их легкой добычей для более старых и сильных призраков, которые время от времени решают устроить небольшую охоту. Тем не менее, Земли Теней всегда заполнены Лемурами, число которых приблизительно соответствует числу мышей, живущих в большом городе – кроме того, подобно этим мышам, они являются маленькими и слабыми поодиночке, но, в то же время, их практически невозможно извести и они существовали и будут существовать всегда.

Тем не менее, даже Невольники и Лемуры не являются низшими из призраков. На последней ступени социальной иерархии находятся Трутни, которых некоторые вообще не считают призраками, именуя отголосками ряби, расходящимися по воде, или звуками далекого эхо, ибо эти существа сохраняют определенную схожесть с призраками, но, при этом, лишены как их сущности, так и сознания. Эти жалкие и безвольные создания способны лишь цепляться за свои Страсти, бесконечно повторяя одно и то же действие, подобно заточенному в клетке льву, который расхаживает взад-вперед в зоологическом саду. Эти несчастные настолько тесно связаны со своими Оковами, что они существуют на самом краю Савана, и потому живые видят их гораздо чаще, чем каких-либо других призраков.

Оковы могут быть как хорошей, так и плохой вещью. Трутни слишком тесно связаны со своими Оковами и способны думать только о них. Но, в то же время, при отсутствии Оков, призрак вообще не сможет находиться в Землях Теней. Несмотря на все здешние недостатки, это далеко не самое худшее место по эту сторону Савана.

Помимо них существуют Домемы – призраки, утратившие связь с Землями Теней, в результате разрыва или уничтожения своих Оков – которым приходится отчаянно искать для себя какую-то безопасную нишу или же оказаться на грани Забвения. Многие из них обретают эту нишу в лице Иерархии, которая – чтобы о ней ни говорили – является достаточно неплохим образцом стабильности. Другие присоединяются к тем культам Еретиков, которые кажутся наиболее близкими их наклонностям и взглядам. Тем не менее, для того, чтобы пережить утрату своих Оков, призрак должен быть очень сильным.

Возможно, наиболее могучими из призраков являются те, кого именуют Костяками. Сохраняя некоторые из своих Страстей, и, при этом, оставаясь достаточно сильными для того, чтобы не бояться покидать пределы Земель Теней, они способны путешествовать практически куда угодно, и делать то, что они захотят. Подобная свобода, в свою очередь, порождает немалое почтение, так как всем приходится признать силу, которая стоит за этой свободой. Хотя многих обитателей Земель Мертвых боятся гораздо больше, чем Костяков, только Перевозчики пользуются большим уважением. Что же касается самих Перевозчиков, то я хотел бы остановиться на них несколько позже, ибо их лишь отчасти можно назвать Мертвыми и, вполне возможно, они в действительности являются чем-то абсолютно иным.

Тень

Как бы то ни было, все эти актеры, выступающие на призрачной сцене, представляют собой лишь половину истории каждого призрака – в конце концов, наравне с благородными Страстями, всегда существуют и низменные желания. Именно они воплощаются в звериной, хищной и эгоистичной части каждой души, которая существует исключительно для того, чтобы препятствовать достижению тех целей, которые ставят перед собой призраки. Сейчас среди некоторых кругов – призрачных, конечно же – считается модным характеризовать этот зловещий голос великим множеством самых различных психологических терминов, одним из наиболее распространенных среди которых является "подсознание". Этот голос является искусителем, который нередко оказывается достаточно сильным и предлагает силы и наслаждения, способные стать для мертвых чем-то наподобие опиума. Вдобавок ко всему, это еще и исключительно личный демон. Ты можешь услышать его шепот только в тишине своего собственного разума – в результате этого, ни один из спокойных голосов твоих товарищей не сможет привести какой-либо разумный аргумент, который мог бы утихомирить его. Именно потому, каждый призрак должен бороться с ним своими силами, и никто во всем мире не сможет оказать ему в этой борьбе ни помощи, ни поддержки.

У каждого из нас есть своя темная сторона. Пока мы живы, она является частью нас, и мы можем бороться с ней, но все это происходит в безмолвии. Для нас, призраков, эта борьба становится гораздо сложнее, так как этот едва слышный голос в твоей голове внезапно обретает свой собственный разум. Обычно его называют Тенью, и он получает массу удовлетворения, искушая тебя сделать те вещи, которые делать не нужно. Конечно же, если ты прислушиваешься к нему, то, рано или поздно, он становится сильнее. В конечном счете, он может попытаться полностью захватить над тобой власть, и если это произойдет, то последствия тебе вряд ли понравятся. Существуют способы для того, чтобы держать Тени под контролем, но, при этом, у них в рукаве всегда может найтись пара крапленых тузов. Именно поэтому в голове каждого призрака идет его персональная Гражданская война, в которой ни одна из сторон не собирается брать пленных.

Земли Теней

Теперь я должен слегка прервать свой рассказ о Мертвых и их обществе, поведав тебе кое-что о мире, в котором они живут, и их взаимоотношениях с миром Быстрых. Земли Теней, как их, чаще всего, называют, являются той частью нашего мира, которая наиболее тесно соприкасается с вашим.

Земли Теней и мир Быстрых пересекаются друг с другом в определенных местах. В некоторой степени они являются зеркальными отражениями друг друга и, как минимум отчасти, занимают одно и то же физическое пространство.

Саван

Земли Теней отделяет от Мира Живых то, что мы, обычно, называем Саваном. В определенном смысле, Саван является частью того опыта, который присущ исключительно мертвым, так как очень немногие способны преодолеть его, оставаясь при этом живыми. В некоторой степени, его можно охарактеризовать, как некую мембрану, которая в одних местах оказывается более темной, а в других – почти прозрачной, в результате чего те, кому известны верные пути, способны миновать ее, тогда как другим придется остановиться перед этой преградой.

Хотя я уже говорил, что Земли Теней и Мир Живых в некоторых местах и в некоторое время могут быть практически одним и тем же, Саван всегда препятствует полному слиянию их друг с другом. Что бы ни лежало по ту сторону Савана, оно выглядит так, как если бы было подпорчено разложением, а его величие кажется изъеденным тленом, хотя, в то же время, оно все еще остается слишком материальным для того, чтобы к нему могла прикоснуться рука призрака. Звуки, проходящие через Саван, кажутся очень далекими и несколько искаженными, голоса слышны, но их эхо рождает странные отклики. Попытки прикоснуться к чему-то, что находится по ту сторону Савана, являются бесплодными, ибо рука призрака просто проходит через предмет так, будто бы он состоит из тумана и, тем не менее, при всем при этом, он сохраняет свою целостность даже невзирая на то что в середине его находятся призрачные руки. Как много слез я пролил – я, да и все остальные несчастные молодые призраки – безуспешно пытаясь обнять своих возлюбленных Быстрых, и как горько было наблюдать за тем, как эти слезы падают через их дорогие лица и руки, а не на них! Я прошу, чтобы ты простил меня, дорогой читатель – несмотря на все эти годы и века, я до сих пор испытываю в сердце все ту же боль.

Нихиль

Джордж прав. Это достаточно сложно принять. Тем не менее, существуют места, где Мир Мертвых способен воздействовать на Мир Живых. Тем не менее, это очень редко приводит к чему-то хорошему. Прекрасным примером этого могут послужить Нихили. Так называют места в Землях Теней, где образовалось некое подобие дыры, соединяющейся с Бурей. Странные вещи происходят вокруг Нихиля даже в Землях Плоти. Что же касается того, что происходит в Землях Теней, то об этом лучше вообще не задумываться.

Размеренная проза Эрнеста не способна полностью передать ауру того места, которое стало пристанищем для Нихиля. Там сложно полагаться как на свой слух, так и на свой взор, ибо материя Бури постепенно просачивается в Земли Теней. Среди живых это место непременно обзаведется дурной славой, связанной с внезапными исчезновениями и необъяснимыми событиями. Именно присутствие Нихилей напоминает скорбящим призракам о необходимости существования Савана, так как он является единственным, что может защитить живых от хаоса Бури.

Пристанища, Цитадели и Некрополи

Иногда Земли Теней заимствуют свою форму у Мира Живых, с которым они граничат, подобно темной ткани, наброшенной на чудесную скульптуру. Однако, случается и так, что те места, которые особенно густо населены призраками, сами оставляют свой отпечаток на мире Быстрых.

Подобные места зачастую оказываются очень мрачными, и наиболее чувствительные из тех живых душ, которые приходят туда, понимают с ужасной, хотя и невысказанной уверенностью, что они находятся среди Мертвых. Примерами подобных мест могут служить исполинские курганы, медленно разрушающиеся городские лабиринты или старые дома, отличающиеся недоброй славой, тесно переплетающейся с суевериями. Мы называем их Пристанищами, ибо там собираются Мертвые.

Как бы то ни было, если Пристанища обычно представляют собой здания – или, самое большее, улицы – в Землях Теней, то Некрополи являются целыми городами Мертвых, состоящими из множества Пристанищ подобно тому, как города живых состоят из отдельных зданий. Самое большое и могучее Пристанище Некрополя обычно именуется Цитаделью и возвышается над городом, подобно баронскому замку, символизируя безопасность и силу. Те немногие Цитадели, которые не принадлежат Иерархии, находятся во владении Владык Смерти и подчиняются исключительно им.

Больший Подземный Мир

Если бы Земли Теней занимали весь мир Мертвых, то наша работа была бы не в пример легче. Они очень тесно соприкасаются с миром Быстрых и, в равной степени, влияют на него и подвергаются его влиянию, в результате чего живому читателю достаточно легко представить, понять и принять их. К сожалению, утверждать нечто подобное о других частях этого места было бы крайне сложно.

Забвение

Если бы кто-то предположил, что в Подземном Мире тьма является нашим светом, душа является нашей плотью, а энтропия представляет собой нашу энергию, то Забвение было бы нашим солнцем. Весь Подземный Мир, так или иначе, связан с Забвением и, по сути, вращается вокруг него. Однако если бы я ограничился этим не самым научным сравнением, то, тем самым, допустил бы огромную и весьма прискорбную неточность.

Насколько мне удалось понять, живые ученые пришли к выводу, что сила и материя являются одним и тем же, и что любая форма вещества представляет собой определенное количество энергии, которая была, тем или иным образом, собрана воедино, после чего приняла материальную форму. В свою очередь, разделение атома (представляю, насколько смешно это звучит для тех, кто знает греческий!) заставляет материю вновь принять форму энергии. Отразив этот пример в темном зеркале Савана, мы приходим к предположению, что плазма, из которой состоит каждый предмет и каждое существо Подземного Мира, в сути своей является определенным количеством энтропии, которая на одно, пускай даже очень недолговечное мгновение, способна принять материальную форму. Таким образом, мы можем предположить, что плазма может в любой момент раствориться и вновь стать энтропией, если, конечно же, для этого будут наличествовать надлежащие обстоятельства.

Если это действительно так – хотя данное предположение остается темой значительного количества дискуссий – тогда все мы состоим из Забвения, и именно туда, по всей вероятности, мы все рано или поздно вернемся. Что же касается Подземного Мира и той плазмы, из которой он состоит, то немало вопросов вызывает то, произошло ли его возникновение спонтанно или же стало результатом определенных действий Быстрых или Мертвых, а то и некой темной и невообразимой воли, которая, как считают некоторые призраки, скрывается в глубине Забвения. Однако эти вопросы предназначены для ученых и философов, а не для поэтов, газетчиков и начинающих революционеров. В конце концов, достаточно сказать, что Забвение воплощается в том темном голоде, который терзает каждого из нас, требуя, чтобы мы, подобно Икару, начали свой спуск по нисходящей спирали, чтобы как можно быстрее присоединиться к его источнику.

Буря

Буря, если ты хочешь назвать это так, является океаном Подземного Мира, так как она окружает и объединяет все, и каждая часть этого мира, так или иначе, связана с ней. Даже Забвение, эта титаническая тьма, проявляется в пределах этого бесконечного шторма в виде Пустоты, помещенной, подобно ограненному ювелиром драгоценному камню, в Лабиринт Тьмы.

Как бы то ни было, я должен сознаться, что в случае с Бурей – и, мой дорогой Эрнест, только с ней одной – слова подводят меня. Мое незначительное искусство игры словами и предложениями не способно в полной мере передать всю суть Бури и, кроме всего прочего, мне едва удается сохранять спокойствие, когда я думаю о ней. Более, чем какую-либо другую часть Подземного Мира, Бурю можно назвать неописуемой и невообразимой. Отчасти она напоминает самое пугающее и беспокойное море, воды которого когда-либо бороздили смертные моряки, но, в то же время, в действительности все обстоит гораздо страшнее. Существуют так называемые Проходы, безопасные пути, ведущие через безумие шторма, но при этом они способны принимать самые различные формы. Иногда они напоминают реки, или дороги, а то и уходящие во тьму железнодорожные колеи или даже вещи, которым сам Эрнест не может подыскать подходящее имя. Но лишь попробуйте представить себе, что открывается тому, кто следует по этому Проходу и мимоходом заглядывает в самое сердце Бури, где разноцветные молнии вспыхивают среди облаков ядовитых газов, а ливни разбитых кристаллов падают вверх из Бездны.

Из всего рода призраков, лишь самые извращенные и безумные существа, именуемые Спектрами, способны путешествовать через Бурю, не теряя при этом разума, хотя, в то же время, это объясняется лишь тем, что они уже давно утратили его. Большинство призраков считает, что Спектры некогда были таким же, как и они, но, в конечном счете, поддались шепчущей частичке Забвения в своих головах и стали тем, кем стали. В подобных представлениях есть своя доля поэтического правосудия, и она спасает теоретиков из числа призраков от необходимости разработки какой-либо иной теории относительно происхождения Спектров. Известно, что во время Страданий, этих ужасающих драм, результатом которых становится невыносимая боль, увлекающая призрака в Бурю, актерский состав и сюжет подбираются именно Спектрами, желающими вдоволь насладиться мучениями несчастного призрака, попадающего в их руки. Кто знает, возможно, они подобным образом пополняют свои ряды, подобно павшему Светоносному Мильтона, или же пытаются обрести спутников, вступающих на тот же мучительный путь, что и они сами?

Кажется, будто бы Перевозчики, которых я уже упоминал ранее, способны безбоязненно пересекать Бурю и даже помогают сделать это другим, если, конечно же, это, так или иначе, соответствует их интересам. Я уже упоминал, что я специально не сосредотачивал свое внимание на этих необычных существах, и я молю, чтобы твое терпение продлилось еще немного, пока мой краткий географический обзор не будет в полной мере завершен.

Еретики

Сложно найти большее побуждение для прижизненной добродетели, чем боязнь того, что может ожидать душу после смерти. Если хотя бы на одно мгновение предположить, что все это, на самом деле, Ад, Тартар, Нифльхейм или Аспу, и найти в меру искусного жреца, которого будут поддерживать его запуганные и благочестивые последователи, то я понимаю, что вряд ли смогу удержаться от смеха, представляя, во что они могли бы превратить Земли Теней, и как они могли бы отреагировать на то, что, в действительности, та же самая система продолжает действовать и здесь. Но, пока что, мне так и не удалось увидеть здесь ни единого жреца. Возможно, за этим скрывается какой-то неведомый мне высший замысел, но, как бы то ни было, суть его недоступна моему разуму.

Как бы то ни было, не стоит забывать о достаточно распространенном убеждении, которое заключается в том, что вера приходит на помощь душе в худшие ее минуты, и это продолжает действовать даже после смерти. Другим преимуществом сильной веры является удовольствие и безопасность содружества, которое возникает среди тех, кто думает схожим образом. И, конечно же, не стоит забывать о грядущих перспективах, которые ожидают истинно верующих. В действительности, несчастные призраки нуждаются во всех этих вещах не менее, а то и более живых душ.

Я избавлю вас от дальнейшего погружения в глубокомысленные размышления Джорджа относительно природы религии. Более того, я сразу же скажу то, до чего он вряд ли дошел бы и через год – существуют определенные объединения в Землях Теней, которые основываются на единстве убеждений и веры, что делает их весьма подобными культам, религиям и философиям Земель Плоти. Мы называем их Еретиками, так как именно так они, чаще всего, именуют друг друга. В обмен на верность их последователям гарантируется поддержка всей их организации. Некоторые Еретики утверждают, что им удалось обнаружить ключ к Вознесению. На этом я остановлюсь чуть позже, однако пока что я могу сказать одно – ты ничуть не ошибешься в том случае, если будешь думать о них, как о церковниках Мира Живых, предлагающих тебе купить за бесценок билет на Небеса.

Ренегаты

Лучшим определением сути Ренегатов является следующее: "Не должно быть никого выше нас". Некоторые из них являются самыми обычными бандитами, некоторые – беглецами или диссидентами, пытающимися избежать Иерархии, а некоторые – обычными неудачниками. В основной своей массе они противостоят Иерархии, но сама Иерархия, в ответ на это, отказывает им в праве на существование. Группировки добиваются власти и теряют ее, союзы заключаются и так же быстро разрываются. Единственной постоянной величиной среди Ренегатов является изменчивость.

Некоторые люди называют меня, Джорджа, да и других, Ренегатами. К примеру, так очень часто любит делать Иерархия. На самом деле, это имя не хуже, но и не лучше других, и они не первые, кто решил использовать его.

Иерархия

На самом деле, Иерархия заслуживает гораздо более внимательного рассмотрения, чем ей суждено получить на этих страницах, ибо неизвестно, к добру или худу ли, но ее влияние ощущается практически в каждой части Подземного Мира. Пока великий Харон возглавлял ее и управлял Стигией в соответствии со знаменитой моделью Платона, выступая в качестве просвещенного деспота, Иерархия была одной из главных сил добра среди Мертвых, предоставляя некоторую защиту слабым и оказывая сопротивление Спектрам и другим ужасам, которые время от времени покидали глубины Бури, что, естественно, шло на пользу всем нам.

Однако наступило время, когда сильная рука Харона навсегда покинула штурвал этого великого корабля. В Иерархии начали расцветать порочность, эгоизм и жажда власти, которые, в конечном счете, превратили ее благостную и отцовскую заботу в темную и кровавую тиранию. Главными актерами в этой трагедии стали две стороны: Владыки Смерти и Гильдии.

Вихри

Подобно тому, как живой океан способен, в некоторых случаях и в некоторых местах, с ужасающей мощью обрушиваться на сушу, так и Буря способна выпускать на оставшуюся часть Подземного Мира свои собственные кошмарные тайфуны. Призраки обычно называют подобные явления Вихрями. Создается впечатление, будто бы само Забвение извергает из себя свои порождения в Бурю, уничтожая одни Некрополи и нанося непоправимый ущерб другим через нее и с ее помощью. Появление Вихря, зачастую, связано с какими-то ужасающими событиями в Мире Живых – к примеру, этими пугающими катаклизмами сопровождалось падение Рима, Черная Смерть и Мировые Войны прошедшего столетия, но Вихрь может обрушиться на Подземный Мир и в результате движения неких нечеловеческих сил внутри Забвения.

Стигия

В безумии Бури раскинулся остров, и на этом острове возвышается величественный город, имя которому Стигия. Подобно легендарной Атлантиде, его неоднократно стирали с лица земли ужасающие Вихри, но, при этом, он каждый раз отстраивался из руин прошлого и достигал еще больших высот славы и величия. Для многих здешних жителей именно Стигия и является всем Подземным Миром, подобно тому, как Лондон для многих лондонцев является всей Англией, а Париж для многих парижан – всей Францией. На самом деле, я бы не взял на себя смелость утверждать нечто подобное, но это не меняет того, что Стигия воистину заслуживает упоминания на страницах нашего трактата.

Вы сможете в полной мере ознакомиться с историей Стигии в ходе последующих глав. Что же касается меня самого, то я позволю себе составить лишь небольшую прелюдию к работе той выдающейся души, перу которой будут принадлежать последующие разделы. В данный момент, тебе, мой дорогой читатель, должно быть известно лишь то, что этот город был основан великим Хароном и существовал под его мудрым и благостным правлением на протяжении многих веков, пока, в конечном счете, не занял место величайшей и благороднейшей из Цитаделей Мертвых. Тем не менее, в конце концов, Харон был поглощен Бурей во время ужасающего поединка с титаническим посланником Забвения и, без его надежной руки, Владыки Смерти, которые исполняли обязанности Сената при Августейшем Хароне, превратились в кровавую и тираническую олигархию, основной задачей которой стало всеобщее порабощение.

Именно для того, чтобы посильнее досадить этим Владыкам Смерти и Иерархии, которая служит им, я и мои товарищи составляем эти строки. Мы делаем это для того, чтобы как Быстрые, так и Мертвые, ознакомились с истинным положением вещей в Подземном Мире, и истинная природа деспотичных Иерархов стала полностью очевидна всем тем, кто пожелает увидеть ее. Их готовность заткнуть все рты, если, конечно же, не считать своих собственных, уже сама по себе является достаточным поводом для того, чтобы все эти рты заговорили, и мы не остановимся ни перед чем, чтобы раз и навсегда раскрыть миру их ложь, пускай для этого нам даже придется возвести Вавилонскую Башню.

Далекие Берега

Существует очень много споров, связанных с местами, известными среди призраков под именем Далеких Берегов. Многие из нас вообще сомневаются в их существовании. Несмотря на то, что сам я никогда не был там, и вряд ли когда-либо побываю, мне кажется, что признание их существования является целиком приемлемым, как и в случае с признанием существования Эссекса живым человеком, даже несмотря на то что он никогда не был там. Но, в то же время, я должен сказать, что существование Эссекса никогда не вызывало у меня такого восхищения.

Джордж опять слегка увлекся своими рассуждениями о прекрасном. В результате этого, до того счастливого момента, когда он скажет хотя бы что-то осмысленное, явно пройдет целая вечность, которой у нас нет. Мне сложно понять, при чем здесь этот "Эссекс", но Джордж, судя по всему, считает это очень остроумным. Далекие Берега представляют собой разбросанные по Буре острова, которые достаточно сильно напоминают тот, на котором расположена Стигия. В зависимости от того, каким историям вы предпочитаете верить, они представляют собой самые настоящие райские кущи и адские бездны, соответствующие всем канонам существовавших на Земле религий, или же достаточно хитроумные их подобия, призванные заманивать верующих навстречу далеко не самой приятной судьбе. Последняя трактовка является официальной политикой Стигии со всеми вытекающими из этого последствиями.

Лично я не знаю, что думать об этих Далеких Берегах. В принципе, мне всегда претило соглашаться с любым из проявлений официальной политики Стигии. С другой стороны, мне кажется уж слишком удобным, чтобы материальные воплощения чудесных представлений каждой из мировых религий о жизни после смерти просто так оказались разбросаны по Буре. Это действительно напоминает мне какую-то наживку для простофиль. Возможно, в действительности, Далекие Берега не существуют. Тем не менее, множество призраков верит в них. Еще больше хотели бы верить в них. Некоторые даже отваживаются на огромный риск, пытаясь добраться до них своими собственными силами. Другие посвящают себя бесконечным поискам Перевозчика, который сможет помочь им добраться туда. Некоторые призраки могут предложить помочь тебе добраться до Далеких Берегов, но, что именно станет финалом подобного путешествия, вряд ли кто-либо сможет предположить. Лично я достаточно насмотрелся на всяких жуликов, эксплуатирующих иммигрантов и беглецов, еще при жизни.

Гильдии

Хотя ремесла, которые мы, призраки, называем Арканои, отличны от всех занятий живых ремесленников, они представляют для общей сути вещей в этих местах такую же важность, как и ремесла плотника, каменщика и кузнеца для любого государства живых. В ходе создания структуры и аппарата Иерархии, Харон пришел к выводу, что ему нужно организовать тех призраков, которые отличались особой искусностью в том или ином Арканосе, в Гильдии, что должно было, в равной степени, послужить развитию и распространению каждого из ремесел, а также внести хотя бы некоторое подобие порядка в ряды тех свободных призраков, которые не относились ни к солдатам, ни к рабам.

Гильдии всегда были достаточно беспокойными организациями, которые отличались как наличием разногласий в своих рядах, так и активным противостоянием друг с другом, но, возможно, именно в этом и состояла их величайшая сила. Ибо, несмотря на то, что они постоянно боролись друг с другом, главным их противником всегда оставались те, кто никак не был связан с Гильдиями – а, если быть более точным, то Владыки Смерти и их Легионы. Они сами с готовностью расскажут тебе о том, что как только Харон основал Гильдии, они сразу же перестали подчиняться его приказам, как, впрочем, и приказам любых других призраков, которые не принадлежали к числу Мастеров Гильдий. Кроме того, многие из призраков, состоящих в Гильдиях, утверждали, что их объединения были созданы в соответствии с волей самих их участников, и что Харон просто присвоил себе их инициативу. Подобные россказни могут как изрядно повеселить собеседника, так и взбесить его, в зависимости от того, какое положение он занимает в Мире Мертвых, но, в любом случае, они хоть в какой-то степени оригинальны, что не может не радовать мое сердце.

Иерархия может попытаться рассказать вам о том, что сила Гильдий была сломлена, и они больше не используют монополию над своими знаниями в качестве политического оружия. На самом деле, это лишь отчасти так. Конечно же, Арканои больше не находятся под их исключительным контролем и опекой, но, при всем при этом, Гильдии остаются окутаны тайной в той же самой степени, что и мы с Эрнестом. Возможно, каждый умелый призрак из десяти верен той или иной Гильдии, несмотря на то, что если кто-то узнает о его принадлежности к их числу, ему придется заплатить за это очень высокую цену.

В наше время Гильдии являются символом надежды, даже невзирая на то, что сейчас они довольно слабы. Природа Арканои, которые изучают и разрабатывают Гильдии, будет описана далее на этих страницах, хотя рука, которая возьмется за это, будет не в пример более умелой, чем моя. Хотя в немалой степени я должен благодарить за продолжение своего существования свою Гильдию, которая предоставила мне необходимую защиту, я продолжаю оставаться всего лишь подмастерьем, который до сих пор не достиг положения ученика, и потому я не осмеливаюсь писать о более важных тайнах.

Владыки Смерти

Великий Харон основал Стигию в соответствии с республиканской моделью. Учитывая немалую мудрость, присущую Мертвым, она могла бы стать образцом для подражания, подобным тому, которым когда-то был Рим. Заняв место консула, Харон назначил семерых своих доверенных помощников на место Сенаторов, каждому из которых было доверено управление той или иной частью Подземного Мира.

С течением времени, ростом могущества Стигии и изменениями в Мире Живых, которые, в немалой степени, отразились среди Мертвых, Харон принял решение, совпавшее по времени с эпохой Крестовых Походов, суть которого заключалось в том, что структура его государства должна быть переделана в соответствии с феодальной моделью. Так произошло истинное рождение Иерархии, так как помимо Харона и Владык Смерти возникли ордена и классы Мертвых – Рыцари и Легионы, Гильдии и Невольники.

После того, как с момента исчезновения Харона прошло некоторое время, Владыки Смерти стали смелее и начали интриговать более открыто. Блуждая в лабиринте изменчивых союзов, заговоров и предательств, они пытаются определить, кто из них достоин занять трон Харона. Они невообразимо могущественны и обладают огромным количеством последователей и практически неистощимыми ресурсами, и хотя до открытых военных действий дело до сих пор не дошло, последствия их интриг вряд ли можно назвать менее вредоносными для мира и свободы Неупокоенных, чем последствия кровавейшей из войн. Каждый из Владык Смерти не жалеет усилий – во имя блага Иерархии, конечно же – для того, чтобы присоединить как можно больше Живых к числу своих Легионов Мертвых и поработить тех призраков, которые остаются на свободе, прежде, чем над ними захватит власть один из его противников. Оставаться свободным означает быть врагом этих деспотов, и Владыки Смерти расправляются со своими противниками так, что турки, Священная Инквизиция и красные кхмеры воистину могли бы им позавидовать.

Перевозчики

Наконец-то я могу выполнить данное мною обещание и рассказать тебе о Перевозчиках. Я исключительно благодарен тебе, мой дорогой читатель, за проявленное тобой терпение, которое тебе пришлось столь долго демонстрировать, а также надеюсь на то, что ты поймешь, почему, несмотря на столь отрывистый и неполный обзор Подземного Мира, мой рассказ о Перевозчиках будет наиболее полным и завершенным.

Перевозчики представляют собой древний и могущественный орден, если, конечно же, их вообще можно назвать орденом. В сути своей, мне достаточно сложно сказать, как можно было бы еще их назвать, если, конечно же, не считать уже упомянутого имени "Перевозчики", ибо, несмотря на то, что они не являются ни отдельной расой, ни Гильдией, да и не демонстрируют какой-либо чрезмерной организованности, они все равно остаются Перевозчиками, и будут ими всегда.

Харон был Перевозчиком – возможно, величайшим из них, хотя, на самом деле, сравнивать их даже друг с другом – бессмысленная задача – до тех пор, пока он не основал Стигию. Многие Мертвые считают, что он, в действительности, был первым из Перевозчиков, а все остальные некогда служили ему, но так это или нет – не знает никто, ибо никому из призраков так и не удалось услышать эту историю из уст Перевозчика. Только самые отважные способны осмелиться задать вопрос одному из них, и лишь самые глупые способны ожидать ответа.

Среди представителей этого рода, ты можешь встретить и другие, знакомые тебе имена. К примеру, к их числу относятся Гермес, Брунгильда с ее сестрами, Намтару и другие. Перевозчики существовали задолго до Иерархии, задолго до Стигии и, как считают некоторые, задолго до начала времен. Ничто не может отвлечь их от избранных ими же самими задач, и ни одна сила не способна помешать им достичь своей цели, ибо лишь они одни из всех обитателей Подземного Мира способны пересекать Бурю, не страшась Спектров и других ужасающих вещей и существ, которых можно встретить в ее глубинах.

В этом месте Джордж как всегда впадает в несколько нездоровый экстаз. Действительно, Перевозчики были здесь уже очень долго. Тем не менее, я не думаю, что они являются настолько непобедимыми, как утверждает мой друг. Существует множество историй о том, как Перевозчики спасали призраков, заблудившихся в Буре, от Спектров. Тем не менее, в этих историях не говорится ничего о том, чтобы Спектры внезапно падали и умирали от одного взгляда Перевозчика. Вместо этого, они продолжали сражаться, и мне почему-то кажется, что число их побед ничуть не уступает числу поражений. Лично у меня создается впечатление, что все дело в том, что мы просто не узнаем о тех, кому не удается вернуться. В конце концов, вряд ли Перевозчики стали бы рассказывать нам о них.

Проклятье, Эрнест, ты вообще способен поверить хотя бы во что-то? Перевозчики являются воплощениями загадочности и воображения, а ты предлагаешь свести их до некоего подобия кондукторов, присматривающих за движением через Бурю. Клянусь, я не позволю тебе сделать этого, и я готов пойти на все, чтобы доказать тебе их величие! Тем не менее, вернемся к тому, о чем я уже начал говорить...Создается впечатление, будто единственным, что превосходит их силу, является их загадочность, так как они отправляются только туда, куда хотят попасть, практически не разговаривают с другими призраками, и мы, меньшие существа, способны лишь догадываться об их истинных мотивах и интересах. Несмотря на то, что их тростниковые лодочки кажутся исключительно хрупкими, а их лампы отбрасывают длинные тени, в Буре нет более безопасного места и более верного курса, чем тот, на который ты встаешь в присутствии загадочного Перевозчика.

Как скажешь, Джордж.

Вознесение

Я взялся за эту тему исключительно потому, что мне страшно представить, какие полеты мысли открылись бы вам в том случае, если бы ее освещением занялся Милорд. На самом деле, если сорвать с Вознесения все эти пологи загадки и поэзии, то оно представляет собой аналог смертного искупления для тех призраков, которые так же, как и обычные люди, верят в него. Учитывая то, на что похожа жизнь в Подземном Мире, абсолютно неудивительно, что здесь всегда хватает призраков, которые хотели бы верить в нечто, что дает им надежду. На самом деле, гораздо сложнее найти того, кто хотя бы раз видел, как это происходит на самом деле.

О Вознесении можно услышать очень много всего, причем, как ни странно, добрая часть услышанного будет изрядно противоречить сама себе. Тем не менее, основой всего этого, судя по всему, является вера в то, что в результате Вознесения призрак покинет Подземный Мир так быстро, как будто бы он никогда туда и не попадал. Не менее сложным и противоречивым вопросом является сама проблема достижения Вознесения. Некоторые говорят, что это состояние разума или достижение просветления. Другие утверждают, что, отвергнув Страсти и Оковы, призрак может достичь Вознесения, если, конечно же, он сам будет готов к нему. Я должен сказать, что мне, пожалуй, действительно еще очень долго не будет хватать просветленности для того, чтобы добровольно отказаться от тех вещей, которые удерживают меня в Землях Теней, и мешают Буре поглотить мою душу. Впрочем, находятся и те, кто утверждает, будто бы добрые дела способны помочь призраку выплатить тот космический долг, который привел его в Подземный Мир, хотя эти души, пожалуй, выдают желаемое за действительное. Существуют и другие истории, не говоря уже о многочисленных описаниях самого этого события, начиная колоннами огня, ниспадающими с небес, и заканчивая ангельским хором – во всяком случае, так это виделось исключительно везучим свидетелям данного события. В любом случае, Джордж утверждает, что у меня слишком крошечная, ожесточенная и низменная душонка, чтобы в полной степени насладиться этой потрясающей идеей.

Как бы то ни было, доказать существование или же, наоборот, отсутствие Вознесения вряд ли представляется возможным, да и сложно сказать, есть ли в этом какой-либо смысл. Вознесение воплощает в себе надежду и придает многим призракам силу бороться даже тогда, когда при других условиях они, наверное, просто сдались бы. Кроме того, это заставляет некоторых призраков бороться с Иерархией в тех случаях, когда у них отсутствует для этого другая мотивация. Я уверен, что именно вера некоторых людей давала им силу бороться с фашизмом в Европе, так как они считали, что отсутствие сопротивления ему будет самым настоящим грехом.

Прощание

На данный момент, мы поведали тебе все, что должны были поведать, как, впрочем, и все, что могли. Настало время передать перо в руки других авторов, которые обладают большими познаниями в своих собственных сферах. Мы возвели сцену и расставили декорации, с помощью которых, как нам бы очень хотелось верить, наш читатель лучше сумеет понять то, что последует за этим. Если это окажется невозможным, то мы не будем извиняться, ведь, в конце концов, мы некогда сами столкнулись с чем-то подобным. Тем не менее, единственное, чего мы хотим, заключается в том, чтобы ты вошел в этот мир не таким неподготовленным, как мы, ибо, заранее зная, что тебя ожидает, ты лучше сумеешь избежать некоторых трудностей и опасностей, которых мы не пожелали бы даже худшим из наших врагов.

До встречи, наш дорогой читатель и приятных снов. Пускай тот день, когда переход через Саван превратит твои сны в суровую реальность, наступит для тебя не слишком скоро.