– Монтень.

Тысячелетняя ширма, рассыпающаяся под светом радуги, обретает милость мертвых.

Когда смерть забирает смертного, то душа, покинувшая оболочку плоти, тоже умирает, как считает большинство людей. Но в Срединном Царстве не все так просто. У души есть три судьбы – переродиться в смертного, переродиться в животное или возродиться, подобно фениксу, как Шэнь. Этот момент великого изменения, когда силы Небес снисходят на душу и переводят ее на другой путь, очень редок.

Продравшись из Преисподней и вернувшись в раздутые, полусгнившие тела, некоторые обреченные становятся Гуй-дзин, вставая под зловещей луной. Искупают ли они грех несдержанности или сбились с пути просветления, эти проклятые души становятся демонами Срединного Царства, одержимыми голодом. Переродившись подобным образом, Гуй-дзин получают последний шанс, чтобы оплатить свои долги и выправить баланс, чтобы привести себя в гармонию со вселенной. Чтоб достичь этого, вампир занимает свое место в обществе неживых, как указано личностью, Дхармой и Путем.

Будучи воздействием звезд, которое определяет личность и обязанности Гуй-дзин, Путь указывает место отдельного Катаяна в обществе немертвых. Это не значит, что звезды определяют задачи и значимость Гуй-дзин. Скорее, время, место и обстоятельства, сопровождающие смерть человека, дают смутную возможность определить кармический долг, который должен быть оплачен. Действуя согласно целям пути, Гуй-дзин выполняет требования кармы и развивается на пути перерождения.

Хоть Дхарма и Путь могут не совпадать в действиях отдельного Гуй-дзин, Путь на него влияет сильнее, чем личная философия. Если юное дитя (koa) и может выбрать Дхарму, как предпочитаемый стиль не-жизни, то выбор Пути не обсуждается – это судьба. Даже сопротивляющиеся Бегающие Обезьяны ощущают его вес, а многие недавно возродившиеся ученики обнаруживают, что Небо направляет их, ставя на места, определенные Путем. Кроме отдельных личностей, Путь влияет на семьи и Дворы. Цель и обязанности определяются Путем, который определяет, чем группа занимается – или нет.

Пути совпадают с направлениями компаса – север, юг, запад и восток. Место личности в структуре общества Гуй-дзин совпадает с одним из этих направлений. Силы природы и звезд могут сказать многое о Пути, которым должен следовать Гуй-дзин. Таким образом, Дворы определяют Путь и роль каждого Гуй-дзин в самом начале тренировок, которые сделают из него цивилизованную нежить. Могучие ритуалы, проводимые старейшинами Гуй-дзин, раскрываются самые темные секреты отдельного Катаяна, выявляя особенности его души. Согласно этим знаниям, дитя помещается в соответствующее общество, чтобы тот исполнял свою роль – будь это роль судьи, защитника, ученого, изгоя или отступника.

Северный Путь

Скрываясь в тенях, судья без интереса выслушивал хныкающие оправдания контрабандиста. Он своим каменно-твердым взором видел слезы преступника, обещавшего более не разочаровывать Двор. Когда глупец завершил свой монолог, судья сменил свою позу на резном каменном кресле. Привлекая всеобщее внимание, его голос разнесся по залу.

«Да, воистину великолепное представление. Не так уж и часто мне случается наслаждаться хорошей игрой. Твоим способностям стоит позавидовать. Жаль, что они пропадут». Судья не шевелился, его слова эхом отражались от каменного пола, подобно звону падающих монет.

С последними словами, голова преступника дернулась.

«Удивлен? Скажи мне, что ты еще ожидал обрести за свои преступления? Ты не только опозорил Двор, но еще и скомпрометировал нас всех своими связями с презренными Кин-дзин. Этого одного достаточно для твоей казни – но это жалкое слюнтяйство, эта вопиющая трусость… тебе здесь не место».

Судья поднялся и полы его одежды бесшумно опустились на пол. «Если бы ты над своими действиями задумывался так же, как над мольбами, то для тебя еще оставался бы шанс встретить следующий закат. Можешь теперь жаловаться своим предкам».

Огласив приговор, судья покинул зал. Охрана увела преступника. Казнь – дело других. Его завывания эхом раздавались в зале. Судья позволил затихающим воплям успокоить его мысли, уводя его от жалкого образа недостойного дурака. Своим приговором судья расставил все по местам, от Небес до Дворов и Преисподней.

Северный ветер холоден и горек. Он больно жалит слабую плоть. Вода обращается в лед и земля затвердевает, чтобы избежать его поцелуев. Гуй-дзин Северного Пути – непреклонные последователи закона и порядка. Неподдающиеся эмоциям и способные противостоять слабости духа других, они процветают от неприятностей, никогда признавая этого. Крайне упрямые, Северные не признают поражения. Они ставят высокие цели и следуют им с честью и точностью. Те, кто в своей смертной жизни не признавал законов и власти, могут обнаружить, что в своем Втором Дыхании они стремятся не только следовать им, но и поддерживать их – даже если они никогда законов не изучали.

Северный Путь прям и ровен, не принимающий отклонений от его целей. Он резок и непрощающ, и его дитя должно быть так же сильно. Но он и одинок. Мир пугает Северного Гуй-дзин. Ведомый своей верой в традиции, Гуй-дзин Северного Пути считает перемены угрозой. Честь непререкаема. Справедливость – бог. Законам должно подчиняться. Нарушающие их должны быть наказаны. И так должно быть.

Гуй-дзин Северного Пути исполняют обязанности судей Дворов. От низкого Служителя, Змеящегося в Тумане до достопочтенного Полуночного Белонефритового Министра, все североориентированные Гуй-дзин должны быть беспристрастны в своей твердой душе. Эмоции не могут вмешаться в их суждения, даже когда они приговаривают другого Гуй-дзин к Окончательной Смерти. Другим они кажутся бесстрастными или бесчувственными, но по-настоящему они хранят свои эмоции в себе, за суровыми и официальными фасадами. Они чтят Дворы в своих решениях, а также глубоко и сильно ценят стабильность и традиции. Неудача позорна, и Гуй-дзин Северного Пути никогда не сдаются – только превосходя несчастья можно достичь просветления. В Севере старейшины Дворов видят верность.

Цвет Севера – черный. Черный един и стабилен, лишен небрежности. Это символ серьезности. Фигуру в черном замечают и уважают. В ношении его нет ни радости ни гордости. Черный – это отсутствие всех других цветов. Таким образом, одежды чиновников всегда содержат черный. С их страстью к законности и порядку, североориентированные вампиры редко носят яркие или кричащие цвета.

Число 6 – символ Гуй-дзин Северного Пути. Символизируя шестой знак Зодиака, число 6 соответствует змее, полной стойкости, воли и сильной концентрации. Тяга к решению загадок и гармонизации снисходит от звезд. Число также соответствует сильной ответственности. Это напоминает Гуй-дзин Севера об их обязанностях – редко кто из них увиливает от своих обязанностей или терпит неудачу в достижении своих целей.

Восточный Путь

Воздух был сладок от аромата жасмина. Влажные волосы Хэюнь вольно рассыпались по плечу Цзюй-Каня. Цзюй-Кань вслушивался в звук биения ее сердца. Он был настолько погружен в него, что не услышал ее вопроса.

«Ты любишь меня?» - игриво спросила Хэюнь. Ее голос был смеющимся, когда она коснулась его подбородка. Цзюй-Кань улыбнулся ей. Она была самой красотой, ее волосы рассыпались по синему шелку простыней его кровати. Если бы его сердце могло биться, оно бы остановилось при ее виде.

«Конечно. А что?»

«Я все гадаю, что же такого хорошего я сделала, чтобы заслужить это?» Цзюй-Кань прижался к ней ближе, наслаждаясь ее живым теплом, ее ароматом, ее хрупкой красотой.

«Ты как цветок, что распускается весной. Именно за это я тебя люблю». Цзюй-Кань думал, догадалась ли Хэюнь о его истинной природе или ей было все равно. Он знал лишь то, что нуждается в ней – с самого того момента, как увидел ее. Она была не просто любовницей. Она была тем, что надо было хранить и защищать. Никто из смертных, кого он знал, не значил для него столько же. Когда он только начал странствовать среди живых, он думал, что более не найдет мира. А потом он увидел ее. Он знал, что она однажды покинет мир смертных и станет подобной ему. Чувство любви и счастья, что избегало его при жизни, было даровано ему после смерти.

«Ты такой холодный».

«Это потому, что ты горяча». Цзюй-Кань провел рукой по гладкой коже Хэюнь. Он чувствовал жизнь, струящуюся в ней.

Возможно, то, что он никогда ничего подобного не чувствовал и заставило его быть так близко к смертным. Он был голоден – всегда голоден – но мягкий взгляд ее глаз успокаивал страдающего демона. Он знал, что однажды Хэюнь покинет мир смертных. Изменит ли это их чувства? Сохранится ли это тепло между ними после того, как она уже не будет смертной? Он не знал. И его это не заботило. Он защищал свой цветок, и ее грация и жизнь напоминали ему дни, когда он был живым.

Солнце восходит на востоке, отмечая начало нового дня. С каждым восходом начинается новая жизнь и рождение. Гуй-дзин Востока неразрывно связаны с миром живых и силами созидания. Из всех живых мертвых они наиболее близки к смертным. Множество таких Катаян продолжают жить среди людей, направляя их и приглядывая за ними. Живое Ци смертных надо хранить и защищать – и Гуй-дзин Востока находятся в центре перемен жизни, снова испытывая те ощущения, что были потеряны с сердцебиением.

Вращаясь среди людей, Гуй-дзин образовывают связи. Они могут быть потомками, наследниками или бывшими возлюбленными. Некоторые строят свою жизнь так, чтобы это возвращало им воспоминания об энергии жизни. А некоторые считают смертных своими домашними животными и игрушками. Он одно остается единым – они стараются быть ближе к тем, кто способен жить днем. Гуй-дзин Востока летят на пламя жизни как мотыльки. Конечно, случаются и трагедии – когда пробуждается Демон, они убивают своих возлюбленных. Но даже это не может остановить Катаян, которые стремятся жить, как жили однажды. Пусть даже и не по-настоящему.

Задача Гуй-дзин Востока – жить среди смертных. Они хранят и защищают их. В отличие от Каинитов, они следуют Маскараду не из страха быть разоблаченными. Просто это в их натуре – быть незаметными для смертных, чтобы было легче странствовать среди них. Они как пастыри, следящие за стадом. Из всех Гуй-дзин Восточные больше всего напоминают людей.

Цвет Востока – синий. В воспоминаниях о мире, ныне запретном для них, синий – цвет дневного неба. И вода и небо, являясь образами свободы, всегда представляются синими.

Число Востока – 8. Символ этого числа – постоянное движение жизни. Также, то символ бесконечности. Нет ни начала ни конца – только рождение и возвращение в этот цикл. Среди звезд, 8 – овца, что символизирует чистоту души и чувство прекрасного. Связанная с соблазнами жизни, 8 ведет вампиров Востока и Восточного Пути к познанию жизней смертных чтобы исправить свои ошибки. Однако очень часто Катаяны соблазняются порочными удовольствиями смертных.

Южный Путь

Как много раз до того, Лю Цзяну было поручено передать молодым Бегающим Обезьянам наследие Дворов. Это уже было не раз и он был готов рассказывать молодежи те же истории, что не менялись с момента обретения им Второго Дыхания. Он рассказал, что мир существовал веками и благоденствовал, пока Запад разрушал сам себя. Страх обнаружения и уничтожения сделал гвейлоу слабыми. Их жалкие потуги к обретению порядка нельзя сравнить с силой, что является стержнем Срединного Царства. Они отказались от сути своей и предпочли «существовать». Но это не существование. Это маскарад.

«Именно поэтому им здесь не место. Мы должны удерживать Кин-дзин подальше от нашего мира».

«Почему?»

Лю Цзянь не видел спрашивающего. Он знал его. И проигнорировал вопрос.

«Наше общество существовало веками. Его структура и законы – то, что объединяет нас».

«Почему мы не должны общаться с Западниками?»

«Достаточно, Минь».

«Я просто задала вопрос».

«Если бы ты слушала, то все поняла бы. И не спрашивала».

«Если наш мир так силен, то почему мы не можем противостоять их влиянию?»

«Даже самая маленькая ложка дегтя портит бочку меда. Мы должны хранить наш мир чистым».

«Но Учитель,» громко спросила Минь, не испугавшись взгляда, который он кинул на нее, «Там столько всего разного. Столько всего, чему стоит поучиться».

«Учиться? Чему ты научишься? Жадности? Развращенности? Среди них нет единства. Они живут, умирают и ничему не учатся. Ты еще дитя и не понимаешь мира».

«Это вы не понимаете мира».

«Ах ты дерзкая крыса…»

Молодая Гуй-дзин рассмеялась.

«Вы сидите тут и учите нас тому, что было тысячу лет назад. Но мир уже давно не тот. Вы его хоть видели? Вы хоть раз покидали свой мирок? Я – была. Я слушала музыку, играемую маленькой коробочкой, встречала рассвет и готова рассказать об этом». Собравшиеся вокруг ровесники Минь внимательно ее слушали. Ее глаза горели, когда она рассказывала о современных технологиях. Лю Цзянь явно видел в молодежи ростки Западной развращенности.

«Достаточно!»

Минь медленно поднялась на ноги. В ее глазах был вызов.

«Вы можете прятаться от мира. Но я не могу. И не буду».

«То, что ты называешь переменами, разрушает благость нашего существования».

«Все умирает. В смерти зарождается новая жизнь. Это Великий Цикл». Минь ушла. И дети современности ушли вслед за ней.

С юга приходит тепло и перемены. Это одновременно и цена существования – как обычно, старое должно уступить место новому. Природа создает могучие силы Земли и Неба. Земля должна быть теплой для того, чтобы давать жизнь. Теплые ветра приносят дожди и бури, гром и молнию. Южный ветер – буря созидания, и Гуй-дзин Юга от него не отличаются. Воздух вокруг них тепл и притягателен, но и опасен.

Гуй-дзин Южного Пути свыклись со своим состоянием не-жизни. Они признали это, но и осознают необходимость перемен. Они – проницательность своих старейшин. Когда случается беда, они дают советы ее разрешения. Стремясь развеять быстро возникающую скуку, постоянно ища нового, более увлекательного, Гуй-дзин Юга развиваются через конфликт, отвергая старые пути и ища новые, что лучше. Хоть они и амбициозны, они плохие лидеры – постоянная тяга к переменам отвергает устоявшиеся правила и иерархию. Перемены – их суть. Завоевание – суть южного ветра. Разрушая отжившее и открывая новое, эти вампиры всегда стремятся дальше за горизонт, ища места, куда можно принести перемены.

Тайны и возбуждение привлекает Гуй-дзин Юга. Они существуют в различиях между людьми, местами и идеологиями, выбирая живое и нужное, хороня обломки бесполезного старого. Тревожа застойные участки в обществе, южный ветер приносит часто неприятный, но необходимый хаос, чтобы могло появиться что-то новое.

Алым окрашен южный ветер. Кровь красна. Лепестки пламени сияют красным. Ярость и страсть – часть южного ветра, жажда и гнев несут перемены. Поэтому Катаяны Южного Пути украшают себя символами своей тяги к переменам и движению – их украшения и одежды постоянно указывают на очищающий и обновляющий огонь.

Западный Путь

Когда Шоу только-только переродился, голоса его предков были похожи лишь на тихий шепот в его голове. Он не понимал, что они говорят. Его тогда переполняли лишь пустота и жажда мщения. Его семья переезжала в город. Все пожитки уместились в телегу. Они верили в доброту мира. И приехали прямо в засаду.

Посередине дороги лежали лошадь и мужчина. Отец Шоу кинулся им на помощь. Мужчина оказался разбойником и зарезал невооруженного отца Шоу. Затем воздух наполнили крики остальной банды, прячущейся за деревьями. Жадные бандиты сначала забрали все, что было ценного. А потом они опорочили их. Младшая сестра Шоу и его мать были изнасилованы. Даже когда обе женщины умерли, грабители продолжали насиловать их. А насытившись, они обратили свое внимание на Шоу. Его пытали долго. Но наконец пришла тьма смерти. И пришла не одна. С ней пришел жгучий стыд от того, что он не смог защитить свою семью или себя. Их тела остались не похороненными и некому было их оплакать.

Когда Шоу вернулся, его разум был затуманен неведением. Охотясь на живых, он не понимал, чем стал. Вспоминая смерть и Ад, он стремился утолить дикий голод, но не мог сбежать от шепотов. Он нашел себе подобных, и они рассказали ему, что те голоса принадлежат его семье, жаждущей отмщения. Только с правильной подготовкой и тренировкой можно было выйти из его нынешнего постыдного состояния и мстить. Он слушал голоса, а со временем и опытом, призраки его семьи указали ему путь.

Бандиты грабили другую бедную семью, когда Шоу нашел их. Он подошел к ним, одетый в белые одежды, символизирующие чистоту духа. Они рассмеялись, увидев мальчика в белом. Некоторым он показался знакомым. Но вспомнить его не смогли – таких мальчиков было много.

Кода первый бандит приблизился к мальчику, всем показалось, что ребенок его обнял. Грабитель умер быстро. На его лице застыло удивление, когда ему вырвали из груди сердце. Кровь расцвела на белом шелке одежд Шоу алыми цветами. Мальчик повернулся к остальным разбойникам. В его глазах была смерть. Страх исчез с осознанием того, что этот мальчик только что убил их главаря. И они напали на него. Шоу слышал голос сестры, зовущей к победе. Атака была отчаянной и неуклюжей. Как и их смерть. Вкус их крови, их страха требовались Шоу, чтобы выжить. Он всегда будет нуждаться в этом вкусе.

Гуй-дзин рождены смертью. Из всех Путей к смерти ближе всего Запад. Духи ушедших говорят с детьми Пути Запада. Их разум полон голосов мертвых. Их боятся и они далеки от остальных Гуй-дзин. Но, хоть и избегаемые другими из-за своего облика или страха, они не одиноки. Западный ветер приносит голоса призраков. Как бы то ни было, путь Запада загадочен. Солнце закатывается на западе и там же находится царство мертвых.

Вампиры Западного Пути часто исправляют ошибки. Если Катаяны Севера диктуют закон, то Западные казнят. Они должны слушать голоса тех, кто не вернулся. Также они указывают Дворам на их обязанности перед мертвыми. Воспоминания и невыполненные обещания передаются им, а они передают их Дворам. Изучая мудрость древних призраков, Катаяны Западного Пути развивают в себе как сдержанность, так и ужас.

Цвет Запада – белый. Он символизирует дух. Чистый и лишенный вины и порока, белый чист настолько, насколько может быть чист лишь новорожденный. Очень часто дети западного Пути носят белые одежды и перевязи. Кроме того, во многих азиатских странах, белый – цвет траура. И это не совпадение. Катаяны Пути Запада не стесняются показывать связь между белым и миром призраков.

Девять драконов Запада символизируют уважение и почитание предков. Обезьяна, практичная, но не развивающаяся, занимает девятое место в гороскопе, и поэтому число 9 – знак удачи для запада.

Центральный Путь

Луна была желтой и полной. Луна – все, что она знала. Она смотрела на Луну, пока у ее ног остывал труп мальчика. Она не знала, кто подошел к ней, но она его почувствовала. Страшась нападения, она развернулась и зашипела.

«Успокойся, малышка,» другая женщина, носящая золотые одежды, приблизилась, держа руки перед собой. «Я не трону тебя».

«Кто ты?»

«Я – друг». Женщина медленно обошла кругом новорожденную Гуй-дзин. «Ты очень многого не знаешь. Я помогу и покажу это тебе».

Она говорила и другая женщина слушала. Круги становились все уже и уже. В конце концов она оказалась на расстоянии удара, но страха в ней не было.

«Мы пойдем к нам подобным и ты все поймешь. Ты была перерождена, малышка... в ночь желтой луны».

«Кто я? Демон, охотящийся на слабых?» Она поглядела на труп убитого ей мальчика.

«Если ты так хочешь. Но есть и много других путей, по которым можно идти. Много придется пройти, прежде чем ты достигнешь предначертанного. Ты вернулась в мир с какой-то целью, и мы узнаем ее. Вместе».

Двое покинули мальчика, растворившись в ночи.

В оке бури – штиль. Ветра утихают в том оазисе, который успокаивает бури, сотрясающие Срединное Царство. Все силы вращаются вокруг спокойного центра. Следующие Путем Центра – якоря общества Гуй-дзин. Они находят сбившихся с пути и дают им дом, обучая и поддерживая обретших не-жизнь, давая знания и понимание, кому Демон грозит гибелью. Гуй-дзин Центра поддерживают баланс. Уважающие и понимающие других, восприимчивые к особенностям других Путей, они как отцы и матери для детей тьмы.

На Центре лежит и огромная ответственность – удерживать все воедино. Давление велико и имеет свою цену. У детей Центра не должно быть своих желаний. Все их усилия направлены на благо Двора. Они должны стремиться поддерживать гармонию. Самопожертвование - это обязанность, а не вопрос желания. Если Центр ослабнет, то все общество Гуй-дзин распадется.

Как растения тянутся к Солнцу, или золото притягивает взгляд, дети Центра носят желтое, будучи маяками для Двора. Теплые для холодных и несущие свет находящимся во тьме, они носят золотые украшения, как символ своих обязанностей. Их номер – 5. На руке пять пальцев. И они – та рука, что тянется к себе подобным и ведет их в око бури.

Разногласия или Единение?

Как Инь и Ян противостоят друг другу, так и возможно (и даже желательно), чтобы Путь противостоял Дхарме. Тигры–Дьяволы Пути Севера могут обнаружить, что их жестокая, непостоянная Дхарма конфликтует с требованиями стабильности и правопорядка. Баланс между миром призраков и потворством желаниям раздирает Бьющихся Драконов Пути Запада. Возможно Тигру–Дьяволу придется Рычать, взывая к старейшинам, или Бьющемуся Дракону придется исполнять тяжелые обязанности перед ублажением плоти. Долг и просветление не всегда совпадают. Избрать долг – лишиться просветления. Избрать просветление – забросить обязанности. И неприемлемы оба варианта.

Когда Путь и Дхарма противостоят друг другу, старейшины внимательно следят за развитием событий. Несчастный должен или найти в них единство или разорваться, литературно выражаясь. Тяжесть выбора очевидна, а отдача – нет. Раздираемый противоречиями Гуй-дзин может или сойти как с Пути, так и с Дхармы. А то и с того и другого сразу. Или, во вспышке энергии, изобретательности или усердия, найти способ объединить противоречивые части своей души.

Иногда Дхарма и Путь могут петь в унисон. Костяные Цветы – дети Западного Пути. А ветер Тысячи Шепотов дует с Востока. Это такое совпадение в выборе их Дхарм или воля некой высшей силы? Старейшины называют это судьбой. Молодежь называет это счастливым случаем. Несомненно, совпадение Дхармы и Пути ведет к великолепному исполнению своих обязанностей, но и лишает глубины, сложности понимания идей и устремлений других.

Соревнование Пути и Дхармы может придать пикантный вкус первым шагам Бегающих Обезьян на пути к просветлению. Раздираемые этими двумя силами, Гуй-дзин должны искать золотую середину, а комбинации могут привести к крайностям. Поскольку пути – неотъемлемая часть жизни Дворов, старейшины могут с легкостью управлять учениками, используя особенности их Путей.

Бьющиеся Драконы Западного Пути могут обнаружить, что через тантризм и экстатические танцы можно общаться с призраками. Тигр–Дьявол Севера может избрать роль чудовищного отщепенца. Тщательно изучите конфликты Пути и Дхармы и найдите уникальный выход…

• Тысяча Шепотов Севера могут обнаружить, что необходимость смены личностей соперничает с тягой к стабильности. Возможно, он меняет личности слишком часто и радикально, или ему часто приходится выносить решения (в профсоюзе, криминальном синдикате или работать юристом).
• Тигры–Дьяволы Центра частенько имеют проблемы в исполнении своих обязанностей при Дворе. Они могут ранить или политически или социально. Или быть чрезмерно требовательными к себе, выходя за пределы своих физических возможностей.
• Восток очень сильно связан с Пламенем Возрождающегося Феникса, следующие которому обитают среди людей, стремясь обрести смертность. Чрезмерно сосредоточенные на этом, они могут забыть про развитие своих сверхъестественных способностей. Недостаток Ци может привести к дисбалансу или безумию, а П`о может захватить над ним контроль, если он не научится контролировать его, заставляя Феникса обратиться к своей вампирской натуре.
• Костяной Цветок Запада может забыть обо всем, общаясь с призраками. Что он будет делать, если попадет в ситуацию, когда не сможет рассчитывать на них? Он не должен сильно концентрироваться на них и учиться общаться с другими вампирами. Его незнание придворных манер может привести к неприятной политической ситуации. Или он может обнаружить, что его излишняя близость к миру призраков может лишить его понимания важных и опасных элементов материального мира.
• Южный ветер, несущий изменения, дует в лицо непреклонных Блистательных Журавлей. Как Хранители Сияющего Льда могут быть твердыми, постоянно изыскивая новые пути и пренебрегая древними традициями? Странствующий воин, повергающий погрузившихся на дно беззакония, находит новые пути познания, следуя своей Дхарме. Журавли могут быть и герольдами, неся новости о переменах в разные места.

В сражении за ответы в Срединном Царстве Путь может или помогать или сдерживать. Что это – метод понимания природы переродившегося или метод контроля этой природы? Каждый должен решать сам. Многие знаки указывают путь, но следование им – личное дело каждого. Некоторые утверждают, что выбора нет, есть только судьба. Но даже у них есть выбор – принять свою судьбу или отказаться.

Путь и бросок

В отличие от Дополнения Гороскоп, Путь не настолько прямо влияет на игру. В конце концов, счастливые числа лишь влияют на это Дополнение, не так ли?

Если Мастер захочет добавить глубины, то Путь может влиять на Гуй-дзин как-то по–иному. Помимо определения обычных обязанностей и политических взглядов, путь может влиять на удачу Гуй-дзин в некоторых ситуациях, если он идет согласно или против предначертанного. Любой из следующих вариантов может сделать Путь более важной частью игры, хотя Мастеру надо следить, чтобы не преувеличить важность Пути.

• «Счастливое Число», выпадающее при броске Хунь во время просветления считается автоматическим успехом (при броске, а не проверке просветления). Ведомый Путем и своей ролью в не-жизни, Гуй-дзин обретает просветление быстрее. Также, это число считается успехом при броске П`о в Момент Ослепления. Малая концентрация на Пути или противоречие Дхарме может привести к тяжелым последствиям.
• Если делается бросок, соответствующий Пути, Мастер может позволить перебросить кубики, если при первоначальном броске выпали «счастливые числа». Это должно соответствовать задаче. Нельзя получить автоматического успеха при нападении на еретика, следуя Пути Севера, но персонаж может сделать дополнительный бросок, преподавая ученикам традиции Двора, следуя Пути Центра.
• Тайные силы ведут персонажа по его пути. Фэн-Шуй и Цу Вэй обычно рассчитывают на благотворное влияние Пути. Проводя ритуал какой-либо Силы, можно получить снижение сложности на 1 от «благоприятных обстоятельств». Персонаж/комната одеты или задрапированы в цвета Пути, «счастливое число» совпадает с количеством проведенных ритуалов и так далее. В таких случаях, время и действия, необходимые для пробуждения этих сил, займут все время проведения ритуала, а не только один ход. Ритуал будет проводиться всю сцену.