Итак, ты думаешь, что знаешь, каково это – быть троллем. Ты очень большой и гораздо сильнее кого-либо другого из рода фей. Ты думаешь, что этого достаточно? Послушай, Дитя, сказ, сложенный еще до Разъединения. Внемли моим словам, и ты поймешь истинную суть народа троллей.
Давным-давно, задолго до Разъединения, в далекие времена, когда Туата де Данаан еще бродили среди своих потомков, жили две феи: Оттмар Могучий Дуб, тролль, высокий как небо и сильный как море, и связанная с ним могучими клятвами Бреанна аэп Корвин из Дома Фиона, Ши, прекрасная, как утренняя заря. Оттмар был настоящим гигантом среди фей, славным своей могучей рукой и широким шагом. Его волосы были темны, как полночь, глаза голубы, как лед, и, вдобавок ко всему, он был ласков, как летний бриз, с теми, кого любил и о ком заботился. Бреанна было стройна, как тростник и изящна, словно лебедь. Ее длинные темно-рыжие косы были так прекрасны, что заставляли осенние листья осыпаться от стыда, тогда как ее кожа, бывшая гладкой и белой, как алебастр, по праву считалась стократ свежее и нежнее, чем у всех тех, кто жил в этом мире до нее.
Эти двое были неразлучны и исходили вдоль и поперек не только всю Грезу, но и весь смертный мир. Вместе они сразили Зверя Эксмура, мерзкое чудовище, преследовавшее смертных и фей. Однажды, они посетили Неблагие владения Темного Тома, коварного чернобородого Ши, чья тень простиралась столь же далеко, как его дурная слава, и вернули Самоцвет Джиммини, сокровище, ради которого разрушались целые королевства (Напоминает некое произведение одного Кинэйна. Про Моргота и средиземских Ши. Прим. Spam-bot). Наградой им стала заклятая вражда с Темным Томом и его приспешниками, вражда, которую эти двое встретили с решительностью в сердцах и великой радостью, ибо это был верный путь к славе и приключениям. Враги встретились с острой сталью меча Оттмара, меча, который был длиннее человеческого роста и шире доски, и могучим волшебством Бреанны, славившейся своим чародейским искусством. Они казались безупречной парой, воистину несравненными и неразлучными спутниками. Ими были принесены могущественные клятвы, связавшие их дружбу и обещавшие им вечную поддержку друг друга. Однако, в один из дней, из земли пробились семена раздора, которые со временем начали расти.
Оттмар был стойким и преданным троллем, первым в битве, защитником слабых и героем многих песен и сказаний. Но были для него вещи и поважнее. На самом деле, в этом заключается сама суть нашего рода, ибо мы непоколебимы как древние скалы, но, в то же время, столь же глубоки и романтичны, как остальные феи, вопреки нашим каменным лицам и молчанию. Оттмар не был исключением, и потому он безумно и страстно восхищался красавицей Бреанной. Он держал это в тайне, ибо, хотя его любовь была столь же истинна, как и ночь – темна, Оттмар обладал благородной душой и не мог ничего требовать от своей возлюбленной. Троллям не подобает говорить о любви открыто. Вместо этого в своем сердце он тайно посвящал ей каждый свой подвиг, каждый свой триумф, и это служило ему хорошую службу, направляя Оттмара к еще более великим победам. Другие феи начали смотреть на него с благоговением, включая и саму прекрасную Бреанну.
Оттмар радовался каждому свершению, но стократ большую радость ему приносили слова похвалы от Бреанны. Все его раны и пережитые опасности не имели никакого значения, ибо он с радостью повторил бы любое невозможное деяние ради награды в виде ее слов. Это непросто осознать, но истина, которую должен знать каждый тролль, заключается в том, что богатство проходит сквозь пальцы, сокровища перестают забавлять, но любовь живет так же долго, как память, и достойна любого подвига, и даже смерти. Оттмар хорошо усвоил этот урок и ценил каждое слово любимой, как великий дар, которым они и были. Он не был опрометчив или нетерпелив, ведь он чувствовал, что каждое произнесенное слово, каждая улыбка, каждый жест неизменно приближали Бреанну к настоящей любви – это было сокровищем, ради которого стоило ждать. В те дни мы были действительно бессмертны, и не нуждались в том, чтобы скрываться от Банальности. Оттмар мог ждать десятилетиями, пока Бреанна не ответит на его любовь, и она ответила бы, если бы не Сиан Серебряный.
Сиан Серебряный был Благим Ши Дома Гвидион, который славился своей блестящей серебряной кольчугой и сияющим шлемом. Будучи воистину прекрасным и неистовым воином, он также именовался образцом добродетели, действительно достойным сравнения с этой парой. Пред его серебряным языком и фиалковыми глазами пали столь же многие, сколь и от его изящного меча. Увы, но именно ему суждено было стать между Бреанной и Оттмаром. Сиан Серебряный обладал прекрасным телом, исполненным изящества, и утонченными манерами. Сладкие слова стекали с его губ, подобно песне. Бреанна была неравнодушна к нему и, постепенно, это обстоятельство привлекло внимание ее верного спутника.
Поначалу Оттмар радовался присутствию Сиана, как отважного героя, пережившего множество приключений и близкого ему по духу. Сиан был равным в его глазах и Оттмар вел себя с ним, как с братом. Однако это изменилось, когда Бреанна начала все больше искать общества Сиана и стала приглашать его в их совместные странствия. Даже это, возможно, не стало бы проблемой, ибо опасные земли и рискованные схватки были сильной стороной Оттмара, и он был уверен, что Сиан никогда не превзойдет его в этом. К сожалению, Сиан владел своим изящным мечом столь же ловко, как и словом, и этот факт не остался незамеченным для Бреанны. Она начала восхвалять его так, как когда-то восхваляла Оттмара, без раздумий одаряя Сиана словами, ради которых Оттмар охотно рисковал жизнью. Это только подталкивало Оттмара к еще более отважным деяниям, которые заслуживали похвалы и от Бреанны, и от Сиана. Но, невзирая ни на что, эта похвала была меньше той, которой Бреанна одаривала Сиана.
О, как Оттмар жалел, что Сиан не был Неблагим Китэйном или жестоким зверем! Любого из них он мог бы убить без сожаления. Но, к сожалению, Сиан был благородным и уважаемым Ши, который не нарушал никаких законов или заветов гостеприимства кроме тех, что были написаны в сердце Оттмара. Гигант испытывал ужасные приступы сомнений в себе и душевного упадка. Золотые лучи прошлого все меньше и меньше озаряли его будущее. Только когда он сталкивался с опасным противником или когда его охватывало радостное волнение далеких странствий, Оттмар немного приходил в себя. Оба его спутника (к тому времени Сиан был уже постоянным членом их отряда) выражали все большее беспокойство, но ответом им было лишь невозмутимое молчание, которое постепенно переходило в грубость. Невзирая на все ее старания, Бреанна не могла постичь причины его дурного настроения – на самом деле, от ее внимания Оттмару зачастую становилось только хуже. Откуда ей было знать, что именно любовь, вызывала у него такую боль?
Тем временем Темный Том не забыл похитителей Самоцвета Джиммини и не питал симпатии ни к одному из представителей этой отважной пары. Ему практически ничего не было известно о Сиане Серебряном, но, тот слишком близко сошелся с благородными гигантом и колдуньей. Темный Том был очень коварен, и у него повсюду были глаза и уши. С помощью сатира, которого известил об этом богган, немало заплативший за информацию одному слуагу, Том узнал о безмолвных слезах Оттмара, который тот проливал лишь тогда, когда думал, что был в одиночестве. Теперь Темный Том знал, что беспокойный дуэт стал трио, и все части головоломки собрались для него воедино. Конечно же, этот камнеголовый, угрюмый болван с самого начала сох по Бреанне. Завладев этим знанием, Том начал разрабатывать очень хитрый план, который уничтожил бы Оттмара и позволил Тому сделать Бреанну своей безвольной пленницей.
Товарищи Оттмара своим беспокойством только усугубляли его страдания, ибо он видел, как в сердце Бреанны начинала расцветать любовь, но не к нему, старательному садовнику, ухаживавшему за этим цветком на протяжении многих лет, а к везучему страннику, который случайно получил этот величайший дар. Его отчаянье стало таким сильным, что он начал подумывать о том, чтобы покинуть Бреанну, отказавшись от всех связывающих их клятв. Однако он был троллем и не стал бы предавать силу, дарованную ему, чтобы следовать своим клятвам, просто потому, что его сердце готово было разорваться. Оттмар смирился с ситуацией, и начал искать способ вернуть то, что по праву должно было стать его собственностью: любовь Бреанны.
Решив немного отдохнуть от приключений, троица нашла убежище в долине Зеленой Листвы, пышном и плодородном фригольде Леди Роны, аристократки, лишенной звучного титула, но известной своим гостеприимством и великодушием. Сиан Серебряный и Бреанна восхищались атмосферой безмятежного и пасторального спокойствия, тогда как Оттмар только еще сильнее погрузился в свои мрачные раздумья. Ши заметили, что Оттмар становится все мрачнее и мрачнее, но, благодаря опыту предыдущих путешествий, они уже знали, что, в конце концов, это пройдет без их вмешательства. По правде говоря, им начало казаться, что любая попытка помочь Оттмару только ухудшала ситуацию, и потому они оставили его в покое, продолжая, тем не менее, беспокоиться о своем друге. Если бы только Оттмар знал, что их заговорщицкий шепот был связан с его персоной, то, возможно, это облегчило бы груз, лежащий у него на сердце, но он смотрел на мир глазами отвергнутого любовника и слышал в своей голове слова, сказанные Сиану, которые он так сильно желал услышать сам от своей возлюбленной Бреанны. В конце концов, подавленный и мрачный гигант вернулся в свое жилище и отдался забвению сна.
Позже тем же вечером Сиан Серебряный проснулся от странных звуков, раздававшихся за дверью. С ловкостью кошки он вскочил на ноги и изящный меч в его руке был готов встретить все, что находилось снаружи. К его огромному удивлению, а затем и восхищению, все, что ожидало его там, было письмом, написанным изящной женской рукой. Оно не было подписано, но от него исходил аромат роз и Сиан не нуждался в дальнейших подсказках. Он поспешно оделся и отправился на свидание в сад, раскинувшийся под пологом звездного неба.
Бреанна также получила послание, написанное искусной, но уверенной рукой, которая могла принадлежать только одному из Китэйнов благородного происхождения. В словах столь сладких, что они таяли на страницах письма, ей выказывали исключительное почтение и просили встретиться с ее поклонником в саду под звездами так быстро, как она только сможет. Ее сердце пело от счастья, ибо наконец-то она должна была услышать те слова Сиана Серебряного, которые стремилась услышать уже очень давно. Быстро, но все же с большой осторожностью она оделась и приготовилась к встрече
Конечно же, это было ничем иным как планом, рожденным в глубинах черного сердца Темного Тома, для которого любовь была всего лишь слабостью, которую он использовал. Потратив всего лишь несколько серебряников, он договорился о своевременной доставке всех трех писем. Оттмар так же получил письмо, пахнувшее розами и написанное почерком, который мог принадлежать только Бреанне. В нем его весьма непосредственно просили прийти в сад этой ночью и разделить с его искренней почитательницей ее радость и любовь. Охваченный эмоциями, которые, как ему казалось, он никогда не сможет выразить, Оттмар быстро приготовился и отправился в сад.
Хотя Темный Том возвел подмостки, занавес этой пьесы суждено было поднять некоему Джеку-Свече. Будучи Неблагим слуагом, известным своим вероломством и необычными магическими способностями, Джек-Свеча основательно проработал сюжет представления. Он знал множество тайн, в том числе то, что Бреанна любила розы. Вооружившись этим знанием, как, впрочем, и своей могучей магией, Джек-Свеча подложил приманку, после чего принялся терпеливо ждать. Он с мрачным хихиканьем наблюдал за воплощением своей гнусной интриги из кустов, ибо столь отвратительный мерзавец не смог бы в полной степени насладиться чужим несчастьем на расстоянии.
Главной достопримечательностью сада был пораженный молнией дуб, причудливому стану которого придавали изящество оплетающие его виноградные лозы и цветы красных роз. С невыразимой радостью прекрасная Бреанна и Сиан Серебряный бросились друг другу в объятья, рассказывая о своей любви бесчисленными и безмолвными словами. Давняя страсть, которую они испытывали друг к другу, разгорелась пламенем, величественным костром, яркость которого не оставляла никому из них сомнений в намерениях и чувствах своего возлюбленного. Той ясной ночью, в знаменитой долине Зеленой Листвы, двое Ши обрели великую любовь, не произнося при этом ни слова. Как это чудесно, думал Сиан, что прекраснейшее из созданий отдастся ему в тени подобной красоты. В доказательство своей расцветающей любви он сорвал одну прекрасную розу и подарил ее своей возлюбленной. Цветок был действительно прекрасным, но, в то же время, зачарованным. Как только Сиан сорвал цветок, тот испустил волшебный аромат, и оба Ши быстро потеряли сознание.
Как и планировал Джек-Свеча, Оттмар пришел немного позже остальных, хотя, с таким же успехом, это могла быть целая вечность. То, что предстало перед его глазами - глазами самого верного друга и самого страстного поклонника Бреанны - было ничем иным, как Сианом и его возлюбленной, лежащими объятиях друг друга посреди сада. Если бы его глаза не были ослеплены горем, то Оттмар заметил бы, что эти двое находятся без сознания. Как бы то ни было, его наградой за годы верности и привязанности стал лишь горький вкус пепла. Оттмар понял, что с ним сыграли злую шутку. "Разделить ее любовь и радость", – как он мог даже на мгновение подумать, что она выбрала его, когда у них с Сианом все уже было давно понятно? Оторвав взгляд от разрывающей ему сердце картины, он заметил нечто, напоминающее множество темных фигур, идущих через сад, и, очевидно, намеревающихся причинить зло двум возлюбленным. Охваченный гневом и болью, Оттмар бросил своих друзей на произвол судьбы. Их спасение или гибель уже не имели для него никакого значения; в любом случае, Оттмар не собирался останавливаться и помогать тем, кто ранил его тяжелее, чем кто-либо угодно до этого. Бросив свою возлюбленную, с которой он был связан могучими клятвами, он отдал Бреанну и Сиана прямо руки Джека-Свечи и его прихвостней, безмолвно оставив за спиной долину Зеленой Листвы и свою честь.
Теперь у Темного Тома находилась в плену ненавистная ему Бреанна, хотя Оттмар ускользнул от него. Двух своих "гостей" он заточил в подземном лабиринте Джека-Свечи, где у них отняли их Сокровища, унизили, и, насмехаясь над их чувствами, сковали цепями так, что со стороны казалось, будто бы они сжимают друг друга в страстных объятиях. Но все же без Оттмара месть Тома была неполной. Шпионы, которых он послал вслед за гигантом-изгоем, не смогли определить, куда он отправился. Потерпев неудачу в поисках Оттмара, Том решил заманить гиганта к себе. Теперь его шпионы с помощью шепотков и слухов распространяли слухи о судьбе Бреанны и Сиана. Темный Том был абсолютно уверен, что благородный гигант не сможет пропустить мимо ушей подобный призыв к действию, но он даже не подозревал, насколько сильно боль и предательство изменили Оттмара.
В результате распространения слухов, многим феям стало известно о том, что Оттмар нарушил данные им клятвы. Представители его кита начали искать его. Некоторые из них отправились в путь этого для того, чтобы уговорить его вернуться, тогда, как другие желали наказать Оттмара за его проступки, создавшие троллям дурную славу, но ни один из них не добился успеха. Вооруженные словами посетители встречались с каменным молчанием и пристальным взглядом, исполненным кипящей ярости и отчаянья, в то время как вооруженные оружием гости сталкивались со свирепостью и дикостью, редко встречавшими до этого момента или же в дальнейшем. Ни одна из сторон не смогла добиться своей цели и, в конце концов, они перестали приходить к нему. Оттмар привык носить свою боль, подобно старому плащу, и держал ее в себе.
Один гость, однако, смог действительно нарушить его затворничество, пускай даже ненадолго. Юноша, который все еще помнил истории о прежней славе и подвигах Оттмара, искал его и нашел раздражительного гиганта прячущимся в пещере, вдали от цивилизованных земель. Он не обратил внимания на требования Оттмара оставить его в покое, но вместо этого произнес имя, которое заставило его содрогнуться как от удара. Он принес новости о Бреанне и о том, что она оказалась в руках Джека-Свечи. Оттмар едва удержался от того, чтобы немедленно ринуться действовать, ибо, невзирая на то, что Бреанна разбила ему сердце, он все еще любил ее. Но пока он готовился отправиться в путь, чтобы спасти ее, Оттмар случайно увидел розовый куст, который пробудил в его воображении незваные образы. Снова, как и в каждую бессонную ночь с момента его предательства, он увидел прекрасную Бреанну, слившуюся в страстных объятиях с Сианом Серебряным. Боль, скрытая под маской гнева, исказила его лицо. Со звериным рычанием он приказал Юноше немедленно уйти, произнеся это голосом, не терпевшим неповиновения.
С тех пор, Оттмар скитался в диких, пустынных землях в полном одиночестве, если, конечно же, не считать повсюду сопровождавшей его боли. По крайней мере, так считал сам Оттмар. Тем не менее, он даже не подозревал, что Туата де Данаан следили за ним и были осведомлены о его бедственном положении. Невзирая на то, что они были создателями наших сердец, их гораздо больше беспокоил закон и нарушение сильнейших из существующих клятв, нежели безответная любовь одного тролля. В один из дней, один из их числа обратился к Оттмару в лесу и говорил с ним о его клятвах. Оттмар был напуган присутствием Туата, ибо даже самое отважное из сердец было бы смущено их красотой и величием. Они были материальным воплощением силы, и ничто не могло ускользнуть от их взгляда. Тем не менее, он нашел в себе отвагу поведать посланнику Туата о своей любви и заботе, которые он все еще питал к Бреанне.
Он становился все смелее и начал рассказывать об испытаниях, которым подвергал себя ради Бреанны и внимании, которым окружал ее. Он даже рассказал о Сиане Серебряном, которого он был бы рад назвать братом, если бы не его любовь к Бреанне. Боль даровала исконно тихой душе Оттмара смелость поведать о его чувствах, и эта смелость наделила его слова далеко не свойственным ему красноречием. Его речь была настолько убедительной, что пока он продолжал говорить, окрестные деревья согнулись от горя, птицы перестали петь и даже камни заплакали. Но посланник Туата был непреклонен. Оттмар придерживался своих клятв в хорошие времена, но нарушил их, оказавшись в беде. Даже осознание ужасной опасности, угрожавшей другу, с которым он был связан взаимными клятвами, не сумело заставить его искупить свою вину. Каждый печальный миг, каждый душераздирающий пример несправедливости встречался одними и теми же самыми словами, что приводило Оттмара во все большую ярость. Когда посланник Туата в очередной раз решил напомнить Оттмару о значении принесенных им клятв, ярость тролля, которую он так долго сдерживал, вырвалась из-под контроля, и Оттмар погрузился в пучину бешенства. Если прежде в разговоре с Туата его слова были вызваны состраданием, то теперь его речами двигал гнев. Он проклинал тот день, когда явился в этот мир, и проклинал клятвы, которые он дал. Он проклинал любовь, он проклинал Сиана Серебряного и проклинал ветреное сердце Бреанны.
Тогда, посланник Туата де Данаан начал говорить о правосудии и наказании. Оттмар не проявил даже намека на раскаяние, ибо он зашел уже слишком далеко, а кажущийся бездушным посланец Туата злил его все больше и больше. Там, в лесу, Оттмару был вынесен приговор. Подобно тому, как он дал слово и нарушил его и как он проклял невинного, так и он сам был проклят. До тех пор, пока его клятва не будет выполнена, он не будет троллем в полном значении этого слова, а его великая сила будет отобрана у него.
Этот жестокий приговор вывел Оттмара из себя, и он вспыхнул гневом, который был стократ сильнее, чем когда-либо до этого. Он больше не проклинал Бреанну и Сиана Серебряного. Теперь Оттмар проклинал Туата де Данаан, ибо разве не они создали его сердце, сердце романтика, как и у всех остальных Китэйнов? Разве не они поместили это сердце в такое большое и могучее тело, которое казалось грубым и неуклюжим рядом с прекрасными и величественными Ши? Разве не они были виноваты в его страданиях и муках? Оттмар гневался на несправедливость, которую, по его мнению, ему причинили, и гнев выжигал из его сердца царящую там обиду. Его гнев исчезал по мере того как он приходил в себя, но непоправимое уже было совершено. С возрастающим страхом он ожидал наказания за свои разглагольствования, и посланник Туата оправдал его ожидания. Поразительное хладнокровие Туата де Данаан скрылось за туманом гнева, заставив отважного воина содрогнуться от страха. Он согласился со словами Оттмара, ибо они были правдивы. Будучи троллем, Оттмар был могучим и страстным созданием, но и то, и другое должно было иметь свои пределы. Из-за того, что он нарушил свои клятвы из-за страсти, Оттмар был проклят слабостью. В то же время, никто не мог поспорить с тем, что он был образцовым представителем своего кита. Со зловещей улыбкой, посланник Туата поблагодарил Оттмара за то, что тот обратил его внимание на слабость всех троллей. Оттмар задрожал от страха, услышав эти слова, но, в то же время, он знал, что худшее еще впереди. Наблюдая за тем, как страсть Оттмара привела его к подлости, Туата де Данаан решили, что другие тролли могут последовать его дурному примеру. Поэтому, наказание, которое был вынужден понести Оттмар, распространилось на всех троллей, нарушающих свое слово. Честь была сутью их рода, честь и сила. Посланник Туата провозгласил, что если они теряли первое, то у них можно было отниматься и второе. С этими словами, он исчез, оставив Оттмара в большем отчаянии, чем когда-либо прежде. Вместо того чтобы навлечь кару только на себя, он сделал так, что Туата прокляли весь его род. Движимый чувством стыда, которое было стократ больше его собственной боли, Оттмар взвалил на плечо свой могучий клинок, облачился в доспех и отправился исправлять последствия своего клятвопреступничества. Хотя никакие его поступки уже не могли избавить народ троллей от проклятья, которое он навлек на них, Оттмар мог хотя бы спасти двух возлюбленных Ши. Боль, вызванная необходимостью увидеть их снова, начала казаться ему заслуженным наказанием за несправедливость, причиненную им его истинной семье, ибо он был недостоин смерти и чувствовал, что должен испить до дна чашу страданий, чтобы лишь приблизиться к искуплению.
Теперь все было точно так, как спланировал Джек-Свеча. Темный Том хотел отомстить как Оттмару, так и Бреанне, и хорошо заплатил за это. В силу того, что его прислужникам так и не удалось найти Оттмара, слуаг хотел выманить его из укрытия с помощью прекрасной Бреанны. Джек-Свеча подозревал, что она будет непреодолимой приманкой для могучего гиганта, и был прав, хоть и не думал, что Оттмара придется ждать так долго. Джек-Свеча уже был близок к отчаянью и боялся, что ему придется сообщить Темному Тому о провале их плана, когда первые слухи о возвращении тролля достигли его ушей. Множество ловушек, как обычных, так и магических, ожидали Оттмара, и Джек-Свеча был уверен в своем успехе. Однако, к несчастью для себя, он не учел решительности и праведного гнева тролля.
Оттмар нашел вход в подземный лабиринт Джека Свечи и начал пробиваться в его глубины как тот и рассчитывал. Тем не менее, ловушки не смогли ослабить его. Стены, призванные обвалиться и раздавить Оттмара, были разбросаны неудержимым троллем, как небольшие сугробы. Пропасти, призванные поглотить его, были преодолены одним прыжком его могучих ног. Магические ловушки пали перед хитростью Оттмара, ибо пред ним лежала цель, достигнуть которой ему никто не сумел бы помешать. Это целью была сама Бреанна.
Когда же, наконец, он добрался до самого сердца лабиринта, Оттмар обнаружил Сиана Серебряного и Бреанну, скованных друг с другом в железных объятьях. Это было искусной насмешкой, родившейся в глубинах злобного разума Джека Свечи и призванной свести Оттмара с ума, бросив его в бездну печали. Это удалось ему лишь отчасти, ибо гигант действительно разозлился и порвал оковы своих друзей голыми руками. Оба Ши были поражены удивительной силой их бывшего товарища, но, в то же время, радость от встречи с ним переполняла их. Впрочем, произносимые ими слова благодарности были встречены одним лишь ворчанием, после чего Оттмар снова взвалил на плечо свой клинок и приготовился пробиваться к выходу из застенков.
Джек Свеча наблюдал за всем этим из потайной комнаты в центре лабиринта, глядя на них издалека с помощью своего увеличительного зеркала. Оттмар впечатлил его, но все же ему не удалось разрушить замыслы подлого слуага, ибо теперь настал час кульминации его плана. Тихо хихикая, он начал воплощать ее в жизнь. Стены из неотесанного гранита обрушились, завалив все выходы из камеры. Другие стены поднялись, впустив пеструю орду злобных созданий и Неблагих фей, вооруженных до зубов, закованных в стальные доспехи и с пылающей жаждой крови в глазах. Сам Джек-Свеча вышел из своего потайного убежища, потому что он не мог упустить возможность насладиться своим успехом. Он рассказал Бреанне и Оттмару о том, почему они оказались в этой ловушке, и передал им привет от Темного Тома. Затем он сделал знак рукой, и орда набросилась на Оттмара и безоружных Ши.
Последовавший за этим водоворот крови и стали мог затмить любую легенду. Сиан Серебряный и Бреанна пытались защитить себя, ибо единственным их оружием осталась магия. Однако в самом сердце океана насилия возвышался Оттмар Могучий Дуб. Если он был разгневан, споря с посланником Туата де Данаан, если он был взбешен, когда пробивал себе путь через лабиринт, то теперь он был просто вне себя от ярости. Ненависть и гнев расходились от него, подобного волнам обжигающего пламени, и нагрудная пластина его доспеха настолько покраснела от крови врагов, что перед ней померк бы даже колпак отвратительнейшего представителя красных шапок.
Вновь и вновь разил врагов его могучий клинок, рассекающий надвое как фей, так и всевозможных чудовищ. Огры умирали от руки своего Благого родича, грифоны падали изрубленными на куски и даже Джек Свеча был убит, ибо смертоносный Оттмар отрубил ему голову. Более двадцати фей и бесчисленное множество монстров встретили свой конец в тот темный день и большая их часть пала от руки Оттмара. Когда последний противник был побежден, в пещере остались только трое: Оттмар, Бреанна и Сиан Серебряный. Двое Ши давно уже прекратили сражаться, ибо ни один враг не мог приблизиться к ним, не попав под удар клинка Оттмара. Даже Сиан Серебряный, который всегда был таким же разговорчивым, как другие Ши, и стократ более красноречивым, чем большая их часть, не мог подобрать подходящих слов. Они тихо проследовали за Оттмаром, который возвращался по своим следам, вновь выводя их к солнечному свету.
Слухи о произошедшем быстро распространились по миру и вскоре достигли даже недоверчивых ушей Темного Тома, который отказался от своей вражды и принес официальные извинения, подкрепив их надежной клятвой никогда впредь не злоумышлять против Оттмара и его товарищей. Слава стала тенью Оттмара, некогда известного под именем Могучего Дуба, затем, Клятвопреступника, и, в конце концов, Сердца Океана, ибо победить его было не легче, чем сдержать всю мощь бездонного моря. Представители его родного кита простили его и возносили хвалу Оттмару так же громко, как и все остальные Китэйны. Оттмар принял весь этот почет с благородством, неся нелегкую ношу славы самым скромным и смиренным образом. На самом деле, он испытывал печаль и стыд, ибо из-за совершенного им проступка его родной кит был проклят и, что еще важнее, его возлюбленная подверглась серьезной опасности. Он восстановил клятвы, данные Бреанне аэп Корвин из Дома Фиона, и даже расширил их, включив туда Сиана Серебряного, ибо он так же незаслуженно пострадал от его действий. Оба Ши были очень рады этому, и сами принесли подобные клятвы Оттмару. Оттмар также дал безмолвную клятву никогда впредь не позволять эмоциям возобладать над его дружбой и обязательствами, даже если душевная боль станет невыносимой. После этого он не нарушил ни одной клятвы и был почетным гостем на свадьбе его клятвенных товарищей. В момент рождения каждого из их детей он клялся защищать их ценой собственной жизни, и с тех пор был известен верностью долгу и добротой. У него никогда не было ни возлюбленной, ни других компаньонов.
Вот, что значит быть троллем, Дети. Долг это то, что мы есть, то, что дает нам силу. Хотя Оттмар Сердце Океана и навлек на нас Слабость, мы благодарны ему за то, что она всегда напоминает нам, что долг для нас важнее всего остального, даже если это разбивает нам сердце. Запомните это и, возможно, когда-нибудь о вас тоже будут складывать легенды.