Время не изменило моей древней веры;
узы все еще так же крепки, как когда я вязала их;
и горькие плоды, которые я пожинала,
не сделали высокую цель менее дорогой моему сердцу.
- Виктория Колонна, «Любовное стихотворение IV»
Объединитесь или умрите
Это – Судный День.
Знаки являлись многие десятилетия. Возникновение единого Ордена; изобретение странных новых машин; яростные эпидемии и войны, которые опустошили большинство стран. Перемены витают в воздухе; даже в землях, никогда не видевших белого человека, люди чуют надвигающуюся бурю. Когда она разразится – а она уже начала, - каждому мужчине, каждой женщине нужно будет куда-то бежать и за кого-то цепляться.
Видения и пророчества предсказывали этот день. Голоса, плачущие в пустоши, на которые так долго не обращали внимания, начали обретать смысл. Прежде, чем обрушится ураган, многие маги почувствовали, что нужно построить убежище. Нужно подготовить тех, кто будет держаться до последнего. Убежище – Горизонт, мир за облаками. Те, кто будет держаться – Совет Девяти Мистических Традиций.
Это слово – Традиции – обладает существенным значением. Если вы хотите, чтобы что-то пережило бурю, то оно должно корениться в древних обычаях. Хотя многие из тех сект, которые теперь берутся за руки, представляют собой недавно возникшие конфедерации, но верования, которые они представляют, уходят корнями в древность. Нужно нанести новые Пути на карты, но, чтобы привести к процветанию, эти пути должны вести назад на знакомые дороги – и вперед, к новым идеям.
Волшебники отчасти сами во всем виноваты. Судный День отчасти наступил из-за гордости магов. Огни, разгорающиеся на городских площадях и руинах Ковенантов, были разожжены злоупотреблениями волшебников, которые стали слишком могущественными. Они правили, как тираны, и теперь все пожинают плоды этого. Все долгие годы Собрания самые громкие и мудрые голоса призывают к возвращению на Золотой Путь, к цели большей, чем выживание или завоевание, к Восхождению, величайшему предназначению мага.
Теперь Пробужденные собираются. Они кучками приходят с разных концов мира, который слишком велик, чтобы поместиться на какой бы то ни было карте. Тут надменный кабал судей-Герметиков совещается на латыни; там компания темнокожих чужаков сохраняет свою гордость перед лицом неведомого; в углу дикоглазые мужчины и женщины вступают в предосудительные связи; в воздухе планируют драконы, неся своих седоков на срочные миссии. Собрание – это ярмарка чудес, но чудеса эти объединены мрачной уверенностью: Судный День наступил здесь и сейчас, и все должны объединиться, чтобы встретить его грудью – или погибнуть.
Маг Совета – богатый наследник, он черпает свою веру из многовековых колодцев. Возможно, его предки обучались в тибетских монастырях, или собирали вербену в ночь середины лета, или пели гимны Спасителю, пока Его Святой Дух эхом отзывался в их костях. Чтобы присоединиться к миссии Совета, чародей должен верить в его дело: сохранить Старые Пути силой преданности и гармонии. Задача необъятна и на вид нерешаема: ни одно собрание такой пестроты еще не преуспевало. Чтобы выдержать, каждый маг Совета должен отбросить свои личные страхи и предубеждения, крепко держаться своей веры и с распростертыми руками приветствовать незнакомцев. В эпоху, печально известную своей нетерпимостью, вести себя так – выдающееся достижение.
Это нелегко. Хотя большинство Традиций только сейчас собирается воедино, у каждой группы уже наточены топоры на кого-нибудь из других. Христиане, язычники, мусульмане и некроманты объединены застарелой ненавистью друг к другу; индусы не питают любви к своим завоевателям, исповедующим ислам; соперничество между Акашийцами и Танатоиками все еще тлеет. Разные люди из дальних земель сбиваются в неуклюжие конфедерации, которые порождают новые поводы для недружелюбия, а многие волшебники просто посылают все к черту и уходят. Те, что остались, испытываются плавильным котлом веры и войны. Их убеждения сильны; их настойчивостью движет ощущение того, что новый путь должен возобладать.
Это День Суда – и День Творения для большинства Традиций, и Откровения для мира магии. Будущий исход всего этого можно назвать каким угодно, только не предсказуемым.
Сферы влияния
- Ковенанты. Орден Гермеса располагает самой большой силовой базой в Европе. В течение 500 лет эти маги поддерживали и организовывали Трибунал, сооружали магические крепости и правили, как князья своих личных владений. Несмотря на соперничества с другими сектами (и друг с другом), городские ложи и сельские замки Ордена контролируют обширные богатства и вызывают большое уважение. Кроме того, они оказываются чрезвычайно заметными целями: Война Лож и Чистки Университетов ослабили организационные возможности Герметиков, а то затухающий, то возобновляющийся конфликт с вампирами вытягивает из Ордена жизненные силы. Ковенанты падают, но те, что остаются стоять, действительно могучи.
- Церковь. Хотя по церковным стандартам они и еретики, христианские маги Хора и Солификати располагают союзниками и должниками, рассеянными по Божьим землям. Может, Папа и отвергает их братства, но их вера и благотворительность создают им много друзей, от приписанных к церквям крестьян до иерархов Церкви.
- Языческие Анклавы. У Вербена есть общее дело – сохранение Старых Религий. В деревнях многие помнят Богов Урожая и магические амулеты, которые помогали там, где христианские молитвы оказывались беспомощны; другим просто не хочется обращаться в христианство. Некоторые, опять же, бегут от охотников на ведьм или орд Тезгула Безумного. Ведьмы и ведьмаки предоставляют этим несогласным убежище и помощь. Язычники отплачивают им верной службой и скрытной помощью – особенно в Британии, где Десятилетие Охоты собирает кровавую плату за Марш Виндгарда.
- Волшебные Звери. Чудесные существа вымирают, истребляемые Дедалеанцами и смертными, или становясь жертвами странных хворей. Вербена, Акашийцы и Говорящие-с-Грезами обнаружили, что оказались участниками странноватого неофициального союза с общей целью спасти как можно больше этих созданий. Их «миссии спасения» сталкивают их с охотниками на чудовищ, стихиями и самими зверьми (которые редко желают помощи от людей). Время от времени какой-нибудь из волшебных зверей возвращает услугу, вступая в битву или выслеживая врагов ради своих «друзей».
- Феи. Герметики и ведьмы обладают старыми связями с Добрым Народцем. Хотя эти отношения не всегда были и остаются добросердечными, многие подменыши признают, что у них с волшебниками общие враги. В Британии и Мистридже, в Баэрвальде и славянских лесах народ грез становится плечом к плечу с магами; примерами подобных неявных союзов могут быть Гластонберийское Соглашение и Зов Козла (см. Остров Могучих и Культ Экстаза).
- Дворы и Простолюдины. Магия – могучий инструмент, и те, кто им владеет, часто почитаются. Много находится знатных людей, которые рискуют костром, чтобы получить для себя услуги волшебника; много находится и простых людей, которые помнят травника, спасшего жену, или алхимика, подбросившего кусочек золота. Смертные могут быть ненадежными, но могут быть и преданными. Хотя они помогают в лучшем случае украдкой, эта помощь может оказаться тем перышком, что склонит чашу весов…
- Изгои. Для тех, кому почти нечего терять, возможность помочь волшебнику действительно кажется привлекательной. Воры, цыгане, бродячие артисты и наемники часто бывают рады подать руку помощи приятелю-магу. Хотя их благодеяния могут быть сомнительными, подобная публика может быть на удивление преданной – и чрезвычайно полезной – магусу, который хорошо с ними обходится.
- Горизонт и Доиссетеп. Два самых могущественных Ковенанта в Творении, эти места предоставляют убежище усталым магам. Находящиеся в безопасности Иномировых Реальностей, эти крепости держатся против постоянных атак и служат укрытием для бесконечных дипломатических переговоров. В Горизонте собирается Совет, и его избранное число, девять, делает атмосферу всего происходящего знаменательной. Герметики контролируют Доиссетеп, но открывают его ворота другим Традициям. Несмотря на византийские интриги, которые чернят существование обеих Реальностей, эти колонны силы выдерживают натиск бури.
Ранги
Маги девяти Традиций, будучи выходцами из многих разных культур, редко соглашаются относительно титулов, которыми наделяет Совет. Эти титулы, основанные на рангах Церкви и Ордена Гермеса, кажутся нелепыми для братств, у которых есть своя история. У большинства сект есть внутренние определения, которые они предпочитают «официальным» именам; эти последние появляются в записях Совета и меж-Традиционных встречах, но мало где еще.
- Слуга. Обычный смертный последователь. В зависимости от умений слуги и склонностей его Традиции, его могут именовать «грог», «аколит», «брат» или «друг». Некоторые последователи служат из религиозной преданности, другие – из феодальной верности, а иные – из личной привязанности. Как и крестьянин, обычный слуга считается вассалом своего мага; последний несет ответственность за его поведение и благосостояние.
- Консор. Хотя он и не Пробужден, консор обладает неким навыком, положением или талантом, который выделяет его из «просто слуг». Некоторые консоры – всего лишь хорошие бойцы или искусные умельцы; другие – волшебные звери, чародеи меньшей силы или обитатели ночи, так или иначе связанные с магусом, которому они «служат».
- Подмастерье. Когда желающий стать магусом начинает свое обучение, он получает это звание – и прилагающиеся к нему обязанности. В отличие от Ордена Рассудка, у Совета нет установленной «политики относительно подмастерьев». Некоторые наставники обучают своих подопечных по пять-десять лет, другие – несколько месяцев. Однако, согласно закону Совета, на период своего обучения подмастерье есть «собственность» своего наставника. Его поступки – это поступки учителя, и у него очень мало установленных законом прав или обязанностей. На момент начала обучения подмастерье может быть Пробужденным или не быть им, но выпуск в свободное плавание требует наличия магических умений.
- Дисципул (муж.) / Дисципула (жен.). Новый магус, все еще учащийся, но свободный от обязанностей подмастерья, становится «послушником» Искусств. Учитывая религиозные основы магических практик, это наименование не столь уж неуместно, однако многие язычники отвергают его, хотя бы потому, что оно вызывает ассоциацию с Церковью. Дисципул сам отвечает за свои действия, и ему могут бросить вызов как независимому магу.
- Адепт. Чародей, который доказал свою состоятельность, принимает наименование «Адепт»; другие маги считают его достаточно компетентным, чтобы судить в вопросах магии и политики. Некоторые будут искать его союза, другие – вражды. Большинство магов Совета считаются Адептами и, по закону Совета, пользуются равно полными правами, уважением и ответственностью.
- Легат. Поскольку нужно умиротворять столько различных фракций, каждой Традиции нужно несколько искусных дипломатов. Неважно, кому именно он служит, Легат понимает много языков, разбирается в политике Совета и дипломатии. Его здравомыслие и популярность ценятся больше, чем его магические таланты, но у него всегда наготове несколько трюков.
- Магистер / Магистра. Магус – мастер, обладающий великими знаниями и могуществом, способный заключать договоры от своего собственного имени. Большинство Магистров проявляет впечатляющее могущество, но некоторые предпочитают мощи вежливость.
- Магистер Мунди (Магистр Мира). Архимаг, вполне сведущий во всех Искусствах и невероятно могущественный, может называться этим именем. Некоторые из чародеев, которых так называют, на самом деле не дотягивают до Магистра Мира в смысле силы, но обладают обаянием и здравомыслием, которые позволяют им вести свои секты.
- Кабал. Это группа, а не ранг. «Кабал» обозначает нескольких магов, которые работают вместе как большая семья. Хотя многие кабалы насчитывают магов лишь одной Традиции, Соглашение Каллиаса поощряет сотрудничество между различными сектами.
- Ковенант. Изначально основанные на модели Герметиков, эти мистические убежища также именуются «Часовнями» (от слова, изначально означавшего «алтарь для молитвы»). В зависимости от размера и могущества группы (или групп), которые его основали, Ковенант может быть хижиной, замком или гигантской Реальностью Горизонта.
- Деакон. Редко используемый титул «Декана» обозначает одного из членов-основателей Совета.
Будущие Судьбы
О механические победы, о базовое завоевание.
- Монтень, Эссе
Судный День начинается в огне, достигает пика в слезах и дальше тянется пятисотлетней войной. Несмотря на долгую зиму предательств, расколов и проигранных битв, вера, пылающая в сердцах Совета, ведет и поддерживает его, пока не наступит лето.
Первый значительный шаг Совета, Марш Девятерых, представляет собой проблему. Хотя эти посланцы доброй воли приводят к дверям Традиций много союзников, они совершают несколько дорогостоящих ошибок. Целый французский город в ходе битвы оказывается стерт с лица земли, что развязывает колоссальную охоту на ведьм. Двое членов Совета – или все же трое? – вступают в любовную связь, окончившуюся бедой. Хуже всего то, что Первый Кабал оказался предан одним из своих же – Солификатом – и захвачен силами Дедалеанцев. Ведомые преданной верностью, многие Солификати принимают сторону своего избранного и оказываются против всего Совета. Остатки покидают Традицию, присоединяются к Домам Гермеса или Ордену Рассудка, основывают новую группу Отщепенцев (Дети Знания, см. Книгу Цехов) или уходят кто куда поодиночке. Убийство Примаса Солификати заставляет Традицию рассыпаться, и вместо девяти остаются восемь – менее знаменательное число, чем девять.
С этого момента и далее все катится под гору. Отношения между Говорящими-с-Грезами и их белыми сородичами ухудшаются; когда Эпохи Экспедиций, Завоеваний и Империй прокатываются по их землям, многие из шаманов в отвращении покидают Совет. Охоты на ведьм выбивают Вербена и Чакраванти. Герметические Дома поднимаются и падают, когда наука и рассудок дают рождение индустриальной революции и Эпохе Мятежа. По иронии судьбы, эта последняя дает Традициям шанс восстанавливаться. Когда индустриализация подпитывает бедность и войну, смертные вновь обращаются к старым верованиям и тайнам волшебства. Магия расцветает вновь – в других формах, но тем не менее живущая. Добавление двух новых Традиций смягчает удар от того, что Аль-и-Батин покидают Совет и исчезают.
По мере того, как «Рассудок» становится новой верой, процветает и его противоположность – безумие. Секты инферналистов, существовавшие всегда, расцветают огромным болезнным цветком – Нефанди. Этот «Ненасытный Зверь» разрастается от скопища разрозненных культов до заражения, охватившего целый мир. Мародеры, когда-то подобные одиночным водоворотам, с воплями несутся по миру, набирая силы с течением времени. Орден Рассудка, некогда преданный своим целям, становится распухшей Технократией. К тому времени, как Традиции сумели вновь нащупать почву под ногами, мир успел стать темнее, а Война – опустошительнее. Однако все произошедшее придало сил и идеалу Восхождения. Спустя пять сотен лет после начала Войны Восхождения, новый Судный День застает Совет с новыми инструментами, союзниками и целью.
Как и всегда, будущее неопределенно. Но надежда живет.