– E. G.
Почему персонажи ищут привидений? Что они в процессе узнают об этих привидениях, о мире, где те живут и о самих себе? Выбранный Рассказчиком определённый тип хроники поможет разрешить все эти вопросы. Истории охотников за привидениями обладают большим множеством мотивов, не зависимо от того, представляют ли они собой драматическое действие, литературную тематику или это набор персональных и групповых мотиваций для поиска привидений. Концепции хроник наподобие тех, что представлены ниже, дают персонажам направление в котором им предстоит действовать и помогают придерживаться определённой тематики.
В процессе отыгрыша Рассказчику придётся прилагать определённые усилия для того, чтобы поддерживать вдумчивую атмосферу с налётом таинственности. Хотя охотники чаще всего знают об оккультных науках больше обычных людей, они, тем не менее, всё ещё являются смертными и в основном остаются очень невежественными по отношению к миру вокруг них. Среди всех соблазнов, что заставляют Быстрых пускаться в расследования, возможность раскрыть тайну посмертия остаётся одной из самых востребованных; Рассказчику следует избегать снятия сразу всех покровов в одном титаническом эпизоде.
Используя описательные элементы, он может создать ощущение тайны, а также дать персонажам – и игрокам – время на размышления над ситуацией. Это очень важно потому, что без него хроника может оказаться эмоционально пустой. В реальной жизни люди реагируют на окружающий мир и ощущают эмоции по этому поводу. Если крадущийся Спектр внезапно появился перед охотником Джо в центре ветхого домика где-то на задворках Луизианы и сказал, что он и есть отец Джо, то Джо вряд ли подумает про себя: «Круто. Интересно, где здесь ближайший Макдональдс?». Он отреагирует. Он будет размышлять, не передалась ли склонность ко злу ему по наследству, не проклята ли его семья, а может ему на роду написано быть плохим человеком? Он будет обдумывать, стоит ли положить конец мучениям своего «отца» или этим он только сыграет дьяволу на руку. До конца недели он будет взрываться, стоит только кому-то пошутить над его дурными привычками или он начнёт неадекватно яростно реагировать на все предложения провериться у врача на предмет проблем с алкоголем. Сомнения будут пожирать его изнутри, и он решит выяснить, что же происходит на самом деле и как решить эту проблему: не просто внешний вопрос о том, был ли Спектр и в самом деле его отцом, но и внутренний – что это значит для Джо.
Одни из самых удачных хроник – это те, в которых персонаж получает небольшой объём достоверной информации и затем ему даётся достаточно времени на то, чтобы обдумать её в деталях. Быстрый переход от одного крупного открытия к другому уменьшает драматический потенциал, присущий хроникам об охотниках за привидениями. Рассказчику следует дать персонажу шанс расширить тематику истории и вплести новизну даже в самые приземлённые из оккультных расследований. Найдите нужный баланс между невежеством смертных и живым импульсом открытий – это и будет успех.
Данная глава содержит в себе несколько концептов для истории. Рассказчик может свободно адаптировать их под свои хроники или создать совершенную новую.
Прощение
Когда я попрощался с ней в Хитроу, я ещё не знал, что это прощание было для нас последним. В конце концов, у нас вся жизнь была впереди. Джойс и я, мы считали эту поездку всего лишь небольшим неприятным периодом жизни, маленькой заминкой в расписании, к которой нас принудила необходимость зарабатывать себе на пропитание – короткая поездка в Штаты, только и всего. Мы тогда немного поспорили перед её отъездом, я взял сДжойс обещание вернуться до того, как крошка Эстелль будет играть свой сольный концерт на пианино, в субботу вечером.
Она его пропустила.
Теперь я уже совсем старик – стал им в тот самый момент, как услышал о катастрофе – и всё это время я настойчиво ищу способ дать знать Джойс, что я люблю её, что Эстелль очень любила её, пока тоже не умерла. Я ищу потому, что я верю в то, что Джойс жива: в день катастрофы, клянусь вам, я почувствовал всю мощь ужасного жара, который испепелил мою жену. Но даже после этого, я всё ещё ощущаю её присутствие. Поэтому я разговариваю с ней ночью, когда остаюсь один или днём, когда уверен, что рядом никого нет – может быть, я сошёл с ума. Знаете, одного присутствия недостаточно. Мне нужен ответ… Мне необходимо услышать, что она прощает меня и понимает, что я сделал всё, что только мог, чтобы спасти Эстелль от смерти. Мне необходимо знать, что Эстелль вместе с ней.
Сейчас у меня осталась только горстка фунтов. Я пробовал религию, благотворительность и молитвы, но они не помогли мне добиться прощения от Джойс. Медитация также ничего мне не дала, как и лондонские медиумы – шарлатаны все до одного. Я пробовал ходить на сеансы к психологам, гадать на хрустальных шарах и картах Таро. Доски Уиджа и столы – всё бесполезно. Теперь, в зимнюю пору моей жизни, я чувствую, что мне осталось 2 выхода. Я либо найду того, кто на самом деле сможет научить меня говорить с мёртвыми, либо покончу с собой, понадеявшись на то, что встречу Джойс и Эстелль на той стороне. Первый способ менее рискованный и более приемлемый. Я знаю нескольких людей, которые рассказывали о ясновидящих, говоривших с духами умерших… Я тоже попробую. Вторая возможность попросту более вероятна – для чего мне жить? Достичь глубокой старости? Увидеть ещё больше одиночества? Терпеть унизительное отношение безразличных сиделок? Волонтёров, которые едва могут терпеть мой бессвязный бранный лепет? Ждать бесконечных дней, наполненных плевками, мочой, дефекацией, вонью ракового гниения? Нет – лучше умереть сейчас и жить там.
Когда Быстрые умирают, они оставляют после себя любимых. Иногда любовь не исчезает со временем; воспоминания становятся только сильнее и вместе с ними приходит вина, сожаление о том, что могло быть. Иногда необходимость в прощении со стороны ушедшего любимого способна преодолевать барьеры между самими жизнью и смертью. Это необходимость может заставить Быстрых непрестанно искать ответы, способ контактировать со своей любовью даже за порогом могилы. И бывает, чтолюбимый покойник ищет того же…
Упорные поиски прощения могут стать одним из самых волнующих мотивов хроники. Охотники вдохновляются им, поскольку он может толкнуть их как на безнадёжно героические деяния, так и открытое проявление трусости, пока они будут преодолевать препятствия на пути к духу того, кого они когда-то любили. Перед игроком же возникнет вопрос о том, как далеко готов зайти его персонаж, становясь одновременно и героем и злодеем в своих поисках прощения. Есть ли хоть какая-то надежда на то, что возлюбленная всё ещё существует, и если есть, будет ли она пытаться выйти на контакт с равным рвением? Может быть, один игроков отыгрывает призрака? И не дрогнет ли решимость охотника под тяжестью неверия или новой любви? Что это значит для призрака, чьи воспоминания начинают исчезать – какие действия она предпримет? Насколько виноватым будет себя чувствовать охотник?
Этот тип хроники также хорошо срабатывает, когда речь заходит о безответной и вечной любви. Смертные персонажи продолжают искать своих возлюбленных, даже когда те умерли и приняли своё новое существование в виде призраков, или в свою очередь ищут смертных. Такие хроники должны испытывать страсть персонажа: сильное стремление, одиночество и любовь, и в тоже время вина, неуверенность, подавленность и гнев («Я так сильно её любил, почему она не может любить меня так же?»). Также помните о деталях: разница между значимой хроникой и совершенно пресной может таиться в таких деталях, как забавные (или раздражающие) маленькие привычки возлюбленных, предметах, которые им принадлежали, воспоминаниях об особых праздниках и т.д.
|
Если Рассказчик допускает смешанную группу (т.е. Быстрые и Мёртвые), ему следует подумать над тем, как сбалансировать механику и драму. В первую очередь Рассказчик должен поднять Свободные Очки смертных до 21-го, чтобы уравновесить силы. Чтобы сбалансировать драму, они должны захотеть проводить равное количество времени в Землях Плоти и Землях Теней, попеременно чередуя их (неразрешимые вопросы и жуткие кульминации, от которых волосы встают дыбом – всегда величайшие драматические инструменты). С другой стороны, Рассказчик может позволить игрокам создать и смертных персонажей и призраков, чтобы играть ими в соответствующем мире, избегая драматических сложностей. |
Погром
А знали ли вы, что большинство неупокоенных мёртвых переживают свои адские муки здесь, на земле? Да, я сказал «здесь, на земле». Дьявольским отродьям не хватает того зла, которое они могут принести в Подземный мир, нет, они должны пробраться наружу через трещины, чтобы испортить души живых. При каждой возможности они стараются исказить их знания о смерти и наполнить низкими страстями, вместо того, чтобы раскрыть им глаза и направить к духовной чистоте и Богу.
Да, Неупокоенные ответственны за упадок веры, которым отмечены нынешние времена, они заражают живых злыми представлениями о том, что на самом деле не является посмертием. Они рассказывают небылицы о Подземном мире, где нет ни Бога, ни Дьявола – только духи мёртвых слоняются целую вечность. Ложь! Всё ложь! Что ещё следовало ожидать от дочерей и сыновей Темнейшего. Они подтачивают основы нашей веры.
Что же мы можем им противопоставить? Я скажу вам: мы должны сражаться с этими тёмными духами, пока они не начнут бояться даже шагу ступить за пределы своего мира, пока они не выучат, что главное, чего следует опасаться – это гнев самого Господа нашего. Мы должны очистить этот древний мир, уничтожив всех прихвостней Дьявола.
Там где появляется страх, скоро поселяется и смерть. Весьма солидная часть тех, кто ищет привидений, также интересуется и их уничтожением, поскольку они чуждые и пугающие, они не разделяют мировоззрений охотников и более того расшатывают глубокие основания их верований. Это не обязательно должны быть верования западного происхождения – многие культуры бояться смерти и стремятся изничтожить любое её проявление в мире живых.
Погром может стать базой для целой хроники, если персонажи ищут сведения о появлении призраков и сверхъестественных событий и следуют за ними. Кроме того есть много других аспектов, которые персонажи могут исследовать или открывать новые способы. Они могут узнать, как проводить сеанс экзорцизма или успокаивать призраков, отсылая их обратно при помощи нужных подношений или обещаний. Поколения охотников способны преследовать одного конкретного призрака десятилетие за десятилетием. Персонажи могут набирать новых рекрутов, или, если они знают как, атаковать Неупокоенных в Землях Теней.
Хроники Погрома также обладают тенденцией уничтожать загадки, в которых замешаны привидения. Поскольку персонажи стараются возложить всю вину на сверхъестественных существ, Рассказчику предоставляются достаточно обширные возможности по созданию интересных сюжетных поворотов. Как персонажи объяснят тот факт, что убитый ребёнок обратился в призрака? Был ли этот ребёнок злым? Если так, то когда он стал таким испорченным и кто сделал это с ним? Заслуживает ли он справедливости в виде мести? Должен ли охотник помогать одному призраку уничтожить другого? Что если ребёнок действительно испорчен и использует охотников, чтобы их руками уничтожить ненавистного врага?
Очищение
Секта Роз подаёт прошение о выходе из Круга и желает объяснить причины своего исхода. Мы благочестивая группа, ничем не отличающаяся в своих верованиях и подходах от членов Круга. Тем не менее, мы находим Доктрину Смерти неприемлемой в её порицании мёртвых людей, которые продолжают ходить по земле. Разве мы не почитаем наших предков? Разве мы находимся здесь не за тем, чтобы следовать их путями и быть ведомыми их мудростью, которая возрастает с каждой эпохой? Духи мёртвых не злы – поколения наших соседей, мудрые мужчины и женщины Тибета, советуются с ними и не видят в этом ничего дурного. Так как же мы можем порицать этих духов за их желание продолжать наставлять нас?
Далее, мы верим в то, что духи мёртвых не только помогают, но и без сомнения являются святыми и обладают силой, способной очистить наши души. В свою очередь, мы просим не проклинать нас, поскольку мы очищены, а не развращены, тем, что позволяем нашим предкам входить в наши души.
Далее, мы уходим из Круга потому как верим, что если духи мёртвых всё ещё остаются людьми и не становятся злее, чем мы сами, то нам следует искать их мудрости, ведь они гораздо старше нас. Мои уважаемые Старшие, мы не хотим доставить вам лишние неприятности. Но также мы должны прислушаться к своим разумам и сердцам.
Отнюдь не все культуры считают духов умерших злыми – часть напротив видит здесь возможность стать лучше, поскольку они уважают души предков. Хроники очищения строятся вокруг группы персонажей, которые обладают подобными верованиями или встречают тех, кто ими обладает. Они ищут возможности связаться с призраками, веря, что с их помощью смогут стать лучше. Хроники очищения могут включать в себя поиск призраков, исследование Ритуалов почтения (или привлечения) духов мёртвых и действия персонажей, которые стали прямым следствием советов, полученных во время контакта. Этот тип хроники также даёт персонажам возможность путешествовать по необычным местам, где обычно проводятся обряды очищения или их можно изучить. С другой стороны, Рассказчик может превратить хронику Погрома в хронику Очищения, в которой персонажи поверят в то, что смогут получить духовные богатства от призраков.
Месть
Он стоял перед группой наполовину мёртвых людей, в которой был и мой муж. Потом он достал свой табельный револьвер, знак его «гордости», и прицелился. Едва ли он в этом нуждался – его целями были униженные, сломанные пленные. Они стояли, сгрудившись у горячей кирпичной стены фабрики, над ними горело великолепное закатное солнце, а небо было сияющее-голубым. Их плечи были опущены, головы свешены вниз, а тела едва не просвечивали от голода.
Прозвучал выстрел, и раздалось эхо, похожее на одинокий похоронный удар по большому барабану. Мужчина, стоявший рядом с моим мужем, упал. Я хотела закричать: не в силах помочь я находилась по другую сторону забора из колючей проволоки, разделявшей нас и наших мужей и сыновей. Но если бы я закричала, меня бы тоже убили.
Нацист прогуливался перед мужчинами, ожидавшими своей смерти, как мог бы прогуливаться по солнечному пригороду. Он беззаботно махнул рукой, и другой заключённый упал на землю. Пленные даже не подумали отодвинуться, когда содержимое его черепной коробки запачкало их одежду и исхудавшие ладони, и его кровь растеклась под истёртыми подошвами башмаков, которые им посчастливилось иметь.
Одного за другим нацист убил всех этих мужчин. После первого выстрела, меня пронзил страх. Мой муж, моя любовь, стоял здесь как овца на бойне, ожидая того момента, когда пуля вышибет ему мозги. Он беспомощно стоял, пока остальные евреи падали вокруг. И наконец, пришёл его черёд. И так же, как и другие, он тоже упал на землю, убив во мне все надежды.
И всё же одна у меня осталась: я могу найти нациста, который разрушил наши жизни и самой стать причиной его гибели. Я стара, я годами искала этого палача, и наконец, мои усилия были вознаграждены. Я обнаружила его слишком поздно, что бы убить, но зато я могу сделать с ним кое-что похуже. Ныне моя единственная цель – отомстить за моего мужа и себя, и в некоторой степени, за всех людей, чьи жизни разрушили расизм и геноцид.
В жизни или в смерти некоторые привидения сами дают Быстрым причину преследовать себя с целью убить или заставить страдать. Возмездие – сильная первичная мотивация, на которой можно строить хроники, заставляя персонажей следовать за сюжетом, подобно рыбе, заглотившей крючок с наживкой. Хроники Возмездия могут быть погоней за правосудием (как его понимают жертвы) либо исследованием самой сущности мести. Последний тип хроники имеет дело со стирающейся границей между возмездием и порочностью, в которой персонажи должны хорошенько приглядеться к тому, что они делают, и понять, не стали ли они сами тем, что так сильно ненавидели. Некоторые персонажи могут не поверить в то, что они стали мучителями – что может быть правдой, а может и не быть – ведь всё зависит от обстоятельств. Но этот тип хроники даст им возможность узнать, как далеко они готовы зайти, прежде чем изменение в сознании станет необратимым.
Хроники возмездия не должны фокусироваться только на самом моменте мести – они также повествуют о моменте решения отомстить кому-то, подготовке (иногда длящейся годами), и типе возмездия, который может удовлетворить их жажду правосудия в стиле «око за око». Свершить губительное возмездие в отношении Мёртвого – сложная задача, которая требует серьёзной подготовки, как в виде необходимыхоккультных знаний, так и виде психологического укрепления. Одна только подготовка может стать объектом отдельной хроники.
К слову в ТуманахРассказчик в течение хроники охотников на привидений может заставить игроков воспользоваться таблицей Туманов в Призраке, как пособием по покупке Силы воли персонажей. Если же он не захочет, то, к примеру, для уже известных Дочерей Креусы столкновение с раздражённым призраком приведёт к тому, что они убегут в страхе, а опытный последователь Орфического круга обмочит свою набедренную повязку. Если же пунктов недостаточно, Рассказчик может позволить игроку приобрести дополнительные Пороки, если очки будут потрачены на Силу Воли. |
Инстинкт смерти
То, что я психолог, ещё не значит, что я иммунен к этой однозначно человеческой болезни, которая в популярной среде называется «инстинктом смерти». Я нахожу необычайно бодрящим, ставить своё существование на карту, играя против случайного ряда непредсказуемых событий, особенно когда природа ставки опирается на уже умерших людей. Что со мной станет, если я позволю им войти в мою голову или сам вторгнусь в мёртвый разум? Потеряю ли я себя? Стану ли ничем? Смогу ли вернуться, если войду в мир без жизни, без единой искры витальности, которая вынуждает нас существовать и творить? Не погрузят ли постепенно контакты с мёртвыми моё сознание в небытие, как метафорический эквивалент реки Леты?
На что похожа смерть? Те, кто исследуют этот предмет – по настоящему исследуют – каким-то образом учатся преодолевать атавистический инстинкт самосохранения, предписывающий нашему вид стремиться к выживанию в другом мире. Хроники, исследующие эту тему, также близко подходят к вопросу, что такое «инстинкт смерти». Этот термин описывает не только желание умереть, но также и набор других стремлений, которые используют страх смерти в качестве мерила достижений. Инстинкт смерти также можно рассматривать как метод удовлетворения своего эго, которое достигается только превосходством над смертью. Хроники могут быть посвящены исследованию природы этой «победы над смертью» - даже если это является самообманом. Если люди действительно способны превзойти смерть, то нужны ли тогда парашюты, верёвки для прыжков или страховочные сетки? Что если «инстинкт смерти» - это просто механизм, созданный для уверения мозга в том, что он способен выстоять перед лицом самой высокой степени неизвестности и неточности?
В хрониках Инстинкта смерти персонажи добровольно совершают рискованные действия, в которые вовлекают призраков или Спектров (или другие создания Подземного мира), и исследуют свои собственные мотивы (само собой разумеется, что игроки не будут делать такого в реальной жизни!Ролевые игры – это позитивный акт творчества и исследования самих себя, а НЕ повод для саморазрушительного поведения). Персонажи могут также исследовать другие темы внутри мотива инстинкта смерти: например, жажду впечатлений, влияние скуки или одиночества на душу, необходимость выглядеть уникальным (дополнительная мотивация для того, чтобы рискнуть жизнью) и границу между любопытством и саморазрушением.
Альтруизм
Неупокоенный на лестнице вздрогнул и на мгновение посмотрел пустыми глазами как будто сквозь нас, а затем встретил мой взгляд. В его глазах я увидел бесконечную печаль, глубину отчаянных страстей, выходящую далеко за пределы человеческого понимания. Хотя он горел каким-то внутренним светом, и пульсирующее голубое сияние говорило о существовании жизни в ином мире, его лицо выражало только одиночество смерти. В этот момент, я понял: он хочет, чтобы мы отвели его в туда, где кончаются владения мёртвых. Он был неупокоенным духом, безмолвно просящим о мире и спокойствии. Том спокойствии, которое только мы, Бенанданте, могли дать ему.
Некоторые смертные могут думать о духах мёртвых лишь с отвращением и страхом, в то время как другие считают их несчастными существами, заслуживающими милосердия. Эта последняя группа часто верит, что долг смертных – помочь Неупокоенным разорвать оковы, которые удерживают их в мире живых. Подобные верования часто становятся базой для хроник Альтруизма, в которых персонажи помогают призракам достичь Вознесения или Забвения (хотя персонажи редко знают об этих терминах). Альтруизм может принимать и иные формы. Персонажи могут помочь некоторым призракам достичь их цели (их содержимое целиком остаётся на ответственности Рассказчика), или они могут экспериментировать с духами мёртвых и погибнуть в попытке увести духи людей за пределы Подземного мира.
Независимо от того, каковы внешние события, происходящие в хрониках Альтруизма, исследовать внутренние мотивы такого импульса – хорошая идея. Что лежит в основании альтруизма персонажа? Личная потребность в прощении? Желание быть принятым группой? Удовлетворения тщеславия, когда он становится для кого-то благодетелем? Любопытство по отношению к тому, что ждёт его после смерти? Садизм, глубоко запрятанный под маской сострадания? Истинная, сердечная доброта по отношению ко всем существам, живым или мёртвым? Или какая-либо из комбинаций вышеперечисленного? Быстрые – существа со сложным психологическим устройством, и охотники на привидений часто бывают даже сложнее, чем большинство людей. Рассказчик должен фокусироваться на внутренней природе хроники Альтруизма, чтобы исследовать психику вовлечённых в неё персонажей.
Слава
«Да, Геральдо, я верю в то, что привидениясуществуют. А вот что люди никак не могут понять, так это то, что вера – является ключом к видению, а не наоборот. И нет, это не значит, что я придумываю воображаемых привидений. Они существуют независимо от того, нравится мне это или нет. Просто я не смогу их увидеть, если не буду в них верить.
Я профессиональный охотник на привидений – а это значит, что я реалистично оцениваю доверие людей ко мне. Тот факт, что я здесь, участвую в вашем шоу, говорит мне о том, что я зашёл дальше остальных охотников в поисках правды. Теперь моя цель – доказать вам, что моя профессия реальна, и что привидения существуют».
Зачем рисковать и показывать свои оккультных знаниях на публике? В конце концов, вокруг много недоверчивых людей, и вы без сомнений столкнётесь с насмешками и презрением. Однакоесть по крайней мере одна простая причина – желание прославиться. Жить под пристальным вниманием публики, считаться уникальным, быть богатым, признанным, тем, кому все завидуют…быть известным. Немногие охотники за привидениями могут достичь этой цели: здесь требуется харизматичный, смекалистый и настойчивый человек, способный преодолеть скептичность научной эпохи. Большинство охотников концентрируются на получении знаний, а не на представление их миру, и когда они открывают то, что знают, то часто становятся в глазах окружающих эксцентричными чудаками, смешными неудачниками или отвратительными искателями дурной славы. И зачастую это восприятие является довольно точным.
Хроники Славы концентрируются на стремлении персонажа достичь славы или на размышлении о природе славы, если эта цель уже достигнута. Персонажи могут встретиться с непредвиденными трудностями в преследовании призраков, поскольку за ними наблюдают медиа или недоброжелатели специально навлекают на них неприятности. Как многие рок-группы, они могут прийти к «творческим разногласиям», когда достигнут известности. Их эгоизм угрожает завладеть ими целиком, или они могут привлечь нежелательное внимание в мире духов.
Хроники Славы также могут фокусироваться на том, как персонажи достигают вершины, а затем падают всё ниже. Смогут персонажи завоевать доверие публики, если всё время находятся в её поле зрения, или нет? Принесёт ли завоёванная слава доверие, или это пустые фантазии? Для публики они будут только очередной игрушкой, развлечением и отвлечением от банальной реальности обычной жизни. А что случится, если медиа выставят персонажей мошенниками? И даже если это правда – опыт травли будет крайне мучительным для избалованных вниманием охотников. Однако с другой стороны такое развитие событий может возыметь освежающий эффект, позволив человеку вернуться к простому существованию обычного охотника на привидений без роскоши и блеска, а также, возможно, он захочет извиниться перед бывшими компаньонами за своё эгоистичное поведение и восстановит утраченные, казалось, дружеские отношения.
Побег
Я пишу этот дневник, в надежде на то, что он избавит меня ото сна. Я пробовал наркотики, медитацию и электрошок, но всё ещё боюсь, что это будет моя последняя ночь в сознании и, возможно, в жизни, поскольку глаза закрываются сами собой.
Остальные покинули меня. Зная об опасности, они всё ещё не могут сопротивляться сну. Спать – это значит видеть сны, и Спектры найдут нас в этом потустороннем мире снов. Если я сейчас забудусь, то боюсь, что так же, как и мои товарищи, ябольше никогда не проснусь снова.
Охотники за привидениями не всегда используют наступательную тактику, часто они оказываются в положении, когда им приходится обороняться, защищать себя, любимых и иногда даже незнакомцев и тех, кого они терпеть не могут, от разнообразных угроз. Природа этих угроз, как правило, сверхъестественная, впрочем, опасность может скрываться за любым углом, и чаще всего самые агрессивные создания - это те, кто больше всех наполнен жизнью. Хроники Побега фокусируются на попытке персонажа сбежать или помочь сбежать другим от угрозы, которую представляют собой сверхъестественные существа. Возможно, когда-то в прошлом персонажи стали врагами могущественного Привидения или злого Песочного Человека, и он сумел выследить их. Теперь они боятся за свои жизни или страшатся заснуть. Может быть, персонажи помогали призраку избежать преследований Сынов Тертуллиана или возглавляют группу беглых охотников за привидениями, с чьими принципами они не согласны на пути к святому месту, где их ждёт безопасность.
Независимо от элементов сюжета, хроника Побега должны исследовать природу страха, самозащиты и/или ответственности за других. Рассказчик должен подвергать проверке убеждения персонажей в ситуациях, где их жизнь ставится под угрозу и возможно испытывать их дипломатические навыки в случаях переговоров с недоброжелательно настроенными сущностями.
Эта концепция истории лучше всего работает в соединении с другими. Игрокам быстро наскучит, если их персонажи постоянно будут находиться в бегах и не смогут воздействовать на происходящее. Гораздо более захватывающая ситуация складывается, когда вначале они были вовлечены в другой концепт, а затем появилась злая сущность, и персонажи были вынуждены бежать. Как только они почувствуют, что преследователи потеряли след, как тут же их увлекает за собой другая сюжетная линия, но охотники через какое-то время найдут их снова. Персонажи никогда не будут чувствовать себя в безопасности, но у них всегда будет направление активности. Интерлюдия также даст им возможность перегруппироваться и может быть найти решение проблемы.
Власть
О да, я чертовски хочу увидеть результат. Я плачу вам не за то, чтобы вы на жопах тут сидели всю ночь. Эти привидения важны для нас, понятно? Понимаете с чем это связано? Нет, действительно понимаете? Если эти призраки существуют, мы не можем позволить шествовать тут, будто они на карнавале! Никаких публичных выступлений. Даже наоборот. Что это?.. Да, именно: почему мы так рискуем нашими лучшими детективами, чтобы попасть в эти шайки ближневосточной шпаны? Почему рискуем в Пентагоне? Если мы научимся контролировать этих привидений, то по сути заполучим в своим руки чёртового Человека-Невидимку… Да, правильно. Они могут читать секретные документы через плечо Дяди Сэма, не запустив сигнализацию, они могут определить местоположение ядерных боеголовок в Корее, не погрузив целую страну в хаос, могут проникнуть в чёртову палатку Саддама и предотвратить взрыв; как будто мнене плевать. Но вся шутка в том, Джонни, что они ещё раз повеселят старого англичанина-затейника из ядерного клуба (прим. пер – Речь, вероятно, идёт о Тони Блэре; ядерный клуб – это державы, обладающие ядерным оружием).
Охотники не всегда оправдывают стереотип странной личности, шастающей неподалёку от домов с привидениями в попытках раскрыть смысл жизни. В конце концов, кого это будет заботить, когда можно повлиять на свою собственную судьбу? Те, кто ищет власти - расчётливо исследуют Подземный мир на предмет полезных применений из-за его феноменально нераскрытого потенциала. Однако, узнав, что эту силу практически невозможно использовать (так, по крайней мере, должно быть), организованные политические органы отступились от этой идеи. И всё же их заинтересованность в оккультизме довольно известна: одержимость Гитлера оккультными артефактами была подтверждена документами.
Хроники Власти должны вращаться вокруг столкновения персонажей с оккультной информацией, которую используют для достижения политической, финансовой и прочих типов власти. Персонажи могут раскрыть информацию о привидениях или Подземном мире только для того, чтобы позже обнаружить её украденной и использованной в политических целях. Или они сами могут предпринять попытку использовать её ради того, чтобы урвать свой кусок пирога. Финансовый мир может иметь шпионов среди персонажей, которые будут передаватьих секреты на сторону, или сами персонажи могут гарантировать свою политическую власть в посмертии, обезопасив свои интересы прямо сейчас.
Независимо от отношения к использованию оккультизма ради власти, персонажи в подобных хрониках должны искать возможности исследовать разветвления своих знаний о политической и финансовой системах, в которых они пытаются нарушить баланс. Они должны получить шанс спросить самих себя, хотят ли они влезать в политические игры – думают ли они что смогут справиться с хорошо организованными интригами, сетью сложных взаимоотношений, потенциальной порочностью своих схем? А если они не хотят в этом участвовать, то не слишком ли поздно? Могут ли они справиться со всем тем злом, которое они уже причинили?