Глава 1: Темные Века

- И что ты ответишь на эти обвинения, Люсия Арагонская?

Люсита сделала три положенных шага и остановилась у деревянной кафедры слева от судей. Элеазар де Поланко назвал имя, данное ей при жизни, а не ту уменьшительную его форму, которую пустил в оборот ее сир, архиепископ Монкада. Она надеялась, что это было сделано из уважения к ее происхождению, а не в качестве намека на то, что она еще слишком молода по Крови и Тени и ей нельзя доверять в столь серьезных делах.

- Да, - сказала вторая судья, генуэзка Мария д'Агостино, которая прибыла на это заседание из своих владений в Святой земле. – Во время Горького Похода ты помогала дону Брексиано. Какое впечатление он тогда произвел на тебя?

"Осторожно", - произнес голос ее сира. – "Будь очень осторожна". Люсита не могла понять, было ли это предупреждение лишь голосом ее памяти или же и в самом деле пришло от архиепископа Монкада, восседавшего в левой части ратуши Овьедо, где собрался Суд Крови, и это обстоятельство сводило ее с ума, как и многое другое, что сопутствовало ей в ночных странствиях.

В любом случае, голос был прав: пришло время осторожности. Хотя Томмазо Брексиано и был обвинен собственным отпрыском в том, что выдал цели клана визирю Ассамитов в мусульманском Дамаске, его не стоило считать глупцом. Когда Четвертый крестовый поход потерпел неудачу, Люсита схлестнулась с ним за закрытыми дверями, и тогда она смогла бы раскусить его, будь он дураком. Но ее свидетельство едва ли было единственным, представленным на суд. Брексиано знал, как работает система. Он сам, нося звание Amicus, почти наверняка председательствовал на нескольких таких судах.

- Дон Брексиано достойно представлял наш клан во время Крестового похода, - сказала она. – То, что смертные воины не смогли исполнить замыслы наших уважаемых Amici, по большей части связано с недостатками местного управления.

- Хитро, - грохочущий голос принадлежал главному судье, древнему магистру Марцеллу Руфу. Руф, на удивление аполитичный для старейшины Ласомбра, тем не менее, сумел завоевать уважение благодаря возрасту и силе. Сейчас в его голосе звучало и то, и другое.

- Как всем вам известно, Венеция уже давно находится в руках еретиков, - хотя ее кровь была намного жиже, чем у большинства тех, кто сидел в зале, Люсита ясно почувствовала, как в некоторых судьях просыпается Зверь. Превосходно.

- И в те годы, когда я сопровождала дона Брексиано, архиепископ Нарсес по-прежнему правил там как князь. Питаемая им неприязнь к Византии, а также его… крайние религиозные воззрения привели к тому, что большую часть времени он держал дона Брексиано взаперти.

- А позже, в Византии? – прервал ее де Поланко. – Разве ты не отослала дона Брексиано домой из Константинополя, хотя он был твоим господином и старше тебя по Крови? Едва ли это свидетельствует о доверии к нему.

- Это было обдуманное решение, дон Поланко, - еще не полностью избавившись от человеческих привычек, Люсита сглотнула. А теперь большая ложь. – Дон Брексиано и я пришли к выводу, что ради укрепления наших позиций в Византии нам нужно на время показаться слабыми, чтобы отвлечь внимание противников. Поэтому дон Брексиано отбыл, оставив меня в качестве своего представителя. Результаты говорят сами за себя.

Судьи молчали. Люсита понимала, что сейчас они взвешивают все обстоятельства. Возможно, они поверили в ее ложь, а возможно, и нет. Но, по большому счету, это не имело значения. То, что Люсита исказила события тех лет, чтобы воздать хвалу своему начальнику, а не опорочить его, свидетельствовало в его пользу, и в этом было все дело.

- Свободна, - Марцелл Руф, похоже, не был склонен к любезностям.

Покидая зал, Люсита раздумывала, какую услугу она сможет потребовать от Брексиано… при условии, что он уцелеет.

Глава 1: Темные Века

Так рос город, и в людях и в силе, Процветал под моею властью. Я избрал лучшую его кровь себе на службу И лучших из всех для объятий ночи.

- Фрагменты из Эрджияса, IV (Енох)

Мир в тусклом свете

Слова "темное Средневековье" лучше всего описывают атмосферу игры "Темные Века: Вампиры". На первый взгляд, темное Средневековье не слишком отличается от известных нам Средних веков. На самом деле это один и тот же временной период, по крайней мере, внешне. Крестьяне обрабатывают землю, проводя свои короткие жизни в нужде и зная лишь о настоящем да о слове Господнем. Священники говорят о проклятии и спасении, а монахи хранят древние знания в сырых монастырях. По всему континенту феодалы, будь то бедные благородные рыцари или деспотичные короли, правят своими владениями и сражаются во имя Бога в далеких землях. Но стоит копнуть чуть глубже, и становится понятно, что Европа темного Средневековья – это мир страхов и кошмаров, в котором обитают вампиры и демоны.

Темные отражения

Темное Средневековье – это история, приправленная ужасом. Это время ожидания Страшного Суда, когда приходские священники говорят своей пастве, что знамения предвещают конец света, а демоны сбивают с пути истинного всех, кто исполнен доблести и святости. Деревни и села полностью отрезаны от остального мира густыми лесами, в которых раздаются зловещие завывания оборотней и заклинания ведьм, погрузившихся в свое темное искусство. По всей Европе разрастаются укрепленные города, давая призрачную надежду на безопасность и свободу. На самом же деле их вымощенные булыжником кривые улочки и запутанные переулки становятся настоящей тюрьмой, покинуть которую не могут даже мертвые.

Темное Средневековье – это мир отдаленных поселений и необжитых земель. Многие мили невозделанных пустошей отделяют деревни от городов и дают приют тварям куда более страшным, чем просто чудовища. Леса – это запретные территории, днем укрытые тенью, а ночью освещенные призрачным лунным светом. Ветер завывает меж стен замков, этих одиноких стражей, чьи камни запятнаны кровью. Суеверия и страх удерживают в домах как простолюдинов, так и людей благородных, заставляя до утра жаться к тусклым огонькам свечей. В университетах и монастырях ученые и писцы всеми силами пытаются развеять эту тьму обрывками древних знаний и полузабытых истин. Короли и графы ведут отчаянную битву, стараясь сдержать наступление тьмы, Церковь распространяет свет христианства, призывая к крестовым походам, которые заканчиваются неудачами, а Каиниты правят ночью.

Об истории и фантазии

Игра "Темные Века: Вампиры", действие которой отнесено к 1230 году н. э., может считаться исторической, поскольку немалую часть своего драматизма и энергии черпает из реальных событий: например, альбигойского крестового похода, конфликта Фридриха II с папским престолом и вновь вспыхнувшей вражды между гвельфами и гибеллинами в Италии. Но корни игровых событий уходят намного глубже, в тот хаос, который сопутствовал падению Рима и разделению могущественной империи на множество королевств, правивших Европой в XIII веке. Словосочетание "Темные Века" обычно относится к ряду веков, отделяющих падение Рима от воцарения императора Карла Великого в девятом столетии. Но этот термин отлично характеризует атмосферу наполненных ужасами событий игры, поэтому мы допустили такой анахронизм.

Хотя игра основана на реальной истории, об основных событиях "Темных Веков: Вампиры" можно прочесть разве что между строк исторических трудов. Сохранилось немало информации о жизни королей, пап и прочих властителей, но о том, что происходило за пределами их замков и городов, нам почти ничего не известно. Ночи темного Средневековья остаются для нас загадкой, которая и порождает фантастическую компоненту игры. Это не сказка об эльфах, драконах и волшебниках. Это тайна неизвестного мира, пропитанного страхом перед неизведанным. Это время кошмаров и отваги, невыразимого зла и невероятных возможностей.

День…

Для жителей Европы сейчас идет 1230 год – XIII век от Рождества Христова приближается к своей середине. Хотя смертные правители в это время сосуществовали более-менее мирно, все же XIII век был полон неурядиц и раздоров. Он начался с неудачного и кровавого Четвертого крестового похода (1202 – 1204), который из-за преследовавших свои интересны венецианцев вылился в разграбление и разрушение Константинополя, величайшего из христианских городов. В Англии король Иоанн Безземельный (1199 – 1216) незадолго до своей смерти подписал "Великую хартию вольностей", в которой определялись обязанности и ответственность короля по отношению к его подданным. Его наследник, Генрих III (1216 – 1272), за время своего правления не раз сталкивался со своеволием могущественных английских баронов, которые ослабили власть короля и отвлекли его внимание от Франции. Воспользовавшись этим обстоятельством, Филипп II Август, король Франции (1180 – 1223), отвоевал большую часть французских земель, принадлежавших английской короне. После битвы при Бувине в 1214 году он сумел сделать Францию одной из главных политических сил XIII века. На востоке, в землях Фландрии и Германии, Фридрих II (1212 – 1250) объединил знать Священной Римской Империи, последнего осколка Рима, но погряз в конфликтах и интригах вокруг права назначения епископов и рассорился со Святым престолом. На Иберийском полуострове королевства Кастилии и Арагона все ближе подбирались к мавританским владениям Аль-Андалус. Мальорка пала в 1229 году, Кордова – в 1236, а Севилья – в 1248, после чего единственным мусульманским городом на полуострове осталась Гранада, продержавшаяся до 1492 года. Все это время она считалась одним из европейских центров образования, городом знаний и учености, существовавшим в окружении тех, кто завидовал его сокровищам.

Это также был век ересей, век зарождения папской Инквизиции. Хотя до большинства печально известных процессов и охоты на ведьм оставались целые столетия, Церковь подготовилась к столкновению с врагами, как обычными, так и сверхъестественными. Альбигойцы Южной Франции, которые считали, что мир исполнен зла, и проповедовали бедность, пали жертвами первого крестового похода, созванного против жителей христианских земель. Вскоре после этого тевтонские рыцари под стягом с черным крестом прошли по землям Польши, Венгрии и Ливонии и вторглись на Русь, во имя Господне сражаясь с язычниками и прочими нечестивцами. Святая земля за сто лет видела четыре крестовых похода, целью которых были разные участки Средиземноморья. По большей части силы христиан встречались с таким же отпором, как и в прошлые века, но эти неудачи не могли удержать пап от призывов к новым кампаниям.

Это было время, когда восток пришел на запад. Великий Чингисхан умер в 1227 году, но его наследники двинулись в сторону Европы. Они покорили Персию в 1231, через пять лет разорили земли южной Руси, а в 1241 году дошли до Польши и Венгрии. Но ханы и их всадники были не единственными, кто странствовал по миру. В 1271 году путешественник Марко Поло отправился на таинственный Восток, открывая земли, куда на протяжении пяти следующих веков ни разу не ступит нога западного человека. Когда он вернулся, Европа навеки изменилась.

Но это та Европа, которую мы знаем из учебников по истории.

… И ночь

В темном Средневековье суеверия были не менее могущественны, чем монархи и папы. В то время религия и вера дарили надежду и спасение, но и убеждали в том, что в ночи рыскает Дьявол со своими приспешниками. Для жителей Европы это не догмат, а реальность. Люди знают, что в густых лесах есть кое-что пострашнее теней, и верят в существование призраков, демонов и вампиров ничуть не слабее, чем в Бога. Землепашцы ходят на мессу и молятся о прощении и спасении, а затем собираются в полях, чтобы задобрить и умилостивить Старых богов, - не потому, что у них нет веры, но потому, что их вера сильна и непоколебима. Они верят, что злые ведьмы и колдуны могут повелевать душами умерших, призывая их из мест упокоения, чтобы терзать живых. Совершая паломничество, простолюдины и дворяне видят странные символы, вырезанные на камнях, а при полной луне слышат неземную музыку. Они знают, что дьявол только и выжидает удобного момента, чтобы ввергнуть верующего человека в грех и обречь его на вечную муку и несчастье.

Проклятые

Ночи темного Средневековья принадлежат опасным существам, известным под именем вампиров. Сами эти создания называют себя Сородичами, поскольку возводят свою родословную к Каину, первому потомку Адама и Евы и братоубийце. Это время их сумрачного владычества, когда вампиры правят ночью и существуют, не зная страха. Каиниты стоят на древних валах, отбрасывая мрачные тени на все, что только видят. Во всех землях от Рима и до Парижа и за их пределами они бродят по улицам погруженных во тьму городов, подобные соблазнительным суккубам. Отряды вампиров сходятся в битвах на безмолвных пустошах и холмах, решая древние споры кровью и пеплом. Пока большинство смертных прячется за закрытыми дверьми, вампиры устраивают приемы при своих ночных дворах и плетут сложную паутину интриг. Они скользят по дворцам королей и королев и играют с человеческими жизнями, задумываясь при этом не более, чем при броске костей. Впрочем, не всех Каинитов влекут города и дворы смертных. Некоторые из них, дикие и таинственные, блуждают за городскими стенами. Там они создают собственные королевства, правя сборищами младших вампиров и запуганными людьми. В мире суеверий и веры Каиниты проносятся сквозь ночь подобно четырем всадникам Апокалипсиса, оставляя за собой смерть, разрушение и горе.

Дети Каина скрываются под множеством личин, от королевских мантий до монашеских ряс, но всем вампирам приходится смотреть правде в лицо: они – чудовища, твари, таящиеся в ночи и питающиеся кровью смертных. От этого проклятия нет спасения. Каждый из них – хладнокровный убийца, совершенный хищник, существующий за счет чужих жизней и потому лишенный Божьего света и общества людей. Каиниты – это нечестивые отродья, ожившие трупы, одержимые всепоглощающей жаждой, которая рано или поздно разрушает все, что было им дорого, и обрекает их души на вечное проклятие. Все Каиниты прокляты, они несут эту печать по праву происхождения, и им не суждено познать ни блаженство Небес, ни муки Ада. Некоторые из них охотно платят эту цену, довольствуясь полученными способностями: таинственными дарами магии крови, нечеловеческой силой и рефлексами и, самое главное, бессмертием. Но многие сожалеют о превращении в вампиров. Погрузившись в скорбь, некоторые Каиниты стремятся к искуплению, надеясь вернуть то, что потеряли – свои души.

Три лика Каина

Каина, прародителя всех вампиров, почитают и боятся как создателя и последнего судью. Если в эти беспокойные времена что-то и объединяет Каинитов, так это их вера в своего прародителя и почтение к нему. Они по-разному почитают Каина, но самой распространенной формой в XIII веке считается поклонение так называемым Трем ликам Каина - трем его ипостасям как Темного Отца, Странника и Темного Деспота. Здесь явно ощущается влияние христианства, и большая часть религиозных изображений так или иначе связана с христианскими традициями. Конечно же, Каиниты из числа язычников, мусульман и иудеев изображают Триединого Каина при помощи собственных символов и знаков.

Темный Отец

Многие Каиниты почитают Каина как своего прародителя, Темного Отца, чей грех через бесконечные века настиг их и обернулся проклятием. Вместе с тем, через Каина они чувствуют свою связь с Богом. В отличие от смертных, которым остается только верить в Творца, Каиниты могут считать Каина доказательством того, что Бог и в самом деле существует. Это доказательство превращает вампиров в божьи творения, проклятые, но и благословенные касанием Господа. Если они и были низвергнуты во тьму, на то была воля господня, и многие богословы из числа Каинитов делают из этого вывод: свет существует, и в свете обитает Господь.

Странник

Образ Каина как посвященного одновременно ярок и противоречив. Многие Каиниты-христиане считают его слишком языческим. Тем не менее, всем вампирам известно одиночество, свойственное существованию Каинитов, и потому они обращаются к Страннику в поисках наставлений, которые помогли бы им справиться с проклятием. Печальный Странник выжидает, зная, что рано или поздно наступит его время. Он надеется, что в пустошах, вдали от его потомков, он сумеет найти новый путь, который приведет его к спасению.

Темный Деспот

Последняя ипостась внушает страх даже самым древним вампирам. В "Книге Нод" говорится о Страшном Суде, когда Каин вернется и утвердит свою власть над племенем вампиров. Многих он обратит в прах, другие же падут, уничтоженные неукротимым голодом собственных сиров. Когда же прах уляжется, как гласит предание, Каин будет править на протяжении 1000 лет, и великая тьма сойдет на землю. Некоторые мистики из числа Каинитов утверждают, что близится время прихода Темного Деспота и что Каин скоро вернется и возвратит себе свое царство.

Книга Нод

Многие Каиниты у себя в убежищах создают святилища Каина, пытаясь понять свое проклятие через осознание испытаний и невзгод, выпавших на долю Третьего Человека. "Книга Нод", жизнеописание Каина, начертанное его собственной рукой, является как объектом неустанных поисков, так и источником нескончаемых подделок. В ней рассказывается о первых ночах Каина и даются явные намеки на Геенну, конец света, исполненный тьмы и крови, когда Каин вернется и вынесет приговор всем вампирам. Согласно некоторым источникам, "Книга Нод" позволяет глубже понять Божье проклятие и встать на путь искупления, в то время как другие Каиниты уверены, что древний текст содержит в себе дьявольские знания и темную магию. Подобно Святому Граалю, "Книга Нод" обещает понимание и спасение и дает ответы на вопросы, терзающие всех вампиров. В XIII не существует ни одной полной версии "Книги Нод", но можно найти ее фрагменты и отрывки – если знать, где искать.

За последние несколько десятилетий огромно значение обрели списки, содержащие ряд фрагментов "Книги Нод". Так называемые "Фрагменты из Эрджияса", распространяемые Каппадокийцами из тайного храма в Анатолии, - это компиляция девяти различных текстов из Книги. Первые четыре, озаглавленные "Бытие", "Лилит", "Искушения" и "Енох", как говорят, были написаны самим Третьим Человеком и повествуют о его изгнании в страну Нод и Первом Городе. Следующие два отрывка, "Плачи" и "Прегрешения", по всей видимости, являются сочинением одного из Патриархов и рассказывают о Потопе и Втором Городе. Последние три текста, "Заповеди", "Пророчества" и "Притчи", самые жуткие из всех, содержат законы Проклятых и мрачные образы грядущей Геенны.

Хотя находятся те, кто оспаривает истинность "Фрагментов", все же среди неживых эти тексты считаются наиболее близкими к оригинальному писанию. Вампирские священники постоянно цитируют "Фрагменты" и ссылаются на них, а их монастырские собратья создают множество рукописных копий. Среди князей и рыцарей ночи получение в дар искусно выполненного списка "Фрагментов" почитается за великую честь. Владение действительно древним отрывком текста, в особенности если он не входит во "Фрагменты из Эрджияса" и относится к утерянным главам книги, приравнивается к владению священной реликвией Христа.

Бесконечная смерть

Некогда Каиниты были людьми, но теперь они – проклятые и отверженные создания ночи. Все Каиниты, от юного птенца и до древнего Старейшины, - это ужасные твари, в силу своей природы могущественные, соблазнительные и раздражительные. Они обладают пугающими силами, которые дает им их проклятая кровь. Обычно эти силы называют Дисциплинами. Эти темные дары порождают множество историй о вампирах, обладающих сверхъестественными чувствами, способностью исчезать в тенях или превращаться в волков и летучих мышей. Дисциплины также позволяют Каинитам повелевать мертвыми, вызывать сильнейшие бури и овладевать чужим разумом. К тому же вампиры – бессмертные существа, неподвластные смерти и способные исцелить практически любое ранение или болезнь. Кровь и сила воли позволяет им за секунды вылечиться почти от чего угодно, кроме разве что отсеченной головы. Каиниты, эти смертоносные хищники, сильнее и быстрее обычных людей. Они могут вскарабкаться на крепостные стены и одним ударом спешить рыцаря в полном доспехе.

Но какими бы могущественными и совершенными ни были Каиниты, у них есть свои слабости. Эти недостатки – такая же часть их нечистого наследия, как и власть над кровью и неумирающее естество.

Уничтожение и торпор

Вампиры, хотя они и бессмертны, все же могут быть уничтожены. Ночное существование Каинитов полно опасностей и требует постоянной бдительности. Угроза Окончательной Смерти преследует всех вампиров, даруемое ей забвение одновременно пугает и манит тех, кто устал от нежизни. Окончательная Смерть наступает в том случае, если Каинит подвергается уничтожению, например, через обезглавливание, сожжение или оставление на солнце. Ученые-Каиниты дают разные объяснения тому, что происходит с вампиром в момент Окончательной Смерти. Часть из них утверждает, что его душа освобождается от Проклятия Каина и наконец отлетает к Господу в Царство Небесное. Другие говорят, что Каинита за порогом смерти ожидают лишь Ад и встреча с Дьяволом.

Окончательная Смерть может придти к Каиниту в разных обличиях, но не все так просто. Многие из упоминаемых в легендах способов уничтожения вампира – не более чем человеческие суеверия и сказки. Кол в сердце всего лишь парализует вампира. Полезность крестов, четок и прочих религиозных символов во многом зависит от убежденности того, кто их использует. В руках верующего эти предметы могут разогнать целое сборище вампиров (поэтому большинство Каинитов старается не привлекать к себе внимание истинно верующих). Иногда смертельными оказываются раны, полученные от других вампиров. Даже обычные ранения, если их много, могут стать причиной Окончательной Смерти. Но чаще в таких обстоятельствах Каиниты впадают в торпор, а не погибают.

Торпор - это состояние глубокого, подобного смерти сна, который может длиться несколько ночей – или бессчетное множество веков. Находясь в торпоре, Каинит практически беззащитен, он едва ли осознает окружающий его мир, и то скорее в форме сновидения. Говорят, древние вампиры в состоянии торпора могут общаться и использовать Дисциплины, но младшим вампирам это умение недоступно. Они остаются погруженными в глубокую кому до тех пор, пока не восстановятся их неумершие тела. Некоторые Каиниты добровольно впадают в торпор, как правило, под влиянием сильнейшей меланхолии. Страшась будущего, такие Каиниты укрываются в тайных убежищах и во сне видят минувшие столетия.

Проклятие Каина

Как человек был создан по образу и подобию Господа, так и все Каиниты несут на себе печать проклятия своего прародителя. Вампиры принадлежат к отверженному племени, и каждая ночь напоминает им об их проклятом наследии и Господнем приговоре Каину. Проклятие, "Бесконечная Смерть", как называют его мистики Каинитов, - вот что отличает вампиров от людей и омрачает их души. Оно обрекает всех Каинитов на бессмертие, на страх перед огнем и солнцем и, наконец, на голод. Тот, кто попал в Объятия мертвящей тьмы, никогда уже их не покинет. Каиниты каждую ночь заново ощущают свое проклятие.

Бессмертие

Бессмертие, принадлежащее всем Каинитам по праву происхождения, одновременно является благословением и проклятием. Мало кто из Каинитов настолько ослеплен гордыней, чтобы назвать себя бессмертным. Большинство предпочитают слово "неумершие". Не зная смерти, вампиры не боятся бега времени. Каиниты не стареют так, как смертные, - с возрастом их конечности не слабеют, а разум не угасает. Вместо этого они словно застывают во времени и сохраняют ту внешность, которая была у них, когда они впервые вступили в ночь, став вампирами: их красота или уродство остаются с ними в вечности. У бессмертия есть и другие плюсы. Каиниты невосприимчивы практически во всем болезням, хотя и могут переносить инфекцию – в этом случае они, странствуя от города к городу и питаясь ничего не подозревающими людьми, превращаются в разносчиков заразы. Их тела мертвы, поэтому Каиниты ощущают боль не так, как смертные, а их нечистая кровь может исцелять ранения, которые свалят и самого стойкого из рыцарей.

Бессмертие – это и проклятие тоже, и все Каиниты рано или поздно поддаются меланхолии, навеваемой бегом времени. Бессмертие может сделать их неподвластными смерти, но бездна вечности пугает куда сильнее, чем окончательное забвение. Тысячелетия кажутся вампирам широким темным морем, по сравнению с которым даже самые сильные из детей Каина выглядят карликами. Со временем все Проклятые понимают, что ничто не длится вечно. Места, где они родились, разрушаются и обращаются в прах. Возлюбленные стареют и умирают. Сами Каиниты превращаются в застывшие отражения давно минувших веков. Дети Каина повелевают ночью, потому что она так же вечна, как и они. Но с каждой ночью приближается вампирский апокалипсис, называемый Геенной. Хотя от последнего суда Каина их отделяют века, а быть может, и тысячелетия, бессмертие гарантирует, что большинство потомков Темного Отца до него доживут. Это постоянная угроза, нависающая над каждым вампиров, напоминание о том, что сколько бы веков ни прошло, однажды ночью их грехи будут вынесены на суд.

Об огне и свете

Каиниты обречены бояться огня и солнечного света – этих символов Божьего провидения, от рождения принадлежащих детям Сифа. Огонь и солнечный свет даже самым древним вампирам могут принести Окончательную Смерть, в одно мгновение обратив вечные тела в кучку пепла. Соприкосновение даже со слабым огоньком (таким, как от горящей свечи) или проблеском солнечного света причиняет Каинитам жестокую боль, оглушающую по своей силе. Каиниты не могут залечивать причиненные огнем или светом раны так же просто, как и обычные ранения. Те несчастные, кого рассвет застал на улицах, как и те, кто попал на костер во время очередной охоты на ведьм, могут надеяться лишь на то, что смерть их будет быстрой. Но огонь и солнечный свет не просто несут гибель вампирам. Вынужденная осторожность по отношению к этой угрозе часто заставляет Каинитов испытывать сильнейший страх и гнев. Как и все создания ночи, вампиры боятся света. Даже самый спокойный и сдержанный Каинит может впасть в панику, завидев проблески солнечного света или неуправляемое пламя пожара.

Но страх – это еще не все. Тоска по свету дня терзает всех Каинитов, пусть даже она похоронена глубоко в душе или замаскирована под ненависть. Все вампиры, исторгнутые из наполненного светом мира, мечтают еще раз окунуться в него и помнят, как солнечные лучи касаются кожи. С того самого мгновения, когда они делают шаг в бессмертие, Каиниты навеки обречены вспоминать тот последний раз, когда они видели солнце – символ их проклятия и всего того, чего они лишились, став вампирами.

Голод

Все Каиниты жаждут крови смертных. В некотором смысле – на самом базовом уровне - именно это желание позволяет им длить нечестивое бытие. Неукротимый голод постоянно терзает их, превращая даже самых доблестных и благородных вампиров в убийц и порочных чудовищ. Поддержание всех бессмертного существования – вот основная забота всех Каинитов. Они могут проклинать то грешное состояние, в котором находятся, но при этом боятся Окончательной Смерти и потому вынуждены питаться. Не важно, осушают ли вампиры своих жертв на кровавых оргиях или же деликатно отпивают из них по глотку на ночных свиданиях, все равно в конце концов они приносят людям смерть. Первые несколько смертей могут потрясти и огорчить их, но со временем Каиниты ожесточаются и забирают жизни без лишних раздумий.

Для Каинита процесс насыщения – это нескончаемое удовольствие, пьянящее ощущение, которое полностью затмевает все прочие радости плоти. Это одновременно физическое и духовное действие. На краткий миг вампир и жертва сливаются воедино. Пока Каинит держит в объятиях постепенно слабеющее тяжелое тело, высасывая из него кровь, остального мира для него не существует. Во время питания вампир в буквальном смысле слова похищает у жертвы жизнь. Многие признают, что замедляющийся стук сердца жертвы подобен песне сирены, манящей Каинита все глубже и глубже в пучину. Только в эти мгновения Каинит может заглушить свои животные порывы.

Посвященные из числа Каинитов говорят, что самые древние представители их племени со временем, через много веков и даже тысячелетий нежизни, обнаруживают, что кровь людей более не поддерживает их. Им требуется кровь их собственных сородичей. Если верить легенде, Патриархи породили свои кланы для того, чтобы иметь под рукой запасы крови, нужные для насыщения их древних аппетитов. Молодежь убеждает друг друга в том, что эта история – лишь выдумка старейшин, которые хотят удержать их в узде, но только древние точно знают, как все было на самом деле. Голод – это не некая абстрактная потребность, это суть Господнего проклятия, выраженная в грубой форме. Это та порча, которая извращает и разрушает всех вампиров, не только потому, что она побуждает убивать ради поддержания своих вечных жизней, но и потому, что она полностью завладевает ими. Она затемняет их мысли и чувства, постепенно затягивая их все глубже в проклятие. Каиниты называют этот голод и порождаемые им дикие инстинкты Зверем.

Зверь

Зверь таится в каждом вампире, это властный дух, жаждущий крови и питающийся жестокостью и насилием. Капризный и злобный, он обрекает вампиров на вечное проклятие. До тех пор, пока звучит его вой, любые попытки искупить прегрешения и обрести спасение обречены на неудачу, каким бы сильным и верующим ни был Каинит. Именно Зверь толкает Каинитов к превращению в чудовищ, к уничтожению и поглощению всего, что они видят и что им дорого. Он делает вампиров вспыльчивыми и питается их эмоциями, которые под его влиянием затемняются и искажаются. Исполненные благочестия и веры Каиниты считают, что Зверь – это всего лишь отражение первородного греха, унаследованного Каином от своих родителей. Став вампирами и пожертвовав при этом бессмертной душой, Каиниты более не могут сдерживать тягу к греху, поэтому они обречены провести вечность в плену у собственных низменных потребностей и желаний.

Каким бы ни было его происхождение, Зверь искажает личность вампира, усиливая все моральные недостатки, которыми Каинит обладал при жизни. Отцовская любовь доходит до одержимости. Священник упивается собственной праведностью и иногда доходит до того, что начинает извинять свои вампирские грехи, ссылаясь на божью волю. Любовь рыцаря к даме становится порочной и нечистой, порождая ненависть и обиду. Наконец, Зверь делает всех вампиров эгоистичными. Их личные нужды, грехи, страдания, любовь и ненависть становятся для них делом первостепенной важности, куда более значимым, чем весь остальной мир. Он скулит на самом дне души, умоляя выпустить его на волю. Слабые поддаются ему и превращаются в злобных чудовищ, которыми движут самые примитивные желания и порывы – обычно это стремление выжить и голод. Каиниты страшатся перехода в это состояние, потому что оно означает конец всего, чем они были ранее.

Те, кто обладает силой воли и стойкими убеждениями, справляются лучше, удерживая внутреннего монстра на цепи, питаясь только при необходимости и контролируя эмоции. Каиниты обращаются к темным верованиям и философским учениям, которые они называют дорогами, чтобы подчинить себе Зверя, ибо именно этого хотят все Каиниты – освободиться от вечного голода и желаний, снова обрести покой. По этой причине все Каиниты стремятся к власти. Они ищут власти над тем, что их окружает, потому что Зверь не подчиняется их влиянию. Каиниты могут править королевствами и империями, но каждую ночь Зверь напоминает им о том, что они – его покорные рабы. Вампирам никогда не победить в этой битве.

Жизнь с Дьяволом

Для Каинитов Зверь – это хаос, сила, которая завладевает ими, обрекает их души на мучения и навеки отторгает их от света. Каиниту некуда деться от его искушающего шепота, упрашивающего и умоляющего совершить нечто дурное ради утоления эгоистичного голода. Зверь разрушает то единственное, в чем были твердо уверены все люди темного Средневековья, - обещание спасения. Без спасения не может быть надежды, а без надежды Каиниты остаются одни в темном мире.

Но каким бы страшным ни был Зверь, именно в нем находится источник силы Каинита. Его порывы затягивают вампира все глубже в бездну, но они же позволяют ему жить вопреки тому, что тело уже мертво. Кровь, которую так жаждет Зверь, питает Каинита, дает ему возможность испытывать физические ощущения и, самое главное, продлевает его существование. Без яростного голода Зверя Каиниты превратились бы в разлагающихся неразумных кукол.

Понимание того, что они – одинокие чудовища, которым недоступно спасение, подталкивает Каинитов к краю пропасти. Потерянные и разбитые, они поддаются Зверю и впускают в себя его тьму.

Безумие (Frenzy)

Зверь недаром получил свое название, потому что он несет в себе животное сознание, инстинкты и побуждения. В нем очень мало разумности, и это пугает многих Каинитов. Подобно животному, Зверь изо всех сил рвется с привязи и сокрушает любую здравую мысль, погружая вампира или в кровавое безумие (причиной которого могут стать голод или гнев) или в дикую панику, так называемый Rotschreck, Красный Ужас, порождаемый огнем или светом солнца.

Вампир, поддавшийся зверю, представляет собой нечто ужасное. Им владеет гнев, и, как дикое животное, он набрасывается на всех, кто попадется ему на пути. В битве обезумевший вампир поистине страшен, но те Каиниты, которые удерживают Зверя под тонкой коркой, не позволяя ему выбраться на поверхность, намного опасней. Зверь может действовать исподтишка, в этом проявляется свойственное ему коварство. Он стремится извратить все, во что верит Каинит. Он натравливает Каинита на тех, кто и в мыслях не держал ничего дурного, наполняя его разум беспочвенными страхами, и в конце концов вампир перестает верить даже самому себе. Он нашептывает ложные обещания власти, той власти, которая в конце концов и приводит Каинита к окончательному падению.

Главенство крови

Все Каиниты связаны кровью. Кровь Авеля прокляла Каина, кровь Каина теперь струится в мертвых венах всех вампиров. Эта нечистая кровь, которую вампиры называют vitae, поддерживает их существование, но она обладает и иными таинственными свойствами. Именно через кровь все Каиниты отслеживают свою родословную, начиная от создавшего их вампира и до самого Каина. Кровь дарует вампирам нечеловеческую силу и реакцию, а также темную магию Дисциплин. Если Зверь губит Каинитов, а Проклятие Каина преследует их, то кровь делает их такими, какие они есть, превращая в отдельное племя.

Узы крови: Поколения

Все Каиниты отслеживают свою родословную с учетом того, насколько далеко они отстоят от Каина, сколько поколений проклятого рода отделяет их от Отца. Когда Каин взял себе потомков в Енохе, он дал Становление второму поколению, которое, в свою очередь, породило третье поколение, и так продолжалось до нынешних ночей. Каиниты используют поколения, чтобы определить свое место в наследии Каина. Те, кто принадлежит к низкому поколению, лишь на две или три ступени отстоящему от Каина, пользуются большим уважением, чем те, кого от прародителя отделяют девять или десять предков. В Темные Века насчитывается только 13 поколений, и несчастные 13-го поколения считаются неполноценными теми, кто якобы превосходит их. В самом деле, с каждым поколением кровь Каина растворяется, из-за чего представители этого поколения получаются слабее тех, кто предшествовал им. В "Книге Нод" говорится о времени жидкой крови, когда наследие Каина ослабеет настолько, что полулюди-полувампиры заполонят города, предвещая наступление Геенны. По этой причине многие старшие Каиниты боятся молодежь, не доверяя вампирам 10-го, 11-го и 12-го поколений.

Каин

Каину принадлежит сомнительная честь быть первым из Проклятых, тем злокачественным семенем, к которому возводят свое происхождение все Каиниты. Каин исчез после всемирного потопа, и с тех пор о нем никто ничего не слышал, поэтому только те, кто принадлежит к третьему поколению, еще помнят Темного Отца. Некоторые Каиниты утверждают, что встречали таинственного странника, такого же древнего, как сама земля, облаченного в плащ из ночной тьмы. Никто не знает, был ли этот странник Каином. Те, кто верит в него, боятся ночи возвращения Каина, ибо предсказано, что он придет вынести окончательный приговор своим потомкам.

Второе Поколение

Говорят, что Каин обратил только трех потомков – представителей загадочного второго поколения, которые породили 13 Патриахов. Об этих Трех мало что известно, как и о самом Каине. Вероятнее всего, они встретили свою смерть в водах Потопа или в мятежах Второго Города. Даже могущественные Патриархи не решаются говорить о своих сирах, этих невероятно прекрасных существах, деспотах с силой полубогов. Ходят слухи, что один из них, или даже все трое, уцелели и на протяжении долгих веков ищут Каина, ожидая его возвращения, чтобы восстановить Енох.

Третье Поколение

Именно третье поколение соединяет легенды и реальность. В "Книге Нод" говорится, что к этому поколению принадлежит только 13 вампиров и что каждый из них стал прародителем одного из 13 кланов. Но только Каину и Трем известно, сколько вампиров третьего поколения существовало на самом деле. Они пережили библейский потоп, уйдя под воду, чтобы укрыться от солнца, и погрузившись в сон, поэтому их именуют Допотопными, или же Патриархами. Они настолько стары, что, как говорят, большинство из них может существовать только в состоянии торпора, этой темной дремы, которая охватывает всех Каинитов почтенного возраста. В легендах говорится, что когда Патриархи наконец воспрянут ото сна, они пожрут свои кланы, чтобы утолить вечный голод, и будет это время Геенны.

Четвертое и Пятое Поколения

Вампиры четвертого и пятого поколений, известные как Мафусаилы, или Старцы, почти так же могущественны, как и их сиры. Они очень стары, но некоторым из них удалось избежать зова торпора, и даже те, кто не устоял перед его притяжением, обречены провести в дреме лишь несколько веков подряд. Их сила заключается в искусном владении Дисциплинами и возрасте. Мало кто из вампиров последующих поколений могут сравниться по силе со Старцами. Говорят, они способны вызвать извержение вулкана и подчинить себе адские легионы. Но их возраст – и самая большая их слабость. Многие из представителей четвертого и пятого поколений стали жертвами интриг своих врагов и соперников или же погрузились в глубочайшую меланхолию. Мало кто из них смог оправиться от этой апатии, растворившись в потоке времени или же обретя бесстрастие, которое позволяет им с отстраненным интересом вести сложные игры и плести интриги – поистине опасное сочетание.

Шестое и Седьмое Поколения

Вампиры шестого и седьмого поколения моложе Патриархов и Старцев, но все же считаются старейшинами общества Каинитов. Мало кто из вампиров встречается с Каинитом четвертого поколения, но почти все знакомы с самозваными господами, принадлежащими к шестому и седьмому поколениям. Они не так могущественны, как Старцы, но все же являются опасными противниками, охотно жертвующими таинственными духовными силами ради мирского влияния. Эти Каиниты правят обширными королевствами, примеряют на себя короны монархов и повелевают армиями младших вампиров и смертных слуг.

Восьмое и Девятое Поколения

Эти вампиры, у которых возраст и поколение находятся в хрупком равновесии, наиболее заметны в XIII веке. Они молоды, но кровь Каина в их венах сильна настолько, что дает им небольшое преимущество над представителями ранних поколений. Но они и вполовину не так стары, как вампиры предшествующих поколений, и это ставит их в сложное положение. Большинство Каинитов восьмого и девятого поколений справляются с этим затруднением, создавая большие выводки потомков. За последние сто лет эта практика привела к резкому росту численности Каинитов, в основном девятого и более поздних поколений.

Десятое и Одиннадцатое Поколения

Большинство вампиров, созданных за последние несколько веков, относятся к десятому и одиннадцатому поколениям, и потому относительно молоды. В них тоже течет кровь Каина, но им лишь недавно удалось выйти из-под власти своих сиров и стать самостоятельной силой на игровом поле. Проклятие Каина еще не ослепило их, как это случилось с представителями ранних поколений. Их ночи по-прежнему полны чудес, в сердцах живет страсть, а в душе – убежденность. Возможно, кровь Каина в их венах не так уж и сильна, но их неживые сердца пылают с яростной силой, из-за чего остальным приходится с ними считаться.

Двенадцатое и последующие Поколения

Этих вампиров, недавних птенцов и новообращенных, от Каина отделяют тысячелетия и кровь. Тем не менее, их проклятая природа делает их могущественными созданиями. Им не хватает силы ранних поколений, но все же вампиры 12-го поколения сильнее людей, в битве они могут справиться с самым доблестным из смертных рыцарей, их влияние распространяется на баронов, графов и купцов. Каиниты 12-го поколения – это дети нынешних ночей. Огромное их множество было принято в объятия ночи за последние несколько десятилетий, что дает им преимущество, на которое не могут претендовать даже вампиры шестого и седьмого поколений.

Что касается 13-го поколения, то здесь реальность вновь сливается со слухами и мифами. Ученые Каиниты утверждают, что кровь Каина в таких вампирах настолько слаба, что представителей 13-го поколения даже нельзя считать настоящими Каинитами, и называют их Каитиффами, полагая, что эти несчастные могут просуществовать не более десятилетия. Немногие вампиры этого поколения, кому далось уцелеть, считаются предвестниками Геенны и мерзостью пред проклятием Каина. Большинству вампиров 12-го поколения запрещено давать Становление, те же, кто нарушает запрет, обычно скрывают своих потомков, опасаясь, что их уничтожат. К тем Каинитам 13-го поколения, кто сумел выжить, остальные относятся с подозрением и страхом.

Дары Лилит: Дисциплины

Как гласит легенда, именно Лилит, первая жена Адама, поведала Каину о могуществе Дисциплин – магии крови, которой владеют все Каиниты. Лилит почитается как Темная Мать, ей поклоняется немало культов и сект. Как и в человеческом культе Девы Марии, поклонение Лилит происходит по-разному, и каждая конгрегация выделяет свой аспект природы Темной Матери. Именно из-за того, что Лилит была первым учителем Каина, в вампирском сообществе к женщинам-Каинитам относятся как к равным существам, и горе тому новообращенному мужлану, который считает по-другому. Тем не менее, под влиянием христианства, пропитывающего всю эпоху, находятся Каиниты, не желающие признавать роль женщины – и уж тем более Лилит – в обучении Каина Дисциплинам, наследуемым через кровь.

Что бы там ни говорили богословы об их происхождении, Дисциплины даруют всем Каинитам таинственную силу, позволяющую, например, повелевать животными, управлять иллюзиями и тенями, подчинять себе взглядом и так далее. Некоторые из менее привычных Дисциплин дают власть над плотью и позволяют поднимать мертвых, превращая их в рабов. Существует почти два десятка Дисциплин, часть которых известна большинству Каинитов, а часть является ревностно охраняемым достоянием отдельных линий крови.

Дисциплины работают за счет крови, которая одновременно является их носителем и питает их. Поэтому их использование требует, чтобы Каинит, пусть и неохотно, принял свою вампирскую сущность. Это настоящая сделка с дьяволом, жертвами которой становятся почти все, кроме тех, кто наделен поистине железной силой воли. Пользуясь Дисциплинами, Каиниты бесконечно потакают Зверю, делая его более могущественным.

Становление

Каиниты несут на себе печать Каина, которая обрекает их на бессмертие в обществе Зверя, но, возможно, истинная жестокость их существования заключается не в жажде крови, а в способности толкать других в вечные объятия ночи. Процесс создания вампира называется Объятием, или же Становлением, и он – бесспорное свидетельство свойственной Каинитам гордыни. Все вампиры, эти одинокие создания, низвергнутые во тьму и лишенные общества смертных, рано или поздно начинают тосковать по дружескому общению. Постепенно это желание отравляет их и наполняет страстью, насытить которую может только Объятие. Некоторые ищут преемников, достойных унаследовать кровь, и превращают их в своих отпрысков. Другие жаждут общения с родственной душой, которая смогла бы понять их проклятие и боль. Есть и те, кто дарит Объятие ради власти или создает многочисленное потомство, чтобы обеспечить себе защиту, а то и пропитание. Но ни одна из причин Становления, будь то похоть, красота, гордость, власть, жалость, даже любовь, не может оправдать Каинита и снять с него бремя вины.

Процесс обращения чем-то похож на ухаживания. Дитя обращает на себя внимание сира, привлеченного энергией и живостью будущего потомка. Некоторые сиры издали наблюдают за отпрысками, проверяя, достойны ли они оказываемой чести и постепенно разрушая все, что тем дорого, а затем обращают их. Другие ухаживают за смертными, осыпая их подарками и объяснениями в любви. В любом случае, существование в облике вампира не выбирает никто. Только наивные глупцы верят, будто добровольно пожертвовали своими душами в обмен на Объятие. Смертные, не поддавшиеся напору Каинита и отчаянно цепляющиеся за жизнь, все равно не могут совладать с вампиром, уже принявшим решение. Если человек привлек внимание Проклятого, то лучшее, на что он может надеяться, - это смерть, а худшее – вечные страдания неупокоенного существа.

В конце концов вампир, движимый любовью, отчаянием или похотью, соблазняет свою жертву и обращает ее, проводя свое дитя через крещение кровью и забирая у него самый ценный из даров – жизнь. Каиниты могут обманывать себя, утверждая, будто спасают потомков от всепожирающего времени, но на самом деле они вовлекают смертных в Объятие только из-за собственных страстей и одержимости. Вампиры тянутся к людям, как мотыльки к огоньку свечи, ими движет желание завладеть человеком, навечно присвоить его, и Объятие позволяет сделать это.

Эта насмешка судьбы отравляет отношения между сиром и его потомком. Объятие, которое должно было навеки сохранить совершенство смертного, в конце концов разрушает и изменяет человека. Вампиры дают Становление в тщетной попытке вернуть утраченную человечность, надеясь, что при создании нового вампира они каким-то чудом вспомнят то, что некогда, в далеком прошлом, делало их людьми. Но очень скоро эта надежда рушится и сир понимает, что его дитя - такое же кровожадное чудовище, обреченное на вечную ночь, как и он сам.

Обращение

Если верить ходящим в народе историям, человек, которого укусил вампир, следующей ночью обречен восстать, превратившись в одного из неупокоенных мертвецов. Если бы это было правдой, все живое давным-давно перестало бы существовать и мир был бы наполнен прахом. На самом деле превращение в вампира требует сознательного решения и некоторых усилий. Просто выпить крови смертного недостаточно, и даже убийство тут не поможет. Становление возможно только тогда, когда человек находится на пороге смерти. В это мгновение он должен испить проклятой крови своего сира. Только в этом случае совершается обращение.

Хотя все Каиниты могут творить потомков, не все попытки бывают успешны. В вампирах поздних поколений, в особенности 12-го, кровь Каина настолько слаба, что иногда Становление заканчивается неудачей. Именно поэтому так мало Каинитов 13-го поколения: кровь их сиров недостаточно стара для того, чтобы переносить проклятие Каина. Неудачное Становление оборачивается сильнейшим потрясением. Мало кто из Каинитов приходит в себя после потери потомка, большинство продолжает лить кровавые слезы до тех пор, пока солнце не подарит им Окончательную Смерть.

Для Становления требуется получить разрешение. Это одна из заповедей Каина, за соблюдением которой следят наделенные властью Каиниты, карая нарушителей. С самых первых ночей Каина создание нового вампира было привилегией, которую мог пожаловать только самый старший из Каинитов. При дворах Каинитов этот закон строго соблюдается, и тех, кто его нарушил, ждет преследование и Окончательная Смерть. И все же закон редко останавливает тех, кто желает создать потомка, а в эту ловушку рано или поздно попадают почти все вампиры.

Возрождение во тьме

Становление ужасающе по своей простоте. Действие, которое обрекает дитя на бессмертие и проклятие, не причиняет немедленной боли. На самом деле сам процесс доставляет немыслимое наслаждение. Во-первых, сир должен подвести дитя к вратам смерти, где уже слышен ее шепот. Когда несчастный уже парит над бездной, Каинит должен напоить его своей кровью. Некоторые вампиры режут себе запястья, позволяя крови стекать в рот умирающего, другие прокусывают себе язык и целуют дитя, смешивая кровь в нечестивом слиянии. Количество не имеет значения. Достаточно одной капли проклятой крови, и изменения начинают происходить сразу после того, как кровь попадет в рот отпрыска.

Когда тело человека умирает, затихают все звуки, и тишина становится столь пронзительной, что в ней слышен слабеющий стук сердца. Затем, когда сердце совершает последний, ужасный удар, на дитя накатывается тьма, в которой тонет весь мир. И все же умирающий не одинок. Его окружают тени. Для кого-то это угасающие воспоминания. Другие видят прощающихся с ними близких, а кое-то - даже ангелов, которые изгоняют его из света Небес, или же Ад. Каким бы ни было это видение, оно будет преследовать вампира до конца его нежизни, служа постоянным напоминанием обо всем, что он потерял.

Когда кровь сира проникает во все ткани тела потомка, тот начинает ощущать жжение в животе. Эта мучительная боль вырывает его из забытья, вызванного потерей крови, и заставляет покинуть елисейские поля. Жжение становится все сильнее и сильнее, пока не разрушает то состояние покоя, в которое погрузился несчастный. Дитя начинает ощущать свое коченеющее тело, которое постепенно холоднеет, становится тяжелым, как мрамор, и полностью чужим. Но страшнее всего осознание души, запертой в мертвом теле. Обращение разрушает душу, загрязняет ее и отдает во власть Зверя. Затем, когда Становление подходит к своему ужасающему концу, дитя издает неслышимый вопль, не в силах втянуть воздух в мертвые легкие, и в отчаянии открывает глаза. Тусклый свет ночи ослепляет его. Очень скоро приходит ощущение неукротимого голода, жажды крови, которая теперь навеки будет сопутствовать вампиру.

С бездумной яростью ребенок набрасывается на источник пищи. Обычно это запястье его сира, из которого птенец с жадностью высасывает ранее похищенную у него кровь, но это может быть и случайная жертва, заранее приготовленная старшим вампиром, и даже невезучие крысы. Поддавшись жажде, дитя насыщается, как умирающее от голода животное, и его Зверь полностью владеет им. Когда птенец насосется крови, голод утихает, но боль на протяжении многих часов продолжает терзать умирающее тело, которое очищает себя от уже не нужных элементов. Крупные органы сжимаются, превращаясь в красновато-черные комочки, а органы меньшего размера разжижаются в кровь. Затем тело избавляется от бесполезных жидкостей, в мучительных приступах рвоты извергая из себя слизь и черную и желтую желчь, от которых во рту остается металлический привкус.

Когда спадает красная пелена голода, а тело перестает сотрясаться в смертельной агонии, дитя восстает как вампир – уже не человек, но потомок Каина, обреченный на вечную ночь. Старые раны и шрамы словно исчезают, а кожа отпрыска обретает неестественную бледность, которая придает ему пугающую красоту. Даже те, кто при жизни обладал невзрачной внешностью, в смерти обретают чарующую притягательность. Но это не совсем физическая красота. В глазах новоявленного вампира пылает яростная страсть, одновременно животная и соблазнительная, образуя разительный контраст с мраморно-белой кожей. Тонкие мягкие волосы, подобные непрочным нитям шелковой паутины, обрамляют обретенное бессмертие. Ногти твердеют, становятся острыми и прочными, как хрусталь, а десны приподнимаются, выпуская заостренные клыки, одновременно красивые и страшные.

Дитя претерпевает и иные, менее заметные изменения. Глядя в ночь, он замечает, как дрожат и колышутся тени, каждая из которых – бездонная бездна, полная затаившегося ужаса. Он слышит шепот и насмешки ветра, подобные завываниям баньши, оплакивающей его превращение. Дитя повсюду видит смерть. Он видит смертных, уже не плотных и телесных, а словно мерцающих изнутри светом своих коротких печальных жизней. Деревья и цветы блекнут в ночи, их пленительные цвета заменяются оттенками серого и коричневого. И при этом дитя помнит. Он помнит ласку солнца и любовь семьи и друзей. Когда приходят эти воспоминания, на него наваливается вся тяжесть его проклятия. Из-за жестокой насмешки судьбы он постоянно вспоминает о том, что потерял, хотя теперь он уже мертв – восставший труп. Проклятие Каина позволило ему увидеть красоту мира во всей ее полноте, но одновременно с этим сделало его изгоем.

Первые ночи

Первые ночи у новоявленного вампира полны забот и волнений. Большую часть времени он проводит, обучаясь у своего сира и пытаясь понять, чем же он стал. Некоторые сиры – добрые наставники, показывающие своим потомкам, как справиться с проклятием и овладеть дарами Каина. Те счастливчики, которым повезло в лице сира обрести прародителя, учителя и даже возлюбленного, учатся доверять ему, в результате чего между двумя вампирами возникают прочные узы. Другие сиры проявляют жестокость и властность, обращаясь со своими детьми ничуть не лучше, чем с вьючными животными. Такие птенцы учатся ненавидеть и бояться, а со временем становятся такими же деспотами, как и их прародители. Хуже того, некоторые сиры покидают своих отпрысков, оставляя их на милость ночи без малейших объяснений или наставлений. Обычно такое обращение означает смертный приговор для юного вампира, и мало кому удается протянуть дольше, чем несколько ночей, прежде чем пасть жертвой собственного невежества или толпы разъяренных крестьян с факелами.

Во время ученичества, которое может продолжаться несколько месяцев или несколько девятилетий, дети считаются птенцами, а не полноценными Каинитами. Они находятся под защитой своих сиров и не имеют никакого положения в обществе Каинитов. Только после того, как отпрыск будет формально представлен старейшему вампиру в округе, обычно во время вампирской церемонии совершеннолетия, он может отбросить звание птенца и назваться новообращенным (неонатом) – полноправным членом племени Каина. Эти ранние годы имеют огромное значение в развитии молодых вампиров, навеки определяя их характер. Они знакомятся со всеми превратностями вампирского сообщества и его традициями, одновременно обучаясь владению полученными дарами и контролю над Зверем. Некоторым это не удается, потому что Зверь для них слишком дик, а голод – слишком силен. Такие отпрыски должны быть уничтожены подобно бешеным животным, поскольку они могут вызвать гнев смертных или, того хуже, других Каинитов. Те, кому повезло (или наоборот, не повезло), постепенно находят точку равновесия и учатся принимать своего зверя.

Первые ночи – это также время откровений. Птенец начинает в полной мере осознавать, что же это такое – быть одним из неупокоенных. Погружаясь в тихое отчаяние, дитя понимает, что он потерял и чем стал. Большинство вынужденно сталкивается с собственной нечеловеческой природой и обнаруживает, что уже не в состоянии испытывать подлинные чувства и эмоции. Многие дети отказываются смириться с Объятием и уходят в солнечный свет, чтобы положить конец своим терзаниям. Те, кто принял свою новую сущность и обучился всему, что требуется для выживания, со временем становятся настоящими Каинитами.

Охота

Даже самые жестокие и деспотичные сиры обучают своих детей тонкостям питания, потому что без этих знаний птенец едва ли сможет просуществовать дольше нескольких ночей, не привлекая к себе внимания смертных. Дитя узнает, как охотиться, не подвергая себя опасности, и, что намного важнее, как скрыть все следы Поцелуя – процесса питания, - зализав нанесенную рану. Молодой вампир, еще неопытный и неаккуратный, часто убивает своих жертв, еще глубже погружаясь в бездну отчаяния. Мало кто из сиров натаскивает своих подопечных на животных или прямо учит их не убивать ради питания. Часто это откровение приходит слишком поздно, после того, как птенец уже причинил несколько смертей в неловких попытках насытиться.

Со временем дитя учится сдерживать Зверя, подавляя его безумие. Вместо того, чтобы вытягивать из своих жертв все соки, приводя несчастных к гибели, дитя забирает столько крови, сколько нужно для того, чтобы утихомирить Зверя, и оставляет человека в живых. Вскоре, по мере того, как птенец начинает питаться чаще, его захватывает очарование той яростной и изысканной пантомимы, что разворачивается между охотником и дичью. Включаются инстинкты хищника, и вампир одиноким волком вступает в ночь. Все Каиниты – территориальные создания, о чем птенцы узнают очень быстро. Поначалу сир делит убежище и охотничьи угодья с птенцом, но со временем все неохотнее и неохотнее позволяет тому питаться на своей территории.

Владения

В первые ночи птенец также узнает о необходимости владений – надежного безопасного убежища, где можно скрыться от света солнца и докучливых смертных. Сообразительный юнец замечает, что другие Каиниты не охотятся во владениях его сира, а те, кто заходит на его территорию, всячески проявляют уважение к хозяину. Очень скоро птенец понимает, что владения Каинита, как и его убежище, - это важный показатель его влияния и положения в вампирском сообществе. У самых влиятельных вампиров владения простираются за границы личных охотничьих угодий. Птенец начинает осознавать полуфеодальную природу сообщества Каинитов их традиций, подчеркивающих необходимость владений.

Когда птенец становится новообращенным, он должен покинуть уютные владения сира и найти себе собственное обиталище. Выбор убежища во многом зависит от личных вкусов новообращенного, его эстетических предпочтений и восприятия себя как вампира. Кто-то предпочитает уединение погоста или склепа, кто-то не может без удобств дворцов и городских особняков. Старшие вампиры обычно присваивают себе все более-менее приличные территории, оставляя новообращенным лишь жалкие остатки, вроде заброшенных колодцев, винных погребов в кабаках да разрушенных мельниц. Но не важно, насколько убого первое владение – у новообращенного есть целая вечность для того, чтобы расширить свое влияние. Большинство молодых вампиров мечтает о той ночи, когда они будут править такими же обширными угодьями, как и их старейшины.

Новообращенный должен найти себе убежище, которое обеспечивает ему защиту и уединение, в особенности если он молод и относительно слаб. Ночью молодой вампир легко совладает со смертными, даже с целой толпой, но днем он уязвим, и единственной его защитой является надежное убежище. Не так уж редко случается так, что целые группы новообращенных – обычно их называют котериями – объединяются ради безопасности и увеличения своих владений.

Проклятие мертвого сердца

Каиниты – это нечистые мерзкие твари, противные природе. Они более не люди в любом смысле этого слова – факт, который мало кто из вампиров готов признать и который значительным образом изменяет их психику. Каиниты обречены вечно существовать за гранью естественных явлений. Их тела мертвы, но все же они двигаются, думают и действуют. Некогда они были людьми, но проклятие вампиризма наложило свой отпечаток на их души, даровав им совершенство, но сделав навеки отверженными. Многие новообращенные не замечают разницы между своими человеческими жизнями и существованием в облике Каинитов, но со временем, когда годы складываются в века, различия становятся все заметней. Со временем все вампиры понимают, что они мертвы, что они застряли в том мгновении, когда вечный покой был отнят у них и заменен страданиями и голодом. А вслед за этим осознанием приходит еще одно: запертый в них Зверь – это их собственная душа, умоляющая освободить ее от вечных оков неживой плоти. Они – одинокие чудовища, лишенные надежды на спасение. Каиниты называют это состояние проклятием мертвого сердца.

Не мертвые и не живые

Каиниты – это паразиты, а не неземные бессмертные создания. Вампир – это всего лишь оживший труп, который продолжает двигаться и думать, но не за счет силы воли или некоего перекошенного самосознания, а благодаря нечистой проклятой крови, питающей его мертвое тело. Несмотря на все свои силы и способности, вампиры по природе своей статичны, они навеки застряли в мгновении смерти, они осознают, но прозрение им недоступно. Каиниты мертвы телом и разумом, и лишь отвратительный зверь наполняет энергией их трупы, позволяет им чувствовать и думать. Наконец, их человеческое "я" – это всего лишь слабое эхо былого. Оно кричит, стараясь заглушить вой Зверя, но растворяется в потоке лет и веков.

Будучи мертвыми, вампиры не развиваются и не растут так, как люди. Даже их эмоции становятся сдержанными и неестественными. Они перестают испытывать физические удовольствия и знают лишь сильнейшую боль и голод. Каиниты в большинстве своем неспособны учиться на собственном опыте, как это свойственно людям, они лишь с горечью вспоминают о том, чего лишились, и никогда не забывают былых обид. Способность изменять образ мышления, это чудесное свойство смертных, вампирам кажется чем-то чужеродным, из-за чего они превращаются в ходячие анахронизмы. Каиниты могут овладеть новыми манерами и умениями, но не могут принять их всем своим существом, как делали это, когда были живы. Выученные обычаи и традиции для них подобны маскам, скрывающим застывшие лица. Только бесконечный голод и ярость Зверя могут подтолкнуть Каинита к чему-то новому, запятнав его своей темной природой. Вампиры похожи на мраморные статуи, которые наблюдают за ходом времени, но навеки исключены из него. Это свойство делает всех Каинитов алчными хищниками, а не заботливыми созидателями. Их некогда человеческая сущность пытается сохранить эти качества – способность увидеть красоту и оценить ее без желания присвоить, - но Зверь все глубже затягивает их в бездну отчаяния, потакая похоти, гордыне и стремлению убивать.

Отверженные

Каиниты не могут укрыться от неясности ночи. Хуже того, они знают, что во тьме таятся ужасы, и самый пугающий из них – это их собственный Зверь. Пусть живые священники говорят об огненной преисподней – для Каинитов Зверь стал воплощением Ада. Это та сила, которая завладевает ими, пятнает их души и навеки изгоняет их из света. Невозможно избежать ее влияния, как невозможно перестать быть отверженным. Становление уничтожает то, в чем уверены все люди Темного Средневековья, - обещание спасения. Без спасения не может быть надежды, а без надежды Каиниты обречены на одинокие скитания по темному миру. Вслед за этой мыслью приходит и другая: отныне и навеки все, что будет знать Каинит, это тьма, как физическая тьма ночи, так и духовная тьма души, которая отныне принадлежит не тому, кто дарит жизнь, но тому, кто ее отнимает.

Многие вампиры, обращенные в последние столетия, считают себя исчадиями ада, что накладывает свой отпечаток на их действия. Отвергая Небеса, эти Каиниты поддаются низменным хищническим инстинктам и получают удовольствие от проклятия. Вначале они становятся бесстрастными жестокими убийцами, не знающими ни жалости, ни угрызений совести, а затем превращаются в диких опасных зверей. Даже те, кто сохранил веру и пытается искупить свои грехи, постепенно скатывается вниз. Желания Зверя слишком сильны, чтобы их можно было игнорировать.

И все же это погружение во тьму не бывает ни внезапным, ни полным. Это медленное схождение в безумие и погибель, и Каинит здесь не безвольная жертва своего проклятия, но деятельный его соучастник. Вампиризм не обрекает их на это падение, он лишь выявляет те темные стороны, которые уже были у человека. Кровь Каина и Зверь усиливают все низменные порывы и мысли, свойственные смертному. Ужас превращения состоит в том, что постепенное моральное угасание, присущее всем людям, вдруг ускоряется из-за проклятой природы Каинита.

Пути спасения

Но все же у вампиров есть надежда. Возможно, Каинитам нет места ни в Раю, ни в Аду, но где-то между проклятием и прощением проходят дорого – мистические учения, разработанные мудрецами из племени Каина. Дороги (на латыни viae) помогают Каинитам смириться с существованием в обличие вампира и учат их власти над Зверем. Многие вампиры называют их Религией Каина, но не все дороги похожи на верования смертных. Скорее, их можно сравнить с философскими течениями, а по структуре они больше напоминают культ, чем церковь.

Все дороги учат Каинитов управлять Зверем, налагая на него духовные и этические путы. Подобно смертным, которые в церкви ищут утешение и ответы на свои вопросы, Каиниты идут по дороге, чтобы обрести некое подобие покоя. Основой всех дорог является признание вампиром своей проклятой природы. Дороги не пытаются спорить с тем, чем стал вампир, и не убеждают его, что он – нечто совсем иное, не то, чем он является на самом деле. Скорее, дороги порождают веру и дают метафизическую опору, которые позволяют Каиниту понять и со временем принять свое проклятие.

Дороги, подобно самим детям Каина, весьма разнообразны и необычны. Нет одной дороги, по которой шли бы все Каиниты. Дороги меняются, развиваются и приспосабливаются к эпохе. В XIII веке пять дорог были теми маяками в ночи, которые привлекали множество страждущих.

Дорога Греха (Road of Sin) уделяет особое внимание темной стороны вампирской природы, ее последователи потакают низменным инстинктам Зверя, не позволяя ему завладеть собой.

Дорога Человечности (Road of Humanity), с другой стороны, внушает, что вампиры, хотя они и прокляты, все еще остаются людьми и что спасение для них заключается в подавлении инстинктов и порывов Зверя.

Дорога Зверя (Road of Beast) учит слушаться своих инстинктов и принимать природу хищника, которыми являются все Каиниты.

Дорога Королей (Road of Kings) учит, что вампиры превосходят людей и что их судьба - править человечеством.

Наконец, Дорога Небес (Road of Heaven) утверждает, что Каиниты, хотя и были отвергнуты Небом, являются посланцами высшей силы, обладают божественной природой и выполняют некую миссию.

Дороги не только помогают Каинитам понять и принять проклятие и обрести власть над Зверем, они также учат, что вампиры могут надеяться на спасение. Свое название дороги получили потому, что они ведут Каинита от гибельной бездны к мистическому свету, известному как Голконда.

Согласно преданиям Каинитов и "Книге Нод", Голконда – это состояние равновесия между человеческой и вампирской природой, форма искупления, предложенная Каину и его потомкам самим Господом и возвещенная архангелом Рафаилом. Никто не знает, можно ли достичь Голконды, но сама идея весьма притягательна, поскольку считается, что только так Каинит сможет обрести покой – перейти в состояние, когда инстинкты и порывы Зверя уже не будут иметь над ним власти. Если верить легендам, Голконда освобождает вампира от проклятия Каина, и ему больше не нужна кровь, чтобы поддерживать свое бессмертное существование. Но те, кто вступил на путь, ведущий к этому возвышенному состоянию, вынуждены вести отчаянную битву, победить в которой, как говорят, удалось лишь малому числу Каинитов-мистиков.

Печально, но многие христиане, иудеи и мусульмане из числа Каинитов считают Голконду языческой выдумкой, которая только отвлекает вампиров от истинного спасения в Божьем свете. Эти благочестивые вампиры верят, что только прощение от Господа позволит им искупить грехи. Дороги, ведущие к Голконде, могут завести только в Ад. Движимые набожностью, эти Каиниты зачастую выслеживают и казнят тех, кто идет к Голконде, объявляя их еретиками и богохульниками. Подобно смертным, чье недомыслие породило крестовые походы, те, кто поднимает руку на своих праведных собратьев, ослеплены любовью к Господу, из-за которой многие Каиниты-мистики были обречены сгореть в очистительном пламени. Те же, кому удалось избежать костра, обычно скрываются и продолжают идти к Голконде в тайне ото всех, отказывая в наставлениях другим Каинитам, которые отчаянно ищут способ усмирить своего Зверя.

Общество Ночи

В основе сообщества Каинитов лежит дихотомия. Вампиры – это одинокие хищники, которым не нужно общество, но именно дружеского общения они желают сильнее всего. Как мотыльки к огоньку свечи, Каиниты стремятся друг к другу, собираясь вокруг самых могущественных своих сородичей. Возможно, так проявляется их хищная природа, но среди вампиров правят те, кто силен, а те, кто слаб, пресмыкаются у их ног, умоляя о защите. Даже тем Каинитам, кто противится этой тяге и предпочитает уединенное существование, редко удается вести нравящийся им образ жизни, не вызывая при этом подозрений и зависти со стороны своих более социальных собратьев. Те, кто упорно держится в стороне ото всех, страдают от недоверия, а иногда и от преследований. Хотя по природе своей Каиниты одиночки, они не слишком-то отличаются от стайных животных и сравнимы с ними по злобности, жестокости и территориальности.

Сообщество Каинитов состоит из извергов и чудовищ, поэтому обычные правила и моральные нормы к нему неприменимы. Убийства, интриги и порочные деяния – вот те основы, на которых покоится общественный порядок. Но Каиниты – существа утонченные. Они окружают себя произведениями искусства и красивыми вещами, покровительствуют художникам и жертвуют средства на строительство прекрасных зданий. Сообщество Каинитов структурировано и упорядочено ничуть не меньше, чем человеческое общество, если не больше, и подчинено строгой иерархии. Для Проклятых не важно происхождение, будь ты дворянином или крестьянином. Над остальными Каинитами вампира возвышает кровь и возраст.

Узы крови

Каиниты могут проследить свою родословную в одном из 13 кланов, крупных семей, порожденных Патриархами третьего поколения. Хотя каждый вампир по сути своей уникален, он все же наследует определенные клановые традиции и повадки. Самой заметной частью наследия можно считать Дисциплины, так как каждый из кланов владеет одним или несколькими дарами Каина. Как говорят, после Всемирного Потопа Каин проклял каждого Патриарха за их поступки, и эти проклятия передаются с кровью всем членам клана. Наконец – и, возможно, это самое неприятное, - Каиниты наследуют интриги и междоусобицы клана, и мало кому из вампиров удается избежать этой ловушки.

Узы крови между членами одного клана весьма сильны, но отсюда не следует, что клан действует как сплоченная сила, и уж тем более – как единое целое. Напротив, клан – это банка с пауками, где процветают интриги и соперничество. Хотя кланы и называются семьями ночи, они аморфны и слабо организованы. Патриархи настолько стары, что ими овладела смертельная апатия - в той или иной форме. Поэтому нет той центральной власти, которая могла бы повелевать кланами или навязать им единство. Кланы раздроблены на бессчетные семьи крови, каждой из которых управляет могущественный, властный и, самое главное, хитроумный старейшина. Хотя клан очень важен и зачастую определяет возможное положение вампира, точная родословная Каинита нередко имеет куда большее значение. Так, все Вентру утверждают, что ведут род от королей-воинов, но единственный отпрыск сильного и уважаемого владыки-Вентру может рассчитывать на почет и высокое положение. В последнее столетие многие ученые-Каиниты заняты составлением книг по генеалогии вампиров, пытаясь выявить самозванцев и определить обоснованность тех или иных притязаний.

Наконец, как и смертные той эпохи, Каиниты делятся на привилегированные кланы, которые также называют Высокими, и более дикие и примитивные (по крайней мере, с точки зрения аристократов) Низкие кланы.

Высокие кланы

Высокие кланы полновластно правят ночами Средневековья. Они – знать, князья и бароны, управляющие обширными феодальными владениями и дворами вампиров. Высокие кланы называют себя первыми проклятыми и утверждают, что их предки были обращены в первые ночи Еноха, прежде тех, кто породил павших (Низкие кланы). Первые проклятие обвиняют Низкие кланы в раздорах, приведших к разрушению Еноха. К Высоким относятся следующие кланы:

Бруха.

Клан Бруха, состоящий из паладинов и королей-философов, - это клан ярости, известный своим фанатизмом и взрывным характером. У клана весьма пестрое прошлое, его долгая и грустная история полна поразительных достижений и сокрушительных провалов. В XIII веке Бруха пытаются сохранить свое положение среди Высоких кланов. Слишком много старейшин Бруха с тоской вспоминают о самом ярком периоде в истории клана, по-прежнему оплакивая гибель Карфагена. Младшие члены клана устали от груза времени и жаждут перемен.

Каппадокийцы.

Каппадокийцев, этих мистиков и ученых, одновременно боятся и уважают, считая пророками и мудрецами. Хотя своей родиной они называют Анатолию, Каппадокийцы обитают по всей Европе, выполняя обязанности княжеских советников или становясь монахами-вампирами. Они стараются быть выше всех интриг и раздоров прочих Высоких кланов, предпочитая спокойные размышления над самой великой тайной на свете – над тайной смерти.

Ласомбра.

Повелевающие тенями Ласомбра считаются одними из самых искусных манипуляторов среди Каинитов. Ласомбра убеждены в собственном порочном превосходстве и охотно выступают на религиозном поприще – не из-за набожности и почтения, но для того, чтобы оправдать свою власть. Дворы Ласомбра существуют по всей Европе, но родиной для них стали Италия и Иберийский полуостров, где никто не может соперничать с представителями этого клана.

Тореадоры.

Дети искусства и красоты, Тореадоры считаются музами и поэтами Каинитов. Они окружают себя изысканными предметами роскоши, но все же могут быть такими же яростными, как Бруха, и такими же хитроумными, как Ласомбра. Основные владения клана расположены в землях Франции, известной своими галантными рыцарями и талантливыми бардами.

Цимисхи.

Цимисхи, эти порождения Трансильвании, наслаждаются собственной нечеловеческой природой и правят запуганным населением, которое трепещет перед воеводами. Бесчеловечные и склонные к фанатизму Цимисхи отвергают иные пути, считая их по сути своей ущербными. Выскочки, осмеливающиеся поставить под сомнение их главенствующее положение в пищевой цепочке, вызывают у Цимисхов оторопь. Они правят, потому что на то была воля Каина, их прародителя и их самих.

Вентру.

Вентру, до того вынужденно державшиеся в тени Ласомбра, постепенно набираются сил, готовясь бросить вызов и побороться за власть над ночью. XIII столетие – это их эпоха, и пока Ласомбра плетут интриги, Тореадоры заняты искусством, Бруха гневаются, а Цимисхи правят отдаленными землями, Вентру будут делать то, что считают нужным. Энергичные Вентру знают, что пришло их время, и пока Бруха и Ласомбра цепляются за Средиземноморье, эту колыбель европейской цивилизации, клан устремляет свои помыслы к Британии и Германии, создавая новые империи и возвращая себе исконное право быть вождями и защитниками Каинитов.

Низкие кланы

Низкие кланы, презираемые своими сородичами из Высоких кланов, не слишком-то обеспокоены надменностью и высокомерием первых проклятых. Павшие вращаются совсем в иных кругах, преследуя собственные цели и плетя свои сети интриг. Многие Низкие кланы воспринимаются европейскими Каинитами-христианами как чужаки. Прочие настолько чужды и непонятны, что само их присутствие тревожит Каинитов. Пока Высокие кланы удерживают в своих руках власть, Низкие кланы обретают почву под ногами после многих лет забвения и обид. Они лучше понимают дух времени, чем их высокородные собратья, отрезанные от мира стенами крепостей и башен.

Ассамиты.

Гордые и смертельно опасные Ассамиты – которые называют себя Бану Хаким – живут по своим чужеземным законам. Эти выходцы из Святой Земли считают себя судьями и стражами ночи, выступая в качестве солдат и полководцев Каина. Несмотря на всю свою воинственность, Ассамиты не ограничиваются прямыми боевыми столкновениями. Среди них немало древних мистиков и уважаемых ученых. Мало кто из Ассамитов покидает восточные сарацинские земли, те же, кто рискнул проникнуть в неприветливую варварскую Европу, выполняют обязанности шпионов и послов. Из-за приверженности иноземным законам и обычаям они были причислены к Низким кланам.

Последователи Сета.

Сетиты, считающие себя потомками древнего бога, - это бесчестные фанатики. Они славятся своей злокозненностью и считают себя хранителями запретных знаний, а также проводниками греха и погибели. Последователи Сета, чьи убежища были скрыты в песках Ближнего Востока, пробрались в Европу вслед за потерпевшими поражение крестоносцами. Им не доверяют, считая чужеземцами, но в европейских землях Сетиты процветают, занимаясь вещами, на которые мало кто способен – и к которым мало кто склонен. Коварство и обман – вот их опознавательный знак.

Гангрелы.

Изменчивые и непреклонные, как луна, Гангрелы отвергают оковы власти и покорности, сеньоров и вассалов, сиров и детей, предпочитая свободно странствовать в ночи. Их охотничьи уголья – это леса и поляны, а не селения и порты. Гордым Гангрелам вампиры кажутся ничуть не большим злом, чем обычные хищники. Все, что их интересует, это выбор между волком и трусливой шавкой.

Малкавианы.

Малкавианы прокляты даром предвидения и безумием и обречены видеть мир как рассыпающуюся мозаику. Давным-давно они были прорицателями, которые предсказывали будущее и видели то, что остальным было недоступно. Теперь же безумие сделало их изгоями, которых не терпят при дворах и на улицах городов из-за страха, что их лунатизм передастся кому-нибудь еще. Они – глашатаи и провозвестники грядущей тьмы.

Носферату.

Носферату, которые после Становления превращаются в отвратительных чудовищ, всем своим видом воплощают проклятие. Они напоминают Каинитам о таящемся в каждом из них зле. Многие Носферату считают уродливую внешность явным указанием на то, что они должны принять проклятие и покаяться. Они ведут себя с благородным достоинством и величием, обычно присущим Высоким кланам.

Равнос.

Равнос, которые бежали от великой войны на востоке (а также их потомки), носят в себе хитрого Зверя, нашептывающего им темные желания. В Европе им мало кто доверяет, поскольку клановое проклятие делает их особенно опасным. Те же, кто все-таки получил признание, обычно выполняют обязанности курьеров, послов и шпионов, перемещаясь между дворами вампирских владык и втайне обделывая собственные делишки.

Тремеры.

Многие вообще отказываются признавать Тремеров, так как эти узурпаторы добились своего сомнительного положения, истребив один из самых древних и уважаемых кланов – Салюбри. Сам Тремер совершил ужаснейшее из всех преступлений, известных Каинитам, - он пожрал Патриарха Салюбри, Саулота. Хотя клан еще молод – он сложился лишь в последние два столетия, - чернокнижники из племени Тремера весьма сильны. Но у них нет настоящих союзников, а враги из числа смертных и Каинитов осаждают их со всех сторон. Лорды и князья Европы, ведущие друг с другом бесконечные игры, уже начинают посматривать в сторону Узурпаторов (владеющих могущественной магией), все чаще и чаще приглашая колдунов к своим дворам.

Иерархия проклятых

Кровь объединяет всех вампиров, но их положение и статус в обществе Каинитов зависит от возраста. Хотя вампирская родословная неупокоенного (в которой учитывается сир, клан и поколение) имеет большое значение, настоящее уважение приходит только с возрастом. Вампиры, которые пережили несколько веков, накопили огромные силы и множество раз сталкивались с самыми разнообразными опасностями, правят сообществом Каинитов. Но и возраст решает не все. Самодовольный старейшина может погибнуть от рук амбициозного неоната, и только дурак способен позабыть об этой жестокой реальности. Возраст значит власть и влияние, но без целей и движения Каинит как бы застывает в развитии и становится удобной целью для хитроумных молодых собратьев.

Дети:

недавно созданный молодняк, который находится под опекой своих сиров. Их могут уважать как отпрысков достойных вампиров, но мало кто относится к ним с любовью и состраданием. Когда ребенок узнает все, что читается нужным (на это уходит от нескольких ночей до нескольких десятилетий), сир представляет его старейшему вампиру города, как правило – князю. Именно старейший вампир принимает дитя в сообщество Каинитов и объявляет его новообращенным – или же уничтожает его.

Новообращенные (неонаты):

эти юнцы уже считаются полноправными Каинитами и одержимы желанием сделать себе имя. Учитывая феодальную структуру вампирского сообщества, их можно назвать молодыми рыцарями. Хотя в Европе полным-полно вампиров, еще остались города, селения и даже замки и придорожные таверны, которые новообращенные могут объявить своими. Большинство Каинитов, обращенных за последние 50 лет, понимают XIII век лучше своих старейшин, потому что сами были рождены в это беспокойное время. Они легко перемещаются внутри шумных городов и без страха пересекают континент. Многие из них бывали в Святой Земле (или еще при жизни, или по поручению своих сиров) и вернулись оттуда с новой мудростью, которая закалила их. Возможно, им не хватает приходящей с возрастом силы, но бессмертие, парализовавшее их сиров и старейшин, еще не наложило на них свою печать. Пока Старцы плетут заговоры, а старейшины ведут войны, неонаты двигают вперед все вампирское сообщество. Они возглавляют наступление на поле боя вместо старейшин, которые слишком боятся за свою не-жизнь, они создают новые союзы со смертными купцами, баронами и священниками и наполняют общество Каинитов энергией и силой. Большинство Каинитов в XIII веке – или новообращенные, или служители.

Служители (ancillae):

вампир становится служителем через 100 или 200 лет не-жизни. Они еще не старейшины, но уже смогли проявить себя в сообществе Каинитов и стали силой, с которой приходится считаться. Их уважают, часто они занимают завидные должности, становясь советниками и дружинниками у старших Каинитов. Во многих служителях уже заметны все признаки будущего старейшины, но не меньшее их число быстро сгорает, когда, ослепленные собственной гордостью, они пытаются выйти за пределы своих возможностей.

Старейшины:

это правящая сила сообщества Каинитов. Возраст большинства старейшин насчитывает несколько веков, некоторые из них приняли Объятие в Долгую Ночь или даже раньше. Они правят городами и крупными владениями, следят за соблюдением законов Каинитов и держат в подчинении младших вампиров. Они обрели власть и пойдут на что угодно, чтобы удержать ее. Склонные к интригам и ударам в спину старейшины свыклись с бессмертием и будут отчаянно защищать status quo. Некоторые из них понимают, что они – лишь пешки в руках мстительных Старцев, но охотно платят эту цену за получаемое влияние и безопасности.

Князья:

титул князя не связан ни с возрастом, ни с поколением, но все же для Каинитов он имеет особое значение. Князь – это вампир, который объявил о своей власти над большой территорией (городом, графством, даже королевством), вынудив остальных Каинитов признать свое владычество. Во время оно титул князя получал старейший вампир в округе, но с недавних пор вампиры становятся князьями с помощью политического чутья или силы. В XIII веке многие князья – это старейшины шестого и седьмого поколения, но по мере появления новых городов и селений на титул претендует все больше служителей и даже новообращенных. Объявить себя князем легко, намного сложнее удержать власть, к которой рвутся другие Каиниты.

Старцы (Мафусаилы):

настоящая власть в XIII веке находится в руках кучки Старцев, которые превосходят старейшин по возрасту и влиятельности. Обычно их возраст исчисляется веками и даже тысячелетиями, и они ни в чем не знаю себе равных (если не брать в расчет погрузившихся в спячку Патриархов). Говорят, что с вампиром, достигшим такого возраста, происходят некие перемены. Он может спать неделями, годами и даже столетиями, все чаще погружаясь в торпор. Эмоционально он становится угрюмым и отстраненным, испытывая сильнейшую меланхолию и чувство безысходности. Они тоскуют о давно прошедших ночах и знают, что с каждой ночью Геенна становится все ближе. Некоторые из них из-за постоянной тоски уходят из мира и становятся мистиками и отшельниками, взыскующими Голконды. Прочие, мстительные и ужасные, полностью погружаются в свары и топят сомнения и страхи в крови и болоте интриг.

Владыка (lord):

как и титул князя, титул владыки связан не с возрастом, но с влиятельностью и силой. В иерархии Каинитов свое место он занял относительно недавно. Владыка – это князь князей, могущественный старейшина или даже Старец, который подчинил себе несколько князей и их владения. Это феодальный по сути своей порядок, когда владыка распределяет владения между младшими Каинитами в обмен на клятву верности и поддержку.

Патриархи:

эти таинственные существа, основатели 13 кланов и древние тираны, - истинные военачальники в Войне Веков. Укрывшись в убежищах, они руководят заговорами против своих соперников и перемещают кланы, подобные могущественным армиям, по всей Европе и миру. Их цели – какие цели могут быть у безумия? – известны только им самим и Каину.

Изгои и преступники

Не все Каиниты согласны существовать в обществе проклятых, и не всех в это общество принимают. Изгои и ренегаты есть всегда, и Каиниты здесь не исключение. Некоторые вампиры отказываются следовать Старыми Путями (т. е. подчиняться законам Каина), другие совершают отвратительные преступления, о которых становится известно их сородичам. Такие Каиниты или отправляются в ссылку или же, если на то есть основания, выслеживаются и уничтожаются. Те, кто не придерживается Старых Путей, считаются угрозой существующему порядку и системе кланов, а значит, опасны.

Каитиффы.

Каиниты без четкой родословной называются Каитиффами. Эти лишенные клана вампиры не знают, где берет начало их кровь. Обычно их обращают и оставляют умирать, или же их сирами становятся такие же лишенные клана неудачники, как и они сами. Хотя они появляются на сборищах Каинитов, сородичи не доверяют им, считают их полукровками и обращаются с ними лишь немногим лучше, чем с собаками. Сообщество вампиров терпит присутствие Каитиффов, но они не могут достичь того же положения, как их принятые в кланы собратья. Лишенные клана обречены вести существование второсортных граждан – и это в лучшем случае, в худшем же их ждет судьба изгоев. Они легко становятся козлами отпущения и в большинстве княжеств не имеют никаких прав. Быть Каитиффом – это уже само по себе проклятие, лишь усугубляющее древнюю кару.

Одиночки (Autarkis).

Эти вампиры отвернулись от сообщества Каинитов, отказавшись подчиняться чьим-либо правилам, кроме своих собственных. Они отвергают Старые Пути и Войну Веков и хотят лишь одного – быть хозяевами своей судьбы. По этой причине старейшины считают их бунтарями и относятся к ним с опаской. Получив прозвание одиночки, Каинит обречен существовать как ренегат, за которым охотятся князья и старейшины, а в случае поимки его ждет Окончательная Смерть. И все же находятся Каиниты, которые считают такие лишения справедливой платой за свободу.

Князь

Со времен Еноха и Каина выдающиеся вампиры, которых называли князьями, правили своими собратьями, выступая в качестве вождей и защитников. Иерархия Каинитов построена на крови и возрасте, но именно правление князей придает ей звериную, драконью сущность. В самом деле, князь правит не из альтруистических побуждений, но потому, что так он обеспечивает собственную безопасность и удовлетворяет желание властвовать над другими Каинитами. Детям Каина неведомы ни демократия, ни равенство, они знают только власть самого сильного и хитрого своего сородича, который принимает титул князя, чтобы подчеркнуть свое превосходство. На протяжении веков обязанности и титулы правителей менялись под влиянием той культуры, в которой родился будущий владыка или в которой он существовал и правил. Князья встречаются довольно часто, но есть также короли, герцоги, кесари, архиепископы и многие другие, чьи титулы были позаимствованы у смертных дворян и церковников. Женщины, становясь князьями (а таких было немало), традиционно принимают титул королевы или герцогини – если желают подчеркнуть свой пол. Титул княгини довольно редок, большинство предпочитает называться князьями, и к черту половые различия.

По традиции, идущей из Еноха, князем становится старейший Каинит округи – этой честью он обязан своему возрасту. Но в нынешние ночи такое случается редко. Правят те, кто силен и обладает могуществом, все прочие становятся или их вассалами, или соперниками. В эпоху Войны Князей молодые честолюбивые Каиниты отнимают княжества у своих старших сородичей, полных самодовольства. В свою очередь, многие старейшины понимают, насколько опасно сейчас называться князем, и передают титул какому-нибудь молодому Каиниту, надеясь укрыться в тени, или же зубами цепляются за свои владения, вгоняя клин между молодыми и старыми вампирами.

Владение

Вампиры – это территориальные существа, как и большинство хищников, и владения князя – это показатель его мощи. Без феода князь не может называться князем. Владение может быть любым, от отдаленной деревушки в горах Баварии и до обширных земельных угодий, над которыми возвышается укрепленный замок. Чем больше территория, тем большим влиянием и уважением пользуется князь. Как правило, князь правит городом и объявляет о своей власти над городскими стенами, тавернами и домами, вынуждая всех обитающих на этой земле Каинитов (силой или через клятвы верности) подчиняться своим приказам.

Владение имеет огромное значение для князя. Во-первых, оно дает влияние и светскую власть. У князя часто есть свои агенты и наблюдатели в городских органах власти. Через обманутых или подкупленных смертных он узнает о том, какую контрабанду провозят купцы, кого архиепископ ночью приглашает в свои покои и чем можно разозлить местное дворянство настолько, чтобы оно выступило в поход против города-конкурента. Владение также гарантирует, что у князя и его подданных будут охотничьи угодья – возможно, самое ценное имущество.

Доверенные лица

Князья правят, опираясь на феодальную присягу. Ни один вампир в одиночку не может навязать свою волю обширным территориям, если у него нет доверенных вассалов. Награждая землями верных слуг, князь обеспечивает себе поддержку с их стороны. В обмен на преданность князь дарует новому вассалу владение, которым тот может править как полновластный хозяин. Князья редко управляют своими землями без поддержки других Каинитов. Умные князья, придя к власти, всячески обхаживают других влиятельных Каинитов, превращая их в советников и помощников, способных справиться с частью, а то и со всеми административными обязанностями по управлению феодом. Звания могут различаться, но большинство князей правит при поддержке следующих Каинитов:

Шериф.

Он навязывает волю князя и отвечает за отправление правосудия и безопасность. Именно шериф и его подручные удерживают молодых новообращенных от чреватых неприятностями выходок и следят за тем, чтобы ни один нежеланный Каинит не проник в город. Во время войны многие шерифы становятся сержантами и обеспечивают оборону города, пока князь и его военачальник сражаются на поле боя.

Коннетабль (Warmaster).

Главнокомандующий армии служит только действительно могущественному владыке или князю, который способен собрать силы, достойные его положения. Если шериф в основном отвечает за внутреннюю безопасность, то коннетабль – это не знающий себе равных тактик и вождь. В последнее время многие коннетабли выходят из рядов Бруха и Вентру.

Сенешаль.

Правая рука князя, сенешаль ночи напролет занимается вопросами городского управления. Именно он первым выслушивает всех жалобщиков, прежде чем решить (при помощи взятки или посулов), кто из них будет допущен к князю. В некоторых владениях сенешаль – это нечто среднее между секретарем, лакеем и личным помощником князя. В других местах сенешали обладают большей властью, чем сами князья, и представляют собой силу, стоящую за троном.

Хранитель (Keeper).

Большинство князей нуждается в совете со стороны духовного наставника. В прошлые времена они пользовались услугами пророков из кланов Малкавианов или Носферату (некоторые и сейчас так поступают), но в христианской среде эпохи главными советниками по духовным вопросам стали пепельные священники, идущие по одной из дорог Каина. Пепельные священники проводят службы и наставляют князей в вопросах духовных и политических.

Камергер (Chamberlain).

Находясь в самом центре социальной жизни двора, камергер занимается организацией пиров и турниров, приветствует знатных гостей и заботится о личных нуждах князя. Основное качество камергера – это умение собирать и распространять слухи. Все князья понимают, насколько полезен бывает камергер, и зачастую позволяют ему следить за тем, чем живут их подданные, чтобы вовремя выполоть сорную траву.

Каратель (Scourge).

Шериф поддерживает в феоде закон и порядок, но политическая природа его должности часто связывает ему руки, лишая возможности быстро осуществить правосудие без того, чтобы не вызывать гнев у ненавистников князя. Именно тогда в игру вступает каратель, личный палач князя. Его обязанности весьма просты: он следит, не появились ли во владениях князя незваные гости – Каитиффы, одиночки и прочие нежелательные элементы, - которых он или доставляет к князю, или же уничтожает на месте. Каинит, занимающий эту должность, обречен на одиночество и бесчестие. Мало кто из вампиров доверяет карателям, многие же просто боятся их.

Права и обязанности

Универсального кодекса поведения для князей не существует. Если не считать Старых Путей, допускающих весьма вольное толкование, князь может править своим владением так, как считает нужным. При этом положение князя во многом зависит от его власти над вассалами и влияния на них. В некоторых случаях он подобен марионетке, которая не способна и шагу сделать без поддержки старейшин. Но есть и такие князья, которые правят единовластно, полностью уверившись в собственной безнаказанности и созывая кровавые охоты на всех, кто хотя бы шепотом осмелился высказать недовольство. Большинство князей находится где-то между этими двумя крайностями. Они уверены в своем влиянии и понимают, что для сохранения мира часто бывает достаточно порицания и угрозы. Но игра во власть опасна, и нередко причиной падения князей становится их собственное самодовольство.

Права

Каинит, носящий титул князя, обладает следующими правами:

Уничтожение: только князь может уничтожить (или приказать уничтожить) другого Каинита. Князья рассматривают право Окончательной Смерти для вассалов как последний довод в споре о своих полномочиях и притязаниях на власть.

Обращение: согласно Старым Путям, только князю позволено свободно творить потомство, прочие же Каиниты должны спрашивать разрешения. Те, кто не подчиняется этому правилу, должны быть уничтожены.

Владение: любой Каинит, находящийся на территории князя, фактически становится вассалом этого князя. Князь также имеет право награждать владениями верных слуг и даже подкупать землями тех, чья поддержка ему нужна.

Питание: именно князь определяет охотничьи угодья и устанавливает правила питания (только при свете луны, после определенного часа, без убийств и так далее).

Обязанности

Титул князя налагает на Каинита некоторые обязательства и заставляет его соответствовать определенным ожиданиям. Те, кто пренебрегает своим долгом, быстро теряют поддержку и остаются один на один с разозленной чернью. В обязанности князя входит:

Следование Старым Путям: Старые Пути дают князю определенные привилегии, но вместе с тем требуют, чтобы он поддерживал все Традиции Каина. Те слишком самоуверенные князья, которые не придерживаются Старых Путей, могут рассчитывать лишь на собственную силу.

Защита: точно так же, как князь может рассчитывать на помощь со стороны вассалов, он должен быть готов защитить своих подданных. Князь, который намерено не замечает, как гибнет один из его подданных (от рук соперника или другого вассала), рано или поздно потеряет доверие и поддержку. Честь требует, чтобы князь всегда был начеку. Те же, кто позволяет себе колебаться, рискуют встретиться с безжалостным солнцем.

Забота о стаде: чтобы сохранить мир, князь должен следить за тем, чтобы в округе всегда было достаточно людей, которыми питаются его вассалы. Князь налагает ограничения на питание, выделяя охотничьи угодья и владения, но ему также приходится присматривать и за человеческим стадом. Вассалы, лишившись постоянного притока смертных, очень скоро вцепятся друг другу в глотки.

Традиции

Власть князя в основном проистекает из Традиций Каина или, точнее, из так называемых Старых Путей – обширного неписанного кодекса правил поведения для вампиров, который развился из Традиций. Старые Пути скрепляют сообщество Каинитов и представляют собой тот единственный действующий договор, который связывает ночных тварей. Каиниты соблюдают Традиции под страхом небесной кары. Старые Пути – это наследие правившего в Енохе Каина, поэтому их уважают, хотя и не всегда им следуют.

В любом случае, Старые Пути – это тот закон, который позволяет всем князьям (и владыкам) обосновать свои притязания и права. Традиции также играют большую роль при обучении детей. Многие старейшины не считают отпрыска вампиром до тех пор, пока его сир не зачитает ему Шесть Традиций, скрепляя таким образом его связь с Каином.

Первая Традиция: Завет

Твоя кровь делает тебя моим потомком, созданным по образу моему. Мое проклятие – твое проклятие, мое спасение – твое спасение. Я стою пред тобой и над тобой как наместник господа. Я – путь, и мои Традиции – завет. Отвергни меня, и отвергнешь надежду.

Так говорил Каин

Понятие завета играет важную роль в понимании Старых Путей Темных Веков. Соблюдая Традиции, в особенности же первую из них, Каиниты признают Каина царем ночи и подчеркивают даруемое им происхождением превосходство, одновременно проклятое и благословенное. Старые Пути и завет Каина нужны вампирам для того, чтобы подтвердить свою духовную связь с Темным Отцом. Благодаря Старым Путям Каиниты осознают, что их прародитель существует в действительности, а не только в мифах и преданиях. Придерживаясь Традиций, они доказывают свою веру в Каина и соглашаются с наложенным на них проклятием, будь то к добру или худу.

Те, в ком проклятие вызывает отвращение, ищут в Первой Традиции спасение, надежду на то, что пути Каина приведут их к искуплению грехов. В свою очередь те, кто стремится к власти, соблюдают завет, веря в скрытое обещание силы в обмен на верную службу. Князья и владыки ссылаются на Первую Традицию, чтобы доказать законность своего правления. Подобно смертным королям, которые правят по воле Господа, князья считают Первую Традицию и завет Каина доказательством того, что им свыше поручено управлять сородичами, как Каину дано было возвыситься над прочими Каинитами.

Вторая Традиция: Владение

Как Нод принадлежит мне, так и твое владение принадлежит тебе. Ты – его хозяин, и все прочие должны признать это или же познать твой гнев. Входя, все должны называть себя, ты же будешь защищать их. Тебе дано право охотиться в границах своих владений, и кровь их принадлежит тебе. Прими эти обязанности, правь своим владением и проявляй к прочим такое же уважение, которое ожидаешь от них.

Так говорил Каин

Традиция владения всегда была основной для Каинитов, в особенности же ее значимость увеличилась в эпоху феодализма и вампирского перенаселения. На протяжении 200 лет Каиниты всех кланов и званий отчаянно сражались за уменьшающиеся владения, а в последние десятилетия эта вражда переросла в настоящее кровавое безумие. Владение зачастую значит нечто большее, чем влияние и защита: в его границах исключительное право на питание принадлежит только Каиниту-хозяину. Объявив своим владением таверну, можно обеспечить себя неиссякаемым источником пищи, а вот отдаленный хутор едва ли сумеет прокормить даже двух вампиров. До тех пор, пока у Каинита есть владение (вне зависимости от его величины), без крови он не останется, к тому же он может защитить свою территорию, не пуская на нее других вампиров.

Владение также налагает на Каинита, будь он князем или новообращенным, обязанность оказывать гостеприимство тем вампирам, которые вошли на его земли и представились. Находясь в чужих владениях, Каинит может рассчитывать на определенное уважение. Владелец земли отвечает за безопасность и благополучие гостя и обязан разделить с ним свои охотничьи угодья. Но гость, который злоупотребляет своим положением, может подвергнуться суровой каре. В последнее время, по мере возрастания напряжения между князьями и старейшинами, некоторые Каиниты перестали пускать в свои владения чужаков, отгородились ото всех и начали наказывать Окончательной Смертью непрошенных гостей.

Владение – это краеугольный камень княжеской власти. В эпоху феодализма огромное значение приобрели владения вампирских владык и монархов. Князь увеличивает свое влияние, расширяя владения. Завоеванные территории он может передать своим верным вассалам, тем самым еще больше укрепляя власть и привлекая под свои знамена новых Каинитов. Точно так же, как смертные правители заявляют о праве собственности на своих рыцарей, некоторые владыки Каинитов доходят до того, что говорят о владении отдельными Каинитами, ожидая от своих вассалов дани кровью и жертвами в обмен на королевское "покровительство" или земли.

Третья Традиция: Потомство

Тебе позволено обращать только с разрешения и благословения твоего старейшины. Право творить отдано тем, кто близок ко мне, ибо им нести ответ. Тот же, кто нарушил закон, да будет убит вместе с потомком.

Так говорил Каин

Согласно Третьей Традиции, только самый старший вампир может дать разрешение на обращение. Тем не менее, на памяти большинства Каинитов право, даруемое Третьей Традицией, принадлежало князьям. Причина проста: необходимость ограничивать численность вампиров в своих владениях. Чем больше отпрысков создаст чей-нибудь подданный, тем больше нужно будет крови и тем беднее станут охотничьи угодья, из-за чего ставится под вопрос способность князя позаботиться о своих вассалах. Князья трепетно относятся к праву давать разрешение на Становление еще и потому, что так они могут помешать своим соперникам создать целые легионы новообращенных вампиров, которые затем будут брошены в бой. Разрешение на обращение в соответствии с Третьей Традицией может быть дано Каиниту в обмен на услугу с его стороны или в качестве награды за верную службу.

Для тех вампиров, которые принимают дитя в Объятие без разрешения, обычным наказанием становится уничтожение потомка, в тех же случаях, когда нанесенная ими обида была слишком сильна, их ждет Окончательная Смерть. Мало кто из князей проявляет колебания в таких делах. Вообще-то проверить, кто давал Становление, а кто – нет, невозможно. Сир зачастую может отослать дитя прочь и сохранить его существование в тайне до тех пор, пока не придет его время. Поэтому князьям, которые хотят сохранить свои феоды, приходится жестоко наказывать тех, кто попался на нарушении Традиции. Эти несчастные служат примером тем подданным, кто сомневается в силе и власти князя.

Четвертая Традиция: Ответственность

Твои создания – это твоя собственная кровь до тех пор, пока не окончится твой надзор над ними. До этого их грехи, их кровь и их наказание – твои.

Так говорил Каин

Разрешение на Становление просто так не дается. Получив же его, сир несет полную ответственность за действия своего отпрыска. Эта Традиция призывает всех Каинитов тщательно выбирать потомство. Четвертая Традиция требует, чтобы сир обучал и защищал своих детей, и наказание за ее нарушение очень незамысловато – сир расплачивается за все проступки и преступления отпрыска. Те, кто пренебрегает своими обязанностями сира и дает детям слишком много воли, рано или поздно вызывают гнев и порицание со стороны князя. Некоторые сиры, страшась последствий, заставляют своих детей приносить клятвы крови. Эти клятвы, в подтверждение которых отпрыск несколько раз пьет кровь сира, налагают на молодого вампира сверхъестественные узы, вынуждая его хранить верность создателю. Большинство Каинитов воздерживается от этой практики, поскольку таким образом можно превратить отпрыска в психопата.

Понимание Четвертой Традиции также требует, чтобы сир представлял своих потомков князю для получения одобрения. Князь решает, достоин ли отпрыск того, чтобы его приняли в число Каинитов и назвали новообращенным, или же он должен быть уничтожен. Многие князья пользуются этой Традицией для того, чтобы держать своих вассалов в узде: они даруют разрешение на Становление, а затем уничтожают детей, заявляя, что те не получили достойного воспитания.

Пятая Традиция: Истребление

Запрещено проливать кровь тех из твоего племени, кто старше тебя. Это право принадлежит лишь тем, кто близок ко мне, и никому иному. Те, чья кровь слабее, да не восстанут против старейшин. Вот мой последний завет.

Так говорил Каин

Князья ревностно охраняют Пятую Традицию, которая позволяет им держать вассалов в подчинении и устранять тех, кто доставляет беспокойство. Право уничтожить другого Каинита – это краеугольный камень княжеской власти. Князю позволено не только свободно давать Становление и владеть землями, но и решать, кому суждено встретить Окончательную Смерть. Опираясь на Пятую Традицию, князь может наказывать за любое преступление, каким бы мелким и незначительным с точки зрения lex talionis (вампирской версии библейских законов) оно ни было.

В феодальном мире Темного Средневековья право князя на уничтожение других Каинитов часто передается другим вампирам. Занимающие определенное положение Каиниты, например, коннетабли и шерифы, получают право Пятой Традиции, чтобы следить за соблюдением законов князя и вершить правосудие. Однако же, большинство князей с осторожностью отдают приказы об уничтожении чужих вассалов, а также других князей или владык. Некоторым из них колебания не ведомы, но более осмотрительные правители отсылают оскорбившего их Каинита назад к его сеньору, чтобы тот принял решение о наказании. Отказ покарать обидчика может стать причиной для объявления войны.

Шестая Традиция: Молчание крови

Не открывай свою истинную природу тем, кто не твоей крови. Сделав так, ты отречешься от моих заветов.

Так говорил Каин

Каиниты могут быть превосходными охотниками, но беспечность и нежелание скрывать свою истинную природу от смертных грозит им бедой. Вампирам не обойтись без маскировки и обмана, если они хотят защитить свою ночную империю от окружающих их людских толп. Большинство смертных в те времена знало о существовании ночных тварей, но мало кто мог сказать, как вести себя с этими созданиями (кроме того, что их надо избегать). Если бы люди научились разбираться в слабостях и обычаях народа Каина, они могли бы очистить мир от этой нечисти.

Поэтому князья так или иначе следят за соблюдением Шестой Традиции. Некоторые из них, в особенности в больших городах, требуют полного Молчания, поскольку хотят, чтобы смертные верили, будто обнесенные стенами города безопасней рассеянных по сельской местности хуторов. На самом же деле их желание объясняется тем, что среди собранных в одном месте смертных проще найти пищу. В других княжествах Молчание признается только на словах и часто нарушается. Есть земли, где уверенные в своем превосходстве Каиниты открыто и без опаски являются ко дворам смертных правителей, вызывая страх в тех, кто попал под их власть. Впрочем, такие владения, если только они не отстоят на множество миль от прочих человеческих поселений, редко существуют дольше нескольких десятилетий, после чего гибнут в пламени, разожженном Церковью или другими Каинитами. В целом Каиниты допускают (и даже поощряют) те проявления своего проклятия, которые могут запугать и подчинить смертных, но отвергают все, что порождает организованное сопротивление. Умение провести это тонкое различие – признак талантливого князя.

Lex talionis1

Князь правит, опираясь на lex talionis, свод вампирских законов, завещанный Каином и отраженный в Старых Путях. Lex talionis не кодифицирован и занесен на пыльные свитки. Скорее, это принцип справедливого воздаяния, на котором основываются права и полномочия князя. Предположительно, впервые он был введен Каином. По сути своей он сводится к одному простому утверждению: те, кто нарушит закон князя, будут убиты. Принцип талиона восходит к библейскому понятию справедливости - "око за око, зуб за зуб" – и наделяет князя властью карать всех, кто не подчиняется законам. Ссылаясь на lex talionis, князь может лишить Каинита его владения, отправить его в изгнание или, в случае серьезных проступков, приказать убить его. Но принцип талиона позволено применять не только князю. Любой Каинит может обратиться к lex talionis, хотя только у князя есть власть навязать его выполнение. Те князья, которые злоупотребляют lex talionis, очень скоро сами попадают под его действие. Ни один правитель не может надеяться на то, что он сумеет соблюсти принцип талиона без поддержки своих подданных, поэтому ему приходится балансировать на тонкой грани между жестким соблюдением законов и снисходительностью. Князь сам выбирает, насколько строго он будет следовать lex talionis, и определяет вид и суровость наказания, а также решает, был ли проступок и в чем он проявился.

Кровавая охота

Кровавые охоты случаются не так уж редко и отличаются большой жестокостью. Это смертный приговор, от которого мало кому удается уйти. Князь обязан официально объявить о начале охоты, давая обвиняемому возможность скрыться из города до наступления полуночи. Во время охоты любой вампир имеет право выследить и уничтожить совершившего преступление сородича, хотя обычно охоту возглавляют шериф и его подчиненные. Некоторые князья даже предлагают награду за уничтожение Каинита-ослушника, как правило – владения этого самого вампира, и тогда по следу несчастного идет жаждущая крови и опьяненная насилием свора палачей. Если Каиниту не повезло и он стал дичью в кровавой охоте, остальные вампиры считают его мертвым – во всех отношениях. Любой, кто решится предоставить ему убежище, будет сочтен сообщником и, скорее всего, станет жертвой следующей кровавой охоты.

Традиционно кровавая охота созывается только в очень серьезных случаях, но по мере того, как владения сокращаются, а напряжение между князьями растет, все меньше вампиров может чувствовать себя в безопасности. Обычная жертва охоты – это политические противники, но любой, кто перешел дорогу князю, может вдруг обнаружить, что по его следу идут ловчие. Но даже в кровавые ночи XIII века мало кто из князей собирает охоту без веской причины.

Клеймение

Каиниты легко оправляются почти ото всех физических травм, но ожоги – совсем другое дело. Поэтому тех, кто совершил незначительный проступок, обычно клеймят, чтобы все знали об их преступлении. Самыми частыми основаниями для клеймения становятся нарушение границ чужого владения и воровство. Каиниту, которого признали виновным (часто – по прихоти князя или шерифа), на лоб или руку ставится клеймо, затем место ожога натирается солью, чтобы замедлить заживление. Клеймение может повторяться каждые несколько недель – в зависимости от тяжести ожога, - чтобы не дать исчезнуть позорной метке.

Ссылка

Некоторые преступления недостаточно серьезны для того, чтобы объявлять кровавую охоту, и тогда наказанием за них становится ссылка. Такие Каиниты приравниваются к одиночкам, их клеймят, а затем изгоняют за пределы владений князя. Зачастую их дальнейшая судьба незавидна. Лишенные прав и защиты со стороны князя, они быстро гибнут. Тех, кто сумел бежать в другие города, обычно прогоняют и оттуда, вынуждая добывать себе пропитание в незаселенных землях. При таких условиях мало кому удается уцелеть, но иногда эти изгои объединяются в разбойничьи банды. Среди Каинитов таких изгнанников называют Фурорами.

Ордалии

Подражая обычаям смертных, князь может объявить испытание, которое позволило бы заподозренному в преступлении Каиниту доказать свою невиновность. Ордалии могут быть разной степени суровости, хотя зачастую придумываются такие испытания, которые скорее развлекут князя и двор, чем обеспечат обвиняемому честный суд. Самыми распространенными форма ордалий считаются поединки, испытание огнем, испытание Зверя и очищающий свет.

Поединки.

Самый частый способ, к которому прибегает князь, чтобы определить невиновность своего подданного, - это поединок, на котором обвиняемый сражается с обвинителями. Традиционно поединок предлагают князья и старейшины, желающие оправдаться от обвинений. Младшим Каинитам редко предоставляется такая привилегия, если только князь не заскучал и не желает полюбоваться интересным зрелищем. Князь сам выбирает место и оружие, устанавливает условия и правила поединка (хотя честный бой случается редко). Хотя испытание не обязательно должно закончиться чьей-нибудь смертью, большинство поединков прекращается только после того, как один из сражающихся выпьет кровь своего противника.

Испытание огнем.

Еще одна распространенная замена кровавой охоты – это испытание огнем. Обвиняемого вынуждают пройти по горящим углям или привязывают к деревянному колу, который затем поджигают. Если Каиниту удается уцелеть, его признают невиновным и отпускают на свободу. Но выжить удается далеко не всем. За менее суровые прегрешения князь может приказать обвиняемому взять в руку раскаленные угли или достать из огня кольцо или любой другой предмет, чтобы доказать невиновность. Такое испытание, хотя его и нельзя назвать смертельно опасным, требует от обвиняемого большой силы воли – тем более, что от невиновности тут мало что зависит.

Испытание Зверем.

Этот обычай был позаимствован у византийских Каинитов. Обвиняемого сажают в подвешенную к потолку металлическую клетку или в сырую келью и лишают пищи. Впавших в безумие вампиров без долгих рассуждений убивают, те же, кто сумел сдержать Зверя, получают прощение. Но даже прощение не гарантирует того, что обвиняемый обретет свободу. Многие обречены провести остаток своих не-жизней в клетке, подобно диким животным, или в торпоре.

Очищающий свет.

Мало кому из Каинитов удается пережить это испытание, по суровости не уступающее огненной ордалии. Вампира, приговоренного к очищающему свету, за несколько минут до рассвета оставляют на крыше, открытом чердаке или во дворе. Если ему удастся продержаться назначенное князем время, он считается невиновным и отпускается на свободу. Если же нет, Окончательная Смерть докажет его вину.

Аристократия ночи

Ночи Темного Средневековья принадлежат Каинитам. Вампиры существуют по своим собственным правилам, сохраняя твердую уверенность в том, что время от заката и до рассвета отдано им. В городах смертные расходятся по домам или тавернам и борделям, чтобы укрыться от тьмы и заглушить страх выпивкой, и улицы становятся пустыми и тихими. Даже аристократы и рыцари стараются не выходить в прохладу ночи, уступая власть над городом Каинитам. Когда смертные владыки отходят ко сну, вампиры стекаются в замки и дворцы, где держат дворы крови их собственные повелители. Мир живых рыцарей и королей исчезает, и на смену ему приходит знать Каинитов, со всеми ее делами и интригами. Смертные короли и королевы заботят князей и владык только тогда, когда речь идет о непосредственном выживании или срочных планах. В конце концов, людские монархи правят лишь несколько десятилетий, что почти полностью лишает их значимости в глазах вампирских князей, которые существуют на протяжении веков. Смертные – стадо, если воспользоваться уничижительным выражением Каинитов, - живут в мире дня, а вампиры – в мире ночи, и миры эти редко пересекаются. Но все же пересекаются. И в этом случае последствия бывают поистине ужасными: по улицам потоком течет кровь и тучи пепла закрывают небо.

Даже если не рассматривать эти редкие столкновения, пропасть между миром людей и Каинитов нельзя назвать непреодолимой. Отношения между вампирами и смертными схожи с теми, что связывают природных хищников и их жертв. Каиниты управляют смертными не больше, чем волк управляет стадом оленей. Но волк реагирует на передвижения и действия оленей и может изменить направление, в котором бежит стадо. Миры Каинитов и людей находятся на двух разных уровнях, но все же влияют друг на друга. Со временем эти отношения могут измениться, но пока что Каиниты уверены в своем неоспоримом превосходстве. Подобно живущим при свете дня смертным правителям, они создали свою разновидность феодализма, наполнив ночи интригами и стычками.

Феодальный lex talionis

Феодальное сообщество Каинитов достигло своего расцвета, создав структуру одновременно сложную и прекрасную в своих хитросплетениях. Вампирский феодализм, больше известный как феодальный lex talionis, - это сердце каинитского сообщества, которое приводит в действие весь механизм Войны Князей. Его принципы основаны на учении Дороги Королей, последователи которой интересуются вопросами правильного распределения власти. Не все правители стоят на этой Дороге, но большинство хотя бы на словах признает ее положения и держит при себе советников, разбирающихся в ее принципах.

Иерархия Каинитов перегружена аристократическими титулами и званиями. Некоторые из них можно назвать почетными, в то время как другие тесно связаны с положением вампира в обществе. В отличие от смертной знати, Каиниты не делают различий между полами; количество князей мужского и женского пола среди них примерно одинаково. Хотя некоторые Каиниты-мужчины могут сохранять прежние предрассудки относительно "слабого" пола, только полный дурак будет недооценивать своих противниц.

Монархи

Монархи занимают самое высокое положение, они – правящие наместники вампирских королевств, раскинувшихся по всей Европе и протянувшихся до Святой Земли. Почти все они – если не все – Старцы, древние Каиниты, которые помнят ночи Рима так же ясно, как большинство неонатов помнит свои человеческие жизни. Монархи некогда сами были владыками, пережившими падение Рима и обретшими мощь еще тогда, когда Европа была молода и малоизученна. В Войне Князей монархи отправляют на поля боя лордов и князей, чтобы сберечь себя для того неопределенного будущего, что каждую ночь разворачивается перед ними. Кое-кто боится, что век владычества Каинитов близится к концу и что рано или поздно вампирам придется скрываться от людей и править из ночных теней, как прокаженным. Другие же жаждут битв – века забытья сделали их охочими до ссор и драк.

Монархи хранят в тайне свои места обитания, о которых известно только их самым близким лордам и помощникам, и среди их владений нет незащищенных городов, которые могут обратиться в пепел из-за происков соперников-Каинитов или фанатичных смертных. Чтобы распространить свое влияние, монархи помогают могущественным владыкам (военной силой, принуждением их противников или же обещаниями власти), фактически подчиняя их себе. В этом случае владыка получает поддержку Старца, а у монарха появляются агенты, через которых он может влиять на события, не компрометируя себя и не привлекая к себе внимание. Последний момент является ключевым, особенно если учесть, что некоторые монархи провели в торпоре несколько веков и основы их могущества разрушились. Но некоторые монархи, такие, как Митра и Хардештадт из клана Вентру или Монтано из клана Ласомбра, активно участвуют в Войне Князей. Они не чураются личных встреч и могут возглавить случайную атаку.

Владыки и владычицы

Хотя в могуществе они значительно уступают монархам, владыки все же управляют обширными владениями и командуют армиями местных князей, баронов и рыцарей. Владыки правят землями, по величине сравнимыми с каким-нибудь средневековым королевством, и их владения разделены на множество феодов, переданных вассальным князьям. Большинство владык собирают свой двор только раз или два в году, все остальное время странствуя между дворами вассалов, рассматривая споры и посещая различные церемонии и турниры.

Князья

Это самые деятельные участники войны Князей. Под князем понимается вампир, который владеет крупным и стратегически важным участком земли и занимает определенное место в феодальной иерархии. Как правило, его владение – это один из больших европейских городов – число которых постоянно растет, - многолюдное поселение или даже какой-нибудь важный замок. Князья, которые правили своими владениями еще до Первого Крестового похода, обычно называются графами или герцогами, чтобы подчеркнуть разницу между собой и более молодыми правителями. Все эти титулы вызывают глубокое почтение, но все же графы, герцоги и эрлы пользуются большим уважением.

Бароны и баронессы

Бароны, эти помощники и товарищи князей, выполняют обязанности полевых командиров, шерифов и камергеров, служа ночной знати. Хотя у большинства из них есть владения (хутор, цех, мост или даже замок), титул барона часто дается за проявляемые вассалом умения и таланты. Став баронами, многие Каиниты со временем обзаводятся собственным феодом и становятся князьями. Если князья и владыки в Войне Князей в основном заняты заговорами и интригами, то бароны (и рыцари, которые занимают следующую ступеньку иерархической лестницы) – это Каиниты действия.

Рыцари

Рыцари-вампиры, чье звание считается самым низким, но во многих отношениях самым важным, - это, как правило, новообращенные и служители, которые проявили себя и принесли присягу барону или князю. Рыцари относятся к нетутилованной знати, но все же это звание возвышает их над прочими сородичами, наделяет определенными привилегиями и водит в систему вассалитета. Как правило, рыцарей отправляют к соперничающим дворам в качестве посланцев и шпионов, им могут даровать небольшое владение, чтобы проверить их достоинства, а также верность князю, владыке или монарху. Пепел рыцарей и их оруженосцев чаше всего покрывает поля Войны Князей, становясь добычей утреннего ветерка. Но есть и такие рыцари-новообращенные, которые остаются в выигрыше. Многие получают во владение обширные земли, захваченные во время войны, и становятся силой, с которой приходится считаться. Рыцари мало перед чем испытывают страх. Большинство из них слишком молодо, чтобы бояться вечности, поэтому они с бесшабашной смелостью бросаются в самую гущу схватки. Если Европа принадлежит владыкам и князьям, то на поле боя правят рыцари.

Низкие кланы

Феодальный lex talionis объявляет все Низкие Кланы подлым сословием. Хотя отдельные их представители получают теплый прием при дворах, их выводки едва ли могут рассчитывать на такое же обхождение, как какой-нибудь Ласомбра или Вентру. Вампир с неблагородной кровью может войти в ряды знати, но для этого ему придется приложить вдвое больше усилий, чем выходцам из Высоких Кланов, и в результате его положение все равно будет вызывать недоумение и сомнения. Намного чаще вампиры подлого происхождения занимают различные придворные должности, не получая при этом сопутствующего дворянского звания. При дворах все чаще и чаще встречаются мистики Малкавианы, сержанты Гангрелы, шпионы Носферату и волшебники Тремеры, но редко кто из них удостаивается за свои заслуги хотя бы посвящения в рыцари.

Но Война Князей постепенно размывает границы, разделяющие Высокие и Низкие Кланы. В последние годы многие Каиниты из Низких Кланов выходят на поля сражений под знаменами князей и владык, рассчитывая таким образом получить некоторые преимущества. С каждой битвой их положение становится все выше, и некоторые из них даже получают в награду владения. И, конечно же, есть несколько могущественных вампиров подлой крови, которые просто захватили владения и сумели защитить их, получив титул князя в обход всяких высокородных идиотов.

Присяга

В основе феодального lex talionis лежит присяга, своеобразная сеть клятв и союзов, которая связывает большинство дворов Европы с их владыками, а через них и с монархами, являющимися истинными правителями Темного Средневековья. Все, от рыцарей и до монархов, соединены системой клятв и обетов, которая лежит в основе социальных связей и правительственных структур, существующих при вампирских дворах. Если один Каинит признает другого своим сеньором, он приносит присягу, в обмен рассчитывая на защиту и поддержку. Феодальный lex talionis поощряет вассальные узы, охватывающие все слои ночной аристократии.

Принося присягу, вассал, будь он рыцарь, князь или владыка, предлагает своему сеньору поддержку и верность, как в политических, так и в военных вопросах. Вассал также клянется никогда не нападать на своего сеньора, хотя в неразберихе Войны Князей это обещание выполняется не всегда. В свою очередь, сеньор обычно – но не всегда – дарует вассалу владение, которым тот может править как пожелает. Размер феода зависит от ранга и положения вассала: рыцарям обычно передаются таверны или небольшие пригороды, баронам – крупные имения или право на какую-нибудь гильдию. Наконец, сеньор клянется защищать вассала на поле боя и при дворе. Традиции Каина способствуют тому, что присяга обретает силу закона, тем самым поддерживая всю феодальную систему. Традиции Владения, Потомства и Уничтожения укрепляют власть сеньора. Они позволяют защищать вассала и награждать его владениями и прочими привилегиями (например, правом на создание потомка) в обмен на верность. Одновременно они позволяют карать тех, кто преступил закон и клятву.

Рыцарь, находящийся на самой нижней ступеньке феодальной иерархии, клянется защищать сеньора (обычно князя, но это может быть и барон, и даже владыка) и поддерживать все его начинания, выполняя обязанности посланца или сражаясь на поле боя. В ответ на это князь (барон или владыка) дарует рыцарю владение и все связанные с ним привилегии, а также обещает защищать своего вассала. Большинство князей требует выплачивать им оброк, как правило – долю от приносимых владением доходов, или, в случае войны, прислать в войско князя отряд вампиров или гулей.

Занимающие следующую ступеньку князья склоняются перед владыками и монархами, но на них присяга налагает меньше ограничений. Многие князья владеют феодами потому, что эти земли были дарованы им, – или потому, что выплачивают владыке дань, чтобы тот не напал на них и не отнял владение. Но все равно немалое число князей считает себя независимыми и объединяется с владыками только тогда, когда надо дать совместный отпор общим врагам. Соперник князя, вставшего под знамена владыки или монарха, дважды подумает, прежде чем затевать войну, по крайней мере, без поддержки собственного владыки. С другой стороны, владыка вынужден помогать своим вассальным князьям, чтобы сохранить собственное владение. Вместе с тем феодальный lex talionis предусматривает систему, которая позволяет владыке (или монарху) узурпировать власть, насадив собственных князей или заставив (силой, подкупом и пр.) вассалов своего соперника принести себе клятву верности.

Дороги

Полномочия королей и власть Церкви зачастую бывали тесно переплетены, создавая сложную систему, которая в XIII веке находилась в хрупком равновесии, и дворы ночной аристократии не были исключением из правила. Вопросы веры (в Господа Всевышнего или учение дорог) не считались пустяковыми или отвлеченными, и на сообщество Каинитов они оказывали ничуть не меньшее влияние, чем на дворы смертных властителей. Для средневекового сознания большинства Каинитов дороги были не только способом совладать с темными позывами своей природы, но и мерой достоинства вампира. К тем, кто стойко шел по выбранной дороге, относились с уважением, считая такое благочестие признаком благородства души и тела, которым бывает отмечен достойный предводитель. Грешники же, с другой стороны, были ничем не лучше демонов, и князь или владыка, не сумевший продвинуться по дороге, часто скатывался в тиранию и правил за счет насилия и страха. Дороги, как и Римская церковь, – сами по себе сила. Хотя по упорядоченности им далеко до Церкви, все же дороги являются частью феодального lex talionis.

Распространение дорог в сообществе Каинитов отражает распространение христианства. Большинство дорог, возникших как мелкие секты еще до подъема Рима, в XIII веке превратились в псевдорелигии со своими ритуалами, службами и духовенством. Хотя не все дороги развивались одинаково, религиозная атмосфера той эпохи предполагает, что у каждой из них есть как духовные, так и политические аспекты. Если темная аристократия правит ночью, то дороги претендуют на власть над душами и Зверем всех Каинитов, и в этом источник их политического влияния. Даже такие дороги, как почти полностью аполитичная Via Bestiae, дают власть, которую можно противопоставить официальному правлению князей и владык. Все Каиниты приносят двойную клятву верности – своему сеньору и выбранной дороге. Первый защищает вампиров от врагов, вторая – от их собственного Зверя.

Многие князья, как и их смертные собратья, которые возлагают надежду на Церковь, пользуются дорогами для того, чтобы придать законность своим притязаниям на трон. Большинство устраивает сложные церемонии коронации, подтверждающие их право на власть, которая, таким образом, основывается не только на владениях и установках lex talionis, но и на благословении дорог. В других случаях князья и владыки заигрывают с дорогами и духовенством ради поддержки, которую могут оказать их последователи. Результатом всего этого стало медленное, но уверенное превращение дорог в политические институты. По мере того как князья и владыки обращаются к дорогам за поддержкой, предлагая в обмен владения и прочие привилегии, проповедующие дороги священники приобретают все большее уважение и влияние, становясь советниками или даже беря на себя функции феодалов.

Пепельное духовенство

Свое название пепельное духовенство получило по блеклому цвету одежд, которые носили французские последователи Дороги Небес в начале 1100-х годов. Постепенно так стали называть всех Каинитов, официально признанных учителями и наставниками в дорогах. В феодальной системе они играют ту же роль, что и смертные священники, епископы и архиепископы: уравновешивают власть князей и прочих правителей. Многие из них объявляют паству своей собственностью, совсем как князья, которые жаждут полной власти над подданными. Разница между ними в том, что пепельные священники не требуют клятв верности, но утверждают, что все, кто следует по дороге, отдают себя во власть духовенству и, следовательно, принадлежат ему.

В XI и XII веках некоторые дороги (точнее, Дорога Небес и Дорога Королей) приобрели черты упорядоченной религии. Число пепельных священников увеличилось, они начали отходить от бурно развивающихся феодальных отношений. Со временем некоторые старейшины и князья стали называться епископами и архиепископами – из благочестия или же для того, чтобы уравновесить растущее влияние владык и монархов. Особенно заметным это явление стало в начале XIII века, когда находчивые и независимые старейшины отказались склоняться перед правителями. Они воспользовались дорогами и их последователями, чтобы обрести влияние и власть, тем самым повторив раскол между смертными королями и Папами.

У пепельных священников непростая роль. Они – духовные наставники и мистики, которым открыты все тайны дорог и мудрость Каина. Одновременно с этим они – политическая сила, оказывающая поддержку тем князьям и владыкам, которые обещают обеспечить им (или, в некоторых случаях, их дорогам) большее почтение и влияние. Поддержки пепельного священника может быть достаточно для того, чтобы князь – или его соперник – одержал победу в споре о владении. Пепельные священники могут даже свергнуть князя, указав, что грехи, которые тот совершил вопреки учению их дороги, нарушают завет Каина. Такое обвинение может самым серьезным образом опорочить князя и лишить его репутации и влияния. Мало кто из князей решается преследовать священников и их паству, опасаясь, что одного этого будет достаточно, чтобы пасть жертвой переворота или оказаться во власти врага. Впрочем, отсюда не следует, что все священники одной дороги едины в своих действиях. Разногласия и интриги среди духовенства случаются так же часто, как и среди аристократов ночи. Эти раздоры не позволяют пепельному священничеству обрести слишком большую власть. К тому же умные князья редко допускают усиление одной дороги в своих владениях. Они привечают последователей всех дорог, кто только оказывается поблизости, вынуждая тех бороться между собой за влияние, полученное по милости князя.

Секты

Хотя ночи Средневековья опутаны сетями феодальных отношений, не все вампиры согласны принять покровительство владык и князей. Сообщество Каинитов, вопреки видимости, всегда было раздробленным, поделенным на секты и семьи. В тени дворов существует кучка других объединений. Некоторые из них – всего лишь тайные общества, другие же способны на равных соперничать с князьями и владыками той эпохи.

Инконню

Когда пал Рим, многие старые и могущественные Каиниты просто исчезли, растворившись в тенях, и с тех пор о них никто не слышал. Эти скрытные, подверженные меланхолии вампиры образовали Инконню. В отличие от монархов, многие из членов Инконню предпочитают полную безвестность. Говорят, что они обитают под древними городами, откуда наблюдают за младшими собратьями, совершающими те же ошибки, что они сами допускали во времена Рима. Некоторые из них пытаются помогать и наставлять сородичей, другие же одержимы местью и гордыней и хотят лишь одного: увидеть, что все Каиниты страдают точно так же, как сами они страдали при крушении Рима. Ходят слухи, что Инконню сыграло свою роль в падении Константинополя. Если слухи соответствуют истине, то секта едва ли сумеет обрести прощение за это преступление. С начала XIII века Инконню придерживается принципа невмешательства, ограничиваясь рассылкой шпионов и послов (наблюдателей, как их называют), которые следят за князьями и владыками. Когда разразилась Война Князей, Инконню также приложило немало усилий по сохранению знаний Каинитов, не желая, чтобы древние драгоценные рукописи погибли в пламени.

Большинство князей и монархов считают Инконню выдумкой – суеверными байками о древних "страшилах". Но, оставшись в одиночестве, те, кто помнит Рим, вспоминают и могущественных владык тех ночей и ни в коем случае не хотят тревожить спящего дракона по имени Инконню.

Орден Горького праха

Рыцари-вампиры Ордена горького праха стремятся к искуплению, которое отверг Каин, и посвящают свои не-жизни Свету Господа. Происхождение ордена окутано тайной, но сейчас он действует на территории Европы и в Святой Земле. Он выполняет наказ, якобы полученный от самого Христа. Большинство членов ордена верят, что их обязанность – защищать и охранять святые реликвии, это вещественное доказательство существования Бога, от жадных рук прочих Каинитов и смертных. Об Ордене ходит немало историй. В некоторых из них утверждается, что рыцари ездят верхом на жеребцах-гулях и во имя Господа сражаются с адскими силами, или что члены ордена причастились крови Христовой и теперь не испытывают причиняемых Зверем мук. Насколько это правда, знают только сами рыцари Горького праха, но мало кто из них готов поделиться секретами с чужаками.

Но Орден уже пережил эпоху расцвета. Внутренние интриги и внешние враги в значительной мере подорвали его влияние. Из-за крестовых походов и вампирских междоусобиц Орден утратил многие владения в Святой Земле – вместе с их реликвиями. Даже в Европе рыцарям пришлось перейти от наступления к обороне. Хотя в прошлом в Лангедоке и Иберии Орден был силой, с которой приходилось считаться, после альбигойского крестового похода и Реконкист многие орденские укрепления лежат в руинах. В целости и сохранности осталась только их штаб-квартира - скрытый ото всех Озерный Замок в Шотландии, - но никто не знает, сколько ему еще осталось стоять. И все же, несмотря на все эти досадные помехи, рыцари Ордена верно исполняют свой долг и без устали разыскивают тех, кто достоин Божьего прощения.

Хотя слава Ордена клонится к закату, рыцари все равно следуют данному им наказу. По всей Европе, от Прованса и до Северной Германии, рыцари Грааля ищут утраченные реликвии, идя по следу слухов и легенд к темным сторонам известного мира. Говорят, что рыцарь Грааля за один год видит больше земель, чем старейшины за века существования. Однако же рыцари Ордена, которым приходится общаться с дворами крови, князьями и владыками, едва ли могут избежать вовлечения в Войну Князей. В этой битве они обречены на поражение. Многие князья и владыки сумели вовлечь рыцарей Грааля в свои сражения, посулив в обмен реликвии.

Фуроры

Ночи меняются. Каиниты все дальше и дальше уходят в тень, и молодежь задыхается под гнетом стариков. Там, где существует власть, сосредоточенная в руках владык и князей, всегда найдутся недовольные ею изгои. Каиниты таких парий называют Фурорами. Большинство Фуроров, будь то разбойники, бандиты или мятежники, отказываются склоняться перед устаревшими Традициями Каина и властью старейшин. Для них не-жизнь – это дар, освобождающий от тягот смертного существования. Добровольное рабство, хоть у собственного сира, хоть у князя, для них - непростительный грех.

Неуправляемые, свободные духом Фуроры становятся все смелее. Рост городов и возникновение среднего класса ремесленников и купцов позволило им создать собственные королевства под носом у владык и князей, которые не пожелали пачкать руки, возясь с мастеровыми, актерами и рабочими. Неудивительно, что ряды Фуроров быстро растут за счет неонатов из Высоких и Низких кланов, которые устали от притеснений со стороны сиров и князей.

У Фуроров могут быть общие принципы и мечты, но они не более едины, чем дворы крови. Более того, каждую ночь они вынуждены бороться за существование. Многие из них живут как изгои, образуя целые колонии вдали от пристального внимания князей и их шерифов. Другие скрываются в городах, с помощью гильдий маскируя свои перемещения и цели.

В последние несколько десятилетий убежищем для Фуроров стал портовый город Марсель, что причиняет немало беспокойства Сен-Регису, князю из клана Тореадоров. По мере того, как в город стекается все больше Фуроров, противостояние перерастает в открытую вражду. Но Сен-Регис в этой войне терпит поражение, поскольку из-за альбигойского крестового похода он отрезан от Дворов Любви и Парижа. Многие Фуроры лелеют надежду на то, что Марсель станет свободным городом еще до конца десятилетия.

Прометеанцы

Прометеанцы помнят Карфаген и хотят воссоздать его. Назвавшись в честь Прометея, который бросил вызов богам и подарил людям огонь, Огненосцы, как их еще называют, хотят просвещения и для Каинитов, и для смертных. Они мечтают войти в новый век, когда Дети Каина и Дети Сифа будут жить все вместе. Недостижимое видение Нового Карфагена объединяет этих мечтателей и идеалистов, разделяющих общие цели. Секта принимает Каинитов из всех слоев общества, от князей и владык до выходцев из Низких кланов. Как и Фуроры, Огненосцы надеются начать изменения с самого низа, поэтому основное их внимание сосредоточено на молодых Каинитах и смертных, принадлежащих к процветающему среднему классу, а не на князьях и старейшинах. Прометеанцы организованы лучше, чем Фуроры, и обладают влиянием на складывающуюся прослойку городских преступников, а также на купцов и членов гильдий.

Каинитская ересь

Каинитская ересь, внушающая страх и отвращение, подобна грязному пятну на ночах XIII века. Ересь, которая разбавила ложью и каинитскими преданиями учение гностиков и ранних христиан, своими корнями уходит в первые века после рождества Христова. С тех пор число ее приверженцев, привлеченных нечестивым учением, посулами и обманными уловками (не говоря уже о проповедях), сильно выросло, и Ересь сумела запустить свои щупальца не только в Церковь, но и во многие королевские дворы Европы.

Во главе Ереси стоит Алая Курия2, группа наиболее влиятельных жрецов секты. Именно Алая Курия устанавливает догмы Ереси и пытается управлять ее распространением – занятие почти безрезультатное из-за присущей секте раздробленности. Курия заявляет, что Каин на самом деле был любимцем Бога и что его метка – это знак Божьей милости, а не проклятие. Все Каиниты, которых также коснулась рука Господа, подобны ангелам, а значит, сами являются божьими созданиями, истинными пророками и мессиями. С самых первых ночей своего существования Ересь стремилась воздействовать на католическое духовенство и проникала в его ряды, попутно обретая немалую власть и богатство. Ростки ереси вплелись и в учение Дороги Небес, из-за чего некоторые благочестивые Каиниты свернули на более опасный путь, ведущий во тьму и проклятие. В свою очередь, выдающиеся последователи Дороги Небес приложили немало усилий к тому, чтобы с корнем вырвать Ересь.

Более насущным вопросом для секты оказалась вера в то, что 1239 год станет годом наступления Геенны. Многие из еретиков, как смертные, так и Каиниты, усердно готовятся к этому событию, убежденные, что Каин вернется еще до конца десятилетия, чтобы вершить свой суд.

История крови

Мой дорогой Дракон,

"К чему же это приведет?"

Ты задал мне этот вопрос много ночей назад, когда еще стоял Константинополь. Простой вопрос, на который у меня нет ответа. И с тех пор твои слова преследуют меня, наполняя мои ночи неопределенностью. Но чего еще могла я ожидать от непостижимого Дракона, призрака Византии, непослушного отпрыска Цимисха и наследника Мечты, которой был Константинополь? Где ты был в ту ночь, двадцать шесть лет назад, когда город сгорел дотла? Смотрел ли ты, как обращается в пепел твой возлюбленный патриарх Михаил? Что стало с твоим потомком Гесу, святым во имя Каина? Спас ли ты его или же обрек на вечную тьму? Что с твоими монастырями и книгами?

Ты спрашивал, чему все это приведет? Позволь мне задать другой вопрос: с чего все началось? Что за жестокая рука управляет нашей судьбой, вынуждая нас плыть по морю крови и пепла? Я наконец поняла, что ты спрашивал не о будущем, но о прошлом, прошлом, которое словно цепями опутало наше племя и обрекло нас на бесконечное повторение одних и тех же ошибок.

Вступление

Наша история – это история городов. Тебе никогда не приходило в голову, что мы отмечаем время периодами расцвета и упадка больших городов? Сначала был Енох, наша колыбель и место появления кланов. Потом – Второй Город и вражда, которая уничтожила его. Могущественный Рим и его угасание. Разоренный и засыпанный солью Карфаген, память о котором преследует нас до сих пор, и совсем недавно – Константинополь. Все ушло, обратилось в прах, остались только воспоминания, которые храним мы, проклятое племя. Почему нас так сильно тянет в города и почему наши мистики – как ты, и даже сам Каин, - уходят из них?

И еще одно замечание, прежде чем я продолжу свой трактат: я говорю о "нашей" истории, используя множественное число, хотя сама я никогда не бывала во Втором Городе и не ходила по улицам Рима в дни его расцвета. Я поступаю так потому, что уверена: принимая Объятие, мы наследуем не только кровь, и я уверена, что ты, с твоей изменчивой природой, согласишься со мной. Наше племя подобно гидре – у него много голов (кланов) и много прожорливых глоток (собратьев), но лишь одно тело – Каин. Есть лишь одно начало и один конец. Все остальное не имеет значения.

Корни

О Первом Городе, создании наших прародителей и об очистительном потопе, смывшем Енох, и без меня сказано достаточно. Наследие Первых Ночей досталось нам. И нам от него не избавиться. Когда в Енохе мы возомнили себя богами и без ограничений давали Становление, это не сделало нас проклятыми в глазах Каина или Господа. Мы и без того были прокляты, прокляты самим нашим существованием и будущим, написанным кровью. Дело в том, что Енох был первым из наших деяний, и после того, как схлынули воды Потопа, мы изо всех сил старались воссоздать его из нарушенных обещаний и воспоминаний, но всегда только разрушали то, что нам удалось построить. Енох – это память, всего лишь память, которая вынуждает нас уничтожать все, что мы создаем, память, которая не дает нам забыть о том, что мы губим все, к чему прикасаемся. Это память о Енохе – земле обетованной нашего племени – направляет нас на темный путь. Поэтому Каин отвернулся от Еноха, когда на землю обрушился дождь, и поэтому он покинул нас.

Наша история начинается не с Еноха, а со Второго Города. В Енохе у нашего племени не было выбора. Те, кто принадлежал ко второму и третьему поколению, просто следовали за Каином. Но после Потопа мы смогли выбирать. Когда отступили воды, Патриархи получили возможность скрыться в темных уголках мира, чтобы дождаться последней ночи. Некоторые из них так и сделали. Другие пожелали создать империю, достойную их славы, и возвели Второй Город. Подобно Еноху, Второй Город с самого начала был обречен. На этот раз кара пришла не от Господа, и даже не от Каина, но была вызвана ревностью и мстительностью самих Патриархов. К тому времени Второй Город кишел нашими сородичами, кланы были тучны и исполнены гордыни и не желали знать пределов своим бесчинствам. Однако же до меня доходили слухи, что ты сам можешь помнить те времена, поэтому я буду притворяться, будто знаю, на что был похож город. Мне известно лишь, что между кланами начались раздоры, и яд этот поразил многих.

Я молюсь о том, чтобы мы никогда не узнали, что же именно привело к войне, но сначала Патриархи убили собственных сиров, а затем схлестнулись друг с другом, из-за чего от Второго города остались лишь руины. Говорят, что Каин в последний раз вернулся на развалины и проклял их всех. Но Патриархам этого было мало. Они обвинили друг друга в разрушении Второго Города и поклялись, что настанет ночь, когда свершится их месть. Так началась Война Веков.

Великий Исход и первые империи

Вскоре после падения Второго Города многие из нашего племени разбрелись по всей земле. С тех пор мало что было слышно о Патриархах, но теперь их влияние распространялось через их выводки (постепенно превратившиеся в кланы), которые удалось втянуть в эту незримую пантомиму, известную как Война Веков. Но тогда мир был не таким, как сейчас, и Детей Каина разделили широкие проливы. Наши собратья странствовали по землям, которые позже назовут Вавилоном, Британией или Египтом, а также и за их пределами. Мир был молод, и в сотне мест вырастали сотни Енохов. Со временем все они пали, один за другим.

Где бы ни селились наши сородичи, за ними всюду следовали раздоры и ссоры. Соперники-Каиниты могли втравить целые империи в войну со своими старыми врагами, ни на мгновение не задумавшись о гибнущих смертных или разрушающихся цивилизациях. Хотя стадо не нуждалось ни в чьей помощи, чтобы начать войну, все же слишком часто наши собратья подстрекали царства к сражениям – мы и сейчас так поступаем. Часто после того, как заканчивалась битва и на землю опускалась ночь, на поле боя выходили Каиниты. Они питались от умирающих и мертвых, а затем продолжали сражение с яростью и дикостью, которым не было равных. Схватка могучих титанов сотрясала землю и сводила с небес ураганы.

Но когда смертных стало больше и они начали заселять новые земли, нам пришлось скрываться, чтобы защититься от фанатичных людей и от наших врагов-Каинитов. Нас было мало, но наша вражда и наша мстительность были сильны. Мы перестали править у всех на виду и ушли в тень, где и обнаружили, что так нам открылось большее пространство для маневра. Так мы обосновались в Греции, следи племен Европы, в Персии и даже проникли в неизведанные земли Востока. Воспоминания о Енохе и Втором Городе стали легендами, и мы повторили прежние ошибки. Каждый новый город привлекал к себе сородичей – и нигде это не имело таких сокрушительных последствий, как в Вечном Городе, Риме.

Что за чудесным местом был Рим! Не эти трущобы в окружении развалин, которые существуют в наши ночи, но величественный город колонн и храмов, чей запутанный лабиринт улиц манил и притягивал нас, словно волшебный магнит. Первыми пришли Вентру и Ласомбра, потом – Малкавианы и Тореадоры, и все они по очереди нашептывали в уши Сената и цезарей. Нас становилось все больше. Никогда более, даже в Константинополе, в одном городе не собиралось такое огромное число собратьев. Мы обитали в катакомбах, в храмах на холмах и на роскошных виллах, рядом с которыми современные замки и городские дома кажутся убогими лачугами. И как же обилен был поток крови!

Рабы умирали под тяжкой ношей, и никто, казалось, не замечал этого. Во тьме ночи в Колизее устраивались кровавые пиршества, и не мы были их хозяевами, хотя многие наши собратья охотно участвовали в этих празднествах. Мы лишь плыли на волне человеческих безумств, заставляя ее вздыматься все выше и выше. Но в ранние ночи Рима все еще была надежда. Быть может, Риму, этому Вечному Городу, как назвал его один смертный поэт, суждено было стать той твердыней, которая переживет все наши войны и уцелеет до Последних ночей. Многие верили в это, в том числе, насколько я могу судить, и твои товарищи, Михаил и Антоний. Но снова наша ненависть и зависть привели к тому, что словам этим не дано было сбыться. Сколько еще раз придется нам повторить предательство Второго Города?

Карфаген

Карфаген. Это слово до сих пор находит отклик в наших сердцах, даже у тех из нас, кто еще не родился в те времена, когда римские легионы промаршировали по руинам города. Карфаген. Эти буквы словно хранят в себе память о криках тех, кто лежит в торпоре под его развалинами, ставшими свидетелями величайшего безрассудства и гордыни Каинитов. До сих пор мы спорим из-за событий, произошедших более тысячи лет назад. Воспоминания о них и в наше время причиняют боль тем, кто уцелел в те ужасные ночи.

Карфаген. Проклятый город. Я слышала, что Бруха завладели им, укрывшись в тени римлян. Они создали могущественную империю, которая отправляла торговые корабли во все концы Средиземноморья, когда Рим переживал упадок. Однако же этого оскорбления оказалось недостаточно для того, чтобы обречь город на уничтожение. Наоборот, Бруха и все прочие, кто стекался к стенам Карфагена, правили там, как сам Каин правил в Енохе. Они не скрывались и не скользили по улицам подобно призракам. Нет, они правили открыто, требуя кровавых подношений от смертных, которые охотно отдавали витэ в обмен на защиту. Карфаген часто называли новым Енохом, и это возмутило римских Вентру и Малкавианов. По ночам в Сенате звучали обвинения в святотатстве, на смену которым очень скоро пришли слова Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен. И тогда были созваны легионы и разразилась первая крупная война между сородичами. Рим и Карфаген, Вентру и Бруха воевали почти пятьдесят лет. В конце концов победил Рим. Я едва могу представить себе, что испытывали те, кто наблюдал за этим ужасным побоищем. Но, возможно, ты все видел сам: как легионы шли через Карфаген, ведомые военачальниками Вентру и Малкавианами (и, если верить слухам, несколькими Гангрелами). Все живое было уничтожено и, как говорят, Вентру приказали легионерам по утру засыпать землю солью, чтобы навеки погрузить в торпор сотни наших собратьев.

Но Рим заплатил за победу немалую цену. Когда победоносные легионы вернулись домой, надежда словно навсегда покинула город. Его магия больше не очаровывала нас. Теперь Рим напоминал нам о наложенной на нас страшной печати и о судьбе, которая неизбежно ждала нас всех. Кое-кто отвернулся от Рима и ушел прочь, как сделал ты и твои возлюбленные – Тореадор Михаил и Вентру Антоний. Но гораздо большее число собратьев решило остаться, устрашившись неведомого мира, который поджидал их за стенами Рима. Хотя после падения Карфагена Римская империя и сам город просуществовали еще несколько веков, его волшебство исчезло, оставив после себя лишь горечь да мелочные интриги. Для нашего племени Рим умер, но многие отказывались признать эту истину до тех пор, пока не наступила Долгая Ночь.

Долгая Ночь

Когда орды варваров обрушились на Рим, на наше племя снизошел покой. Потерянные и сломленные, мы снова рассеялись по миру. Кто-то вернулся в пески Леванта, другие отправились в дикие земли Европы. Рим погрузился в молчание, его древние владыки-Каиниты погибли, впали в торпор или же затаились. Те, кто был моложе, покинули Рим, чтобы создать свои собственные королевства, оставляя за спиной лишь руины. Не прошло и ста лет, как они стали владыками так называемой Долгой Ночи. Каиниты процветали по земле, погруженной во мрак. Даже юнцы, чей возраст измерялся в десятилетиях, стали чем-то вроде королей и вождей и правили владениями, из которых наблюдали за возвышением королевств Англии, Франции и Кастилии.

Для нас то время было эпохой процветания, тем, кто ходил под покровом Долгой Ночи, казалось, что она будет длиться вечно. Расстояния от одного владения до другого были слишком велики, и Каиниты начали собираться при дворах - не из необходимости, но ради общества. Война Веков продолжалась и в это спокойное время, но она утратила большую часть своей силы, что позволило многим Каинитам основать новые королевства, которые, впрочем, не могли сравниться с Римом. Некоторые из них исчезли, другие разрослись, засияв в ночи драгоценными камнями – сейчас я говорю о твоем городе, о Константинополе, этой Мечте, созданной искусством Тореадора, практичностью Вентру и видением Цимисха. Почти тысячу лет твой город противостоял раздорам, которые смели с лица земли многие из наших королевств. Даже после смерти Антония город-Мечта очаровывал всех, кто ступал на его мощеные улицы. Возможно, Константинополь был для нас подобием рая, лучшим, что могло у нас быть, – а теперь и он исчез. Оболочка осталась, но, как и в Риме, ушла суть. Впрочем, прежде чем переходить к тому ужасному крестовому походу, который разрушил твою Мечту, стоит упомянуть кое о чем еще.

Осколки ночи

Покой Долгой Ночи был, если подумать, всего лишь видимостью. Наше племя процветало, поскольку Европа была погружена во мрак и мало кто осмеливался отдалиться от своего владения, а не потому, что мы наконец научились мирно сосуществовать. Что ж, в этом случае не стоит удивляться тому, что ото сна нас пробудило стадо. Прямо у нас под носом Церковь копила силы и наконец призвала к крестовым походам, чтобы освободить Святую Землю от язычников и созданий ночи. К нашему удивлению, верующие (и введенные в заблуждение) толпами хлынули в Средиземноморье. Они утопили Иерусалим в крови, но мы упорно не обращали внимания на знамения. В той священной земле битва следовала за битвой, и каждый раз древние ворочались во сне – в том числе и Патриархи, если верить некоторым рассказам. Многие Старцы покинули Святую Землю и расселились по Европе, охотно разминая давно затекшие конечности. И они были не единственными переселенцами. Крестовые походы вызвали гнев в наших собратьях мусульманской веры, и обжигающе-красная ненависть снова расколола племя Каина.

Но мы все так же были слепы. У нас были наши города и королевства, мы наслаждались культурой смертных и чувствовали себя совсем неплохо. Мы стали самодовольными и утратили осмотрительность, но мы все слышали последний крик Саулота, когда сам Тремер, тогда еще смертный маг, выпил его кровь, уничтожив одного из лучших наших собратьев. Со времен отцеубийства, совершенного Бруха в дни Второго Города, никто из Тринадцати не встречал Окончательную Смерть, отдавая свою кровь убийце, но на этот раз преступление было еще более ужасным. Это была не семейная ссора, но узурпация, похищение крови, которая затем перешла к чужаку. Насколько же слепы мы были, не замечая всех этих знаков, и насколько безрассудны, не желая знать о возвышении Тремеров и молча наблюдая за тем, как гибнет один из лучших? Мне известно, что твои сородичи Цимисхи сражались с Тремерами с тех самых пор, как Узурпаторы вступили в ночь, но не ради того, чтобы отомстить за Саулота. Гордость и зависть – вот что ведет их. После поглощения Саулота и падения клана Салюбри только полный дурак мог не заметить, что Долгая Ночь подошла к концу.

Настоящее

И все же покров Долгой Ночи окончательно спал только после того, как были произнесены слова "Константинополь горит". На смену ему пришел век неопределенности. Наше племя могло бы принять на себя вину за падение Константинополя, снова вспомнив о древней зависти, но дело в том, что к разрушению города мы не имеем почти никакого отношения. Второй Рим сожгли смертные. Мы же могли лишь беспомощно смотреть на то, как падает пепел. Когда стихли пожары, появился новый мир, в котором ночь больше не была нам помощницей.

Стадо отхватывает от ночи все новые и новые куски, оттесняя нас в тень. Церковь, сильная и единая, знает о нас и посылает за нами охотников с факелами. Города переполнены, и закон владения все чаще попирается Каинитами, жаждущими крови. Впервые пришло время слабой крови, и среди нас появились Каиниты, отдаленные от Каина на двенадцать колен. Подобно смертным – как часто мы подражаем их обычаям, их культуре и их войнам! – наши князья сражаются за владения, развязывая ужасные побоища, которые напоминают о разрушении Карфагена. Наши старейшины скрываются в страхе перед порождениями этого дикого века. Для новообращенных и служителей этой эпохи Карфаген, Второй Город и даже Рим – лишь легенды. Ночь им кажется бесконечностью, от которой каждый норовит урвать кусок. Всюду царит вражда. Князь выступает против князя, сир предает детей, дитя жертвует сиром. Время нашего господства близится к концу.

Эта эпоха войдет в историю как Война Князей – последняя преграда, отделяющая нас от неопределенного будущего.

К чему же это приведет..?

Констанция из Эрджияса,

Дитя Иафета,

Дитя Каппадокия.

Война Князей

В конце концов затишье Долгой Ночи было нарушено и уступило место эпохе раздоров и междоусобиц, когда и молодежь, и старики одинаково выходили на поле боя. По всей Европе и в Святой Земле велась Война Князей. Владыки созывали своих вассалов и вступали в бой друг с другом, чтобы добиться власти, завоевать новые земли или положить конец старым спорам.

По сути своей Война Князей – это напряженное противостояние нескольких могущественных и деятельных Старцев, так называемых монархов Темного Средневековья. Конфликт получил свое название благодаря князьям, которые вели большинство битв, и княжеств, которые были основным трофеем в этой войне. В отличие от владык и монархов, которым они присягнули на верность, князья управляют отдельными владениями. Эти земли можно отнять силой оружия, присвоить в результате интриг, наконец, их владелец может перейти на службу к другому владыке, не устояв перед посулами и угрозами. В разразившейся войне именно князья больше всех теряют – и больше всех выигрывают, поэтому это их война.

Как и в истории со Вторым Городом, Карфагеном и Константинополем, Война Князей уже вышла за установленные ей пределы. То, что должно было стать разбирательством из-за статуса между монархами, превратилось в нескончаемую вражду и соперничество. Заговорщики и рыцари движутся от феода к феоду, повсюду беря все, что только могут. Даже самые консервативные из Каинитов вынуждены реагировать на происходящее, или отступая в тень, или нанося предупреждающие удары, чтобы уберечься от нападения. Впавшие в самодовольство вампиры горят на кострах, а храбрые захватывают все, на что только хватает сил.

Первопричины

Как и любая буря, Война Князей вызрела задолго до того, как трубадуры дали ей политическое название. Она была вызвана не каким-нибудь одним происшествием, а целой чередой событий, которые постепенно раздули пламя вражды в огромный пожар, пожирающий земли Европы и Леванта. Многие из предшествующих войне стычек в свое время казались не стоящими внимания. Так, отказ французских Тореадоров поддерживать Великой Двор Парижа выглядел как очередная вампирская интрига, ничем не отличающаяся от остальных. Но внезапное ослабление князя Александра из клана Вентру вызвало шевеление среди тех, кого он до этого держал в узде. В Священной Римской Империи представители великого владыки Хардештадта почувствовали свободу и возобновили продвижение на восток. Это привело к усилению вражды между германскими Вентру и обитавшими на восточных землях Цимисхами, из-за чего в Венгрии воцарился хаос, позволивший Тремерам с их магией крови увеличить свое могущество и стать силой, с которой приходится считаться. Такое нагромождение вроде бы не связанных между собой событий раз за разом повторялось на протяжении XI и XII веков.

Но из всех причин, приведших к Войне Князей, ни одна не может сравниться по значимости с убийством Саулота. Маг Тремер почти в одиночку изменил весь мир Каинитов, нанеся ему сильный, смертоносный удар, заставивший заворочаться даже погруженных в сон Патриархов. За все века хитростей и интриг ни один Патриарх не становился жертвой такого противника. Поглощение Саулота вызвало смятение, которое волнами разошлось по всем дворам Каинитов и до сих пор не улеглось.

Едва ли можно назвать совпадением то, что вскоре после возвышения Тремеров вновь проявили себя монархи – могущественные Старцы, восставшие из торпора и снова алчущие власти. Разумеется, некоторые из них проявляли себя и на протяжении всей Долгой Ночи. Михаил из клана Тореадоров, которого называли патриархом Константинополя, правил золотым городом вопреки усиливающемуся религиозному фанатизму, а Монтано Сицилийский на протяжении бессчетных веков заботился о своем впавшем в спячку сире, Патриархе Ласомбра. Но в XI веке некоторые их сверстники по крови пробудились ото сна или прервали свои раздумья, чтобы принять более деятельное участие в событиях европейского Темного Средневековья. В каждом таком случае события в мире смертных накладывались на вампирские игры, вынуждая Старцев действовать.

Древний Вентру Митра спал где-то в Британии еще со времен Рима, но пробудился вскоре после норманнского завоевания в 1066 году. Он восстал, чтобы стать князем Лондона и собрать под свои знамена Вентру Англии и Франции. Вскоре после того, как Первый крестовый поход закончился завоеванием Иерусалима в 1096 году, калиф Джамаль, Ассамит из касты воинов, воспрянул к жизни и созвал свой клан, чтобы дать отпор французским вампирам, пришедшим вместе с крестоносцами. Возможно, в ответ на его действия Монтано начал оказывать скрытое влияние на своих соклановцев-христиан в Иберии, подталкивая их к продолжению Теневой Реконкисты, которая должна была изгнать вампиров-мусульман с полуострова. В Германии великий владыка Вентру Хардештадт направлял свои силы на восток, в родные земли Цимисхов, а также удерживал владения по всей Священной Римской Империи. На западе матриарх Тореадоров Салианна, возможно, опасаясь влияния могущественных Вентру Англии и Германии, отказала в привычной поддержке Вентру Александру, князю Парижа. Прочие Старцы разыгрывают свои сложные партии в тени, в том числе Иафет Каппадокиец (хранитель своего сира) и великий Изверг Йорак, верховный жрец Собора Плоти Цимисхов. Эти монархи, обладающие хитростью, умением убеждать и обаянием, объединили неорганизованные скопления владык и князей Долгой Ночи, создав темные королевства. При этом вновь пробудилась старая вражда и зародилась новая. К концу XII века пороховой заряд Войны Князей уже был готов и заложен, нужна была только искра, чтобы взорвать его. Этой искрой стал Четвертый крестовый поход.

События этого похода, продлившегося с 1202 по 1204 год, сами по себе были трагичны, но их подоплека оказалась просто отвратительной. Действовавшие при свете дня крестоносцы дошли до того, что разорили Константинополь, величайший из христианских городов, и так и не встретились с мусульманами. Так называемые воины Христовы рвали на части христианскую империю, действуя в интересах французской знати и венецианских купцов. Они разграбили Новый Рим, сожгли его и поделили на части, как тушу зажаренного вепря. Потомки Хаоса в этой круговерти чувствовали себя очень неуверенно, хотя бы потому, что ни одна их группа не смогла оказать на крестоносцев ни малейшего влияния. Заказные убийства, мелкие стычки, игры во власть – ничто не смогло сдержать людские массы. Константинополь, который был величайшим экспериментом Старца Тореадоров Михаила, рухнул, чтобы уже не подняться. Многих из его могущественных обитателей, таких, как тиран Гай из клана Вентру или провидец-Цимисх Гесу, ждала та же судьба.

Конечно же, империи гибли и раньше, и все древние видели, как Окончательная Смерть настигает их детей и родичей. Но теперь, когда воздух звенел от напряжения, а пережившие разгром вампиры готовы были призвать к Горькому Крестовому походу, пришлось признать два более чем очевидных факта. Во-первых, близилось время расплаты. Смертные были сильны и злы, их стадо могло в любой момент наброситься на тех, кто почитал себя хищниками. Во-вторых, никто больше не мог чувствовать себя в безопасности. Михаил был одним из самых могущественных бодрствующих Старцев, но все, что он построил, в конце концов обратилось в пепел – вместе с ним самим. Если он не смог уберечься от такой судьбы, другим это тоже будет не под силу. Поэтому сильный вампир, если он хочет уцелеть, должен всячески укреплять собственное положение и нападать на своих врагов до того, как у них появится возможность нанести удар.

Так начиналась война.

Поля сражений и интриги

Шли годы, князья и владыки Европы вели сражения на всех участках Войны Князей - кто-то бился на окутанных ночной тьмой полях, кто-то исподтишка влиял на торговые дома и смертных королей. Война распалась на множество конфликтов, больших и незначительных, и охватила все земли от затянутых туманом ущелий Трансильвании до дворов Франции и соборов Италии. Вампиры – агрессивные хищники, они соперничали друг с другом еще с библейских времен, но за последние сорок лет стычки между ними стали особенно яростными. Если раньше Каиниты, с их нечеловеческим терпением, выращивали все новые и новые поколения агентов и послушных орудий, с помощью которых надеялись сокрушить своего противника, то теперь они выводили в бой ночные армии, намереваясь решить спор кровью. Конечно же, интриги и льстивые слова по-прежнему играли свою роль, но размеренная игра Долгой Ночи уступила место грязной войне, где оружием были предательства и убийства. Договоренности, которые еще со времен Рима позволяли сохранить баланс сил, были забыты, и честолюбивые князья рвали друг у друга из рук лакомые кусочки.

Самым явным признаком перемен стали изматывающие сражения между отрядами Каинитов. Выражение "вампирская армия" по сути своей обманчиво, поскольку численность даже самых крупных отрядов вампиров в сражениях редко превышала несколько дюжин, но все эти Сородичи обладали ужасными разрушительными силами. В тех долинах и горах, где они сходились в схватке, царила смерть. А теперь добавьте к выводкам вампиров их эскорт из гулей, рабов и приспешников, и словосочетание "Война Князей" обретет свое буквальное значение. Но, как всегда, на одного князя, который выводит свои войска на поле боя, найдется пять таких, кто предпочитает добиваться своего более хитроумными и изощренными способами. Все дворы Европы охотно рассылали послов и шпионов, при случае заключая новые союзы и не чураясь предательства.

Из всего множества конфликтов и интриг мы перечислим самые заметные.

Продвижение на Восток

Восточная Европа традиционно считалась родовыми землями клана Цимисхов, но его власть над регионом все чаще ставилась под угрозу. Еще с тех пор, когда кагал смертных магов воспользовался кровью Цимисхов и положил начало клану Тремеров, вампирские воеводы отчаянно пытались уничтожить этих колдунов-узурпаторов. Этот конфликт – иногда называемый Войной Знамений – развивался на протяжении почти двух столетий, не собираясь заканчиваться, и единственным его результатом была усилившаяся взаимная ненависть всех участников. Тремеры искали себе союзников везде, где только можно, используя свойственную Цимисхам обособленность против самих Извергов. После нескольких неудачных попыток Узурпаторы поняли, что многие князья охотно пойдут на неофициальные сделки и обеспечат поддержку в обмен на магию крови и некоторые услуги щекотливого свойства.

Это затяжное противостояние стало той питательной почвой, из которой произросло немало событий Войны Князей. При дворах и в замках по всей Европе послы Цимисхов и Тремеров играли в кошки-мышки, а многочисленные владыки пытались извлечь максимум выгоды из сложившейся ситуации. Германские и венгерские Вентру вообще рассматривали Войну Знамений как возможность вторгнуться в вотчину Цимисхов. Они провели несколько военных кампаний как в самой Трансильвании, так и в отдаленных землях Пруссии и Ливонии. Военные игрища Гангрелов, разносчики чумы из клана Носферату и проповедники всех возможных дорог только увеличивали хаос. Ходили слухи, что еще какие-то смертные волшебники ввязались в конфликт или, по меньшей мере, используют ночные войны как прикрытие для собственных разборок.

Крестовые походы

Хотя призывы к крестовым походам в основном касались смертных, с каждым разом они находили все более горячий отклик в сердцах Каинитов. За прошедшие с начала века десятилетия участники Четвертого крестового похода взяли Константинополь, Пятого – дошли до египетской Дамьетты, а Шестого – до самого Иерусалима. В это же время Альбигойский крестовый поход пронесся по Лангедоку, принеся гибель катарам и сокрушив горделивое могущество Тулузы и Арагона, а немецкие рыцари, собравшись под знаменами Ливонского крестового похода, вторглись в земли Пруссии и Прибалтики. Немалое число вампиров пыталось оседлать волны, поднятые этими походами, начиная от французской королевы Эсклармонды Черной (которая во время Альбигойского крестового похода отложилась от Дворов Любви) и заканчивая владыкой Юргеном Магдебургским (чьи слуги участвовали в Прусской и Ливонской кампаниях в рядах тевтонских рыцарей). Прочие просто пытались извлечь выгоду из сражений, захватывая владения или уничтожая своих врагов, что приводило к новому витку противостояния. Были и такие, кому приходилось как-то приспосабливаться к хаосу марширующих армий и постоянно меняющихся границ. Заморские владения – эта узкая полоска Святой Земли, где расположились королевства крестоносцев, - повидали немало честолюбивых вампиров, которые отчаянно сражались за господство, вызывая враждебность в тех из своих соклановцев и Сородичей, кто придерживался мусульманской веры. Клан Ассамитов – предположительно, самый сильный среди мусульман, - призвал своих воинов дать отпор христианским вампирам, которые претендовали на власть над регионом, что только усилило кровопролитие.

Инквизиция и Каинитская ересь

Папский престол, призывая к Альбигойскому крестовому походу, чьими жертвами должны были стать еретики Европы, а не палестинские неверные, лелеял далеко идущие планы по созданию организации, которая стала бы выявлять и карать любую ересь: Инквизиции. К 1230 году все составные элементы были готовы, хотя молот еще не опустился. Но особо доверенные агенты понтифика уже несколько десятилетий тайком выслеживали "ночных дьяволов", которые, как им было известно, рыскали по всей Европе. Эта тайная Инквизиция, состоящая, насколько можно было понять, из шпионов, монахов и рыцарей различных орденов, внушает Проклятым невольный страх. Облеченные в броню веры, эти святые воины (или свихнувшиеся фанатики, тут уж как посмотреть) представляют собой немалую угрозу. Но большинство князей не желает верить слухам. Лишь немногие Каиниты, в том числе пророчица Каппадокийцев Констанция и пепельный священник Анатоль, обратили на них внимание. Анатоль даже учинил погром смертным инквизиторам, начав тем самым тайную кровавую войну.

Каинитская ересь, объединившая в своем учении гностическую традицию и апокрифы Каинитов, тоже с немалым беспокойством наблюдает за усиливающейся охотой на еретиков всех мастей. Альбигойский поход уже принес секте немало бед, а участие ее архиепископа Нарсеса в Четвертом крестовом походе убедило многих князей и пепельных священников в том, что пришло время выкорчевать Ересь. Далеко не всеми врагами секты движет фанатизм или вопросы веры; многие из них просто завидуют ее влиянию. Повсюду, от Англии и до земель Италии, где и зародилась Ересь, ее противники чувствуют, что секта ослабела, и готовятся нанести удар. Но мало кто из них осознает, насколько на самом деле могущественна и влиятельна секта (если разразится полномасштабная война, то Война Знамений рядом с ней покажется ерундой). Четвертый крестовый поход внес раскол в Алую Курию, и с тех пор раздоры раздирают секту изнутри, выплескиваясь на улицы итальянских городов-государств и за их пределы.

Теневая Реконкиста

Последний оплот ислама в Европе – это сокращающиеся владения аль-Андалус, на которые ополчились христианские королевства Арагона, Кастилии и Леона, Португалии и Наварры с их Реконкистой. Севилья и Кордова, эти некогда великие города, противостоят основным силам завоевателей, Гренаду рано или поздно ждет та же участь. Тем не менее, эти земли пока остаются твердыней учености и местом обитания многих Каинитов-мусульман. Реконкиста, собирая воедино земли людских королевств Испании, разрывает на части клан Ласомбра. Магистры, чье влияние и власть в Испании и Италии были неоспоримы, разделились. Продолжавшиеся почти сто лет жаркие споры о том, чью сторону принять, в итоге заставили Ласомбра-мусульман ополчиться против собратьев-христиан. Это побеспокоило самого Ласомбра, дремлющего в Замке Теней на Сицилии, и, вполне возможно, скоро прародитель клана ввяжется в междоусобицу.

Подъем Низких кланов

Низкие кланы, на которые никто не обращает внимания, все больше устают от высокомерия и бесконечных интриг Высоких кланов. Пока взоры князей обращены в другую сторону, молодежь и изгои копят силы, чтобы сделать свой ход. Низкие кланы устали от веков угнетения и готовы бороться за то, чтобы их признали ровней. В то время как князья и владыки цепляются за рассыпающиеся империи, Низкие кланы создают себе репутацию среди преступников и проникают в процветающие гильдии. Секты вроде Прометеанцев и Фуроров поговаривают о восстании и уже начали подготовку к его запоминающемуся началу.

Известные дворы и владения

Участвующие в войне монархи, владыки и князья средневековой Европы буквально опутаны сетью союзов и клятв. Хотя многие из владений монархов напоминают человеческие государства, на более низком уровне эта система достаточно подвижна и податлива. Так, не все князья определенной местности приносят присягу одному и тому же владыке. Ниже приводится перечень самых известных владений вампирских монархов. Помимо них, в Европе существует множество других земель и доменов.

Лены Черного Креста

Монарх: великий владыка Хардештадт (Вентру 5-го поколения).

Знаменитые вассалы: владыка Югрен (Вентру 6-го поколения, Магдебург), Юлия Антасия (Вентру 5-го поколения, Франкфурт).

Основные владения: Магдебург (и земли на восток от него), Кёльн, Мюнхен, Лейпциг и различные лены по реке Рейн и в северных Альпах (в основном в Баварии).

Лены Черного Креста уже долгое время служат опорой вампирского феодализма. Хотя их земли разделены глухими лесами (в которых, как говорят, водятся дикие Люпины), Хардештадт и его приближенные держат свои владения в стальном кулаке. Священная Римская Империя близится к упадку, но все еще процветает. Также здесь часто вспыхивают междоусобицы. С завидной регулярностью знать Священной Римской Империи ссорится друг с другом и своим императором, зачастую разрушая сложные махинации двора Хардештадта. Не так давно Черный Монарх, как называют Хардештадта, повелел, чтобы его вассалы более не открывались смертным и не раскрывали им свою истинную природу, тем самым вынудив всех соблюдать Молчание Крови под угрозой Окончательной Смерти. Из-за этого запрета некоторое число Каинитов покинуло города Черного Креста, оставшиеся же поняли, что секретность зачастую приносит больше пользы, чем непосредственное управление.

Хотя двор полностью подчиняется Хардештадту, владыка Юрген, самый влиятельный из его подданных, сумел выдвинуться на первый план. Его недавние походы на восток (и перенос двора в Магдебург) и частые стычки с воеводами Цимисхов привлекли к нему всеобщее внимание. Воспользовавшись связями среди тевтонских и ливонских рыцарей, он объявил о начале компании по вытеснению Извергов с восточных земель. Пять лет назад, после битвы при Тюзфёльде в Трансильвании, он принужден был отступить под натиском воеводы Рустовича. Но прибытие Мики Викоса, который по воле Дракона стал одним из владык, положило конец победам Рустовича и свело к ничьей первое столкновение Цимисхов и Вентру.

Сейчас Лены Черного Креста переживают нелегкие времена. Противостояние между Римом и императором Священной Римской Империи подогревает конфликт между Хардештадтом и итальянскими Ласомбра. На востоке Юрген продвигается в языческие земли Пруссии и Ливонии, сражаясь с Цимисхами и прочими врагами. Венгерский выводок Вентру, известный как Арпады, упрямо отстаивает свою независимость от Ленов Черного Креста и лелеет собственные замыслы относительно Трансильвании. Ситуация в Богемии тоже вызывает беспокойство, так как Шаагра, могущественная старица из клана Цимисхов, тайно пытается проникнуть на запад, в земли Германии.

Баронства Авалона

Монарх: Митра (Вентру 4-го поколения, князь Лондона).

Знаменитые вассалы: барон Стефан (Вентру 5-го поколения, Линкольн), барон Джон (Вентру 6-го поколения, Йорк), архиепископ Адриан (Тореадор 8-го поколения, Кентербери), барон Натаниел (Бруха 6-го поколения, Карлайл), барон Жерар ле Вьё (тореадор 8-го поколения, Бордо).

Основные владения: обширные угодья в Англии, часть Шотландии и герцогства Аквитании.

Британский остров находится под властью Митры, который правит Лондоном с самых первых ночей после прихода римлян и возглавляет солдатский культ, где сам он почитается богом (заняв место древнего персидского божества). Но владения Митры несколько отличаются от остальных крупных монарших дворов. Хотя культ Митры и его влияние никогда полностью не исчезали из ночной Британии, сам он на протяжении шести веков был погружен в глубокую спячку и проснулся по время норманнского завоевания в 1066 году. Чтобы восстановить свою власть, Митра заключил договоры со многими соклановцами-норманнами и прочими влиятельными вампирами. Теперь по отношению к нему все эти вампиры занимают положение не покорных подданных и вассалов, а независимых маломощных владетелей, чьи совместные усилия могут изменить судьбу ночной Британии. Неохотно они признали власть Митры над Британией, получив в обмен определенные права и привилегии. И главное из их достижений – это то, что Митра не может командовать войсками и созывать армию, за исключением небольшой личной дружины (попытка сократить влияние воинского культа, возникшего вокруг Митры). Только у баронов могут быть военные отряды. В обмен на это бароны поклялись – и некоторые из них принесли клятву крови – защищать Лондон и Митру. Хотя может показаться, что Митра был вынужден пойти на компромисс, на самом деле так он лишь упрочил свои позиции – ни один барон в одиночку не решится напасть на Лондон из страха, что остальные объединятся и покарают его. За прошедшие с тех пор 170 лет Митра сумел извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Многие из мелких баронств фактически перешли под его прямое управление, поскольку их правители присоединились к монаршему культу или связали себя клятвой крови. Лишь горстка могущественных баронов может сравниться с Митрой по положению и при случае выдвигает ему свои требования. Эти бароны по праву могут именоваться графами и герцогами, но отказываются от этих титулов, так как официально Митра давал свои обещания баронам Британии.

Митра также один из немногих монархов, кто на самом деле правит своими владениями. Он со всем вниманием относится к прибывающим ко двору послам и следит за баронами из своего дворца в Лондоне. Известно, что он бывал при французских Дворах Любви и регулярно навещает своих собратьев-Вентру из Священной Римской Империи. У Митры много врагов, но все же он пользуется популярностью, во многом благодаря стабильности и процветанию Англии смертных, в то время как прочие дворы переживают не самые простые времена.

Основная забота Митры – это возвышение Тремеров. В Войне Знамений он неофициально поддерживает Цимисхов. Это противоречит тем целям, которые преследуют Хардештадт и Юрген с их походами на восток, поэтому между двумя дворами Вентру возникла некоторая напряженность. Тремеры уже пересекли Ла-Манш, и Митра внимательно следит за ними, приказав своим баронам всеми возможными способами сдерживать влияние колдунов. Неприятные события в Англии и Франции, а также потеря нормандских владений привели к тому, что некогда добросердечные отношения с Дворами Любви оказались под угрозой. Нестабильная ситуация в Париже лишь ухудшила положение. Матриарх Франции усиленно налаживает отношения с Хардештадтом, возможно, надеясь таким образом закрепить за собой недавно возвращенный парижский Великий Двор. В некоторых баронствах до сих пор привечают вампиров-друидов, называемых Лианнан (с которыми Митра воевал на протяжении многих веков), и прочих разбойников и врагов.

Неприятности во Франции и рост числа изгоев стали причиной усиливающегося волнения среди могущественных баронов. Хотя ни один из них пока не отваживается выразить свое мнение вслух, некоторые (а именно – бароны Йорка и Карлайла) шепчутся, что Митра слабеет, а его власть ведет двор Авалона к упадку. Слово "восстание" еще не произнесено, но атмосфера в Лондоне уже накалилась. Впрочем, Митра не первый раз сталкивается с попыткой переворота, поэтому он готов.

Дворы любви

Монарх: матриах Салианна (Тореадор 5-го поколения).

Знаменитые вассалы: Айсуда3 де Блез (Тореадор 7-го поколения, королева Анжу и Шартра), Элен Ля Жюст (Тореадор 6-го поколения, королева Шампани), Этьен (Тореадор 5-го поколения, король Пуату), Жоффруа дю Тампль (Вентру 5-го поколения, князь Парижа).

Основные владения: Западная Франция.

Если Лены Черного Креста воплощают собой всю суровость феодализма, то Дворы Любви буквально тонут в роскоши и пышности. Как и многое из того, что попало под влияние Мастеров, эти дворы подобны плавильному котлу, где сливаются воедино вопросы политики, общества и войны. Начало Дворам Любви положило общественное движение, охватившее Тореадоров Западной Европы, которые были увлечены понятиями рыцарства и наиболее поэтичными их проявлениями. В Иберии и Святой Земле первоначальные объединения Тореадоров превратились в рыцарские ордена, которые вели войны с мусульманами и давали наставления тем, кто шел по Дороге Королей. Но во Франции Дворы стали скорее местом встреч. Те, кто интересовался различными сторонами рыцарства, могли надеяться на теплый прием, благосклонность и определенное положение среди Мастеров. Умелое владение оружием и куртуазность позволяли обрести статус и последователей. Эти счастливчики были выходцами из разных кланов, в большинстве своем –высокородными носителями Высокой Крови, но среди них можно было встретить немало Равносов и Малкавианов, как и многих других.

Но Дети Каина не могут довольствоваться лишь общением. Князья Франции быстро поняли, что благосклонность Королев Любви помогает сохранить владения и приблизиться к достижению целей. Очень скоро такое преимущество стало обязательным, а Дворы Любви превратились в ту ось, вокруг которой вращались практически все интриги французских вампиров. Королевы стали владычицами ночи, и их положение лишь упрочилось, когда их матриарх, Салианна, объявила себя покровительницей всей системы дворов. Дитя византийского Тореадора Михаила, этого полубога, она оставила за собой последний из нужных ей центров власти и превратилась в монарха региона. Ходят слухи, что на протяжении многих веков она плела свои сети на территории Франции, оставаясь при этом в тени, возможно, потому, что Старцу Александру Вентру, правителю Парижа, удалось загнать ее в патовую ситуацию. В самом деле, вскоре после появления Салианны французские Тореадоры отказали в поддержке Александру и его так называемому Великому Двору, в результате чего Вентру лишился сторонников и в 1220-х годах покинул Париж. Городом сейчас правит его дитя, Жоффруа дю Тампль, которому удалось заключить перемирие с матриархом.

Но и дворы Любви не могут устоять против царящего повсюду хаоса. Королева Эсклармонда Тулузская, некогда бывшая верным вассалом матриарха, воспользовалась возможностью, предоставленной Альбигойским крестовым походом, и отложилась от Дворов Любви, чтобы основать независимое владение – возможно, при поддержке иберийских Ласомбра. Саливанна считает, что Война Князей – это всего лишь прелюдия к еще более разрушительному противостоянию, которое ждет всех в будущем, и поэтому пытается найти общий язык с великим владыкой Хардештадтом и прочими. Пока что она разослала своих эмиссаров по всей Европе и заморским владениям, надеясь найти князей, которые согласятся объединиться ради предотвращения дальнейшего кровопролития.

Море Теней

Монарх: владыка Монтано (Ласомбра 4-го поколения, голос своего сира).

Знаменитые вассалы: Сильвестр де Руис (Ласомбра 6-го поколения, владыка Иберии), Альфонсо Византийский (Ласомбра 7-го поколения, князь Константинополя), Мириам бинт Аиша (Ласомбра 8-го поколения, эмир Аль-Андалус), Настасио Галисийский (Вентру 7-го поколения, главнокомандующий Реконкистой).

Основные владения: Иберия, Сицилия, острова и прибрежные территории Средиземного моря, Византия.

Говорят, что старейший из всех Ласомбра – самый деятельный представитель своего поколения (кроме разве что Узурпатора Тремера). Считается, что он обитает в уединенном замке где-то на побережье Сицилии. Монтано, старший отпрыск Старейшего, по праву называет себя одним из монархов ночной Европы, и власть его распространилась далеко в земли Леванта, где клан Ласомбра занимает твердые позиции. Но основное занятие Монтано – это забота о сире, который, как говорят, проводит вечность за размышлениями о великой Бездне Аримана. А теперь вспомните о присущем всем Ласомбра честолюбии и о том, что они не могут помешать остальным Каинитам вести свои дела в принадлежащих клану средиземноморских владениях, и вы поймете, что так называемое Море Теней штормит.

В последние столетия клан переживает сильнейший раскол, вызванный Теневой Реконкистой – попыткой христианских Ласомбра и их единомышленников положить конец власти мусульман в Иберии и потеснить своих соклановцев-мусульман вместе с их союзниками Ассамитами (и не только). Реконкиста затронула не только Ласомбра – Тореадоры, Вентру и прочие Сородичи играют немалую роль в этой битве, - но все же окончательные решения принимаются в сицилийском Кастель-д-Омбро (Замке Теней), а владыкой Иберии называют Магистра Сильвестра де Руиса. Его отпрыск, архиепископ Монкада, лишь упрочил и без того царящие при дворе христианские настроения, призвав к уничтожению Каинитской Ереси и изгнанию мусульман.

Понятно, что многие Ласомбра, выросшие в мусульманском окружении, - они называют свою линию крови Кабилат аль-Хаяль (или Клан Теней) – не готовы терпеть такое отношение. Они считают де Руиса и Монкаду своими величайшими врагами и весьма сдержанно относятся к Монтано. Поэтому если раньше влияние Сицилии распространялось на все Средиземноморье, теперь оно сосредоточено в основном в Иберии и Италии. Даже в Италии Ересь пользуется огромной популярностью, и очень многие считают свои города достаточно независимыми для того, чтобы выдвигать условия. Пока что Монтано не может – или не хочет – призвать их к порядку. В Венеции, Генуе, Пизе, Милане, Неаполе и Флоренции правят вампиры, которые на словах признают власть "Старика Монтано", но охотно ведут дела со всеми остальными.

Монтано стоит выше всех этих дрязг, заявляя, что он - лишь голос своего отца и потому не собирается ввязываться в мелочные споры из-за территории или даже веры. Де Руис считает это невмешательство своеобразной поддержкой и охотно использует питаемое к монарху уважение ради достижения своих целей. По большей части он занят изгнанием вампиров-мусульман и их смертных стад со "своего" полуострова. Но совсем недавно успех во внешнеполитических делах принес ему нового вассала – князя Константинополя Альфонсо, бывшего еретика, который стал князем после того, как город пал под ударами крестоносцев. Когда встал выбор между сохранением звания епископа-еретика (и необходимостью в одиночку разбираться с врагами) и присягой владыке Иберии, Альфонсо прислушался к голосу разума.

Прочие дворы

Вампирские дворы Британии, Франции, Германии и Иберии – наиболее типичные участники Войны Князей. Они воплощают собой принципы феодализма и наиболее тесно связаны с человеческими королевствами и их судьбой. Но эти дворы и их владык нельзя назвать единственными актерами на сцене. При прочих дворах тоже поддерживается феодальная структура, но есть и такие, кто использует иные способы принуждения и отвергает феодальный lex talionis.

Земли Обертус:

После падения Константинополя орден Обертус, который ранее состоял только из византийских Цимисхов и монахов-ревенантов, занял часть европейских территорий. Действуя от имени своего таинственного монарха, Дракона, монахи создали сеть монастырей и наладили дипломатические контакты во многих владениях. В Трансильвании Обертус Мика Викос объявил о своей власти над частью долины реки Олт, отделяющей Венгрию от Карпат, но орден также владеет землями на Балканах и даже в Ливонии. Хотя Обертус не обладают значимыми военными силами, им известны многие оккультные тайны, и они часто выступают в качестве послов для воюющих сторон.

Воеводства:

Задолго до утверждения феодального lex talionis карпатские Изверги правили своими скалистыми и окутанными туманами землями. Начиная с седьмого века воеводы терроризировали сельское население, наводя на людей ужас нечеловеческими злодеяниями. Самый почитаемый и могущественный владыка Цимисхов, или кнезь, получил исключительные права и вознесся выше смертного правителя страны, тем самым положив начало жестоким и кровавым раздорам, которые с тех пор не утихают в горах Трансильвании. До недавнего времени воеводы были увлечены междоусобными войнами, грызясь друг с другом и лишь изредка совершая набеги на Константинополь. Все изменилось после появления Тремеров. Хотя воеводы по-прежнему враждуют друг с другом, теперь у них есть общий противник. Война Знамений продолжается по сей день, затягивая в свою воронку новые дворы. Впервые за всю историю воеводы начинают поглядывать за пределы Карпат.

Города-государства Италии:

Повсюду, от Венеции и до Пизы, от Милана и до Флоренции, система вассалитета рухнула. Здесь могущественные и эгоистичные князья правят независимо от владык и монархов, похваляясь своей свободой и привлекая в многолюдные города Каинитов из Высоких и Низких Кланов. Здесь создается новый порядок, который позволяет Каинитам с большей легкостью приспособиться к меняющемуся миру смертных. Каиниты итальянских городов-государств скрываются от людей, из тени оказывая поддержку развивающимся гильдиям, купцам или аристократам. Но за свободу приходится платить. Дворы Любви и Лены Черного Креста бросают завистливые взгляды на богатства Флоренции, Милана и их соседей. К тому же в этих городах обосновалась ужасная Каинитская Ересь. Только старейшинам Ласомбра из Моря Теней удается сохранять здесь влияние – в основном благодаря связям клана, - но эта задача становится все сложнее из-за положения итальянских городов.

Полночный Полумесяц:

Святая Земля и исламские государства Средиземноморья для большинства Каинитов Европы остаются terra incognita. Странные истории о получивших божье благословение Сородичах и слухи об обиталищах Патриархов отпугивают вампиров от земель Полуночного Полумесяца. Те же, кто отважился пуститься в путешествие, находят эти страны экзотичными и притягательными. Здесь у кланов сложилась иная общественная структура, чем в Европе, и Сородичи успешно скрываются среди калифов и паломников. Между западными вампирами и их арабскими родичами, Аширра, сложились весьма непростые отношения. Европейских и мусульманских представителей одного и того же клана разделяет глубокая пропасть.

Словарь Проклятых

Средневековые вампиры используют в речи множество необычных терминов. Ниже приводится список самых распространенных и важных из них.

Consanguineus (единокровный): представитель той же линии крови, как правило – младший отпрыск общего сира.

Lex talionis (принцип талиона): закон Каинитов, основанный на Традициях Каина и прочих установившихся обычаях. В Европе действует феодальный по своей сути lex talionis, подчеркивающий связи между сеньором и вассалами.

Амарант: полное осушение, когда из Каинита выпивают всю кровь, чтобы уничтожить его и присвоить часть его сути. Также называется дьяблери.

Витэ: кровь, чаще всего – вампирская кровь.

Владение: феод, права на который принадлежат вампиру и, как правило, имеет практическую ценность, например, деревня, город или графство. Согласно традиции, на территории Владения только сам хозяин обладает исключительным правом на питание и прочими привилегиями.

Владыка (lord): вампир с обширными владениями и несколькими вассальными князьями. Большинство владык сами являются вассалами монархов, но у некоторых из них имеются независимые владения.

Война Веков: древнее противостояние между Патриархами, которые, как говорят, сражаются не выходя из состояния торпора, путем неторопливых подвижек и хитростей. В сарацинских землях получила название Джихад.

Война Князей: сражение между европейскими князьями-вампирами, ведущееся сразу на множестве фронтов. Главными зачинщиками войны считаются так называемые монархи, но ведется она в основном силами князей и владык, которые бьются друг с другом под покровом ночи.

Геенна: вампирский Армагеддон, когда Патриархи вернутся в мир и пожрут всех остальных вампиров.

Голконда: состояние, в котором перестает действовать большая часть проклятия вампиризма, в том числе и жажда крови. Возможность такого состояния не доказана. Некогда Голконда была объектом духовных поисков религиозных Каинитов, но сейчас многие отказались от этой концепции, сочтя ее языческим суеверием.

Горький Крестовый Поход: сражения между вампирами, происходившие одновременно с Четвертым крестовым походом (1202 – 1204 гг.). Участники Горького Крестового Похода стали свидетелями гибели Старца Михаила, монарха Константинополя. Поход положил начало Войне Князей.

Гуль: смертный (человек или животное), который принял большое количество крови вампира. Гули перестают стареть (до тех пор, пока у них в организме есть витэ), они могут использовать кровь для исцеления ранений и владеют некоторыми Дисциплинами. Большинство гулей находится под клятвой крови.

Дитя: потомок вампира. Вампир, еще не представленный местному князю. Ответственность за него несет его сир.

Долгая ночь: временной период от падения Рима и до сожжения Константинополя во время так называемого Горького Крестового Похода. Для Каинитов это была эпоха процветания и застоя, когда в Европе в основном правили независимые князья.

Дорога: система вампирских верований и правил поведения, призванная удержать Зверя в узде и позволяющая Каиниту существовать, не скатываясь до уровня безмозглого чудовища. Существует пять основных дорог (Дорога Зверя, Дорога Небес, Дорога Человечности, Дорога Королей и Дорога Греха) и бессчетное множество мелких троп. Иногда используется выражение "дорога просветления" или слово via (мн. ч. viae).

Дьяблери: разговорное наименование Амаранта.

Зверь: разрушительные желания и порывы, эти основные проявления вампиризма, в том числе и жажда крови. Многие Каиниты считают Зверя чем-то вроде вселившегося в них злобного демона, которого они всеми силами стараются усмирить и взять под контроль.

Каинит: вампир, потомок библейского Каина (некоторые вампиры не считают себя потомками Каина, но в Европе это самоназвание стало общепринятым).

Каитифф: вампир, не принадлежащий ни к какому клану по причине изгнания, Становления от неизвестного или слабой крови. Самая низкая ступень сообщества Каинитов.

Клан: одно из 13 крупных семейств вампиров, происходящих от Патриархов третьего поколения. Соклановцы объединены некоторыми признаками Проклятия, например, общими слабостями и предрасположенностью к определенным Дисциплинам.

Книга Нод: что-то вроде Библии для вампиров; сборник текстов, которые, как считается, восходят к самым первым ночам. Полного текста книги не сохранилось, но в последнее время получили распространение так называемые Фрагменты из Эрджияса.

Князь: самый главный вампир той или иной местности, обычно – города или графства. Как правило, такого вампира называют князем, но он также может принять титул герцога, барона, владыки или королевы, в основном для того, чтобы подчеркнуть свое превосходство и высокое положение.

Люпин: оборотень, смертельный враг вампиров.

Монарх: самый могущественный из вампиров в феодальной системе Европы. Монарх, как правило, правит доменом, сопоставимым по размеру с человеческими королевствами. В этом ему помогают вассальные князья и графы.

Новообращенный (неонат): молодой вампир, как правило, не старше 25 лет (с момента Становления). Новообращенные считаются полноправными членами вампирского сообщества, так как их представили князю и тем самым освободили из-под опеки сира.

Объятие (Обращение): процесс создания вампира. Из смертного выпивается вся кровь, в результате чего он оказывается на пороге смерти, и в этот момент вампир вливает в него часть своей крови.

Одиночка (autarkis): вампир, не обладающий никаким статусом в вампирском сообществе, изгнанный из всех владений.

Патриарх (Допотопный): вампир третьего поколения, который пережил Всемирный потоп и основал один из кланов.

Пепельный священник: вампир, проводящий службы или дающий наставления тем, кто идет по одной из дорог просветления. Чаще всего это название используется для обозначения наставников Дороги Небес, которые переняли многие повадки у христианских священников.

Повелитель (regnant): вампир, с которым другой вампир связал себя клятвой крови.

Поколение: степень удаления вампира от Каина, первого Проклятого (он принадлежит к первому поколению). Так, вампир десятого поколения отстоит от Каина на девять ступеней. Чем ниже поколение вампира, тем больше могущества он может обрести.

Поцелуй: процесс питания вампира, питие крови и тот экстаз, который испытывает при этом жертва. Иногда слово используется как синоним Объятия.

Прародитель: вампир, основавший то или иное семейство вампиров. Каин – прародитель всех вампиров, а Патриархи – прародители кланов.

Проклятый: вампир.

Птенец: только что обращенный вампир.

Раб: тот, кто связан с вампиров клятвой крови (узами крови).

Ревенант: член семейства гулей с врожденной способностью вырабатывать малые количества витэ. Семьи ревенантов выводятся кланом Цимисхов.

Род: линия крови вампира, отслеживаемая по Становлению. Если клан – это племя вампиров (как каталонцы или франки у смертных), то род – это его семья.

Сир: вампир, который дал становление другому вампиру (своему отпрыску).

Служитель (ancilla, мн. ч. ancillae): вампир-"юнец", обычно его возраст насчитывает от одного до двух столетий; он уже не новообращенный, но еще и не старейшина.

Сосуд: возможный или уже использованный источник крови, как правило – человек.

Стадо: уничижительное наименование смертных, обычно противопоставляется самоназванию Каинитов.

Становление: превращение в вампира, также называемое Объятием и Обращением.

Старейшина: вампир, чей возраст насчитывает минимум три столетия. Старейшины очень могущественные, но не настолько стары, чтобы погрузиться в торпор и безумие, что свойственно многим Старцам.

Старец (Мафусаил): вампир четвертого или пятого поколения, который существует на протяжении тысяч лет. Старцы подвержены впадению в продолжительный торпор, и лишь малая их часть сохраняет активность на протяжении всех ночей.

Старые Пути: Традиции Каина и выросшее из них традиционное законодательство Каинитов, lex talionis.

Тауматургия: буквально "сотворение чудес". Сложная форма магии крови, разработанная магами-вампирами из клана Тремер. Это смертоносное оружие, которое сделало небольшой клан очень опасным. Тот, кто практикует такую магию, называется тауматургом.

Традиции Каина: шесть основных законов вампирского бытия, на основе которых формируется сообщество ночи. К ним относятся: Завет, Владение, Потомство, Ответственность, Истребление и Молчание Крови. Иногда их называют просто Традициями или Старыми Путями.

Третий Смертный: Каин.

Убежище: дом вампира или место, где он спит.

Узы крови (клятва крови): сверхъестественные узы, обязывающие хранить верность тому, кому была принесена клятва. Для их наложения нужно трижды выпить кровь одного и того же вампира. После этого принесший клятву Каинит (или смертный) называется рабом, а вампир, чью кровь он пил, становится его повелителем (regnant).

Фрагменты из Эрджияса: версия Книги Нод (или отрывки из нее), распространяемая учеными из клана Каппадокийцев на протяжении последних тридцати лет. Название получила по принадлежащему клану храму в Эрджиясе, Анатолия. Существует девять фрагментов, три из которых, предположительно, были написаны самим Каином.

Хозяин (domitor): вампир, который поит смертного своей кровью, чтобы обратить того в гуля.


1 — Isouda de Blaise. [Наверх]

2 — Принцип талиона (лат.) — принцип назначения наказания за преступление, согласно которому мера наказания должна воспроизводить вред, причинённый преступлением («око за око, зуб за зуб»). [Наверх]

3 — Crimson Curia. [Наверх]