- Что делать? - спросил Ухо. - Теперь они стоят на своих мёртвых ухах? - он засмеялся странному совпадению, но тут же оборвал смех. - Мы можем подождать до рассвета, а можем... - Какая то мысль мелькнула в его голове.
Острозубка посмотрела на него и улыбнулась. Крысинный Король опять предложил новую креативную идею своим детям. Два Рэткина на крыше захихикали и, превратившись в крыс, скользнули в вентиляционное отверстие.
Надо было проникнуть туда, где это страшное шупальцевое хранит много блестящих вещей. Лабораторию или как-то так. И всё там разломать!!!! Разломать!!!! Главное, чтобы там не было серьёзной охраны.
Подходя к месту своего недавнего отдыха, Паук заметил, что тут уже кто-то побывал.
«Хмм… оперативно у них работает группа зачистки. Может, тут был шпион? Или просто случайно кто-то что-то видел? Вряд ли обычный смертный.»
Сергей удовлетворенно ухмыльнулся, вспомнив, как на смертных действует вид Пифуса. Значит, скорее всего, он кого-то пропустил в той драке, случайный - или не случайный - вампир.
«Это нехорошо. Ладно, с проблемами будем разбираться по мере их поступления. Сначала - осмотр местности. Хм...»
Сергей заприметил Логан.
«Необычная машина для этих мест. Странно, что они ее не забрали вместе с останками. Интересно, она принадлежала девчонке? Это было бы неплохо. Ну-ка, ну-ка...»
Подойдя к машине, Тысячеглазый начал осматривать ее, прикидывая, не подойдет ли она для его целей.
С осмотром машины повезло не очень, по всему выходило, что она краденая. Из содержимого бардачка стало понятно, что машина принадлежала не девчонке, а какому-то совершенно левому мужику, да и в самой машине вампирский дух почти не чувствовался, так что, похоже, сперли ее совсем недавно.
Тысячеглазый сидел на месте водителя и колупал пальцем обивку, когда его внезапно посетила идея, гениальная в своей простоте. Останки той шпаны кто-то собрал. А если собрал - то куда-то унес. Если этот кто-то из Пиявок, то... Я - тарантул. На ошметках этих ублюдков могли остаться мои волоски. Так, так...
Фокус с поиском кого-то по личным вещам или кусочку плоти был несложен, но Тысячеглазому еще никогда не приходилось искать самого себя. Для этого в стандартное плетение придется внести кое-какие изменения.
«Что ж, будем импровизировать».
За последний месяц Тысячеглазый превращался в гигантского паука Пифуса только раз, сегодня, а значит, нигде больше натрусить своего хитина не мог, только здесь… и там, на трупах.
«Если мне повезет, то я выйду на логово кровососов. Не повезет - к помойке, куда покидали останки нежити. Надеюсь, благословение Матери еще не оставило ее сына».
Сконцентрировавшись, Тысячеглазый начал плести узор. Между его пальцев мелькала короткая паутинка, с каждым движением заплетавшаяся во все более сложный узор. Наконец, напитав ее силой, Тысячеглазый выпустил паутинку в мир, проследив, как красивое плетение, чем-то похожее на снежинку, постепенно растворяется в воздухе, и начал ждать отклика Теллуриана. Через несколько минут пришел ответ, и Кэр довольно улыбнулся - несмотря на недавние ошибки, сейчас все сработало как надо.
- Надеюсь, это все же будет не помойка, – снова понадеялся Сергей, направляясь, куда указывала путеводная нить.
Сергей шел по центру улицы, справа и слева от него проносились машины и спешили по своим делам пешеходы, совершенно не обращая на него внимания. На горизонте начинало разгораться зарево, обещая скорый рассвет.
«Погоди-ка, до рассвета же еще несколько часов, и что я делаю посреди дороги?»
Вдруг землю сотряс удар, и показалось, будто небо покрылось трещинами. Но Тысячеглазый тут же понял, что это были не трещины. Теперь все небо от края до края представляло собой гигантский механизм: шестерни, пружины, противовесы и маятники, весь этот механизм, что составлял собой саму вселенную, вдруг пришел в движение, но как-то не так… не так, как должно. Одна из шестерней начала движение явно не в ту сторону, не предназначенные для подобного соседние детали начали скрежетать и крошится, цепная реакция скоро захватила все небо.
Тысячеглазый понял, что сейчас он смотрит на тот самый Замок, о котором ему говорила Королева, смотрит на него изнутри, а там, за пределами реального мира, в нем сейчас проворачивается Ключ, но при этом ВСЕ неправильно.
Все вокруг начало окрашиваться багровыми тонами. Сергей обернулся на восток, где в этот момент все быстрее и быстрее вращающиеся шестерни наматывающимися на них цепями поднимали из-за горизонта Солнце… два Солнца. Но вместо того, чтоб согреть, утренние лучи стали высасывать все тепло из тела Тысячеглазого, все вокруг начало вдруг сереть и терять краски. Сергей попытался пошевелиться, но не смог, и отвести взгляда от поднимающихся солнц близнецов он тоже не смог. Пылающие небесные диски сочились кровью. Глянув вокруг, Сергей вдруг понял, что мир не просто теряет краски: все, чего касались солнечные лучи, обращалось в серый безжизненный камень, как и он сам. В центре солнц обозначились черные зрачки, и стало понятно, что это не солнца, а глаза. Глаза на бесстрастном женском лице, плачущем кровавыми слезами, в обрамлении сотен извивающихся змей…
Тысячеглазый все так же стоял в подворотне, прислонившись лбом к водосточной трубе и пытаясь унять шум в голове. Давненько его не посещали видения. Королева предупреждала его, что они могут помочь в предстоящей миссии, но чтоб так сразу. И так… угрожающе.
Эту вспышку интуиции надо было обдумать - в конце концов, Пиявки никуда не уйдут. Медуза? Как связан этот дух, одна из сестер Горгон, с вампирами? Неужели открытие Замка Ключом может привести к таким серьезным последствиям?
С тех самых пор, как Тысячеглазый впервые научился видеть будущее в своих видениях, он знал, что их содержание всегда весьма условно и наполнено метафорами и аллегориями. И каждый раз приходилось ломать голову над тем, что же ему такое привиделось.
Ладно, вернемся к первоначальной цели. Кому задать эти вопросы, я еще найду.
Отлепившись от стенки, Сергей присмотрелся к нити, которая все так же вилась перед ним, и удовлетворенно зашипел - все указывало на то, что останки уродцев были недалеко. Вперед, время не ждет.
А вот и место. Князь вышел и огляделся. Куда идти, было непонятно, но, очевидно, его заметили, потому что сразу пришло еще одно SMS.
Сообщение было коротким: «Дом 15. На крыше».
Теперь стало понятно, как его видели. Дмитрий огляделся вокруг и подошел к дому 15. Парадная была только одна, и кодовый замок был сломан. Он начал медленно подниматься, раздумывая, что делать, если это все-таки засада и встреча перейдет в драку. Как и большинство Вентру, он не любил стычек, пытаясь все решать за столом переговоров. Но сейчас отступить он не мог. В конце концов, если его хотели погубить, то достаточно было представить Тремерам доказательства его незаконного становления. А значит, его вызвали, чтобы поговорить. А уж переговоры были его коньком.
На крышу вела лестница. Он аккуратно поднялся, стараясь поменьше запачкаться. Толкнул дверь наверх. Звезд не было, лишь луна изредка прорывалась сквозь редкие прорехи в облаках. Он обошел крышу, не заметив никого. И не сразу понял, какую ошибку он совершил: то, что он принял за причудливую горгулью-украшение, вдруг шевельнулось, и он отпрянул.
В темноте сверкнули кошачьи глаза. Змеи на голове зашевелились, а крылья расправились за спиной и снова сложились. Она немного приблизилась, довольно ловко ползя на своем хвосте. Дмитрий еще попятился.
- Ты меняяяяя не узнаешшь?
Дмитрий разглядел кончик ее раздвоенного языка – ей явно было сложно говорить. Телефон в руке такого существа выглядел сюрреалистично
- Вы хотели меня видеть? - Дмитрий попытался выглядеть достойно.
- Дмитришшшиий… Пять лет прошшшшшло…
- Я не понимаю. Кто вы?
Ее хвост стал свиваться в кольца. Она нервничала.
- Ты хотел от мммменя ишбавиттттся... Ты знал что там Шшшшшшшшшшшшабашшшшшш... – похоже существо было сильно возбуждено. От чего его речь становилась еще невнятнее.
- От кого…
И вдруг он понял. Его дитя! Ей он случайно проговорился. И не мог простить себе. Не мог спокойно спать, зная, что его дитя посвящено в Такую тайну. Он не посылал ее на смерть. Он об этом узнал поздно. Когда они уже выехали. Но один звонок мог бы ее спасти. Но он подумал... и не позвонил. Вначале он обрадовался. А потом... потом он лишь надеялся, что ее Окончательная Смерть была быстрой. А не такой... Он смотрел на нее.
- Я не знал.
- Врешшшшшшшш, – кольца стали свиваться быстрее, а змеи на голове заколыхались, как трава на ветру.
Вентру смотрел на нее, думая, имеет ли смысл существовать в таком виде. Она выглядела как демон, но демон прекрасный – чудовищность ее вида была в чем-то совершенна. Цимисхи… Этот проклятый клан был безумен, наверное, не менее Малкавиан, но было все же в их творениях что-то… завораживающее.
- Ты всех губишшшшшььь. Вот и новую девчонку погубил. Марию. С ней поступят как со мной, только хушшшее, – соврала она.
Ревность уже давно ушла из сердца Дмитрия. Он не раскаивался, что сделал Машу целью Кровавой Охоты. Законы для него были слишком важны. Но ужас, о котором говорило его изуродованное Дитя, все же пробудил давно похороненное раскаяние. Смерть была бы гуманнее.
- Я могу это осссстановить. И про тебя Тремеры не узнают. Но...
Дмитрий понял, что сейчас она будет его просить работать на Шабаш.
- Юля, Я не предам Камарилью. Ты же знаешь.
- Я не прошшшу этого. Я прошшшу лишшшь правды.
Шляхта почти забыла свое имя. Лаура называла ее иногда Шляхтой, иногда Ламией, но чаще – вообще никак. Ламия вообще не была уверена, что Лаура помнит ее имя. Но сейчас внутри у нее все ликовало – теперь она не только заставит Князя заплатить, но и реализует свою мечту, осуществление которой столь важно для восхождения по избранному ею пути. Искушение.
- Завтра ты созовешшшь всех неонатов. Я знаю, ты их держишшшь за дураков. Прочтешь лекцию о Путях. О том, что цепляться за свою человечность – не единственная возможность контролировать Зверя. Про то, что идущщщий по иными путями сильнее, так как не ограничен убийствами еды. И если ты не сделаешшшшь этого, я узнаю. А потом я заставлю Марию написать сочинение на тему «Как я влилась в стаю». А ты зачитаешшшшь. Но это потом, - лицо существа, которое когда-то было княжеским «птенцом», изобразило подобие улыбки.
- Ты понимаешь, О ЧЕМ просишь?
- Дажшше лучшшшше тебя! И ты это сссделаешшш.
- Но Тремер… - начал, было, Дмитрий, но Ламия не стала его слушать. Она вдруг расправила крылья и соскользнула с крыши.
Дмитрий стоял на краю крыши и следил за удаляющимся темным силуэтом, еле заметным на фоне ночного города.
«Она определенно безумна. Хотя ничего удивительного, учитывая, что ей пришлось пережить. Но мне-то от этого не легче. Теперь само ее существование несет угрозу Маскараду. Можно с уверенностью сказать, что переговоры прошли неудачно. Ладно, в конце концов, пешки для того и существуют, чтоб гибнуть, защищая короля».
До рассвета было еще время, и Алмат, пользуясь тем, что его оставили в покое, тихонько сидел себе в углу, стараясь не шуметь, и разглядывал обстановку в лаборатории колдуна. Шериф также остался здесь, комфортно устроившись в большом кожаном кресле, и развлекался, перебирая свой пистолет. Похоже, он тоже вознамерился воспользоваться гостеприимством регента, даже не ожидая на это разрешения. Сам же Айвар был полностью поглощен работой и не обращал на них никакого внимания.
- Что вы знаете об оборотнях? – голос Айвара нарушил затянувшуюся тишину.
Алмат не сразу понял к кому именно обращался регент, потому что вопрос он задал, не отрывая глаз от пробирок, но шериф подобными сомнениями не страдал.
- Вервольфы? Гора зубов и когтей, мечтающая откусить от тебя кусок побольше. В сорок четвертом как-то пришлось столкнуться. Нас был взвод, а этих волчар пара. Тогда мы их завалили, но под занавес нас осталось всего трое. А что?
- Познавательно. Возможно, вам известно, что в свое время мы... плотно поработали с люпинами. Мои собратья были существами разносторонними и интересовались не только физиологией, но и преданиями оборотней. Так вот, сохранилась запись одной из их легенд, где утверждается, что, помимо волков, существует и множество других оборотней, почти любых форм и размеров, в том числе и пауков... Встречаются они редко, с прочими оборотнями не союзничают и отличаются весьма своеобразными умениями. Я до сих пор считал это не более чем сказкой... примерно как рассказы о леших и кикиморах. Но, похоже, я ошибался.
- То есть вы намекаете, что этих выгребков настрогал в труху… оборотень-паук? – проявил проницательность Виктор.
- Да.
- Айвар, а с чего вы вообще решили, что это был оборотень? Да, я понимаю, легенды об экзотических перевертышах интересны, но разве это не мог быть какой-нибудь Старец Гангрел, проснувшийся на том заводе после спячки? Его ведь мы толком не обследовали? Проснулся себе и пошел завтракать подвернувшимися шабашитами. Да, паук не самая популярная боевая форма, но это ведь не значит, что такого не могло случиться. Как по мне, эта версия звучит убедительнее, чем сказки о каких-то там вер-пауках.
- Боюсь вас разочаровать, но даже очень древний Гангрел не смог бы обернутся пауком такого размера. И это точно был не вампир.
Пока троица вела свою неспешную беседу, в дверь лаборатории тихонько постучали. На пороге появился один из гулей, судорожно сохраняя серьезное выражение лица. И сообщил шерифу, что ему доставили подарок из какого-то магазина. Уже оплаченный. И да, чистый. Ничего инородного.
Айвар откинулся в кресле, с упоением наблюдая за переливами цветов на лице шерифа, когда слуга достал из-за спины подарок. Виктор багровел, бледнел и опять багровел. В принципе, его можно было понять. Похоже, никто раньше не пытался дарить ему полутораметровых плюшевых пауков, держащих в передних конечностях огромное алое сердце, на котором была красочно вышита какая-то муть, типа стандартного признания в любви.
Единственное, что удержало шерифа от многоэтажной нецензурной тирады, долженствующей обозначить изумление, - это стандартная визитка магазина, на которой было распечатано «От Раэля с вечной любовью».
- Когда-нибудь я придушу этого лягушатника. Отпою кровью и снова придушу. И вообще, как он узнал, что я здесь? - шериф с тихим шипением выпускал набранный воздух. - Ненавижу Малкавиан со всеми их тараканами! Айвар, как вы думаете, что бы это значило?
Тремер отвел глаза от его лица, в очередной раз изменившего цвет на близкий к баклажанному. Будь шериф человеком, колдун бы решил, что его вот-вот хватит удар.
- Ну, это же Раэль. Или это очередное его великое прорицание, или идиотская шутка. Хотя одно не отменяет другого. Лучше вызвонить его сюда лично и прямо спросить, что он имел в виду. Хотя, зная Раэля… думаю, что понятнее не станет.
Любимая Шляхта Лауры, Епископа Шабаша, медленно планировала, снижаясь по пологой траектории вдоль улицы. Лаура потратила много времени и ресурсов, скармливая ей других вампиров и изменяя ее тело с целью создания идеальной боевой машины. Но даже полученные способности не могли повторить магию полета горгулий.
Снизившись до уровня второго этажа и завернув на другую улицу, она села на крышу низкого здания. Вдалеке была видны купола церкви. Ламия перекрестилась.
- Прости, Господи, рабу твою. Я служу тебе на темной стороне, совращая души, чтобы лишь сильный и твердый духом дошел до тебя, чтобы соблазны, расставленные мной, не дали нечестивому достичь Тебя. Это моя работа на пути моем, ведь люди не могут ее делать, ибо сказано: «тому, кто совратит одного из малых сих, лучше было бы, чтобы повесили ему на шею мельничный жернов и утопили в пучине», а я и так уже в аду.
Про это не знала даже Лаура.
Годы заточения и трасформации, когда единственное, что она могла делать, это терпеть боль и думать, ища ответы на вопросы и не находя их. Перед ее мысленным взором вдруг появилось лицо новенькой. Марии. Черты лица… Нет, раньше она Марию не видела. Она была уверена, что Мария на кого-то похожа… Чья-то родственница. Того, с кем она встречалась раньше. Но сейчас было не до рассуждений и рефлексии. Пора было возвращаться, госпожа и так будет недовольна столь долгим отсутствием.
- Нас атакуют! - Раздался крик.
Рядовые члены стаи, рыча, рванули к выходу, драться. Корвус бросился вверх по лестнице, очевидно, чтобы посмотреть, что происходит, с дистанции. Лаура же медленно поплыла вслед обороняющимся.
Мария была переполнена новыми ощущениями, чувством причастности к стае, к общему делу. Это уже потом приходит осознание, что в Шабаше среди рядовых членов лучше быть в последних рядах. А сейчас она бросилась вслед со всеми, даже не думая, что у нее нет оружия. В висках стучал иллюзорный ритм давно уже не бьющегося сердца, и он требовало действия.
У входа горела мебель. Какой-то сородич катался по полу, поджигая все, что можно, и крича. Похоже, он был обречен. В атакующих, а их было двое, уже стреляли, а двое членов стаи подбирались с тяжелыми тесаками. Мария мельком разглядела ауры нападавших, быстро скользивших от укрытия к укрытию.
- Подонки! - крикнула она им.
Лаура медленно двигалась к месту схватки. Она уже начала плести тонкое полотно сложнейшего из заклинаний огня. Два из щупалец рванулись к сгорающему боевику, опрокинули, перевернули, потушили и с невероятной скоростью перетащили ближе к дверям в её покои. Двое рабочих гулей уже получили приказ собрать раненых, поддержать в них жизнь любым из способов и доставить в лабораторию.
В хаосе свалки раздался резкий, командный голос Корвуса. Стая отреагировала на его слова, как и должна была, четко, быстро, единым организмом, единым духом готовясь к обороне. Гули-люди уже несли оружие со склада.
А вот нападавших было всего двое. На охотников не похожи, на камарильцев тоже, этих толпа была бы побольше. Щупальца Лауры, казалось, увеличились втрое, сейчас на каждом из них открывались ряды пор, круглых, чем-то похожих на присоски, окруженные роговыми выростами. В центре каждой скрывалась тонкая игла, всего несколько сантиметров, но и этого хватало.
Две тени скользнули в сторону и, быстро уменьшившись в размерах, скрылись из виду.
«Так слабы?»
Лаура остановилась. Серьезного боя не предвиделось.
«Ловушка»
Видимо Корвусу пришли те же мысли, поскольку резкий голос его запретил преследование. Сворачивая щупальца кольцами, Лаура решила заняться ранеными. Развернувшись, она буквально столкнулась с Марией. Щупальца дернулись и опали.
- Пойдем, - голос Лауры снова стал шелестящим. - Раненым требуется помощь, мне одной будет сложно.
«Грех!!» Яркой и четкой была эта мысль, как плеть хлестнула она естество Лауры. «Нет!» - возразила она себе, взывая к разуму. Стало немного легче.
- Рассвет скоро, нужно успеть.
Сверху послышался удар. Но это оказалась всего лишь Шляхта, на ее лице читалось явное непонимание происходящего.
- Госпошшшшаа... Чем я могу помочь?
Лаура мягко коснулась разумом всех существ, ею созданных. Рабочие уже справились со своей задачей, охранники, встрепенувшись, насторожились.
- Нас атакуют. Берись за дело, для которого создана.
Тысячеглазый бодро шел по улице, снова что-то насвистывая себе под нос и пытаясь расшифровать видение то так, то эдак. Настроение было очень даже боевое, несмотря на недавнюю угрожающую галлюцинацию.
Нить, которая должна была привести его к останкам его недавних жертв, плелась ровно и без вибраций, показывая, что цель неподвижна. Это могло означать что угодно. Но он очень надеялся, что она все же приведет в логово местных вампиров, а не в какой-нибудь коллектор, иначе опять придется ломать голову, ища способ добыть информацию о вампирах и приблизить себя к Ключу.
Вампиров он не боялся, считая их слабаками. До сих пор ему не встречались достойные соперники среди их племени, а если встретится Та, о ком предупреждала Королева, то уже на месте чего-нибудь придумаем, да и зарождающееся зарево на востоке только подпитывало его оптимизм. Из тех крох знаний о вампирах, которыми он обладал, 100% было одно - днем вампиры не угроза. А поскольку ему всего лишь требовалось найти подсказки о местонахождении Ключа, может, даже вообще обойдется без драки, в конце концов, на уменьшение местной кровососущей популяции он не подписывался.
Продолжая быстро топать по тротуару, Сергей обратил внимание на шикарный "Мустанг" со странной аэрографией по всему кузову в виде змеиной чешуи, который стоял на другой стороне улицы и в предрассветные часы смотрелся там довольно одиноко. Орлов никогда не интересовался такими показушными тачками и потому безразлично прошествовал дальше, лишь хмыкнув про себя по поводу раскраски:"Больная ж у богачей фантазия".
Паук не заметил, что из салона автомобиля за ним пристально наблюдала пара желтоватых, почти светящихся в темноте глаз.
И когда Сергей свернул за угол, автомобиль завелся и неспешно проследовал за ним.
Вскоре Тысячеглазый увидел скромный с виду дом. Не все таково, как кажется. Вампиры параноидальны. Осмотревшись вокруг в поисках «хвоста» или случайного человека, Сергей рассыпался паучками и переполз в Умбру. Духовная составляющая места не показывала ничего особого. Да, были барьеры, но все они были рассчитаны на смертных и вампиров - но не оборотней. М-да... Параноидальны, но не сильно. Гару слишком разбаловали кровососов. Они даже не опасаются нападения детей Волка. Сам же дом выглядел достаточно гадко. Несмотря на присутствие нескольких небольших Структурирующих Пауков, вокруг дома роились еще и сильные духи боли, гнева, насилия, смерти и крови. Было и несколько призраков. Не хотел бы я знать, что сюда привлекло столько опасных духов - хоть это может быть интересным. Сам же дом выглядел несколько более обветшалым и темным, чем его реальный аналог - все указывало на то, что там было мало реальной радости и настоящей жизни многих поколений, что придает домам... душу. Тысячеглазый пробрался внутрь и начал подглядывать из Умбры в реальный мир. Три обитателя дома оказались в подвале. А эти выглядят поприличнее той шпаны...
"Жаль, я не могу их отсюда слышать. Придется перейти в реальный мир".
Добравшись до верхних этажей, он вновь рассыпался Ползунами и перешел. Не восстанавливаясь, все той же массой тарантулов он втек в вентиляцию и начал пробираться в подвал.
- Натравить паука на Шабаш? – чуть ли не одновременно выкрикнули Шериф и Каитифф.
- Это вы сказали, – скромно ответил Тремер. - Однако, среди таких тварей друзей не бывает. Играя со спичками, можно и пожар устроить. Потом, я не уверен, что идея Малкавиана заключалась именно в этом. Мы должны его найти. Если он этого хочет.
Тремер вдруг задумался
- Секундочку. Мне почему то кажется, что эта игрушка не напрямую из магазина.
Айвар отодрал прикрепленное к пауку бумажное сердце. На обратной стороне было написано место и время встречи. Айвар ухмыльнулся и отдал бумажку Шерифу.
- Сегодня в 14:00? Днем??? Что он имел в виду? Чертовы шутки. Почему просто не написать? Ну и как мне это понимать?
Шериф бросил игрушку на пол и теперь ходил из угла в угол, терзая телефон. Таинственный Малк Раэль, судя по всему, трубку брать не желал. Алмат покопался в памяти, пытаясь припомнить кого-нибудь с таким именем, но безрезультатно.
Тремер тем временем колдовал над пробирками с образцами. Неожиданный подарок заставил его ускорить работу, о том, чтобы подождать до следующего вечера, речи уже не шло.
- Есть!
- Ну наконец!
Два голоса слились в один, после чего Айвар махнул шерифу рукой, показывая, что подождет, пока тот не закончит говорить по телефону.
- Что за дурацкие шуточки, Раэль? Что?.. Да что ты говоришь? И обязательно паука? Ну-ну... Ты сейчас свободен? Нет, ТЫ сейчас СВОБОДЕН. Бросай свои игрушки и дуй к нам (шепотом в сторону Тремера - Адрес?)... Алтайская улица, дом... ладно, тебя встретят.
И, уже отключая телефон и поворачиваясь к колдуну:
- Что Вы там нашли такого, Айвар?
- То, о чем я говорил раньше. Это действительно паук. Не Гангрел, не какой-нибудь хитровыделанный Цимисх или еще кто-нибудь из Собратьев. Оборотень, в чем-то родственный привычным нам люпинам...
- Но не волк?
- Нет, не волк, говорю же.
Айвар прошелся по помещению, задержался у полки, покрутил в пальцах какую-то безделушку. На лице читалось явное беспокойство, он то и дело оглядывал потолок.
- Чудесно. Просто чудесно, - шериф машинально вытащил из кобуры пистолет, проверил заряд и сунул оружие обратно. - И как с этими тварями бороться?
- Дихлофосом, - буркнул Тремер. Он стоял под вытяжкой и к чему-то напряженно прислушивался.
Поводив руками под вытяжкой, он отошел в сторону.
- Это на случай, если кто-нибудь попробует пролезть сюда, - ни с того ни с сего пояснил он каитиффу. - Сдается мне, в доме кто-то шарится. Нет-нет, Виктор, уберите пистолет. Не стоит раньше времени проявлять агрессию. Когда Раэль, говорил, подъедет?
- А черт его знает. Да, его бы встретить надо...
- Я пошлю гуля.
Тремер вызвал гуля, но в лабораторию его пускать не стал, поэтому о чем там они говорили, Алмат не расслышал. Атмосфера в лаборатории становилась все напряженней, и сейчас каитифф чувствовал себя ничуть не лучше, чем тогда, когда впервые увидел паука. «Хоть крови хватает», - невесело усмехнулся он про себя. Шериф, вопреки просьбе Тремера, держал пистолет в руке, направив его в сторону вытяжки.
Айвар, заметив это, лишь поморщился, но спорить не стал. Дверь он оставил открытой, и очень скоро перед ней объявилось несколько кадок с комнатными цветами, которые Алмат расставил по точно указанным хозяином дома местам.
- Что, Айвар Оскарович, опять свои фокусы вспомнили? - Шериф наблюдал за их действиями с явным скептицизмом.
- Вспомнил. Попробуем обойтись фокусами, не прибегая ни к чему серьезному. Прошу вас, господа, без крайней необходимости - никаких насильственных действий. Я понимаю, что мы рискуем, но что-то - шестое чувство, если хотите - подсказывает мне, что непосредственной опасности мы сейчас не подвергаемся. Ни Сородичи, ни люпины не смогли бы проникнуть в дом так, чтобы я не знал об этом. Опять же, этот малковский подарок... Я попробую прочитать ауру нашего незваного гостя, но этим мы сейчас и ограничимся.
«Ага. Может, этого гостя просто пригласить войти и не париться?» - подумал Алмат, стараясь устроиться так, чтобы вытяжка оставалась перед глазами.
Ведомые десятком лидеров тарантулы, составляющие тело Тысячеглазого, расползались по вентиляции дома вампира. Сами они держались в глубине массы малоразумных собратьев и вели их разными путями - лезть в достаточно опасное место всей ордой было неблагоразумно и чревато. А терять часть воспоминаний Ананси не хотел. Добравшись до подвала, он обнаружил, что Пиявки насторожены и чего-то ждут... или кого-то?
«Неужто я их недооценил?» - пронеслось по сознанию Сергея, заключенному в телах лидеров.
«Таки я пропустил какой-то элемент защиты», - подумал Тысячеглазый, наблюдая и слушая разговоры вампиров. - «Наверное, когда наверху в вентиляцию лез. Однако... Зачем эти цветы? И что за знакомец у них тут ожидается?»
Заметив манипуляции одного вампира, Тысячеглазый распределил пауков, которые пробирались к вытяжке, по другим точкам входа.
«Вампир-чародей?.. Не стоит рисковать...»
Вернувшись в офис, Дмитрий решил не дожидаться следующего дня, а провести инструктаж неонатов немедленно. Это решение было принято, когда он узнал, что Тремера на месте нет – а его реакции он боялся больше всего. Кроме того, не было шерифа. Дмитрий был вынужден сделать то, что обещал Юлии – может, ее слова о том, что она все узнает, и были блефом, но наличия шпионов он не исключал. Ну а что они узнают, в пересказе от неонатов… Неонаты нехотя рассаживались, откровенно скучая. Второй инструктаж за ночь – это было слишком.
- Приветствую всех еще раз. Я продолжу рассказ про Шабаш. Шабаш силен не только военной мощью, но и ложью, закамуфлированной под правду.
Дмитрия поразило, что пара молодых неонатов записывали его лекции в конспект. Может, при жизни они были студентами, а может, стремились подлизаться, показывая, как прислушиваются к его словам.
- Поэтому я расскажу вам больше, чем вам следовало бы знать, чтобы их ложь не соблазнила вас. Кроме того, осужденная неонатка Мария, на которую, как вы знаете, было объявлена Кровавая Охота, перешла на ИХ сторону. Возможно, она попытается связаться с вами... телефоны-то она помнит... Поэтому я постараюсь заранее нейтрализовать тот словесный яд, который она может попытаться влить вам в уши.
Дмитрий был доволен собой – он понимал, что его решение объявить Кровавую Охоту было продиктовано скорее ревностью, он столько дал этой неблагодарной девчонке, а она… Но теперь его действия казались ему чуть ли не провидческими. А то, что он делал под давлением шантажа, оборачивалось помощью Камарилье. Кроме того, получалось, что у него есть агент в Шабаше. Хоть на самом деле это было скорее наоборот.
- Итак, вас всегда учили, что Шабаш – это зверье. Что, отказываясь от того, что мы все с вами привыкли называть человечностью, они теряют способность мыслить. Это, скажем так... официальная версия. На самом деле у Шабаша существует мощная идеологическая база, основанная на множестве философских течений, иногда даже противоречащих друг другу. Как они до сих пор не перегрызли друг другу глотки, при такой разности взглядов на свою НЕжизнь, не спрашивайте. Я и сам задаюсь этим вопросом уже больше ста лет, – вялая шутка, предназначенная взбодрить «студиозусов», чтоб те окончательно не заснули, возымела эффект в виде редких смешков из задних рядов. Но на большинстве лиц застыло выражение крайнего недоумения, скучать слушатели даже и не думали.
- Эти философские течения рядовые шабашиты называют Путями Просветления. Больше всего их концепции напоминают собой религиозные догмы. Правящая верхушка Шабаша давно поняла, что религиозными фанатиками с четким набором правил «что можно, а что нельзя» управлять легче, чем абсолютно беспринципными отморозками. Шабаш тем и силен, что идет по другим путям. Не обремененные человечностью, они могут не жалеть жертв, подпитываясь кровью и не скупясь на убийства – то, что мы себе не позволяем делать.
Мы начнем с Путей с наиболее умеренными взглядами. Записываем! – он обратился к тем, кто его конспектировал, но теперь ошарашено смотрел на него. – Итак, Путь Гармонии…
По мере того, как он говорил, челюсти неонатов отвисали все ниже и ниже.
Штукатурка на стенах трескалась и осыпалась под действием жара от разрастающегося пожара. Острозубка, размахнувшись, швырнула еще одну бутылку с горючей смесью в следующий коридор. Из-за угла неожиданно выскочил человек, весь объятый пламенем, и, обезумев от боли, кинулся дальше по переходам. Острозубка расхохоталась. Похоже, Рваное Ухо тоже не скучает, оттуда, куда направился ее напарник, доносились звуки перестрелки.
«Хорошо, Ухо отвлечет их, а мне пора заняться делом. Боги велели убить Щупальценогую, иначе сбудется пророчество. Это все она. Это ее ядовитая кровь отравит разумы Богов. Этого нельзя допустить!!».
Маленькая крыса пробиралась вглубь здания, туда, куда вела ее божественная воля. И вот, наконец, Она!! Острозубка увидела двух пиявок, и одна из них стояла, раскачиваясь на множестве щупалец. Щупальценогая тоже смотрела на крысу, пристально и абсолютно бесстрастно. В крови загорелось одно-единственное желание: «Убить!!» Острозубка бросилась вперед, на ходу увеличиваясь в размерах и превращаясь в большую человекоподобную крысу. До пиявок оставалось всего несколько метров, а эта Змеева тварь даже и не думала двигаться, только вторая мелкая девка-пиявка выставила перед собой какой-то дрын и зажмурилась.
Сигнал, предупреждающий об опасности, пробился слишком поздно в затуманенный яростью разум Острозубки – справа из тени на нее бросилась громадная тень, сбивая ее с ног и зажимая в тиски змеиных колец. Острозубка видела перед собой только перепончатые крылья, с силой бившие по воздуху и создававшие в узком помещении подвала маленький ураган. С каждым ее выдохом кольца сжимались еще сильнее, Реткин сопротивлялась изо всех сил, впиваясь когтями и зубами в своего пленителя, но крылатая змея не обращала внимания на попытки Острозубки освободится. Постепенно глаза начал заливать кровавый туман, Острозубке не хватало воздуха. Последнее что она увидела перед собой, было все такое же бледное и холодное лицо Щупальценогой. А последней мыслью, промелькнувшей в голове перед тем, как сознание покинуло ее, стало:
«Я провалилась. Теперь все умрут.»
Лаборатория...
Самое странное место во всем здании. Шляхта, только войдя сюда, сразу же свернулась в своей нише между двух колонн, коих здесь было великое множество. Помещение представляло собой круглую, хорошо освещенную в центре залу, вдоль стен которой располагались колонны. Оно было освещено и вместе с тем таило множество теней. В центре находился странного вида постамент с причудливыми подпорками, искусно изготовленными из непонятного материала. Против ожидания, здесь также размещалась вполне нормальная кровать, на которой сейчас лежал сильно обгоревший, но вполне живой собрат, по всей видимости, затягивающий раны. К его рту тянулся странного вида сосуд (более всего напоминавший артерию), конец которого терялся в тени, за кроватью. Рядом, на столе, лежал человек, также обгоревший и с жуткого вида ранами в области живота. Еще один, с не такими серьезными ранами и тоже живой, лежал на циновке.
Лаура, вытянув руку, указала на огромный деревянный ящик в противоположной стороне зала:
- Спать можно там, а сейчас будешь делать то, что скажу, - Тонкие пальцы Лауры скользнули внутрь раны человека.
Руки Цимисха проворно сновали в чужом теле. Тот даже не кричал, лишь безучастно взирал на происходящее. Щупальца быстро двигались, то поправляя свет, то передвигая конечности человека. Просьба, как оказалось, касалась только инструментов, лежащих в огромном железном шкафу. Здесь же располагалась небольшая горелка, видимо, для нагревания воды.
В лаборатории было на удивление сухо и чисто. Если комната Лауры представляла собой жуткую, гротескную издевку над человеком, то здесь царил идеальный порядок. Столь же упорядочены были и инструменты. Мария сначала не поняла терминов Лауры, но вскоре та начала просто называть полку.
Ровно двадцать минут занял весь процесс. Лаура провела рукой по животу человека. После отвернулась, с каким-то сожалением глядя на пустующую стойку в центре.
- Уже готово? - Корвус появился в лаборатории, словно соткавшись из теней.
- Да, - голос вампирши был несколько недовольным. - Второй и так выживет. Ламия, иди сюда, я займусь твоими ранами.
Шляхта медленно выползла из своей «конуры», ее заметно трясло.
- Эта тварь была ядовита, – задумчиво разглядывая раны на змеином теле, отметила Лаура. - Интересно. Этот яд, похоже, действует даже на тебя.
Пока Лаура стягивала раны Шляхты, в дверях появился здоровенный зверь. Больше всего он напоминал жуткую смесь тигра с броненосцем, кроваво-бурого цвета тело было покрыто большими чешуйками, некоторые из которых были величиной с тарелку. В пасти зверь тянул бесчувственное человеческое тело. Вслед за первым в лабораторию вошло второе точно такое же чудовище. Кровавые Гончие Лауры, ее личные цепные псы. Шляхта проводила взглядом прошествовавших по комнате «кошек» и, застыв, безучастно уставилась в пол. Казалось, что это просто украшение комнаты. Никто не знал, о чем она думала. А Шляхта между тем завидовала Марии. Эта новенькая девчонка сейчас сидела в углу и смотрела на все происходящее широко распахнутыми глазами, она боялась.
«В точности как я тогда», - болезненное воспоминание болью отозвалось в душе.
Юлия завидовала тому, что Лаура не стала переделывать Марию. В отличии от нее, когда она была в той же ситуации. Шляхта помнила, что Корвус запретил Лауре это делать. Точнее, попросил этого не делать.
- Так... Кто это?
Корвус наклонился над телами.
- Хм... Хотелось бы верить, что они не успели никому сообщить, где мы. Иначе... Мне бы не хотелось опять перевозить все твое оборудование и… мебель, - Он обвел комнату взглядом. - И, тем не менее, я должен задать этот вопрос.
Лаура обернулась. Пока она думала, Шляхта подала голос. Делала она это крайне редко: вещам и произведениям искусства обычно запрещалось говорить, и Шляхта говорила только тогда, когда считала, что есть важные причины, а сейчас ей очень хотелось выговориться
- Опасно, Госпошшшша. Вы сделаете еще такиххх-шшше. Может, из нее? – она кивнула в сторону Марии. – Ей бы пошшшли рошшшки, как у чертенка. Для начала. И вообщщще, – тут она повернулась к Корвусу. – А если она сбешшшит?... Она долшшшна быть верной ваммм. Нушшно снать точно.
Сейчас в Юлии говорила не только зависть, но и ее вера. Пусть Марию тоже сделают монстром, пусть в ней тоже не останется ничего человеческого, пусть ее душа станет обречена. Или она окажется сильнее. И значит, ее душа достойна Его.
Несколько минут прошло в молчании. Тремер едва заметно хмурился, прислушиваясь к чему-то, чего не слышали ни шериф, ни каитифф. Наконец он передернул плечами и встал.
- Все-таки придется проверить ауры в доме. А то мне уже кажется, что у меня начались слуховые галлюцинации.
Он замер на мгновение, прикрыв глаза, потом присвистнул в удивлении.
- Да их тут несколько! Со всех сторон!
Виктор подскочил:
- Где? За стенами? Но Вы же говорили...
- И продолжаю говорить. Судя по ауре, наши гости не испытывают к нам открытой враждебности. Скорее, любопытство и недоверие.
Айвар прошелся по комнате, раздумывая:
- Жаль, что я не успею вызвать сюда кое-кого из моих коллег. Насколько мне известно, оборотням доступно больше граней мира, чем нам. Нам бы пригодился кто-нибудь, кто может пообщаться, допустим, с призраками. Но на нет и суда нет. Так что будем выжидать.
Вдруг где-то наверху раздался грохот, очень похожий на взрыв...
- Что это было? - с испугом в голосе спросил Алмат.
- Похоже, кто-то высадил входную дверь, - ответил Айвар, снова вглядываясь в свои кристаллы и явно видя в них то, что ему совсем не нравилось.
- Неужели Шабаш? Они же еще не настолько свихнулись. Или настолько? - Шериф уже подскочил к двери в лабораторию с револьвером наизготовку, готовясь отразить нападение.
- Нет, непохоже. Кажется, нападающий всего один и это не те, кто засел у нас в вентиляции... – Но куда там! Шериф не стал слушать. На ходу вытаскивая пистолет, он помчался по коридору, ведущему к лестнице.
Почти сразу после того, как Виктор скрылся за дверью, в лаборатории раздался негромкий шелестящий шепот-шорох, исходящий, казалось, со всех сторон. Вампиры удивленно завертели головами, пытаясь найти источник, но тщетно - голос шел отовсюду.
- Вы правы, чародей. Я не испытываю вражды к вам и вашему роду. Мной движет лишь Цель и Служение. Думаю, мы можем помочь друг другу. Я сейчас появлюсь. И не стоит делать резких движений.
Что-то щелкнуло, и из всех вентиляционных отверстий полезли пауки. Сотни тарантулов наводнили лабораторию, черным потоком обтекая ноги вампиров и мебель. Каитифф с ногами забрался на стул и ощутимо побелел. Айвар же наблюдал за происходящим со здоровым любопытством ученого, столкнувшегося с доселе неизвестным. Пауки начали сползаться в одну кучу, и через несколько секунд перед вампирами предстал молодой черноволосый мужчина лет под тридцать, с правильными чертами лица. Присмотревшись к нему, Айвар усмехнулся: похоже, его незваный гость обладал изрядным чувством юмора - помимо вполне обычных мокасин и серых джинсов на госте красовалась футболка от костюма Спайдермена, плотно обтягивающая торс.
- Добрый день, господа, - прошептал-прошелестел он. - Я - Тысячеглазый.
Лаура низко наклонилась над останками. Тонкие нити жизни все ещё держали этих существ здесь. Мыслью она разрешила стражнику поохотиться, а рабочим приказала освободить место на столе.
- Самца первым.
Щупальца скользнули вперед и осторожно впустили дозу нейтрализатора в тело мужчины. Женщину разместили на столе. При ближайшем рассмотрении можно было заметить, что стол изготовлен из отполированной кости, что делало его весьма удобным оборудованием. Несколькими движениями Лаура вплела кости женщины в структуру стола, но на всякий случай также ввела в её тело долю нейтрализатора.
- Посмотрим, - Лаура повернулась к Корвусу и Марии. За её спиной щупальца размещали человека на стойке в центре. Шляхта вздрогнула, вспомнив, как сама побывала на ней.
- Есть разница, - Лаура несколько секунд смотрела, не отрываясь, на Марию, взгляд этот был странным, в нем на одну секунду почудилась Марии какая-то старая боль. - Мария гость в этом доме.
При этих словах Корвус изменился в лице, но быстро совладал с собой. Лаура медленно подошла к Шляхте, и, коснувшись рукой её лица, тихо произнесла:
- К тому же ты прекрасна, Юлия.
«Грешна!» - плетью стегнула мысль Лауру, но та проигнорировала её. Мастер не в состоянии создать что-то столь прекрасное дважды.
Прикосновение Лауры была приятным. Очень редко, лишь тогда когда Лаура была в особенном настроении и хотела наградить свое создание, её прикосновения были приятны. Но только это стоило всех мучений ада.
Лаура принялась за работу. Движения её изменились. Она стала похожа на художника или, что более вероятно, на скульптора. Теперь она не использовала инструменты. Время от времени она отходила от работы и, склонив голову, примерялась. Лицо её стало вовсе похоже на лик святой.
- Да, - тихо сказал Корвус. - Теперь тебе точно ничего не грозит.
Голос его был тихим, глаза почти черными, а тени вокруг плясали точно живые. Мария удивленно воззрилась на него. Шляхта вновь отступила в тень.
- Правила гостеприимства ее клана предписывают жестоко карать нарушителей границы их дома. Но любой из них будет защищать своего гостя, пусть даже ценой собственной жизни. Я сегодня разговорчив, - он невесело улыбнулся. - Хочешь одну поучительную и грустную историю?
«Мать-мать-мать... Мать-мать-мать... Паучок Ананси из мультика, ага», - в голове Алмата крутилась одна и та же фраза. Он так и стоял на стуле, неудобно согнувшись, и во все глаза смотрел на паука... нет, уже не паука, а человека, равнодушно оглядывавшего лабораторию.
Тремеру пришлось изобразить радушного хозяина:
- Рад встрече, искренне рад. Меня зовут Айвар, этот бледный юноша - Алмат... Прошу простить нас за всю эту суету... Алмат, сядь и не позорься! Вы случайно не знаете, кто это к нам пожаловал? Устраивать беспорядки в доме не очень вежливо.
Человек-паук выставил ладони перед собой.
- Я здесь ни при чем. Это не со мной и не за мной. Я осматривался вокруг перед тем, как... навестить... ваш гостеприимный дом. Этот процесс достаточно... своеобразен, и его не стоило видеть посторонним. А в особенности смертным.
Повернувшись к Алмату, Ананси произнес:
- Не стоит бояться. Если бы я желал вас убить, то я бы это уже сделал.
И, повернувшись к Айвару, продолжил:
- Однако мой род всегда ценил дипломатию выше сражений. Думаю, мы можем помочь друг другу. Однако о делах лучше говорить, когда тут будут все. Ваш собрат убежал куда-то наверх - это крайне неосмотрительно с его стороны. Снаружи уже начался рассвет.
Шляхта втайне надеялась, что Лаура когда нибудь сделает ее прежней – надеялась, зная, что этого никогда не будет. Но одновременно она бы и не хотела, чтобы ей вернули ее прежний вид. Ведь это была ее индивидуальность, это СТАЛО ее индивидуальностью, это была ОНА. Она стала воплощением поговорки "когда маска постепенно становится лицом", и, даже если бы шанс вернуть все как было и представился, она бы скорее всего отказалась.
Мария смотрела на Корвуса. Сколько же произошло этой ночью. Еще рано вечером она слушала Князя, смущенно улыбаясь и наивно надеясь, что он ее просто пожурит. А сейчас она уже член Стаи. Как странно...
- Все, что он говорил нам, ложь… - как сомнамбула произнесла Мария. – Может и там, за гранью человечности не так плохо... и он врал....
Шляхта смерила Марию насмешливым взглядом. Похоже, сегодняшний ритуал братания не прошел даром для ее юных мозгов.
- Дмитрий им все раскашшшет... – прошипела Шляхта с улыбкой – Чтобы придти к своей цели ты должна выбрать Путь.
Мария как будто сбросила оцепенение
– Извините, расскажите, пожалуйста, – спросила она Корвуса. - Я хочу все знать, потому что, похоже, все, чему меня учили до этого, было ложью.
- Ну что ж, слушай. Когда-то давным-давно, - начал Корвус и слова эти прозвучали бы глупо, если б его глаза не сделались ещё темнее. - Молодому гулю дали задание. Срочно доставить очень важное послание. Настолько срочное, что за выполнение этого задания ему было обещано становление.
В доме того, кому должно было доставить письмо, был шумный праздник. Огромное количество карет и пышно одетых барышень. Путь посланника лежал через бальную залу. Но гости не танцевали, все смотрели на пару в центре зала. На таких танцоров нельзя было не засмотреться. Девушка казалась легкой небесной нимфой. А мужчина вел легко и страстно. Проходя мимо, посланник слышал перешептывание. Говорили, что девушка - лучшая танцовщица города, а вот кавалера её не знают, но это без сомнения лучшая пара, что здесь видели.
Взгляд Корвуса устремился сквозь стены, он явно видел то, о чем он рассказывал.
- Но дело есть дело. Гонец заспешил к хозяину дома, лорду Валушу, - Корвус опустил глаза. – Мужчина, с которым танцевала девушка, был шпионом. В послании говорилось о немедленном его задержании. А сама девушка должна бала стать неонатом Цимисхов.
Шпион узнал меня. Ему кто-то помог в доме. Позже выяснилось, что это Лаура. Её опознал стражник на воротах города, - Голос Ласомбра стал тихим. - Я всего один раз видел Цимисха в бешенстве. В ту же ночь Лаура получила становление. А на протяжении следующей недели - свои щупальца. Мы каждую ночь слышали крики из лаборатории. Такие, что не помогали ни толстые стены, ни ставни. А того шпиона так и не нашли…
- Ну, как, прониклась сочувствием? - Последняя фраза прозвучала насмешливо. Мария подняла взгляд на Корвуса. - И напрасно. Поскольку сейчас она не лучше своего сира. Прямо как в той старой крылатой фразе про русскую зиму: «холодная… безжалостная… вечная!» Цимисхи не жалеют даже самых близких существ.
Ласомбра коснулся глаз, словно пытаясь снять с них напавшую пелену.
- Иди спать. Рассвет близко.
Все стая постепенно разбредалась по местам для своей дневки, а Лаура все ещё продолжала работать.
Истории, которую рассказал Корвус, Шляхта никогда раньше не слышала. Теперь ей стали ясны многие из тех недомолвок, что для нее всегда оставались загадкой и которые Лаура ей никогда не объясняла. Свернувшись кольцами, Шляхта забылась тяжелым сном в своей нише. Сон накатил незаметно, вот она лежит на холодном полу лаборатории, а через миг она уже танцевала с НИМ, как будто она, а не Лаура, была той девушкой из истории. Но этот момент был лишь светлым проблеском, и ее сознание опять потонуло в вязком болоте кошмара, когда хочешь идти – и не можешь, хочешь сказать – и не раскрывается рот. Постепенно образ загадочного танцора изменился, и теперь Юля неслась в стремительном вальсе под руку с Корвусом, и руки кавалера все сильнее впивались в ее тело, разрывая в вихре танца прекрасное бальное платье.
«Посмотри на меня, я же ЕЕ творение, я тоже прекрасна, почему же ты на меня никогда не смотришь? Почему ты считаешь меня лишь вещью? Ты никогда, никогда, никогда не говорил со мной? Неужели я для тебя просто ее мебель?»
Корвус из сна вдруг обернулся. Но это оказался не он: лицо, смутно знакомое и покрытое шрамами излучало фанатичную веру. «Гори в аду, демон!» крикнул Лже-Корвус и бросился на нее с распятием…
Один кошмар плавно перетекал в другой, и так всю ночь. Сон без сновидений был для Юлии непозволительной роскошью.
Вдруг раздался звонок телефона, от его звука и без того взвинченный Алмат подпрыгнул почти до потолка и с грохотом рухнул со своего стула.
Айвар спокойно достал из-за пазухи мобильник и ответил:
- Да?
- Это я, Виктор. Я здесь наверху. У нас еще гости, и они хотят поговорить с Пауком. Это можно устроить?
- Можно, мы сейчас поднимемся.
Айвар обратился к Тысячеглазому:
- Как ни странно, это все-таки гости к Вам, а не к нам. Пройдемте, нас там заждались.
- Если так, то у них весьма своеобразный способ знакомства. Показывайте дорогу.
Когда вся троица вышла на первый этаж, то перед ними предстала впечатляющая картина. Половина помещений первого этажа была сильно повреждена взрывом, и в образовавшемся "зале", у спуска в подвал, сгрудились оставшиеся вооруженные гули во главе с Виктором. Нападать на агрессора они не решались, но и отступать не хотели.
Посреди всего этого бедлама стояла стройная женщина в обтягивающем черном свитере и брюках. Несмотря на царивший повсюду хаос, на ней не было ни пылинки. В руке у девушки был внушительного размера револьвер, который она приставила к голове стоящего справа от нее длинноволосого белобрысого типа в дорогом деловом костюме. Тип обнимал объемистую спортивную сумку и взирал на все происходящее с неподдельным детским интересом. На то, что к его голове было приставлено оружие, он не обращал ни малейшего внимания. Прикрываться им как щитом гостья и не думала, просто стояла рядом, пристальным взглядом рассматривая компанию напротив.
- Здраствуйте, вы хотели меня видеть? - абсолютно спокойно спросил Сергей. - Если так, то у вас довольно странные методы посылать приглашения.
- Просто ты долго не выходил, и я начала беспокоиться, – усмехнувшись, ответила девушка. Без всяких расшаркиваний она сразу перешла на «ты».
- Ваше беспокойство мне дорого обошлось, - встрял Айвар, разглядывая разрушения. Но гостья оставила замечание хозяина без внимания.
- Разве мы знакомы? - разглядывая гостью, Сергей мог точно сказать, что никогда прежде ее не видел. Одно он видел четко: перед ними стоял оборотень, но вот кто именно? Паука он бы почуял издали...
- Извините, забыла представиться, Аля.
- Аля... ?? - мягкое детское имя с этой айрон-вумен ну никак не вязалось
- Просто Аля, но если вам будет угодно, то можно и Алия. Я та самая подмога, которую Вам обещал Тот, кто дал вам поручение. Думаю, вы поняли, о ком я... И когда вы зашли в это логово пиявок, я решила, что мои услуги понадобятся. Но, кажется, ошиблась, я вижу, у вас мирные переговоры в самом разгаре.
- Мы как раз собирались к ним перейти. А это кто? – Тысячеглазый кивнул в сторону ее «заложника». Тот, наконец, соизволил заметить, что на него направлен пистолет и теперь тщательно его осматривал и обнюхивал, разве что не лизал.
- Не знаю. Встретились на входе.
- А это уже к нам! – подал голос Айвар. – Привет, Раэль.
- Меня здесь ждали!- радости эксцентричного блондина не было предела. Он сразу же церемонно раскланялся со всеми присутствующими, включая гулей. А Але даже порывался поцеловать руку, но, покосившись на пистолет, пусть уже и опущенный, передумал и, покопавшись в своей сумке, подарил выуженную оттуда розу. Слегка помятую, правда.
Алия машинально взяла цветок, явно обескураженная внезапной гиперактивностью странного вампира. Но бестолковая суета Раэля все же возымела свой эффект. Все, наконец, расслабились, и в воздухе перестал витать дух близкой драки.
- Ладно, раз у вас здесь такая идиллия, то не буду вам мешать, - сказала Алия, пряча пистолет в кобуру. Розу она продолжала вертеть в руке. - Когда закончишь, жду тебя в машине на улице, нам надо обсудить дела.
Сказав это, Аля развернулась и спокойно пошла через пролом на улицу.
- Однако, у вас жесткие друзья, - заметил Шериф. - Еще один повод с вами не ссориться. Я бы посоветовал убраться отсюда, когда солнце поднимется выше, нам в этих развалинах не поздоровится.
Все вампиры согласно кивнули и, решив, что инцидент исчерпан, пошли обратно в подвал. Прикинув что-то в уме, Тысячеглазый развернулся и пошел за неожиданной гостьей, которая уже подходила к приметному своей аэрографией "Мустангу".
- Думаю, вам тоже стоит поприсутствовать на данных переговорах, Алия, - произнес он, догнав девушку. - Там могут быть подняты и приняты достаточно важные вопросы и решения, а я не люблю все по нескольку раз объяснять. Да и вы можете чего-нибудь дельное насоветовать.
«Странный какой-то рисунок на этой машине, где-то я его уже видел».
Прежде чем скрыться за дверью, Айвар со вздохом оглядел помещение и приказал гулям:
- Позаботьтесь о раненых и приберите здесь все. Если взрывом заинтересуется милиция, скажете, что взорвался газ, но они вряд ли сунутся...
Когда Лаура оторвалась от работы, солнечный диск уже полностью поднялся над горизонтом. Существо находилось в бессознательном состоянии, прикрепленное к стойке костями кистей и ступней. Кифозы позвоночника сливались с одной из подпорок, накрепко фиксировавшей их. Работы было еще много. Эти крысеныши были очень увлекательным материалом, с ними было интересно работать. Напоследок Лаура с чавкающим звуком погрузила руку в лежащее на столе тело и несколько минут наблюдала, как запущенный ею процесс трансформации превращает человекоподобную крысу обратно в девушку.
Хотелось спать. Ложе Лауры, скрытое от посторонних глаз дверью в одном из альковов, представляло собой сырую землю.
- Мяу, - Из темноты выпрыгнул камышового окраса кот. Лаура склонилась, чтобы почесать за ухом животное. Этот маленький секрет скрыть было сложнее всего. Лаура улыбнулась глухой боли, накатывающей на сознание. Через секунду тело её, уже в виде крови, покоилось на земле - и в земле. Эта жгучая кислота могла растворить многое, но не родную землю.
Сон, как всегда, не шел.
Медленными и тягучими стали мысли. Глухая боль, знакомая с первого шага Пути и неотступно следующая за любым проявлением греховности, наполнила все сознание. Не было отдохновения в этом состоянии, но казалось, что целая вечность в её распоряжении, вечность, отданная думам.
Все вокруг изменилось, словно родная земля преобразила мир. Воспоминания, мысли, образы текли, сменяя друг друга. А Лаура тянулась к истоку своей силы, к матери-земле.
«Глупые Тремеры. Кичатся своей Тауматургией. Черпают свою силу в крови», - Лаура улыбнулась напоследок своим мыслям, уходя в благословенный сон.
Так эффектно появившаяся женщина присоединилась к Сородичам и Пауку, спускавшимся в подвал. Тремер явно был не в восторге от того, что его лаборатория превратилась в гостиную, но ничего не сказал: день вступал в свои права, и оставаться наверху было неразумно. Колдун понимал, что очень скоро сон овладеет им и прочими каинитами, поэтому торопился сделать все возможное для того, чтобы обезопасить дом от излишнего любопытства гостей. В частности, приказал гулю-камердинеру сразу после окончания разговора тщательно запереть все двери, ведущие к лабораториям, кладовым и библиотеке.
В лаборатории все расселись, кто где сумел. Айвар подумал было, что надо убрать со стола остатки «образцов», но потом только плечами пожал. После паука-обротня куски шабашитов казались чем-то вполне привычным и даже успокаивающим. Так успокаивает вид старого халата после яркого зрелища.
Все время, пока компания спускалась обратно в лабораторию, Раэль не унимался, рассказывая какую-то бессмыслицу и яростно жестикулируя, и успокаиваться, похоже, не собирался. Поток слов из него не прекращался ни на минуту.
- Мы обязательно все подружимся, я верю в это. А потом по вечерам будем собираться у костра, петь бардовкие песни, жарить кровяную колбасу и вспоминать былое. Виктуар, прекратите размахивать своей железякой, вы кого-нибудь застрелите. Айвар, мы ведь идем к тебе в лабораторию, а у тебя там есть Зелье Маны? Знаете, я очень-очень рад всех вас и нас здесь видеть. Я еще не говорил об этом? Так пойдемте, поговорим с многоногим другом. Нам всем надо идти за белым кроликом.
Сказав это, малкавианин достал за уши из своей сумки трепыхающегося живого кролика и стал трясти им, как флажком на параде
- Раэль, уймись!!! – не выдержал Айвар. Шериф к этому времени уже просто передергивал затвор пистолета в молчаливом бешенстве. Тремер понимал: еще пять минут, и одному отдельно взятому и не в меру энергичному малкавианину отстрелят голову.
Раэль сразу притих. Похоже, его малкавианская проницательность, которая уже стала притчей во языцех, дала ему понять, что безопасности ради лучше послушаться. Присев в уголке, он стал что-то шепотом рассказывать кролику.
- Итак, продолжим разговор? – Айвар прошелся по комнате, посмотрев на парочку столь странных гостей. Паук и его новая спутница стали рядом, почти синхронно облокотившись о стол и сложив руки на груди, словно близнецы.
«Знают, что находятся во враждебной среде. Защитная поза, поиск поддержки друга у друга, даже несмотря на то, что видят друг друга первый раз, если, конечно, не соврали. Все понятно и предсказуемо. Что ж, начнем».
- Нам, - Айвар обвел рукой вампиров. - хотелось бы знать, кто вы такие и что привело вас в мой дом?
- Ну вы же сами все узнали своими… опытами. Я оборотень. О Гару вам рассказывать не нужно, мой же вид называется Ананси. А привела меня к вам потасовка, результатом которой стало вот это, - Тысячеглазый кивнул на кучу плоти, на лабораторном столе. – Кстати, именно эти остатки и привели меня к вашему дому.
- И зачем вам это понадобилось? – Шериф явно был преисполнен подозрений. – Хотели продолжить веселье?
- Нет, что вы. Я не собираюсь устраивать драк. Их я уничтожил, потому что они мне мешали. Лично к вам у меня пока никаких претензий. Меня интересует девушка. Молодая вампирша, которая присутствовала там и которую увезли в неизвестном мне направлении. Я бы с радостью пошел прямо за ней, но вас было выследить проще, и я подумал, что здесь я смогу узнать, где ее искать.
- То есть, тебе нужна Машка? – Шериф был, как всегда, прямолинеен. – Во дает девка, водить делишки с оборотнями.
- Нет-нет. До прошлой ночи я знать не знал о существовании этой… Марии. Да? Но впоследствии выяснилось, что она мне нужна.
- И зачем вдруг оборотню понадобился вампир для чего-то другого, кроме убийства? У вервольфов с нашим братом разговор всегда был короткий – оторвать голову при встрече. Они нас очень не любят.
- Частный заказ, я всего лишь исполнитель. Мне приказали найти. А насчет того, кого там любят или не любят Волки, мне дела нет. На серьезной работе «брызгать слюной» непрофессионально.
В голосе Паука звучала неприкрытая скука, словно он рассказывал о работе на картонной фабрике, а не о выслеживании вампиров. Айвар ему не поверил, и игра оборотня в прожженного профессионала тоже не произвела на него впечатления, Паук явно чего-то не договаривал, но проверить его эмоциональный профиль тремер не мог. Айвар очень сомневался, что оборотень не заметит попытку прочесть сейчас его ауру. Алия же, стоявшая рядом, ничего рассказывать даже и не думала. Глаза ее были полуприкрыты, и вообще создавалось впечатление, что она спит стоя. Айвар, было, даже засомневался, дышит ли она.
- Значит, все началось из-за этой девчонки? Забавно, – Виктор поскреб затылок дулом пистолета, который вертел в руках. – Девчонка то – ничего выдающегося. Неонатка. Но вчера князь обвинил ее в серьезном нарушении Маскарада, а за это по нашим законам полагается смерть.
При этих словах Тысячеглазый заметно напрягся, но Шериф этого не заметил и продолжал:
- Ну, я отрядил поисковую группу на ее поимку. Думал, все этим и закончится - девчонка из Тореадоров, с бойцами-гангрелами ей не тягаться. Но тут вмешался Шабаш, а потом - Вы, - он ткнул пальцем в Паука. - Если бы этот, - кивок в сторону Алмата, - не вышел посмотреть, что за шум, мы бы до сих пор чесали репу, соображая, что там произошло. А так получается, что девушку увел Шабаш. Может, и грохнули ее уже.
При последних словах шерифа Тысячеглазый опустил голову, нервно кусая губы
- А эта ваша Охота... из-за чего она была объявлена? Она здорово мешает моему делу. Мне нужно, чтоб она осталась целой и по возможности невредимой. Может, договориться как-то можно? И это… Шабаш? Это те, кто забрал девушку? Там еще были отмеченный дыханием бездны и исказительница плоти. Они тоже оттуда? Сказать честно, я мало что знаю об обществе вампиров и о вас самих... кроме ряда общеизвестных фактов, среди которых могут быть и ложные, а также того, что вы несъедобны для моего вида.
Шериф грохнул кулаком по спинке стула:
- Наверняка та тварь, которая вот уже столько лет треплет мне нервы! А раз уж опять вылезла эта цимисхская девка, то где-то поблизости должен быть и ее дружок-Ласомбра. Парочка, Иван да Дарочка, блядь!
- Так вы знакомы? - Алия проигнорировала ругань. Она, оказывается, все-таки не спала.
- А то нет! Эти выродки окопались в городе пару десятилетий назад, еще при прежнем князе, и теперь их отсюда хрен выгонишь. Понаплодили гулей и птенцов и чувствуют себя здесь как дома!
Тремер поспешил вмешаться, потому что шериф оседлал своего любимого конька и теперь готов был трепаться до тех пор, пока не рухнет в сон.
- У нас в городе действительно несколько необычная ситуация. Шабаш и Камарилья - это два... объединения Сородичей, враждующих друг с другом. Обычно городом владеет кто-то один, но Москва большая, мы же вынуждены тесниться на одной территории. Силы примерно равны, поэтому князь не хочет начинать военные действия. До сих пор мы ограничивались мелкими стычками.
- Скажите лучше, что наш князь - трусливый ублюдок и не способен начать ничего путного! - Виктор вместе со стулом развернулся к Тысячеглазому. - Говорите, вам нужна эта девка? А мне нужно надрать задницу Шабашу. Давайте так: Вы нам помогаете разгромить их логово, а я вам передаю Машку - с колом в сердце и бантиком на ее милой попке. Если, конечно, ее в процессе не укокошат.
- А князю Вы скажете «Простите, ваша бродие, я продал приговоренную к смерти неонатку оборотню, как плату за уничтожение Шабаша»? Интересно, через сколько секунд после этого он прикажет Вас казнить? Нам, между прочим, завтра надо отчитаться о расследовании, и говорить, что мы вступили в сговор с оборотнем, мне ну очень не хочется, - вмешался Тремер.
- Кишка у него тонка, казнить меня. Нет у него для этого ни власти, ни сил. Пусть лучше ковыряется в своей политике и утирает сопли птенцам, а как делать свою работу, я сам решать буду.
- Ну-ну…- Айвар устало потер глаза. Природа неумолимо требовала своего.
Раэль захихикал:
- А не изобразить ли мне древнего пророка? - По-прежнему держа за уши дергающегося кролика, он прошелся по лаборатории, поднес кролика к своему лицу и чмокнул зверушку в нос. – У, ты мой беленький.
Он порылся в инструментах, лежавших на одном из столиков. Потом уложил кролика на стол, небрежно свалив останки шабашитов на пол, прижал животное одной рукой, а второй, в которой оказался скальпель, полоснул по пузу. Кролик заверещал и задергался, разбрызгивая вокруг себя кровь, но Малкавиан крепко держал его, не давая свалиться. Наконец агония животного закончилась. Тогда Раэль аккуратно раздвинул разрезанные ткани и принялся изучать внутренности жертвы. Тремер, наблюдая за всем этим, недовольно морщился. Все остальные тоже молча следили за представлением малкавианина, даже Алия вышла из оцепенения.
- Итак, девица, именуемая Мария, должна быть передана детям земли. Так повелели боги, вот! - Малкавиан облизал пальцы. - И будет тогда нам радость и счастье, а также успех, богатство и дальняя дорога...
- И казенный дом, - не выдержал Айвар. - Все, на сегодня достаточно. Вы, гости дорогие, пока обдумайте предложение шерифа, мы же отправляемся спать. Слуга покажет вам ваши комнаты, если вы пожелаете остаться у меня на день. Продолжим вечером.
Молчаливый гуль отвел Алмата и шерифа в комнату, расположенную все в том же подвале.
- Нет, я, наверно, буду вынуждена откланяться, - сказаля Алия. - Извините, конечно, за грубость, но спать в этом склепе в компании трупов мне не улыбается.
- Ну что вы, какие обиды, мадмуазель? - запротестовал Айвар, - я все понимаю, всего хорошего.
- Спокойной... Спокойного дня. Сергей, вы со мной или остаетесь? Нам ведь надо еще обсудит пару вопросов по поводу контракта.
- Благодарю за приглашение, господа, но я, действительно, лучше отправлюсь с Алией. У меня есть еще кое-какие дела. Вечером, часам к семи, я вернусь, и мы продолжим наш разговор.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии