Джон Биллингс вошёл в офис Грирсон Компани, ощущая знакомую напряжённость в плечах и ногах. Интервью всегда заставляло его чувствовать себя так, как будто из-за слишком сильного поворота его тонкие внутренние механизмы могут превратиться в мешанину шестерёнок и нитей. Грирсон был известен своими высокими стандартами, высокой нагрузкой и соразмерно высокой зарплатой, бывшей почти необычной в сфере исследования протезов, и был ответственен за огромное число соискателей, появлявшихся всякий раз, когда здесь появлялась вакансия. В холле было как минимум 15 человек, сидевших, стоявших или болтавших, все с одним и тем же блеском на лицах, слишком жёсткими улыбками и немного слишком широко открытыми глазами. Джон знал, что он выглядел также.
"Мистер Биллингс?" Регистратор уже протягивала планшет с несколькими листами и свисающей на цепочке ручкой. Джон улыбнулся, кивнул и взял его, впечатлённый тем, что она знала его имя. Это была стандартная анкета – вопросы о старых местах работы, выдаче специальных разрешений и рекомендациях, расплёсканные по листам. Когда он пробегал столбцы галочек и океаны пустых бланков, заполняя их с механической точностью, он слышал, как регистратор приветствовала каждого соискателя лично, иногда отпуская короткие остроты. Его впечатлённость росла, в то время как число людей в холле остановилось примерно на 20.
Женщина слева прочистила горло и слегка наклонилась к нему, поймав его взгляд при перевороте первой страницы: "Вы Джон Биллингс? Из ОГУ?"
Джон улыбнулся и в подтверждение поднял бровь: "Меня не часто узнают. Сначала регистратор, теперь вы. Что, у меня есть фан-клуб?"
"Ну, не совсем. Я была в Осло, когда вы представляли ту презентацию о нейроиндукции. Это было блестяще". Женщина потянулась, чтобы закрутить свои рыжие волосы вокруг пальца.
"А вы…?" – сами вырвались слова.
Смех и протянутая рука встретили его вопрос: "О, простите. Элисон Кроус. Я училась на несколько лет позже вас в ОГУ". Рукопожатие было крепким; Джон снова был впечатлён. Полхоже, сегодня этостало привычкой. "Вы нечто вроде легенды в университете, мистер Биллингс. Ваша работа над протезированием невероятна".
Он улыбнулся. Не каждый день привлекательные женщины хвалят его работу, и ещё реже кто-то разделял его взгляды. Остаток анкеты, казалось, заполнился сам, пока он беседовал с женщиной. Даже начала исчезать небольшая напряжённость между лопатками.
"Мистер Биллингс, директор Осики хочет видеть вас. Прямо сюда" – регистратор стояла рядом с металлической дверью, уже со значком для него в руках, улыбаясь этой приятной я-на-самом-деле-не-знаю-вас-но-добро-пожаловать улыбкой, которой, как считал Джон, регистраторов обучали на специальных курсах. Было несложно оторваться от разговора с мисс Кроус и направиться к двери, передавая для приличия анкету и копию своего последнего резюме.
Реконструкция армии
"Выпрямитесь, личинки! Мне плевать, насколько тяжелы эти костюмы с выключенными сервоприводами! Пересильте себя и держитесь прямо! И отдавайте честь, жалкие ублюдки!"
Один за другим каждый из костюмов, все шестеро двухметрового роста, подняли руку в тяжёлой перчатке в шатком подобии чести. Инструктор по строевой подготовке улыбнулся за лексановой поверхностью своей силовой брони. Каждая рука дрожала от напряжённой борьбы с естественной массой металла и керамики, а также со стремлением сервоприводов вернуться к своим исходным положениям – выпрямленными по бокам.
"Хорошая работа, пехотинцы".
"Спасибо, сержант!" Голоса в унисон практически характеризуют военных. Этот небольшой отряд из пятерых не был исключением.
"Вольно". Инструктор нажал на маленькую кнопку внутри перчатки, и энергия вернулась в тренировочные костюмы его отряда, прикреплённым длинными силовыми кабелями к стене бункера. Считалось безопасным иметь прямое средство обрезания поступления энергии, на случай, потери новобранцем контроля во время оружейной тренировки или иной аварии. В конце концов, ни одна техника не идеальна, а экспериментальные технологии ещё менее совершенны, чем большинство.
"Да, сержант!" Руки опустились к бокам костюмов, и предпринялась явная попытка встать пошире.
Фу кивнул. "Хорошо, личинки. Очень хорошо. Осторожнее с ногами – вы не в паре кальсон и не бежите стремглав в сортир. На вас современное вооружение, зависящее от современного ПО, и вы часть одних из самых элитных боевых сил со времён спартанцев в Фермопилах!" Сервоприводы в его силовом костюме низко завыли, когда инструктор начал прохаживаться вдоль линии, глядя на лица своего отряда. Каждый блестел от пота, у каждого была стальная решимость солдата, знавшего, что его выбрали сделать одним из элиты. Кроме последнего, чьи глаза были расширены от ужаса и изумления окружением, а не сосредоточены на обсуждаемом вопросе. Фу вздохнул со смирением, он знал, что это может стать проблемой.
"Лейтенант Силвер!" – его голос рявкнул на открытом канале, и через костюм он смог увидеть, как девочка подскочила. "Девочка" потому, что ей было только 17, и она была только что из учебного лагеря. Он хотел бы сказать, что не знает, почему она была уже назначена в этот отряд, но он знал это слишком хорошо.
Голос Силвер ответил удивлённым криком: "Да, сержант!" Он снова захватил её врасплох. Возможно, если он сделает это достаточное раз, она сосредоточится. Возможно.
Фу подошёл ближе к костюму Силвер, достаточно близко, чтобы она могла увидеть его глаза и нос через пластик. "Лейтенант Силвер, вам не кажется, что следует обратить внимание на обучение, вместо того, чтобы увлекаться мигающими лампочками?"
"Да, сержант!" – ответила она, справившись с небольшим румянцем на лице.
Фу это не впечатлило. – "На пол и 50 отжиманий, лейтенант!" Стук каблуков об уплотнённый грунт отрезонировал, когда он сделал шаг назад.
Лейтенант Джессика Силвер вздохнула про себя и упала вперёд, щекотание сзади её уха дало понять, что ПНИ восстановила соединение. Оно был раздражающе склонно внезапно исчезать, когда она удивлялась и слишком двигала головой; скорый e-mail разработчику должен будет, как она надеялась, позаботиться об этом. Оно просто было бы никуда не годно в бою. Струйка данных вытекла из её датапорта, когда она написала маленькую подпрограмму для сервоприводов костюма, заставлявшую их делать отжимания самостоятельно, тогда как она вернулась к созерцанию красоты программного управления и его псевдообучающегося ядра. Слово "прекрасно" застыло на её губах.
Вещи в подвале
Грег Фрейзер спускался по шаткой деревянной лестнице в огромном смятении. Он ожидал видеть вокруг чистые белые стены и блестящий алюминий, а не маленькие домики окраины. Освещение, однако, было ровным и ясным, а в воздухе был везде безошибочно узнаваемый низкий гул техники. Это был тот шестидесятигерцовый шум, который производила работающая электроника, и он смог почувствовать, как ослабло напряжение в шее, ведь это работало как раз на его пути.
Когда он добрался до закрытой двери, отсекавшей от подвала площадку где-то в половину квадратного метра, он стал лучше представлять, с чем имеет дело. У обычной деревянной двери был характерный резонанс основы из твёрдого волокна, когда он постучал в неё, а серый металлический динамик и кнопка рядом с ним определённо были современными.
"Да?" – раздался металлический голос из динамика. Звучал он раздраженно.
"Мистер Альбакастл? Это мистер Фрейзер из Технотики. Я звонил ранее насчёт переноса части вашего оборудования в новый офис".
Настала пауза, и послышалось эхо от звука глухого удара. "Я вспомнил, – донёсся голос вновь. – Я впущу вас. Осторожнее со стойкой слева".
Сильный шум загремевшей двери последовал за приятным, сочным "чанк" реле, потянувшего массивную панель назад. Затем дверь открылась, и Фрейзер ступил в совершенно другой мир.
Не то, чтобы помещение было большим, наоборот, оно было размером не более 6 на 6 метров и явно переделано из оставшейся части подвала. И не то, что бы здесь было тихо, воздух был заполнен тиканьем и гудением, которые могло производить лишь множество используемых на максимум машин. Несмотря на то, что подвал за дверью подразумевал основательную, простую надёжность, он чувствовал, что как будто шагнул на 30 километров назад в свой офис и в его огромные лаборатории. Здесь были совершенно чистые белые стены, которых он ожидал, здесь было множество манипуляторов и интерфейсных кабелей, висящих над поверхностью пола, отмеченного концентрическими кругами с градиентными линиями, проведёнными в практически мистических направлениях, здесь были результаты работы всей жизни человека, бывшего одним из лучших умов в системной интеграции и проектировании в стране, если верить руководству Технотики. Воздух в помещении был немного прохладный, так что Фрейзер повесил свою куртку на спину.
На краю свободного пространства (Фрейзер решил, что это зона сборки) находилась громоздкая, довольно неуклюжая часть механизма. Когда она решила отойти и тихо повернуться к нему, Фрейзеру пришлось признать, что руководство, возможно, не ошибалось. Эхо от "я предупреждал вас о стойке" заставило его взглянуть вниз, чтобы заметить, что локоть его куртки был бы схвачен металлической решёткой, когда он шагнул назад, подальше от динамика.
Уильям Альбакастл. Возраст: 37. Рост: 5 футов 1 дюйм, если бы он мог стоять – но он не может. Волосы: темно-коричневые, "соль и перец" начинаются с висков. Цвет глаз: чёрные. Телосложение: среднее, стремится к крепкому. Цвет кожи: белый и немного смуглый. Он не выглядит человеком, избегавшим солнца.
Принадлежность: Технократ Итерации X, по состоянию на 10 дней назад. Бывший Адепт Виртуальности. Специализация: конструирование дронов, технологии телеприсутствия, акустический структурный анализ/деконструкция.
Вся важная информация об Уильяме Альбакастле пронеслась через разум Фрейзера, когда его глаза увидели то, из-за чего он фактически оказался здесь: невысокого брюнета с седеющими волосами и сардоническими губами, окружённого набором дисплеев и экранов на том, что выглядело как кресло, сделанное из цельной стальной пластины, его высохшие на вид руки покоились на самом кресле, первый сустав каждого пальца был вставлен в гнёздо, а ноги лежали перед ним на кресле, напоминающие палки. В любом случае, он выглядел несколько старше своего возраста, его глаза смотрели устало, но что-то в них, казалось, смеялось над ним.
"У вас проблемы с этим, Фрейзер, или вы просто не привыкли видеть калек?" Нечто в этом сардоническом тоне заставило его немного вздрогнуть.
Фрейзер не задумываясь протянул руку к мужчине, бойко говоря: "Вовсе нет, сэр. В смысле, я видел их раньше. Я имею в виду калек, инвалидов…"
Смех рассёк его болтовню как мономолекулярное лезвие. "О, заткнись уже, Фрейзер. Ты собираешься делать что-то с этой рукой, или тебе надо просто охладить ладонь?"
Фрейзер взглянул вниз и увидел свою неподвижную протянутую руку, как будто пожимающую руку Альбакастла, которая всё также чинно возлежала на ручке кресла. "Эм, извините, мистер Альбакастл…"
"Вилли"
"Вилли? – Фрейзер моргнул. – А, Вилли Пит. Ваш псевдоним? Когда вы были Адептом".
Вили засмеялся вновь. "О, они рассказали тебе о них, да? Возможно, ты не простой пеон, как я ожидал. Но не думаю, что ты Просвещён. Учёные обычно не таскаются по таким делам.
"Напротив, мист…Вилли, я полностью Просвещён, ну, или, по крайней мере также, как и любой другой". Фрейзер издал нечто вроде полусмешка. "У меня даже есть плагины, соответствующие работе". Немного отвёрнутая манжета обнажила бледный пластик протеза левой руки. Лицо Вилли приняло менее циничный вид при этом откровении. "Я пришёл, потому что хотел встретиться с вами. Я читаю ваши интернет-колонки уже добрые пять лет. Я никогда не думал, что вас могла заинтересовать "смена сторон", как сказали бы некоторые".
Кресло издало почти инфразвуковой гул, когда оно попятилось и повернулось, двигаясь поближе к Фрейзеру. Он не видел, как тяжёлый предмет передвигался – оно как будто скользило над гладким полом по воздуху. "Фрейзер, верно? На данный момент для таких парней, как мы с тобой, не существует никаких сторон. Нет сторон, нет великих глобальных целей, всё, что есть – это зарабатывать себе на жизнь, быть живым и делать то, что мы любим. Война Восхождения закончена. Никто не выиграл. Остался большой мерзкий мир снаружи, в котором для каждого стало лишь сложнее разобраться со своими делами". Вили ухмыльнулся, как будто услышал шутку, понятную только ему.
"Это довольно верно, Вилли. И всё же, Технократия демонизировалась Традициями на протяжении сотен лет. Казалось, что вы довольно хороши как лектор в виртуальном университете Джолита. Почему вы вдруг решили присоединиться к врагу?"
Глаза Альбакастла немного сузились, пристально глядя на Фрейзера, и у Фрейзера возникло внезапное желание оказаться где-нибудь в другом месте, но прежде, чем он успел откашляться, Альбакастл заговорил: "Адепты предложили мне мир, где я мог весь день лежать в кровати с подключенным к гигантской видеоигре мозгом, в которой они все могли бы быть чародеями, а мои друзья и семья – просто игроками, застрявшими в игре, в то время, как моё тело разваливается само по себе, сгнивает и умирает, а если мне повезёт, я мог бы застрять в их игре даже после всего этого дерьма. Итерация X предложила мне новую пару ног, некоторое лечение для моих рук, большую лабораторию, финансирование и офис на углу с хорошим обзором. О, и нельзя забывать симпатичную молодую секретаршу с торчащими маленькими сиськами. Шанс сделать мир лучше был при этом просто соусом. Безупречным ветчинным соусом". Кресло подвинулось вперёд ещё немного, позволяя человеку в нём посмотреть вверх на Фрейзера. "Не обманывай себя, сынок. Итерация X – это то место, куда приходят выросшие Адепты Виртуальности. Твой босс мог сам быть одним из них, когда учился в высшей школе".
Фрейзер прокашлялся. "Вообще-то, сэр…вы – мой босс. Я попросил о переводе в вашу группу в Технотике".
Подёргивание пальцев, и массивная металлическая рука из группы в середине комнаты протянулась, едва не задев голову Фрейзера. Трёхпалая рука сомкнулась на стойке у двери и сдвинула её на несколько сантиметров влево. в месте, которое сжимали обрезиненные захваты, метал был лишь чуть-чуть деформирован.
"Я хотел сделать это уже год. Время уходит, Фрейзер. Возьмите этого дрона слева – нет, того, который выглядит как 40-килограммовая божья коровка – и уходим".
"Один вопрос, сэр. Как вы подниметесь по лестнице?"
Смех был ему ответом, но один из дронов на нижнем уровне стойки у двери, казалось, встряхнулся, просыпаясь со звуком запускающегося генератора, и поехал на больших гусеницах к двери.
"Смотри и учись, юный падаван. Смотри и учись".