Пролог. За Гобеленом

Аманда очнулась в калейдоскопе света: кислотно-зелёный выжигал глаза, огни неоновых вывесок рикошетили от каждого изгиба старинного автомобиля. Её белое платье — лоскуты, приборная панель — в пятнах, во рту словно пепел. Девушка задрала голову:

— Где мы?

— В Вегасе, — Старик повернулся к ней, его густой голос звучал успокаивающе. — Мы взяли хороший темп. Как спалось? — светофор поменял сигнал и его глаза окрасились красным.

— Мне снилось, что я опять умерла.

— Знаю, — у него был очень мягкий для убийцы голос. — Когда доберёмся до моего дома, кошмары быстро пройдут.

— До дома? — Аманда напрягла затёкшие мышцы и по телу чёрной вдовы и колдуньи-убийцы пробежала нервная дрожь. В автомобиле было тесно и холодно. В венах горели и пульсировали в такт сердцебиению остатки так недавно пережитой смерти. Подобно ныряльщику, который выныривает слишком быстро, девушка почувствовала головокружение и нехватку воздуха. Даже наяву она про -должала видеть понимающий взгляд своего ангела-Аватара. Старик вёз их уже пятнадцать часов, не останавливаясь и не объясняя, куда они едут. Аманда ждала ответа, но Старик ничего не сказал.

Они так и ехали молча, а затем пошёл дождь.

— Мы едем в мою часовню.

— Что такое часовня? — с последнего разговора прошло десять часов, и Аманда чувствовала раздражение, голод, усталость и одеревенелость.

— На разговор у нас совсем немного времени. Гару — оборотни — очень не рады телефонным линиям возле этих парков, так что можно говорить свободно. Врагу нас не подслушать. Если бы в машину подкинули жучок, я бы знал. Через несколько минут выедем на другое шоссе. Там нас могут подслушать. Вопросы?

— Часовня? — повторила девушка.

— Оплот для таких, как мы, для пробуждённых, — в лучах предрассветного солнца его смуглое, морщинистое лицо было похоже на камень. — Место, где нет парадокса.

— Но как?

— Часовня находится вне этой формы реальности, её полотно сплетено по нашему выбору.

— Ясно, — отозвалась Аманда, — проехали. Так где она?

— Одной своей частью в Финиксе, штат Аризона. Где находится вторая часть, я пока не могу объ -яснить. Увидишь её — сама всё поймёшь.

— Мы не останавливались?

— Не было нужды, — ответил собеседник, и девушка заметила — индикатор по-прежнему показывал, что бак полон.

— Говори за себя, — огрызнулась она, — лично я голодна как дьявол, да и пить хочу!

— Мои извинения, — сказал Старик, доставая коробок спичек. — Слишком давно мне приходи -лось волноваться о подобных вещах в последний раз, — он встряхнул коробок, практически из ниоткуда достал спичку и зажёг её. В сумраке салона взвился серный дым, и волшебница почувствовала, как голод и жажда отступают. Несколько секунд и голода как не бывало.

— Отличный трюк, — похвалила девушка, и Старик улыбнулся. — Остановимся, когда доедем. А теперь — тссс.

• • •

Вывеска над дверью гласила «Редкие книги», но первой вещью, попавшейся ей на глаза, оказался труп. Старик перескочил его, захлопнув за собой дверь, чтобы преградить путь жестоким лучам аризонского солнца. Мертвец ухватился руками за горло, и Аманда подивилась, как мало её тронуло это зрелище. «Неужели я так быстро докатилась до такого?» — подумала девушка. Она вспомнила свой Аватар с окровавленными руками.

— Проверь его зубы, — потребовал Старик. Она подчинилась.

— Я ищу что-то особенное? — поинтересовалась волшебница.

— Заострённые резцы.

— Ясно. Проехали, — она проверила. — Нету.

— Хорошо, — отозвался собеседник. Аманда услышала, как вдалеке раздался гудок поезда. — Засунь его, пожалуйста, вон в ту кладовую за той дверью, — сказав это, Старик перешёл к полкам и начал сгребать чудные побрякушки и несколько книжек. Аманда взвалила покойника на плечо — мальчишка, отметила она, ему не было даже двадцати — и оттащила его в кладовку. Ноги парня повалили стопку книжек в мягком переплёте, а рука распахнула затянутый в кожу красный том. Девушка при -способила тело между пары мётел и висящего дождевика, прошептала краткую молитву за упокой — может и ей самой зачтётся — и закрыла дверь.

Уходя, она услышала за спиной тихое чавканье и понадеялась, что это всего лишь крысы...

Когда она вернулась к Старику, в комнате царил резкий запах старых книг.

— Идём, — сказал он, пробираясь по ветхому, заставленному коробками и ящиками проходу к двери, которая была ещё меньше, чем дверь в каморку, и далее в крохотную, но элегантную комнату. Под стеклом на изящных выставочных стендах покоились книги и другие вещицы. Перед расшитым хризантемами камчатым диваном расположился низкий столик, однако Старик не удосужил комнату вниманием и прошёл прямо к стене. Он щёлкнул пальцами, и в кремового цвета поверхности появилась дверь. Учитель оглянулся на своего ученика, и они оба зашли внутрь.

Коридор оказался низеньким и скудно освещённым, но откуда взялся даже этот свет, сказать она не могла. Под ногами мягко поскрипывали доски пола, а когда беглецы взобрались на винтовую лестницу из эбенового дерева, уходящую в темноту, раздался низкий вой или звук сирен.

Она не знала его имени, не знала, как его окликнуть. Непроглядная тьма лишила её зрения, а от воя сирен уже закладывало уши. Но не успела она запаниковать, как он взял её за руку и потянул за собой в малюсенькую комнатку.

Аманда переступила порог и сирены утихли, а комната растворилась. Раз, и вокруг не было ничего — от головокружительного вращения перехватило дыхание. Она падала...

...и упала, ушибив руку, на холодный белёсый песок, похожий на осколки костей. Равнина уходила за горизонт, где встречалась с незнакомым ночным небом. Пустынные пейзажи лишь изредка прерывались пятнами ковыля и сухими изогнутыми деревцами. Вдали нёсся табун чёрных газелей, подымая за собой клубы костяной пыли. На небольшом возвышении в лучах трёх лун переливалась усадьба из кроваво-красного камня. Старик наклонился, чтобы помочь Аманде подняться на ноги, и мягко улыбнулся: — Добро пожаловать домой.