- Нил Гейман, "Пора туманов"
Перековка душ
Работа с душами лежит в основе Гильдии Мастеровых. Священный ритуал превращения человеческой души в бесчувственный и неодушевленный предмет возник задолго до появления Арканоса Вселение и самой Гильдии. Это миг высшего счастья для кузнеца, исключительной важности для тех, кто полагается на его творение, и невыразимой боли для жертвы профессионального интереса Мастерового.
Этот деликатный вопрос морали
В самой идее перековки душ в предметы присутствует нечто отталкивающее. Это самая отвратительная форма рабства, в которое можно обратить другого человека; в силу этого, бесчеловечная жестокость происходящего оказывает глубокое воздействие как на того, кто кует, так и на того, кого перековывают. Многие Мастеровые сталкивались с тем, что не могут вынести работу в кузнице, и им приходилось покинуть Гильдию или же перейти на другую, менее тошнотворную работу. Какое же оправдание с точки зрения морали можно найти для столь бесчеловечного занятия? К сожалению, как показывает практика, слишком многие из тех, кто посвящают себя этому, очень быстро забывают об уроках Ритуалов Кузницы Душ.
Прискорбная истина заключается в том, что слишком многим Мальчикам-Молотобойцам не нужны какие-либо оправдания, и они даже не пытаются искать их. Привыкнув к непостоянной природе существования в Подземном Мире, они относятся к своему ремеслу так же, как и к любому другому занятию: это всего лишь работа, которую необходимо выполнить, пускай даже для этого требуются достаточно своеобразные средства. Они предпочитают абстрагироваться от криков, раздающихся у них из-под молотов, и убеждают себя в том, что если этого не сделают они, то работой с душами придется заняться кому-то другому. Подобные кузнецы обычно милосердны, если, конечно же, подобная характеристика может быть к ним применима, и стараются работать как можно быстрее, чтобы минимизировать боль, испытываемую их жертвами.
Другие, воистину отвратительные, Мастеровые наслаждаются муками, на которые обрекают души Неупокоенных. Миг, когда сознание призрака оказывается уничтожено раз и навсегда, становится своеобразным наркотиком для кузнецов с определенным складом ума, и они стараются возвращаться в кузницу как можно чаще, надеясь вновь испытать это непередаваемое ощущение. К их числу нередко относятся как самые, так и наименее производительные кузнецы. Первые стремятся как можно чаще испытывать это ощущение, и потому стремительно перековывают души, стараясь поскорее добраться до новой жертвы; вторые, в свою очередь, просто наслаждаются процессом, и потому никуда не спешат.
Тем не менее, в Гильдии также есть достойные и благородные души, начиная Нудри и заканчивая Учениками, которые только овладевают своим ремеслом. Эти кузнецы также перековывают души в своих кузницах, но при этом не становятся бездушными машинами или садистами. Они верят, или, по крайней мере, пытаются верить, что помогают душам, даруя им избавление от печалей и страданий Мира Мертвых. Хотя суть их убеждений никогда не принимала форму официальной доктрины, их взгляды можно подытожить следующим образом: перековка очищает душу, выжигая из нее Тень. Эгоистичная и самовлюбленная Тень не может выдержать прикосновения душевного пламени, и предпочитает сбежать в Забвение, чтобы спастись от страданий. Хотя перековываемая душа обречена провести вечность в виде неодушевленного предмета, даже для нее сохраняется некое подобие надежды. Многие призраки обращают внимание на то, что даже выкованные из стали душ Артефакты обычно рассыпаются спустя несколько веков, что положило начало слухам о некоем подобии "периода полураспада" человеческой души. Многие Мастеровые с радостью восприняли эту идею, и теперь утверждают, что души, которые они перековывают, неминуемо распадутся спустя пару веков, после чего немедленно Вознесутся, благополучно избавившись в процессе перековки от своих Теней.
Многие другие призраки – в особенности, те из них, перед кем настойчиво маячит перспектива отправиться в кузницу, считают эту веру наивным самообманом, но, так или иначе, она прошла через века, продолжая поддерживать Мастеровых. Кроме того, сложно отрицать, что даже самый отъявленный циник хотя бы раз в душе желал, чтобы эта наивная чушь оказалась правдой.
Процесс и система
Перековка душ – весьма деликатный и опасный процесс, и призрак, берущийся за него без должной подготовки, может столкнуться с гораздо более неприятными последствиями, чем просто утрата ценного сырья. В конце концов, кузнецы душ перековывают человеческие души, и одной даже мысли об удовольствии, которое доставляет этот процесс, может оказаться достаточно для того, чтобы Тень призрака захватила над ним власть.
Для того чтобы сделать из души что-то полезное, кузнецу понадобится источник душевного пламени (более подробно душевное пламя описано в базовой книге Призраков: Забвения) и пара щипцов. Корпус призрака, который подвергается перековке, удерживается над пламенными языками чистого Пафоса, пока не начнет размягчаться и плавиться. Если удерживать Корпус в огне, а не над ним, душе причиняется значительный вред, и потому она может погрузиться в Страдание, сбежав от кузнеца. В свою очередь, удерживаемый над пламенем Корпус размягчается и становится ковким, не подвергаясь в то же время ненужному риску.
Когда Корпус размягчается настолько, что с ним можно нормально работать, кузнец переносит его на наковальню, где начинает обрабатывать с помощью специального молота, изготовленного из стигийской стали. Обычная душевная сталь не может выдержать температуру, необходимую для того, чтобы расплавить Корпус, и потому кузнецы нуждаются в более прочном металле. После этого Корпус несчастной души принимает под ударами молота форму, которую стремится придать ему кузнец, при необходимости вновь и вновь раскаляя тело призрака, пока работа с ним не окажется завершена. Именно на этом этапе кузнец добавляет в Корпус призрака дополнительные ингредиенты, подобные "смертной руде" или материи чистого Забвения, чтобы создать необходимый сплав. Нередко эти материалы также приходится нагревать на пламени Пафоса, хотя в случае с материей Забвения это нередко оказывается достаточно опасным. Материал, соскобленный со стен Лабиринта, весьма непредсказуемо реагирует на жар Пафоса. Он может взорваться, расплавиться, испариться или обрести странное подобие жизни, пытаясь уползти как можно дальше от ревущего пламени горна. По сравнению с этим работа со "смертной рудой" представляется чем-то скучным и незамысловатым.
После этого выкованный предмет помещается в ведро с жидкой плазмой, которая мгновенно охлаждает и закаляет его. Выкованные из душ вещи, которые не закаляются в плазме, нередко оказываются хрупкими и часто ломаются. Именно это является основной причиной того, что творения независимых кузнецов уступают работе кузнецов Гильдии; независимые мастера попросту не знают секрета Мастеровых.
Система: Для успешной работы с душами в кузнице персонажу необходимо будет произвести серию бросков. Первый бросок Восприятия + Эмпатии (сложность 7) определяет то, способен ли кузнец увидеть конечный результат работы с Корпусом, который ожидает его возле наковальни. Если бросок оказывается неудачным, то кузнецу приходится отложить этот Корпус и взять другой, так как он просто не представляет, что можно сделать из этой души.
Как только кузнецу удается понять, что из Корпуса можно изготовить что-то полезное, он может приступать к серии продолжительных бросков Ловкости + Перековки Душ (смотрите Главу Пятую). Сложность бросков соответствует Выносливости перековываемого призрака, тогда как количество необходимых успехов зависит от того, что он хочет сделать. Для обычной дубинки или колеса потребуется всего два успеха, тогда как для крепления колеса, которое подойдет для локомотива-Артефакта, кузнецу понадобится набрать все десять успехов. В случае провала кузнецу приходится начинать все заново. После трех провалов в ходе работы с одной и той же душой, кузнецу придется временно отказаться от продолжения перековки. Помимо всего прочего, он получает из-за этого временный пункт Ангста. Призраки, у которых нет Навыка Перековки Душ, могут использовать вместо этого Навык Ремесла, но при этом сложность бросков, связанных с работой с душами, повышается на 1 пункт.
Стигийская сталь (и всякая дешевка)
Существует немало материалов, которые используются в ходе работы с душевным пламенем. Двумя наиболее распространенными из них являются чистая плазма, иногда именуемая душевной сталью, и стигийская сталь. Душевная сталь представляет собой эссенцию человеческой души, которая разогревается, а затем обрабатывается молотом. Из нее изготовляются оболы, а также большая часть оружия, использующегося Легионами, и многие здания и мосты Города Цепей. Большинство Мастеровых владеет тайной изготовления одной только душевной стали, но этого вполне достаточно для исполнения обязанностей кузнеца душ.
Стигийская сталь представляет собой нечто иное. Этот сплав, состоящий из души, "смертной руды", образующей острова в Буре, и материи чистого Забвения, которую соскребают со стен Лабиринта, с легкостью разрубает душевную сталь, и потому Владыки Смерти и другие важные фигуры Стигии высоко ценят оружие из стигийской стали. Случаи, когда Мастеровой, не достигший статуса Мастера Кузницы, научился бы изготовлять стигийскую сталь, практически неизвестны, и каждый кузнец, лишенный соответствующих навыков (как минимум четырех точек в Навыке Перековка Душ), но все равно пытающийся работать с чистым Забвением, неизбежно уничтожит все материалы, которые использует для этого.
Где-то между двумя этими крайностями находится сплав "смертной руды" и души, который чуточку прочнее и надежнее душевной стали. Для изготовления этого сплава, который иногда именуется некропольской сталью, требуется больше времени, чем для работы с обычной душевной сталью. Многие кузнецы душ считают, что преимущества в данном случае являются слишком незначительными, чтобы окупить дополнительные затраты времени и сил.
Конечный результат
Существует достаточно простое соотношение между количеством перекованных душ и конечных изделий. Каждый производимый предмет, размеры которого не превышают размеров человека, требует для своего изготовления одну душу, хотя сложные Артефакты с множеством частей также обычно считаются одним предметом. Каждый предмет вооружения, независимо от того, идет ли речь о мече, кинжале, булаве или копье, изготовляется из одной души. Материя души способна сжиматься и растягиваться весьма непредсказуемым образом, но практически во всех случаях соотношение между конечным продуктом и душой – один к одному.
Для изготовления балок и других крупных предметов иногда требуется сразу несколько душ. Подобные случаи требуют особой осторожности со стороны кузнеца, который должен убедить с помощью душевного огня и молота две или несколько душ в том, что, на самом деле, они являются одним целым. Если это слияние душ оказывается успешным, результатом оказывается цельная масса, с которой можно беспрепятственно работать. В случае неудачи все перековывающиеся души уничтожаются.
Оболы
- Мариллион, "Полый человек"
Основой стигийской экономики является непритязательный обол, монета, выкованная из человеческой души. Оболы достаточно часто стонут или что-то бормочут, в силу чего чувствительные призраки стараются свести свое общение с ними до минимума. Тем не менее, оболы остаются самой распространенной формой переносного богатства в Стигии, и потому сложно найти призрака, который так или иначе не имеет с ними дела. Оболы нередко разделяют на части, чтобы "дать сдачу"; причиной этого является невозможность изготовления из душ монет большего или меньшего номинала.
Оболы высоко ценятся не только потому, что являются основой денежной системы Стигии, но и благодаря тому, что представляют собой самый легкий способ транспортировки приготовленных для перековки душ. Оболы – прекрасное сырье, и их с легкостью можно переплавить, придав им другую форму без тех сложностей, которые обычно сопровождают первичную перековку души.
Каждый обол представляет собой ровно одну душу, что тем самым позволяет утвердить вечные и неизменные ценовые категории для различных товаров и услуг. Именно поэтому существуют монеты всего лишь одного номинала: любая монета, которая выходит из кузницы, содержит одинаковое количество материи душ, независимо от ее предполагаемой ценности.
Диаметр обола равен приблизительно четырем дюймам. Всем оболам присущ тускло-серый отлив, напоминающий олово или пушечную бронзу. С одной стороны обола находится изображение Маски Харона, тогда как на другой изображена Великая Печать Стигии. По краям монеты с обеих сторон идет вязь геометрических узоров с четырьмя маленькими черепами, образующими ромб. На одной стороне находится надпись на греческом, которая в переводе означает "Высокий Двор Стигии". Оболы очень сложно перепутать с чем-либо, и между монетами, изготовленными в одной и той же кузнице, присутствует заметное сходство.
Осознавая полную невозможность контроля над экономикой, основанной на оболах, Иерархия разрешила всем кузнецам, которые занимаются своим ремеслом на законных основаниях, производить оболы при условии, что 20% изготовленных монет будет отправляться на Остров в качестве подати. Реальный контроль Иерархии над этим процессом заключается в том, что именно она выделяет кузнецам души для производства оболов; кузнец душ, заработавший неприязнь Стигии, сохранит лицензию на производство оболов, но очень скоро окажется без необходимого сырья. В лагерях Легионов идет очень строгий учет того, сколько душ отправилось в кузницу для изготовления оболов, и сколько из них вышло оттуда в виде монет, но в других местах кузнецу гораздо легче утаить для себя несколько оболов. Кузнецы Ренегатов занимаются активным изготовлением "поддельных" оболов, но, учитывая то, что реальная ценность обола заключается в сырье, которое используется для его изготовления, характеристика "поддельный" в данном случае выглядит достаточно сомнительной.
Цепи
Хотя многие Неупокоенные Мертвецы искренне верят, что Владыки Смерти Стигии производят легендарные цепи этого города в ходе регулярного посещения своих роскошных уборных, это, в действительности, не совсем так. На самом деле, это обычная пропагандистская уловка, которая так же далека от истины и курьезна, как утверждение японских тактиков времен Второй мировой войны, что американские солдаты немедленно сдадутся, услышав фразу: "К черту Малыша Рута". Стигийские цепи медленно и мучительно выковываются звено за звеном из душ. Относительно немногим кузнецам душ известна тайна изготовления цепей из душ, и те, кому удалось раскрыть этот секрет, нередко посвящают этой работе все свое свободное время.
Цепи являются одним из немногочисленных исключений из правила "одна душа – одна вещь". Каждая душа, из которой производят цель, предоставляет 1 фут цепи за каждые 10 фунтов своего прижизненного веса, а также пару наручников.
Стигийские цепи могут также наделяться еще одним уникальным свойством. При должном использовании Арканоса Аргос стигийские цепи или оковы препятствуют призраку, который в них закован, воспользоваться этим Арканосом для побега. Эти цепи обычно приберегаются для ценных Артефактов или опасных заключенных, чтобы избежать похищения первых и побега вторых.
От кузниц к сетям
Переход Мастеровых от перековки душ к взлому электронных систем вызывал и вызывает немало вопросов. На самом деле, ответ лежит в самом процессе перековки. Перед началом каждого акта перековывания Мастеровой концентрируется на Корпусе, с которым ему предстоит работать, стараясь "ощутить" все особенности материала, включая его внутреннюю структуру и незначительные детали. Аналогичное "обращение" позволило Мастеровым научиться использовать Вселение в отношении машин. Призраки проецируют свое сознание на машины, с которыми работают, и, концентрируясь на тех же деталях и особенностях, которые они привыкли изучать в Корпора призраков, переносят в них свое сознание.
Кроме того, мысль (и, соответственно, сознание, если придерживаться взглядов некоторых теоретиков) полностью состоит из электрических импульсов, и потому, когда на сцене появились транзисторы и электрические цепи, Мастеровые поняли, что перед ними открылись новые пути для проецирования сознания. По мере развития телекоммуникационных сетей и монтажных плат эти пути стали еще более доступными, и многие призраки столкнулись с тем, что им гораздо легче работать с новыми достижениями техники, чем со старыми машинами. Всего лишь один шаг отделял перемещение по электронным магистралям от управления ими, а после этого Мастеровые начали постигать то, что раньше попросту не могли себе вообразить.